Отпраздновав свою триумфальную победу над Германией и Японией, командование армии и флота поставило перед собой задачу: определить состав вооруженных сил на мирное время. Принять решение сократить численность флота оказалось очень просто.
Авианосцы доказали, что являются основой военно-морской мощи, и ни одна страна, победитель или побежденный, не имела флота, который мог бы соперничать с американским. Более того, монополия США на атомную бомбу могла удержать любую другую страну от развязывания военных действий. И в то же время атомная бомба была способна одним ударом уничтожить целую авианосную оперативную группу. Один самолет с атомной бомбой имел такую же ударную мощь, как 20000 авианосных самолетов или 2000 бомбардировщиков В-29.
Поэтому окончание Второй Мировой войны стало и триумфом, и самым тяжелым часом авианосной авиации. На карту было поставлено все будущее военно-морских сил и военно-морской авиации. Многим казалось, что оружие будущего — атомная бомба и дальний бомбардировщик. Но даже дальний бомбардировщик скоро мог быть заменен беспилотной летающей бомбой или баллистической ракетой, преемниками немецких Фау-1 и Фау-2. Такая ударная мощь, казалось вообще могла уничтожить потребность в армиях и флотах.
Однако были люди, которые пытались привести в соответствие кажущееся всемогущество атомной бомбы с уроками Второй Мировой войны. Фактом оставалось то, что и американская, и японская авианосная авиация всегда наносили поражение базовой авиации. Исход боя не был предрешен только в том случае, когда обе стороны имели авианосцы. Даже британские авианосцы, которые несли совсем немного самолетов, непрерывно действовали в Средиземном море и прибрежных европейских водах относительно безнаказанно. Из 25 быстроходных авианосцев, погибших во Второй Мировой войне, только 1 был потоплен базовым самолетом. 3 из 13 погибших эскортных авианосцев стали жертвами камикадзэ, вылетевших с береговых баз.
Превосходство авианосной авиации над базовой было достигнуто в основном за счет большей мобильности и подвижности авианосцев. Это позволяло достигать внезапности и добиваться концентрации сил, совершенно невозможных для базовых самолетов.
Будущая роль авианосной авиации, а по сути дела, всего американского ВМФ, была определена адмиралом флота Эрнестом Дж. Кингом 7 мая 1946 года, когда он заявил комиссии конгресса, что функции и возможности авианосца не ограничены морскими операциями и охраной трансокеанских путей. Как заявил Кинг, целями флота станут «все сухопутные цели, которые можно достичь с моря».
Но в это время флот не имел ядерного оружия, да и его способность проводить обычные атаки сильно ослабела. Сразу после войны американский флот подвергся сильным сокращениям. К дню победы над Японией в строю состояло около 1500 боевых кораблей всех классов (авианосцев, линкоров, кресеров, эсминцев, эскортных миноносцев, подводных лодок). Через 2 года в составе действующего флота осталось 270 кораблей. Минные, патрульные, десантные и вспомогательные силы подверглись еще большим сокращениям.
На день капитуляции Японии в составе американского флота числилось 99 авианосцев.

CV Эссекс — 17   CVE Комменсмент Бей — 10
CV Энтерпрайз — 1   CVE Касабланка — 45
СV Рейнджер — 1   CVE Сэнгамон — 4
CV Саратога — 1   CVE Принс Уильям — 1
CVE Чарджер — 1
CVL Индепенденс — 8   CVE Боуг — 9
CVE Лонг Айленд —1

После поражения Японии в августе 1945 года была отменена постройка 2 незаконченных авианосцев типа «Эссекс» и 16 эскортных авианосцев. «Репризал» (СV-35) и «Иводзима» (CV-46) были заложены, но не спущены. Эскортные авианосцы не были даже заложены, и только 4 из них получили имена: «Бастонь» (CVE-124), «Эниветок» (CVE-125), «Лингаен» (CVE-126), «Окинава» (CVE-127). Но, даже не считая эти корабли, еще имелся 21 авианосец на различных стадиях постройки: 3 больших авианосца типа «Мидуэй», 7 авианосцев типа «Эссекс», 2 легких авианосца типа «Сайпан», 9 эскортных авианосцев типа «Комменсмент Бей». Работы продолжались на всех кораблях, исключая «Орискани» (CV-34), достройка которого была задержана на неопределенный срок.
Так как в послевоенный период планировалось иметь небольшой действующий флот, то ВМФ прежде всего избавился от 17 устаревших авианосцев. Первыми должны были пойти на слом ветераны — «Саратога» и легкий авианосец «Индепенденс». «Саратога» просто устарела, она уже находилась в строю 19 лет. С момента вступления в строй на палубу авианосца село рекордное число самолетов — 89195. Японские бомбы, торпеды и камикадзэ изранили весь корпус корабля. «Индепенденс», как и «Саратога», был перестроен из крейсера, но прослужил только 2,5 года. Почти все это время он провел в боях. Во время высадки на Тараву «Индепенденс» получил попадание японской торпеды. Теперь эти 2 корабля должны были стать мишенью для самого мощного оружия, которое когда-либо создал человек — атомной бомбы.
В начале 1944 года организация «Манхеттенский проект» выдвинула серьезные доводы в пользу «испытания» атомной бомбы на японском флоте в гавани Трука. В июле 1945 года командующий американской армейской авиацией предложил изучить эффект воздействия атомной бомбы в гавани. Через месяц главный специалист флота по атомной энергии адмирал Льюис Страус предложил испытать атомное оружие на ненужных военных кораблях.
Флот хотел знать, как атомный удар подействует на корабли. Каков будет эффект воздушного и подводного удара? Можно ли модернизировать существующие корабли, чтобы они могли противостоять атомным атакам? Будет ли радиация угрожать экипажу? Может ли одна атомная бомба уничтожить оперативную группу? Оперативное соединение? Чтобы ответить на эти и сотни других вопросов, в конце 1945 года было утверждено проведение атомной бомбардировки кораблей. Испытания были назначены на май 1946 года. Их предполагалось провести на атолле Бикини в группе Маршалловых островов.
Для проведения испытаний, было сформировано специальное соединение — Сводное Оперативное Соединение 1. Экспериментом руководил вице-адмирал У.Г.П. Блэнди. Под его командованием находилось 42000 человек, более 200 кораблей и 150 самолетов.
Адмирал Блэнди объяснил, что целью эксперимента было определить,

«какие изменения нужно внести в конструкцию корабля, тактический строй и расположение кораблей в гавани на тот случай, если атомная бомба не будет запрещена международными соглашениями, и мы будем вынуждены вести атомную войну. Сухопутные силы тоже хотели узнать, что следует изменить в конструкции некоторых предметов палубного оборудования. ВВС жаждали уточнить, насколько вражеские корабли будут выгодной мишенью, если Соединенные Штаты сами применят атомное оружие».

Предполагалось провести 3 ядерных взрыва: «Эйбл» должен был произойти в воздухе над заполнившими лагуну кораблями, «Бейкер» — неглубоко под водой, и «Чарли» — на большой глубине. Весь проект получил название «Кроссроудз». Как сказал адмирал Блэнди: «Эти открытия, касающиеся атома, повергли мир в хаос и поставили не только войну, но и всю цивилизацию, на перепутье» (Crossroads — перекресток).
Авианосцы «Саратога» и «Индепенденс» вместе с 58 другими кораблями и 29 десантными судами должны были послужить мишенями. Пока Сводное Оперативное Соединение 1 готовило испытания, они были отложены с 15 мая до 1 июля 1946 года, чтобы позволить членам конгресса завершить дела в Вашингтоне и лично пронаблюдать за испытаниями на Бикини.
1 июля в 9.00 с бомбардировщика В-29, летящего на высоте 5 миль над лагуной Бикини, была сброшена атомная бомба мощностью 20 килотонн.
В первом эксперименте «Индепенденс» находился в полумиле от эпицентра, а «Саратога» — в 4 милях. Взрыв разрушил полетную палубу «Индепенденса» и оторвал ближайший к эпицентру угол, снес мачту и трубы, вызвал пожары, которые опустошили корабль. Авианосец горел целые сутки, но остался на плаву без принятия каких-либо дополнительных мер. Легкий авианосец пострадал больше остальных кораблей, оставшихся на поверхности. (Японский легкий крейсер, 2 американских эсминца и 2 транспорта были потоплены в ходе эксперимента «Эйбл».) «Саратога» получила только поверхностные повреждения.
Для эксперимента «Бейкер» точно такая же бомба была подвешена в воде под десантным судном, пришвартованным в лагуне. 25 июля в 8.35 она была взорвана. Поднялась эффектная колонна воды высотой 6000 футов. Затем стена брызг и пара от основания колонны устремилась во все стороны и окутала корабли-мишени. Когда брызги и пар рассеялись, оказалось, что отважная «Саратога» тонет. Корабль был пришвартован всего в 500 ярдах от десантного судна, под которым висела бомба. На сей раз «Индепенденс» был отбуксирован из зоны испытаний.
Замечательная труба «Саратоги» рухнула поперек полетной палубы. Все закрепленные на полетной палубе самолеты и оборудование были сметены прочь, корабль сильно накренился на правый борт. Были отправлены буксиры, чтобы подать на авианосец тросы и, если возможно, вытащить его на мель. Но эта попытка не удалась, так как корабль и вода вокруг него были слишком радиоактивными. Буксиры просто не смогли приблизиться. Авианосец «Саратога» медленно затонул, исчезнув с поверхности лагуны через 7,5 часов после взрыва. (В этом эксперименте также были потоплены 1 японский и 1 американский линкоры и 3 погруженные под воду подводные лодки. Десантное судно, находившееся в эпицентре, просто бесследно исчезло.)
В ходе этих 2 экспериментов было получено так много данных, что эксперимент «Чарли» был сначала отложен, а потом отменен вообще. Эти данные кое для кого «доказали» кончину надводных кораблей. Для ВМФ это все означало, что следует перестроить флот, чтобы он мог использовать атомное оружие и уцелеть под атомными ударами противника.

Хотя «Индепенденс» был тяжело поврежден и сильно заражен радиоактивностью, в августе он был отбуксирован на Кваджеллейн. В июне 1947 года авианосец был отбуксирован через Пирл-Харбор в Сан-Франциско, где использовался для радиологических испытаний до 1951 года. 24 января этого года его корпус был отбуксирован в море и потоплен в ходе испытаний нового воздушного и подводного оружия.
Авианосцы «Шангри Ла» и «Сейдор» находились среди кораблей обеспечения операции «Кроссроудз». Действуя с острова Рой, Маршалловы острова, «Шангри Ла» обеспечивал полеты беспилотных самолетов-разведчиков через район испытаний, а также полеты самолетов управления. С этих самолетов также обеспечивалось управление радиоуправляемыми катерами. 3 мая авианосец поднял первый в истории беспилотный самолет, стартовавший с авианосца. «Сейдор» возле Бикини обеспечивал полеты фоторазведчиков, обслуживавших испытания.
Насильственная смерть была уготована и недостроенному авианосцу «Репризал» (27100 тонн). Начиная с 1 апреля 1948 года, он использовался для испытаний торпед и мин в бухте Чезапик. Его недостроенный «систер-шип» «Иводзима» был разобран.
Из остальных авианосцев, от которых избавились по окончании войны, «Рейнджер» и эскортные авианосцы «Адмиралти Айлендз», «Касабланка», «Калинин Бей», Киткен Бей», «Макин Айленд», «Рой», «Саламауа», «Соломонз», «Уэйк Айленд» и «Тулаги» были разобраны. Эскортные авианосцы «Атту», «Чарджер», «Лонг Айленд» и «Сэнгамон» были вычеркнуты из списков флота и перестроены в торговые суда.
Большинство оставшихся кораблей — 16 авианосцев, 7 легких авианосцев и 59 эскортных авианосцев — к концу 1947 года были переведены в резервный («нафталиновый») флот. Внутренние отсеки этих кораблей были наглухо задраены, чтобы предохранить их от ржавчины, плесени и гнили. Хрупкие внешние устройства, такие, как антенны радаров, были сняты. Остальное оборудование было покрыто толстым слоем смазки и чехлами. Были приняты меры, чтобы не допустить ухудшения состояния подводной части, и корабли были отшвартованы в затонах.
К концу 1947 года в составе действующего флота числилось 20 авианосцев:

CVB-41 Мидуэй    СVL-48 Сайпан
CVB-42 Ф.Д. Рузвельт    CVL-49 Райт
CVB-43 Коралл Си

CV-21 Боксер    СVE-112 Сибоней
CV-32 Лейте    CVE-114 Рендова
CV-33 Кирсардж    CVE-115 Бейроко
CV-36 Энтьетам    CVE-116 Бадунг Стрейт
CV-37 Принстон    CVE-118 Сицили
CV-40 Тарава    CVE-120 Миндоро
CV-45 Вэлли Фордж    CVE-122 Палау
CV-47 Филиппин Си

Большинство этих авианосцев было достроено после войны, исключением были «Боксер», «Энтьетам», «Бейроко» и «Сибоней». Но и эти корабли в боях не участвовали.
3 больших авианосца типа «Мидуэй» являлись самыми большими в мире кораблями. Они имели водоизмещение 45000 тонн и длину 968 футов. Это были первые американские авианосцы с бронированной полетной палубой. Корабли имели большую островную надстройку по правому борту и этим напоминали старые «Саратогу» и «Лексингтон». Авианосцы были вооружены 18 дальнобойными орудиями 127 мм в одиночных установках («Коралл Си» имел только 14 орудий), 84 — 40-мм и 28 — 20-мм автоматами. Предполагалось, что корабли будут нести по 137 самолетов.
2 легкие авианосца «Сайпан» и «Райт» внешне походили на своих предшественников, легкие авианосцы типа «Индепенденс». Однако новые корабли были больше. Они имели водоизмещение 14500 тонн и длину 683 ½ футов и были вооружены 40 — 40-мм и 32 — 20-мм автоматами. Эти авианосцы могли нести до 50 самолетов.
С точки зрения ситуации и требований времени американский флот в послевоенный период имел относительно крупные и современные авианосные силы.
В это время у американцев появились серьезные интересы в Европе, а потому были выделены соответствующие военные силы. Коммунистическая угроза в Европе считалась — и в самом деле была таковой — более опасной, чем коммунистическая угроза в Азии. Для флота это означало, что в Атлантике следует держать более крупный действующий флот, чем на Тихом океане. Из общего количества 20 единиц в Атлантике находились 3 больших, 2 легких и 6 эскортных авианосцев. На Тихом океане находились 5 эскадренных и 3 эскортных авианосца.
Когда кончилась война, Советы установили твердый контроль над Восточной Европой путем военной оккупации. После войны коммунисты начали угрожать Греции и Турции, советские войска вступили в Болгарию, Советы отказались вывести войска из Ирана. В качестве контрмеры Соединенные Штаты послали линкор «Миссури», легкий крейсер и эсминец в Восточное Средиземноморье. Официально корабли должны были вернуть на родину останки турецкого дипломата, скончавшегося в ноябре 1944 года в Соединенных Штатах. Но американский газетный обозреватель Уолтер Липпман так писал об истинной цели этого похода: «Миссури», являющийся символом нашей мощи в Средиземном море, должен совершенно ясно показать Москве, где мы определили внешние границы ее экспансии». Со времени высадки во Франции летом 1944 года и по апрель 1946 года легкие крейсера были самыми крупными американскими кораблями, заходившими в Средиземное море.
«Миссури» со своим сопровождением прошел через Средиземное море, Дарданеллы и Босфор к самому порогу Советской России. Визит военных кораблей был тепло встречен греками и турками и жестоко раскритикован Советами.
Рядом с «Миссури» не было авианосцев. Одно время вместе с линкором собирались послать большие авианосцы «Мидуэй» и «Франклин Д. Рузвельт», но государственный департамент заявил, что Советы могут счесть такие крупные силы провокацией, поэтому отправка авианосцев была отменена. Однако визит «Миссури» послужил началом постоянного базирования главных единиц флота в Средиземном море. «Франклин Д. Рузвельт» действовал там с 8 августа по 4 октября 1946 года. На его палубах находилась «боевая группа» из 123 самолетов: истребительная эскадрилья — 33 F4U-4 «Корсара»; истребительно-бомбардировочная эскадрилья — 32 F4U-4B «Корсара», 4 фоторазведчика F6F-5Р, 4 ночных истребителя F6F-5N; бомбардировочная эскадрилья — 24 SB2C-5 «Хеллдайвера»; торпедоносная эскадрилья — 24 «Хеллдайвера» и 2 ТВМ-3Е «Авенджера». Один авианосец обладал большей воздушной мощью, чем любая средиземноморская держава в то время.
Во время похода 1946 года авианосец посетил Афины, чтобы поддержать правительство Греции в его борьбе против коммунистов. Во время стоянок в других портах Средиземноморья «Франклин Д. Рузвельт» открывал свои палубы тысячам посетителей, заложив традиции визитов доброй воли американских кораблей. Эта демонстрация силы, начатая визитом «Миссури», стала важной вехой в истории развития внешней политики США в послевоенную эпоху.
За «Франклином Д. Рузвельтом» в Средиземное море вошел авианосец «Рэндольф», который бороздил его воды с 1 ноября до середины декабря. Так началось постоянное присутствие американских авианосцев в Средиземном море. Начиная с конца 1947 года, по крайней мере, 1 американский авианосец постоянно действовал в Средиземном море, а с середины 1951 года не меньше 2 ударных авианосцев одновременно находились в Средиземном море.
В марте 1947 года Соединенные Штаты приняли большую программу помощи греческому и турецкому правительствам, чтобы поддержать их усилия в борьбе с коммунизмом. Частью этой программы — доктрины Трумэна — было возвращение в строй эскортных авианосцев, чтобы доставлять самолеты и другую технику в эти государства. Интересы американцев в этом регионе продолжали расти, и, начиная с марта 1948 года, по крайней мере 1 батальон морской пехоты на борту эскадры десантных судов находился в Средиземном море. Все это привело к тому, что 1 июня американские военно-морские силы, действующие в Средиземном море, получили название 6-го Оперативного Флота (с 12 февраля 1950 года — просто 6-й Флот). Этот флот, возглавляемый авианосцами, стал основным инструментом американской политики в южной Европе.
Положение на западе Тихого океана тоже оставалось сложным. После капитуляции Японии американские войска оккупировали Японские острова, и 47000 морских пехотинцев были отправлены в Северный Китай, чтобы установить порядок в этом районе. Когда оттуда ушли японцы, коммунисты и националисты развернули в широких масштабах гражданскую войну. Когда в мае 1949 года коммунисты начали крупное наступление, морская пехота покинула материковый Китай. Авианосцы регулярно появлялись в западной части Тихого океана, базируясь на Японию и Циндао. Флот находился в этом районе, чтобы поддерживать американские сухопутные и воздушные силы, а не для каких-то собственных надобностей.
Пока внимание американцев было приковано к Европе, коммунисты одержали победу в Китае. Нехватка обученного личного состава и европейские дела приводили к постепенному сокращению сил Соединенных Штатов в западной части Тихого океана. Последние американские воинские части покинули Южную Корею в июне 1949 года. В декабре националисты были выброшены с материкового Китая и укрепились на Формозе. Несмотря на то, что американские военно-морские силы на западе Тихого океана не были усилены, важность этого района была признана. В августе 1949 года эти силы получили название 7-го Оперативного Флота (с февраля 1950 года — 7-й Флот).
Как указывалось выше, большая часть операций авианосцев Соединенных Штатов в послевоенный период была связана с конфликтом с коммунистами, названным Холодной войной. Однако одна операция, которая заслуживает внимания, была проведена в гораздо более холодном месте.
В конце 1946 года новый авианосец «Филиппин Си» (CV-47) проходил ходовые испытания в Атлантике. Он получил приказ взять курс на военно-морскую базу Норфолк, Вирджиния. 31 декабря в Норфолке на его палубу были погружены 6 транспортных самолетов R4D. Это был морской вариант прославленного транспортного самолета Дуглас DC-3, известного ВВС всего мира как С-47 «Дакота». R4D имел размах крыльев 93 фута и длину 63 ¾ футов. Это был самый крупный самолет, когда-либо стартовавший с авианосца. (PBJ-1H, который совершал полеты с «Шангри Ла» в 1944 году, имел размах крыльев 67 ½ футов и длину 51 фут, хотя и был немного тяжелее.)
Эти 6 самолетов принадлежали антарктической экспедиции американского флота под командованием контр-адмирала Ричарда Э. Берда. В операции «Хай Джамп» эти самолеты выполняли функции разведчиков и транспортов. До сих пор исследователи Антарктиды не располагали серьезными силами авиации. Адмирал Берд, кроме 6 R4D, имел несколько легких транспортных самолетов и 6 больших летающих лодок РВМ «Маринер», которые базировались на 2 плавбазах гидросамолетов. 2 связных самолета OY-1, тоже переданных экспедиции Берда, перелетели на борт авианосца, когда он стоял в Норфолке.
2 января 1947 года авианосец вышел из Норфолка и направился в антарктическое море Росса. По пути OY-1 были разобраны, чтобы передать их на другие корабли для доставки на ледяной континент. Тем временем R4D были оснащены лыжами. Колеса выступали из-под лыж только на 76 мм, чтобы самолет мог взлететь с палубы. Такое приспособление облегчало посадку на снег, но увеличивало риск взлета с авианосца.
Для взлета можно было использовать только половину полетной палубы «Филиппин Си» — около 400 футов, так как существовала опасность, что крылья R4D врежутся в островную надстройку. Самолету же обычно требовалось для взлета 2500 футов разбега. Чтобы помочь самолету взлететь, авианосец должен был идти против ветра со скоростью 30 узлов, а на каждом самолете были установлены по 4 пороховых ускорителя JATO, по размерам напоминавших огнетушители.
«Филиппин Си» прибыл в точку взлета на третьей неделе января, но плохая погода задержала взлет до 29 января. Наконец установилась хорошая погода и в районе, где находился авианосец, и в американском базовом лагере «Литтл-Америка» в 800 милях южнее.
Вечером 29 января, когда в Антарктике стоит яркий солнечный полярный день, первые 2 самолета были подготовлены к взлету. В 22.14 «Филиппин Си» развил скорость 30 узлов, развернувшись против 11-узлового ветра. Капитан 2 ранга Уильям М. Хокс, первый пилот, и контр-адмирал Ричард Э. Берд, второй пилот, заняли места в первом R4D. Заработали все 4 JATO, и самолет поднялся в воздух после разбега всего 240 футов. Через 17 минут стартовал второй R4D. Рано утром оба самолета благополучно сели в «Литтл-Америке».
Позднее днем на занесенной снегом полосе сели и 4 остальных самолета. В «Литтл-Америке» с самолетов были сняты колеса и установлены лыжи. Во время операции «Хай Джамп» и последующих антарктических экспедиций самолеты обеспечили американским исследователям несравненные возможности воздушной разведки, аэрофотосъемки и снабжения.
Взлет R4D с «Филиппин Си» не сопровождался никакими трудностями. Взлетный вес самолетов увеличивался с 25690 фунтов до 26465 фунтов. Разбег сократился с 240 футов у первого самолета до 171 фут у одного из последующих. В отчете ВМФ об операции было указано, что не менее 11 R4D могут без проблем взлететь с авианосца, используя ускорители JATO. При этом взлетный вес может значительно превышать 26000 фунтов. После 6 лет войны Британия начала воссоздавать экономику мирного времени. Королевский Флот к этому моменту был измотан и истощен. В конце войны с помощью американских поставок самолетов и эскортных авианосцев он превратился во внушительную ударную силу, но теперь его мощь и эффективность стремительно падали, особенно в авианосной авиации.
Принятые в 1942 — 43 годах кораблестроительные программы должны были обеспечить Англии обладание мощным авианосным флотом. Не считая эскортных авианосцев, которые должны были поступать с американских верфей, к постройке были намечены следующие корабли:

CVB Гибралтар 45000 тонн   CVL Трайэмф 13350 тонн
CVB Мальта 45000 тонн   CVL Уорриор 13350 тонн
CVB Нью Зиленд 45000 тонн   CVL Геркулес 14000 тонн
CVL Левиафан 14000 тонн
CV Одейшиэс 36800 тонн   CVL Магнифишент 14000 тонн
CV Африка 36800 тонн   CVL Маджестик 14000 тонн
CV Игл 36800 тонн   CVL Пауэрфул 14000 тонн
CV Иррезистэбл 36800 тонн   CVL Террибл 14000 тонн
CVL Альбион 18300 тонн
CVL Колоссус 13190 тонн   CVL Эррогент 18300 тонн
CVL Глори 13190 тонн   CVL Бульварк 18300 тонн
CVL Пайонир 13190 тонн   CVL Кентаур 18300 тонн
CVL Оушн 13190 тонн   CVL Элефант 18300 тонн
CVL Венерэбл 13190 тонн   CVL Гермес 18300 тонн
CVL Виндженс 13190 тонн   CVL Монмут 18300 тонн
CVL Персеус 13350 тонн   CVL Полифемус 18300 тонн
CVL Тезеус 13350 тонн

Эта программа, вместе с ранее построенными кораблями типа «Илластриес» и легким авианосцем «Юникорн», дала бы Королевскому Флоту к концу 40-х годов соединение из 38 эскадренных и легких авианосцев. Однако состояние промышленности Англии сделало невозможным продолжение постройки большинства из этих кораблей. Военные соображения вообще отодвигали на второй план корабли, которые будут готовы лишь в 1945 — 46 годах. Поэтому была отложена постройка всех авианосцев в 45000 тонн. Из 4 кораблей типа «Одейшиэс» головной был заложен в октябре 1942 года, «Иррезистэбл» — в мае 1943 года, «Игл» — в апреле 1944 года. Постройка «Африки» была отложена. Все 10 легких авианосцев типа «Колоссус» были заложены в 1942 — 43 годах, так же, как в 1943 году — все 6 кораблей типа «Маджестик». Но из 8 кораблей типа «Альбион» были заложены только 4.
В последние месяцы войны строительство авианосцев в Англии шло медленно, так как все усилия промышленности были сосредоточены на десантных кораблях и судах. Чтобы освободить верфи для строительства крупных десантных кораблей, Адмиралтейство было вынуждено разобрать кили уже заложенных эскадренного авианосца «Игл», 2 эсминцев и 2 подводных лодок. Из всей этой программы к моменту капитуляции Японии были достроены только легкие авианосцы «Колоссус», «Глори», «Венерэбл», «Виндженс» и «Пайонир», причем последний как авианосец обслуживания. Ни один из них не принимал участия в боях против Японии.
С окончанием войны постройка 9 авианосцев, которые не были заложены, была отменена. Из остальных 4 авианосца типа «Колоссус» были достроены в 1945 — 46 годах. «Персеус» превратился в авианосец обслуживания. Достройка остальных кораблей задержалась, некоторые так и не были закончены до середины 50-х годов, а «Левиафан» не был достроен вообще. В 1945 году были переименованы 3 авианосца. «Одейшиес», «Иррезистебл» и «Элефант» стали соответственно «Арк Ройялом», «Иглом» и «Гермесом».
Довоенные ветераны «Аргус» и «Фьюриес» пошли на слом в 1946 и 1948 годах соответственно. Сохранился только 1 эскортный авианосец — «Кампэниа». 35 эскортных авианосцев американской постройки были возвращены Соединенным Штатам, где их перестроили в торговые суда или разобрали. Один такой корабль был передан Франции. Из эскортных авианосцев английской постройки «Активити» и «Виндекс» были перестроены в торговые суда, а «Найрана» был передан Голландии.
Королевский Флот после окончания войны для операций в мирное время имел всего 6 эскадренных авианосцев типа «Илластриес» и 8 легких авианосцев плюс 3 авианосца обслуживания. Послевоенное правительство лейбористов стремилось сокращать все расходы. Такая политика заранее обрекала на неудачу любые попытки быстро достроить незаконченные авианосцы или содержать большой действующий флот. К концу 1947 года Королевский Флот имел в своем составе только 3 авианосца — «Имплейкебл» в качестве учебного корабля в отечественных водах и легкие авианосцы «Оушн» и «Трайэмф» в Средиземном море. На последних этапах Второй Мировой войны несколько французских военных кораблей действовали совместно с силами союзников на Средиземном море, в Атлантике и на Тихом океане. Самым известным среди них был линкор «Ришелье», достроенный в США в 1943 году. Однако французы не имели авианосцев. Проведя первую половину войны на Мартинике, «Беарн» был модернизирован в Соединенных Штатах в 1944 — 45 годах, но устарелая конструкция позволяла ему действовать только в качестве авиатранспорта. В этой роли его поддерживал эскортный авианосец американской постройки «Байтер», переданный англичанами Франции в январе 1945 года, и переименованный в «Диксмюд».
В конце войны Франция все еще имела обширную колониальную империю, которая требовала поддержки флота. В частности, введение войск в Индокитай возложила тяжелый груз на французские военный и торговый флоты.
Экономическое положение Франции в конце войны, а также тяжелые повреждения, полученные французскими верфями и тяжелой промышленностью, сделали невозможной постройку крупных кораблей. Хотя, справедливости ради, отметим, что французы сделали попытку построить 1 или 2 авианосца, которые вместе с линкорами «Жан Бар» и «Ришелье» и кораблями сопровождения образовали бы современное оперативное соединение. Киль авианосца «Жоффр» (18000 тонн), заложенного перед самой войной, был разобран немцами, чтобы освободить стапель для постройки крупных грузовых судов. Однако машинная установка корабля была практически готова, и французы надеялись использовать ее при постройке нового авианосца. Однако все эти попытки оказались тщетными, и в январе 1946 года английский легкий авианосец «Колоссус» был передан французскому флоту на 5 лет с правом купить корабль по истечении этого периода. (Позднее это условие было отменено.) Подняв французский трехцветный флаг, корабль получил название «Арроманш». Вместе с кораблем Англия поставила и полный комплект самолетов.
Следующим государством после Соединенных Штатов, Англии и Франции, которое получило авианосец после войны, стала Голландия. Имея значительные заморские территории и желая снова оккупировать Ост-Индию, голландцы одолжили в Англии эскортный авианосец «Найрана» (14050 тонн) и переименовали его в «Карел Доорман». Он служил в голландском флоте с 1946 года по март 1948 года, когда был заменен легким авианосцем «Виндженс» (13190 тонн), купленным в Великобритании 1 апреля 1948 года. «Виндженс» вошел в строй под голландским флагом 28 мая 1949 года под названием «Карел Доорман». Это имя корабли получили в память о голландском адмирале, погибшем в бою с японцами в феврале 1942 года.
Если появление авианосцев во флотах Соединенных Штатов, Великобритании, Франции и Голландии объясняется наличием заморских территорий и морскими традициями, то следующее государство, купившее авианосец, создало прецедент. Была открыта новая страница в морской политике — приобретение авианосцев малыми флотами. 24 января 1946 года английский легкий авианосец «Уорриор» вошел в состав Королевского Канадского Флота.
Морская авиация Канады имела давние традиции. 24000 канадцев в годы Первой Мировой войны служили в Королевском Летном Корпусе, Королевской Военно-Морской Авиационной Службе, а после создания Королевских ВВС — и в их рядах. В 1920 были сформированы иррегулярные канадские ВВС, чтобы создать резерв обученных пилотов на случай войны. В 1923 они превратились в Королевские Канадские ВВС, а в следующем году были преобразованы в регулярные войска.
Операции в Северной Атлантике в 1942 — 43 годах показали, что, если канадский флот намерен продолжать выполнять свою роль по защите североатлантических конвоев, то ему нужны эскортные авианосцы. Если же канадский флот собирается участвовать в тихоокеанской войне, то ему совершенно необходимы авианосцы всех типов. Пока что канадский флот имел только базовые самолеты.
На Квебекской конференции в августе 1943 года начальник штаба канадского ВМФ заявил, что его задача «видеть, что Королевский Канадский ВМФ не кончит войну флотом из мелких кораблей». В это время самыми крупными канадскими кораблями были эсминцы. Он также выразил надежду, что послевоенный канадский флот будет состоять из 5 крейсеров, 2 легких авианосцев и 3 флотилий эсминцев.
Вскоре было принято решение, что канадский флот приобретет в Англии легкие крейсера и будет использовать эскортные авианосцы. Их можно было быстро и дешево получить только из Соединенных Штатов, но американские законы запрещали их продажу любой иностранной державе. Канада не желала получать авианосцы по ленд-лизу, как Англия. Наилучшим выходом из сложного положения было укомплектование канадскими моряками нескольких эскортных авианосцев Королевского Флота. Это помогло бы англичанам в их вечных проблемах с личным составом, а канадские моряки получили бы опыт использования авианосцев, не принимая американского ленд-лиза. Поэтому эскортные авианосцы американской постройки «Набоб» и «Панчер» были укомплектованы в основном канадцами, хотя корабли остались в составе Королевского Флота. Это решение было не совсем удовлетворительным из-за разницы жалования в двух флотах и различных норм содержания.
Канадцы продолжали рассматривать возможность приобретения авианосца, причем большинство предложений рекомендовало включить в состав соединения канадского флота, участвующего в войне с Японией, 2 легких авианосца и оставить их у себя после войны. Переговоры об этом начались в 1944 году. Хотя они закончились до конца войны, первый легкий авианосец «Уорриор» не был закончен к этому времени и вошел в строй под канадским флагом только в январе 1946 года. «Уорриор» прослужил в канадском флоте до 1948 года, когда был заменен улучшенным легким авианосцем «Маджестик», вошедшим в строй 21 мая 1948 года.
Вот так Канада первой из малых держав ввела в состав своего флота авианосец. За ней последовали Австралия, Аргентина, Бразилия, Индия, Испания. Из всех этих стран только Австралия получила авианосец до 1950 года. После переговоров между Канберрой и Лондоном было принято решение, что в послевоенный период Австралия будет иметь 2 легких авианосца. «Трайэмф» вошел в состав Королевского Австралийского Флота 16 декабря 1948 года под названием «Сидней». Он покинул Англию в середине апреля 1949 года и направился в Австралию. Его авиагруппа состояла из истребителей-бомбардировщиков «Си Фьюри» Mark 11 и эскадрильи противолодочных самолетов «Файрфлай» Mark 6. После нескольких тренировок с этой авиагруппой в австралийских водах в январе 1950 года «Сидней» вернулся в Англию, чтобы принять еще 2 такие же эскадрильи. Это дало бы Австралии небольшие, но мощные ударные силы. Кроме того, «Сидней» был единственным авианосцем, принадлежащим стране, расположенной на западе Тихого океана. И Англия, и Соединенные Штаты создали первые реактивные самолеты во время Второй Мировой войны. Несколько двухмоторных реактивных истребителей КВВС Глостер «Метеор» даже успели вступить в бой в последние дни войны в Европе. Они действовали в основном как перехватчики немецких летающих бомб Фау-1. Страны Оси в период войны тоже строили реактивные самолеты. Германия создала мощный воздушный флот реактивных и ракетных самолетов, однако они появились слишком поздно и использовались слишком неправильно, чтобы как-то повлиять на исход войны.
Моряки в Англии и Соединенных Штатах с интересом следили, как ВВС осваивают реактивные самолеты. Первый полет реактивного самолета в Англии прошел 15 мая 1941 года, когда в воздух поднялся Глостер Е28/39 «Пионер». Первым американским реактивным самолетом был Белл ХР-59А, созданный с английской помощью. Он впервые взлетел 1 октября 1942 года. Второй английский реактивный самолет, и единственный реактивный самолет союзников, который участвовал в боях, Глостер «Метеор», впервые взлетел 5 марта 1943 года.
Американский флот получил реактивные самолеты в ноябре 1943 года, когда ему были переданы для летных испытаний 2 самолета YP-59А (409 миль/час). В июне 1944 года впервые взлетел XFR-1 «Файрболл», самолет со смешанной реактивно-поршневой силовой установкой, специально созданный фирмой Райан для действий с авианосцев. Первый FR-1 «Файрболл», предназначенный для службы в эскадрильях ВМФ, сошел с конвейера в марте 1945 года.
1 мая 1945 года 3 самолета FR-1 были погружены на борт авианосца «Рейнджер». Проводимые в течение 3 дней испытания показали возможность полетов самолета со смешанной силовой установкой с авианосца. Эскадрилья FR-1 появилась на борту эскортного авианосца «Уэйк Айленд» 5 ноября 1945 года. На следующий день у FR-1, пилотируемого младшим лейтенантом Дж. К. Уэстом сразу после взлета отказал обычный мотор. Уэст запустил реактивный двигатель и немедленно вернулся на авианосец, совершив успешную посадку на одном реактивном двигателе. Впрочем, считается, что поршневой мотор не полностью потерял мощность.
Честь первой посадки реактивного самолета на борт авианосца, несомненно, принадлежит капитан-лейтенанту Эрику М. Брауну, который 3 декабря 1945 года посадил реактивный «Вампир I» на борт легкого авианосца «Оушн».
«Вампир» был вторым английским реактивным самолетом. Фирма Де Хэвилленд впервые на реактивных самолетах применила двухбалочную конструкцию. Капитан-лейтенант Браун, один из ведущих английских летчиков-испытателей, во время войны летал на всех реактивных самолетах союзников — на экспериментальном Глостер Е28/39 «Пионер», на «Метеоре», на Р-59 «Эркомет». Ни один из этих самолетов не считался пригодным для использования на авианосцах. Зато «Вампир», впервые взлетевший в 1943 году, по словам Брауна, «казалось, был создан для нас».
Браун отчаянно стремился опередить американцев в проведении первых полетов реактивных самолетов с авианосцев. Третий прототип «Вампира I» был приспособлен для полетов с авианосца, и Браун сел на борт «Оушна» в очень плохую погоду, не заметив сигнала, запрещающего посадку. Он совершил 4 взлета и посадки на «Оушне» и вернулся туда через 3 дня, чтобы совершить еще 11 посадочных циклов. Авианосец вступил в реактивную эру.
«Вампир» строился в морском варианте, известном, как «Си Вампир» F.20. Однако серийная модель взлетела только в октябре 1948 года, но и тогда для ВСФ были построены только 18 самолетов, которые использовались почти исключительно для испытаний и тренировок. Кроме того, в середине 50-х годов были построены 73 учебных самолета «Си Вампир» Т.22.
В 1945 году были построены 2 «Метеора» улучшенной модели F.3, оборудованные действий с авианосцев. Весной и летом этого года они использовались в ходе серии успешных испытаний на борту «Илластриеса» и «Индомитебла».
Первым реактивным истребителем, предназначенным для службы в эскадрильях Королевского Флота, стал «Аттекер», созданный фирмой Супермарин, которая производила истребители «Спитфайр» и «Сифайр». «Аттекер» был создан как базовый истребитель для КВВС. Прототип взлетел в июле 1946 года, но заказа от КВВС не последовало. Последующие прототипы были оборудованы для полетов с авианосцев, и первый морской вариант взлетел 17 июня 1947 года. В октябре он прибыл на борт «Илластриеса» для морских испытаний. Однако заказов на производство этого самолета не было почти 2 года.
Итак, в последние годы десятилетия Королевский Флот использовал в эскадрильях немногих уцелевших авианосцев улучшенные самолеты Второй Мировой войны и новые поршневые самолеты. Из числа первых ВСФ начали в 1945 году получать «Сифайры», оснащенные мотором Роллс-Ройс «Грифон». Первым был «Сифайр XV». Более поздние модели «Сифайра» имели соосные винты противоположного вращения. Также в 1945 году на флот начал поступать «Файрбрэнд», заказанный как перехватчик с малой дальностью, но выпускавшийся как истребитель-торпедоносец.
В 1948 году на флот поступили новые истребители «Си Фьюри» и улучшенная модель «Файрфлая». «Си Фьюри» был последним поршневым истребителем, созданным для Королевского Флота. Он был самым быстрым из английских поршневых истребителей, и его построили в большем количестве, чем любой другой самолет для ВСФ в послевоенную эпоху. Как и многие из его коллег, «Си Фьюри» был спроектирован как истребитель для КВВС, и назывался «Фьюри». Это был относительно легкий самолет, предназначенный для использования в Тихоокеанской войне.
Вскоре после того, как 1 октября 1944 года взлетел прототип «Фьюри», КВВС отменили заказ на строительство самолета. Строительство половины заказанных 200 «Си Фьюри» тоже было отменено. Эти действия были следствием возникновения внутри КВВС интереса к реактивной авиации, неизбежной победой в Европе и тем, что имелись существующие американские и английские истребители, пригодные для заключительных операций против Японии. Однако первоначальные трудности с экспериментальными реактивными самолетами на борту авианосцев и превосходство улучшенных «Си Фьюри» над улучшенными «Сифайрами» привели к новым заказам на строительство «Си Фьюри». Всего было построено 700 «Си Фьюри» для ВСФ и 354 самолета для зарубежных стран и стран Содружества. 59 самолетов, построенных для ВСФ, позднее тоже были переоборудованы для продажи за границу.
Первым серийным «Си Фьюри» стал перехватчик Mark Х с максимальной скоростью 465 миль/час. Но самым популярным вариантом был истребитель-бомбардировщик Mark 11. Было построено 615 таких самолетов, лишь немного уступавших истребителю (460 миль/час). F.B.11 мог нести 12 ракет или 2 — 1000-фн бомбы. Обе модели были вооружены 4 — 20-мм пушками.
Среди послевоенных моделей «Файрфлая» были: разведчик (F.R.), ночной истребитель (N.F.), противолодочный самолет (A.S.). Модель A.S.5 имела максимальную скорость 385 миль/час на высоте 14000 футов и продолжительность полета 6 ½ часов. Самолет мог нести 16 ракет или 2 — 1000-фн бомбы. Он был вооружен 4 — 20-мм пушками. Эти характеристики позволили самолету добиться замечательных результатов во время Корейской войны, действуя в качестве самолета поддержки войск.
Единственным самолетом постройки Второй Мировой войны, сохранившимся в эскадрильях первой линии ВСФ после 1946 года, был торпедоносец «Барракуда III» (239 миль/час). Новый вариант «гадкого утенка» использовался с 1947 по 1953 год. В частности, 12 этих самолетов базировались на «Илластриес» с ноября 1948 по январь 1949 года.
Наконец, в послевоенное время пилоты ВСФ летали на «Си Хорнетах». После успешных испытаний весной 1944 «Москито» на авианосцах, Адмиралтейство потребовало создать двухмоторный авианосный истребитель. За основу был взят истребитель КВВС «Хорнет». Было построено 78 «Си Хорнетов» F.20 и 79 «Си Хорнетов» N.F.21. Этот вариант стал стандартным ночным авианосным истребителем Королевского Флота с 1949 по 1954 год. «Си Хорнет» N.F.21 можно было легко опознать по вытянутому носу, в котором помещалась антенна радара, и второму кокпиту посреди фюзеляжа.
Оба варианта «Си Хорнета» использовались на авианосцах. Была создана одна эскадрилья ночных истребителей, которая вошла в состав первой английской всепогодной авиагруппы, действовавшей с легкого авианосца «Виндженс» в 1950 году. Остальными самолетами этой авиагруппы были ночные истребители и разведчики «Файрфлай».
Было также построено 43 «Си Хорнета» P.R.22, которые использовались для дневной и ночной фоторазведки.
Двухмоторный бомбардировщик-разведчик «Стёрджен» был создан специально для действий с авианосцев. Первая модель взлетела в 1946 году, но все 23 самолета, поступившие на флот, были переоборудованы для буксировки мишеней после пересмотра требований к самолету. Некоторые из «Стёрдженов» действовали с авианосцев. Их моторы с соосными винтами противоположного вращения позволяли самолету развить скорость 370 миль/час.
В результате английские авианосцы в период 1945 — 50 годах действовали в основном поршневыми самолетами истребительного типа, в основном – «Си Фьюри», «Сифайр», «Файрфлай». Австралийцы летали на «Си Фьюри» и «Файрфлаях», а голландцы — на «Файрфлаях».

В отличие от Королевского Флота, американский ВМФ в 40-х годах развернул широкую программу создания авианосных реактивных истребителей. Во время войны были заказаны прототипы 3 реактивных самолетов: МакДоннел XFD-1 «Фантом» (позднее FH-1) в январе 1943 года, Чанс Воут XF6U-1 «Пират» в декабре 1944 года и Норт Америкен XFJ-1 «Фьюри» в январе 1945 года. Это были бы первые авианосные самолеты, созданные МакДоннелом и Норт Америкен. Фирма Чанс Воут уже создала много великолепных корабельных самолетов.
Двухмоторный XFD-1 «Фантом» впервые взлетел 26 января 1945 года. Самолет начал авианосные испытания 21 июля 1946 года, через 7 месяцев и 18 дней после того, как «Вампир» взлетел с «Оушна». Однако взлеты и посадки «Вампира» были чисто испытательными, а полеты «Фантома» были частью принятой флотом программы испытания серийных истребителей.
XFD-1 «Фантом» был погружен на борт большого авианосца «Франклин Д. Рузвельт» утром 19 июля, когда корабль стоял в Норфолке. Утром на следующий день корабль вышел в море. Днем «Фантом» был поднят из ангара, и корабль развернулся против ветра. Однако из-за аварии в электрической сети самолета испытания были отложены на 30 минут. Когда стало ясно, что задержка вырастает до нескольких часов, испытания были отложены до следующего дня.
Утром 21 июля капитан-лейтенант Джеймс Дж. Дэвидсон занял место в кабине XFD-1 «Фантома». Первый взлет потребовал разбега 460 футов. Дэвидсон описал круг и немедленно вернул самолет на авианосец. За 1 ½ часа он совершил 5 взлетов и посадок. После каждого цикла самолет заправляли, чтобы поддерживать постоянный взлетный вес. Во время этих испытаний самый короткий разбег составил 370 футов. Позднее в тот же день взлет потребовал только 360 футов разбега.
Эти испытания на борту «Франклина Д. Рузвельта» прошли без серьезных осложнений. Единственной проблемой оказалась относительно медленная реакция турбореактивного двигателя на резкие перемещения сектора газа, что было характерно для первых реактивных двигателей. Через год «Фантом» стал первым реактивным самолетом, поступившим на вооружение флота, когда 2 самолета появились в составе истребительной эскадрильи 17-А. Полная эскадрилья из 16 «Фантомов» была подготовлена к полетам на борту легкого авианосца «Сайпан» 5 — 7 мая 1948 года.
Прежде чем кончилось десятилетие, в эскадрильях ВМФ появились еще 2 самолета — F2H «Бэнши» и F9F «Пантера». Еще несколько самолетов находились на начальных стадиях разработки. Тип Первый полет Построено Вес Двигатели Скорость

Си Вампир F.20 октябрь 1948 18 12660 фн 1 526 миль/час
FD-1 Фантом январь 1945 61 10035 фн 2 479 миль/час
F6U-1 Пират октябрь 1946 33 10741 фн 1 600 миль/час
FJ-1 Фьюри сентябрь 1946 33 15115 фн 1 547 миль/час

В первые послевоенные годы американские авианосные эскадрильи были укомплектованы в основном F8F «Бэркэтами» и F4U «Корсарами». Часть последних была модернизирована для действий в качестве истребителей-бомбардировщиков. Многоцелевые штурмовые эскадрильи, которые в ноябре 1946 году заменили торпедоносные, бомбардировочные и истребительно-бомбардировочные, летали в основном на SB2C «Хеллдайверах», часть была укомплектована ТВМ «Авенджерами». В ближайшее время ожидалось поступление новых мощных штурмовиков АМ «Маулер» и AD «Скайрейдер».
Прославленный «Скайрейдер» был дальнейшим развитием самолета Дуглас XSB2D-1, созданного в качестве преемника самого знаменитого самолета этой фирмы, SBD «Доунтлесса». XSB2D-1, который впервые взлетел в апреле 1943 года, имел максимальную скорость 346 миль/час и мог нести 2000 фунтов бомб или торпеду.
С изменением характера войны на Тихом океане американскому флоту понадобился самолет с усиленными атакующими возможностями и меньшими оборонительными. Поэтому фирма Дуглас переоборудовала SB2D-1 в BTD-1. Задний стрелок и башенная турель были сняты, и «новый» самолет при той же скорости и взлетном весе (19000 фунтов) уже мог нести 3200 фунтов бомб или торпеду. Строительство самолета началось в июне 1944 года, и 28 BTD-1 «Дестроер» были переданы флоту. Однако характеристики BTD-1 лишь незначительно превосходили характеристики существующих истребителей-бомбардировщиков, и выпуск машины в широких масштабах не состоялся. Инженеры фирмы Дуглас, возглавляемые Эдом Хейнеманном, поставили себе задачу: 1. Уменьшить разбег на взлете; 2. Увеличить скороподъемность; 3. Увеличить дальность полета; 4. Увеличить полезную нагрузку; 5. Облегчить управление и улучшить устойчивость и управляемость. Результатом их усилий стал XBT2D-1, который впервые взлетел 18 марта 1945 года.
Новый самолет имел облик и подвижность истребителя. Максимальная скорость XBT2D-1 равнялась 375 миль/час на высоте 13600 футов. Скороподъемность составила 3680 фт/мин, а потолок равнялся 33200 футов. Вместо внутреннего бомбового отсека BTD-1, XBT2D-1 мог нести 6000 фунтов бомб на внешней подвеске.
На офицеров флота произвели впечатления эти характеристики, и через месяц после первого полета вслед за заказом на 25 прототипов были размещены заказы на 548 серийных самолетов. После капитуляции Японии заказ был уменьшен до 277 самолетов. Эта машина стала известна как AD-1 «Скайрейдер».
Кроме замечательных характеристик AD-1 «Скайрейдера» следует отметить его универсальность. Прототипы XBT2D-1 были построены в вариантах фоторазведчика -1Р, самолета РЛД -1W, самолета радиопротиводействия -1Q, ночного самолета -1N. Выпуск «Скайрейдера» начался в ноябре 1946 года серией из 242 «чистых» штурмовиков AD-1 и 35 самолетов AD-1Q, оборудованных, чтобы обнаруживать, опознавать вражеские радары и подавлять их работу. Позднее были разработаны варианты 6- и 12-местных транспортов, транспортного самолета на 2000 фунтов груза, противолодочного, связного, санитарного самолетов, самолета РЛД, ночного штурмовика и даже атомного бомбардировщика. Всего было построено 3160 «Скайрейдеров», последний самолет покинул завод в 1953 году. В некоторых флотских эскадрильях первой линии «Скайрейдер» находился до 1968 года. Он пользовался большой популярностью в годы Вьетнамской войны.
Единственным соперником «Скайрейдера» был АМ-1 «Маулер», который впервые взлетел осенью 1945 года под обозначением ХВТМ-1. «Маулер» был тяжелее, чем «Скайрейдер» (19200 фунтов против 13500 фунтов), и уступал ему по характеристикам. «Маулер» был вооружен 4 — 20-мм пушками. Хотя он был спроектирован, чтобы поднимать 3 тонны, однажды самолет взлетел с нагрузкой 14179 фунтов (6347 кг), включая 3 торпеды и 12 — 250-фн бомб. Рекордной нагрузкой «Скайрейдера» было 11944 фунтов (5422 кг), в том числе 3 — 2000-фн, 6 — 500-фн, 6 — 250-фн бомб.
«Маулер» начал поступать в эскадрильи ВМФ в марте 1948 года. Всего было построено 142 самолета, и «Маулер» был постепенно вытеснен «Скайрейдером». «Маулер» был сущим наказанием для механиков, в основном из-за отсутствия у компании Мартин опыта проектирования палубных самолетов. Единственным вариантом АМ-1 стал самолет радиопротиводействия АМ-1Q.
Последним одномоторным авианосным «штурмовиком», созданным в 40-х годах, был AF «Гардиан», многоцелевой противолодочный самолет. Созданный из проекта XBT3F-1, «Гардиан» имел поршневой двигатель впереди и реактивный позади. Он мог обеспечить ускорение до 356 миль/час. Однако реактивный двигатель решили не ставить, и в серию пошли модели AF-2W, -2S и -3S, первые в мире авианосные противолодочные самолеты специальной постройки. Работали эти самолеты парами. -2W с большим обтекателем радиолокатора под фюзеляжем, пилотируемый экипажем из 4 человек, летел на малой высоте, разыскивая перископы и шноркели подводных лодок. Затем, когда лодка была обнаружена, -2S или -3S, имеющий экипаж из 3 человек, нащупывал лодку своим радаром и атаковал ее глубинными бомбами или торпедами.
Первый «Гардиан» взлетел 19 декабря 1946 года, но строительство серии задержалось. Первые из 389 выпущенных самолетов поступили на вооружение флота лишь в конце 1950 года, как замена ТВМ «Авенджерам», использовавшимся до этого в противолодочных операциях.

Атомные бомбардировщики

Но самыми драматическими страницами в послевоенном развитии авианосцев американского флота были попытки командования дать им возможность проводить атомные атаки. В первые послевоенные годы Соединенные Штаты имели ограниченные возможности наносить атомные удары, так как не располагали достаточным количеством атомных бомб. Флот же таких возможностей не имел вообще. Проект создания атомной бомбы был целиком армейским, в нем участвовало лишь несколько моряков. В то время единственным средством доставки атомных бомб был бомбардировщик В-29 «Сверхкрепость». Американские ВВС, формально созданные как отдельный вид вооруженных сил в сентябре 1947 года, сражались за абсолютный контроль над ядерным оружием.
Внутри самого флота кипели споры, какова должна быть роль самих морских сил в доставке ядерного оружия, если такая роль вообще будет. Самое категорическое высказывание в пользу создания флотом своих собственных ядерных ударных сил сделал контр-адмирал Дэниэл Гэллери, заместитель начальника штаба ВМФ по ракетным снарядам. В рапорте, датированном 17 декабря 1947 года, Гэллери настаивал на том, чтобы флот начал «агрессивную кампанию, нацеленную на доказательство того, что ВМФ может доставить к цели атомную бомбу более эффективно, чем ВВС». Рапорт объяснял преимущества и возможности авианосных атомных атак перед атаками базовых самолетов.
Так называемый «Меморандум Гэллери» отмечал, что В-29 «Сверхкрепость», имеющий боевой радиус около 2000 миль, требует создания заморских баз, с которых он будет действовать. Если новейший стратегический бомбардировщик В-36 будет иметь больший радиус, он будет уязвим без истребительного прикрытия, которое в свою очередь требует заморских баз. Рапорт утверждал, что, если появятся заморские базы для истребителей, нет нужды строить В-36.
Затем «Меморандум Гэллери» касался проблемы стоимости приобретения и содержания заморских авиабаз. Отмечалось, что «противнику» не нужно иметь заморские базы, так как «вражеские самолеты могут совершать полет в один конец в США с последующей сдачей экипажа в плен. Не слишком страшная перспектива для вражеских летчиков». (В то время американские ВВС тоже рассматривали возможность полета атомных бомбардировщиков в один конец с последующей посадкой на территории нейтральной или дружественной страны.)
Один из разделов был озаглавлен «Атомный авианосец». Вот что писал Гэллери:

«Авианосец может доставить бомбардировщик через океан и поднять в 1000 миль от цели. Если мы попытаемся придать бомбардировщику трансокеанский боевой радиус, это неизбежно приведет к ухудшению его летных характеристик. Вместо этого мы можем добиться трансокеанского радиуса с помощью авианосца. Мы спроектируем самолет с высокими характеристиками и относительно небольшим боевым радиусом.
Важность цели атомной бомбардировки такова, что мы можем позволить себе потерять самолет, который доставит бомбу, но мы должны вернуть назад экипаж. Этого можно добиться, располагая подводные лодки в заранее намеченных точках, к которым бомбардировщики могут прилететь после сброса бомбы на цель, чтобы сесть в такой точке на воду. В этом случае авианосец может свободно уходить, как только самолеты стартуют с него. Это не позволит противнику, следуя за бомбардировщиками, найти авианосец».

Описывая предлагаемый авианосец, он говорит:

«Главное требование к CVA (атомному авианосцу) — обеспечить как можно более хорошую взлетную платформу для атомного бомбардировщика. На нем не должно быть острова, нужен совершенно новый тип катапульты для запуска самолета. Аэрофинишеры имеют второстепенное значение. Авиагруппа будет состоять примерно из 12 самолетов. Нужны специальные высокоскоростные подводные лодки для спасательных целей».

«Меморандум» так описывал самолет, действующий с подобного авианосца:

«Спроектирован, чтобы показать наилучшие характеристики в одном полете. Шасси не нужны, взлет будет производиться с тележки, бегущей по направляющим на палубе. Тележка будет стартовать с катапульты с помощью вспомогательных реактивных двигателей. Самолет будет спроектирован для посадки на воду. Его размеры будут значительно превышать размеры сегодняшних авианосных самолетов. Если наш атомный бомбардировщик имеет боевой радиус 1500 морских миль, он сможет достичь любой точки в Европе и Азии, за исключением некоторых районов центральной Сибири. При этом самолет можно поднимать с авианосца в открытом море, не учитывая Средиземное море.
1500-мильный бомбардировщик будет иметь над вражеской территорией более высокие летные характеристики, чем трансокеанский. 1500-мильный бомбардировщик, спроектированный по изложенным выше принципам, будет иметь более высокие характеристики, чем 1500-мильный бомбардировщик, вынужденный стартовать с земли. Главной причиной этого является длина разбега. Мы всегда имеем 30-узловой поток воздуха над полетной палубой. Кроме того, отсутствие шасси дает нам 5 % выигрыш в весе. Так что для авианосного самолета таких же размеров, но без шасси, мы можем использовать сэкономленные 5 % на повышение дальности или скорости».

Затем адмирал Гэллери рассматривает операции предложенного им авианосца в свете опыта Второй Мировой войны. Он напоминает, что авианосные соединения ликвидируют потребность в аэродромах на берегу, что авианосец может проходить более 500 миль за сутки, за неделю переходя из Арктики в Средиземное море.
«Меморандум» утверждал: «Если мы будем исходить из изложенной выше концепции, то мы получим более хорошие возможности доставки атомных бомб, чем ВВС». В заключение Гэллери отмечал:

«Главными задачами ВМФ и ВВС являются следующие:
Флот: нанести атомный удар по столице и промышленным центрам противника. Вторичная цель — контроль над морем.
Авиация: защитить Соединенные Штаты от воздушных атак. Вторичная цель — наносить атомные удары с заморских баз».

Как военно-морской министр Джон Л. Салливен, так и начальник штаба ВМФ адмирал Луис Э. Денфелд дезавуировали меморандум Гэллери, заявив, что «большинство его аргументов и заключений совершенно противоположны политике и взглядам министерства флота».
Но внутри самого ВМФ большим влиянием пользовалась группа офицеров, целиком поддерживающая создание ядерных ударных сил флота. Еще больше морских офицеров верило, что стремление ВВС захватить контроль над всем ядерным оружием страны приведет в конце концов к стремлению захватить контроль над всей сухопутной, а, возможно, и морской авиацией. Эта схватка между видами вооруженных сил и послужила причиной, по которой министр обороны Джеймс В. Форрестол провел весной 1948 года встречу с начальниками штабов. Он хотел обсудить задачи и роль видов вооруженных сил. Конференция имела результатом так называемое Ки-Уэстское соглашение, которое признавало исключительное право ВВС содержать «стратегические воздушные силы», главная задача которых — нанесение ядерных ударов. Однако соглашение признавало, что флот не должен быть лишен возможности использовать атомные бомбы против таких морских целей, как убежища подводных лодок или вражеские аэродромы, используемые для морских операций.
Министр обороны Форрестол, который с мая 1944 по сентябрь 1947 года занимал пост военно-морского министра, также одобрил предложение флота построить большой авианосец и соединение тяжелых бомбардировщиков, которые будут действовать с этого корабля. Говорят, он имел «серьезные опасения» относительно способности такого корабля уцелеть при атаке вражеских ракет, которые создавались в то время. Однако он верил, что подобное оружие еще 5 или 10 лет будет далеко от совершенства, а потому в этот период будет оставаться важным компонентом национального арсенала.
Поддерживая постройку авианосца, предложенного ВМФ, Форрестол сказал начальнику штаба ВВС: «Имей мы атомную бомбу в 1942 году и самолет, способный поднять ее с «Хорнета», полет Дулитла над Японией в апреле 1942 года мог означать конец японских военных усилий». Самое раннее из известных совещаний командования флота, касающихся возможности нанесения ядерного удара с авианосцев, относится к концу 1945 года. Тогда вопрос обсуждали вице-адмирал Митчер, заместитель начальника штаба ВМФ по воздушным операциям, капитан 1 ранга Уильям Парсонс и капитан 2 ранга Джон Т. Хэйуорд. Парсонс участвовал в создании атомной бомбы, именно он вставил взрыватели в бомбу на В-29 «Энола Гэй», летящем к Хиросиме. Хэйуорда привлекли к работам по созданию атомных бомб, когда он работал над управляемыми ракетами. В это время флот разрабатывал чертежи суперавианосца в 60000 тонн. Тогда же флот объявил конкурс на создание авианосного самолета, способного поднимать нагрузку 10000 фунтов. По случайному совпадению «Толстяк» — атомная бомба, взорвавшаяся над Нагасаки — весил около 10000 фунтов.
Конкурс выиграла компания Норт Америкен. Новый самолет, названный AJ «Сэведж», имел высокорасположенное крыло, 2 поршневых двигателя под крыльями и 1 реактивный в конце фюзеляжа. Капитан 2 ранга Фредерик Эшуорт, который готовил атомную бомбу, сброшенную на Нагасаки, осмотрел макет AJ на заводе Норт Америкен. Первоначально самолет предполагалось использовать для решения ограниченной задачи — изучить возможность действия больших самолетов с авианосцев. Эшуорт и капитан 1 ранга Дж.Н. Мэрфи, прикомандированные к Бюро Аэронавтики, решили, что самолет можно переоборудовать. В этом случае он сможет нести атомную бомбу Mk.VI, улучшенный вариант «Толстяка».
Капитан 2 ранга Эшуорт написал письмо военно-морскому министру с предложением, чтобы тот запросил у президента разрешение на строительство самолета. Когда Форрестол получил письмо, то решил, что разрешение президента не требуется, и приказал флоту начинать работу над проектом. 24 июня 1946 года был подписан контракт с компанией Норт Америкен Авиэйнш на производство AJ «Сэведжей».
Но «Сэведж» не мог поступить на вооружение эскадрилий флота ранее осени 1949 года, а флот не хотел терять времени и упустить возможность создать авианосные ядерные силы. Единственным морским самолетом, который мог поднять груз 10000 фунтов и при этом сохранял шанс взлететь с авианосца, был новый двухмоторный базовый бомбардировщик P2V «Нептун». Он имел размах крыльев 100 футов, длину 78 футов и взлетный вес около 60000 фунтов. P2V был значительно крупнее В-25 «Митчеллов», взлетевших с «Хорнета» и «Шангри Ла», или R4D взлетавших с «Филиппин Си».
На берегу были проведены тщательные испытания «Нептуна». Одним из ведущих пилотов проекта был капитан 2 ранга Томас Д. Дэвис, который в сентябре 1946 года пролетел на XP2V-1, прозванном «Свирепой черепахой», из Перта, Австралия, до Колумбуса, Огайо, за 55 часов и 17 минут. Он установил мировой рекорд дальности полета без заправки, пролетев 11235,6 мили. Рекорд продержался почти 2 десятилетия.
После сотен учебных взлетов с аэродрома на берегу 27 апреля 1948 года баржа подвезла 2 самолета P2V-2 «Нептун» к борту авианосца «Коралл Си», стоявшего в гавани Норфолка. Самолеты, которые краном подняли на борт авианосца, казались морякам какими-то гигантскими доисторическими чудовищами, ведь они привыкли видеть бомбардировщики вдвое меньших размеров. Ночью «Коралл Си» вышел в Атлантику, пока механики заправляли и отлаживали самолеты.
В 7.16 утра капитан 2 ранга Дэвис запустил моторы первого «Нептуна» на полную мощность. Он отдал тормоза. Когда самолет начал двигаться, зажглись дополнительные ракетные ускорители, буквально вытолкнув «Нептун» в воздух. Через несколько минут с помощью тех же ускорителей JATO капитан 2 ранга Дж.П. Уитли поднял в воздух второй «Нептун».
Теперь флот начал работу по превращению испытательных полетов в регулярные. Пока создавались заказанные ВМФ тяжелые штурмовики, 12 «Нептунов» были модифицированы для взлетов с авианосцев и получили обозначение P2V-3C. -3С был оснащен специальными высотными моторами и нес 4400 галлонов бензина, почти вдвое больше стандартного P2V-3. Также самолет мог нести атомную бомбу типа сброшенной на Хиросиму (Mk.VIII). Эта бомба имела вес около 9000 фунтов, а ее тротиловый эквивалент равнялся 14 килотоннам. (AJ «Сэведж» мог нести бомбу типа нагасакской — Мk.VI, которая имела тротиловый эквивалент около 20 килотонн.)
В этот период производство атомных бомб было ограничено из-за нехватки расщепляющегося материала — урана-235 и плутония, что вызывало ожесточенные споры между видами вооруженных сил. Флот хотел, чтобы часть радиоактивного сырья была выделена для создания таких типов атомного оружия, которые смогли бы поднимать авианосные самолеты. ВВС желали направить все сырье на производство оправдавших себя типов бомб, которые лучше всего было доставлять к цели на В-29. Усилиями адмиралов Парсонса, Рэдфорда и Форреста Шермана у Объединенного Комитета Начальников Штабов было вырвано разрешение создать нужные флоту типы ядерных боеприпасов. Парсонс, произведенный в контр-адмиралы, отвечал за деятельность флота в области создания ядерного оружия. Вице-адмирал Артур У. Рэдфорд, сменивший Митчера на посту заместителя начальника штаба ВМФ по воздушным операциям в январе 1946 года, занимал этот пост до февраля 1947 года. С января 1948 по апрель 1949 года он был первым заместителем начальника штаба ВМФ. Контр-адмирал Форрест П. Шерман с декабря 1945 по январь 1948 года служил начальником оперативного отдела штаба ВМФ, а в ноябре 1949 года стал начальником штаба ВМФ. Решению задач флота помогал капитан 2 ранга Хэйуорд, возглавлявший отдел планирования специальной войны американских вооруженных сил, и капитан 2 ранга Эшуорт, служивший исполнительным секретарем Комиссии по атомной энергии в критические 1947 и 1948 годы.
В январе 1948 года флот создал 5-ю сводную эскадрилью, чтобы провести испытания тяжелых штурмовиков, создать теорию и разработать тактику нанесения ядерных ударов с авианосцев. Капитан 1 ранга Хэйуорд стал командиром этой эскадрильи, а капитан 2 ранга Эшуорт был назначен старшим офицером. Новые эскадрильи «тяжелых штурмовиков» должны были создаваться на базе этой части после того, как будут обучены новые экипажи и появятся новые AJ «Сэведжи». Эшуорт позднее стал командиром первой из таких эскадрилий — 6-й сводной эскадрильи, сформированной в начале 1950 года.
В январе 1949 года все 12 специально оборудованных P2V-3C «Нептунов» были переданы 5-й сводной эскадрилье. После усиленных тренировок на береговых базах 3 «Нептуна» были погружены на борт авианосца «Коралл Си» 4 марта 1949 года. Через 3 дня у Вирджиния Кейпс «Нептуны» взлетели с помощью JATO. Капитан 1 ранга Хэйуорд сидел за штурвалом первого самолета, который весил 74100 фунтов, включая макет атомной бомбы, весящий 10000 фунтов. Другие «Нептуны» весили 65000 фунтов и 55000 фунтов соответственно.
Если второй и третий «Нептуны» перелетели на соседний аэродром, то самолет Хэйуорда пересек страну, сбросил «бомбу» на Западном Побережье и вернулся, чтобы сесть на аэродром Восточного Побережья. «Нептун» пробыл в воздухе 23 часа и пролетел около 4500 миль.
Этот эксперимент показал, что самолет со взлетным весом 74000 фунтов может взлететь с большого авианосца типа «Мидуэй», долететь до цели, находящейся примерно в 2200 миль от корабля, сбросить бомбу и даже вернуться на авианосец, чтобы сесть на воду рядом с кораблем, или улететь в другом направлении, чтобы встретиться со спасательным кораблем или подводной лодкой. Однако флот был еще слишком далек от того, чтобы реально проводить ядерные атаки с авианосцев.
С марта по июнь «Нептуны» совершили 30 взлетов с авианосцев типа «Мидуэй». На всех 3 кораблях были усилены полетные палубы, чтобы груженые «Нептуны» могли взлетать спокойно. Корабли получили специальное оборудование для действий с ядерными боеприпасами. Кроме принятия особых мер безопасности в хранилищах, требовались особые мастерские, чтобы собирать бомбы. Эта работа требовала 40 высококвалифицированных техников и 48 часов времени. (Бомбу нужно было собирать незадолго до погрузки в самолет.)
В сентябре 1949 года флот провел демонстрацию своей силы у Атлантического побережья для нескольких высших офицеров армии, ВВС и министерства обороны. Ключевой момент маневров наступил, когда министр обороны Луис Джонсон, министр авиации Стюарт У. Саймингтон и председатель Объединенного Комитета Начальников Штабов генерал Омар Н. Брэдли взлетели на борту P2V-3C с «Мидуэя». За штурвалом сидел капитан 1 ранга Хэйуорд, Джонсон сидел в кресле второго пилота, Саймингтон и Брэдли сидели сзади. Перед взлетом Хэйуорд повернулся к Джонсону, в свое время запретившему строительство гладкопалубного авианосца, и сказал: «Если во время этого взлета что-нибудь случится, мы будем иметь гладкопалубный авианосец, с вашим разрешением или без!» Затем Хэйуорд взлетел, и кончик крыла «Нептуна» промчался в нескольких футах от мостика «Мидуэя». Однако все закончилось благополучно, и самолет доставил своих высокопоставленных пассажиров в Вашингтон.
Более продолжительный полет «Нептуна» с «Мидуэя» прошел 5 октября 1949 года, когда капитан 2 ранга Эшуорт взлетел с авианосца, находящегося в Западной Атлантике, прилетел в зону Панамского канала, потом полетел на север, в Корпус-Кристи, и наконец сел в Сан-Диего, Калифорния. Полет длился 26 часов, и самолет пролетел 4880 миль.
Один P2V-3C был даже оборудован тормозным крюком, и Хэйуорд совершил на нем 182 посадки на берегу. Он рекомендовал начать испытания на борту авианосца, однако сначала ему не давали разрешения, а потом появился AJ-1 «Сэведж».
Выпуск AJ-1 начался в сентябре 1949 года. Это был первый действительно авианосный тяжелый штурмовик. AJ-1 имел собственный вес 47630 фунтов и был спроектирован, чтобы нести атомную бомбу или 10000 фунтов обычных бомб. Самолет мог доставить этот груз на дистанцию до 1000 миль. Самолет не имел бортового оружия, защищать его должны были истребители сопровождения и высокая скорость. Чтобы облегчить обслуживание самолета на борту авианосца, крылья размахом 71 ½ фут и хвост высотой 20 ½ футов были сделаны складывающимися.
К концу 1949 года в 5-й сводной эскадрилье кроме P2V-3C «Нептунов» имелись 6 AJ-1 «Сэведжей». Хотя «Сэведжи» еще не действовали с борта авианосца, командование флота 6 января 1950 года заявило, что эскадрилья готова наносить ядерные удары с борта авианосцев типа «Мидуэй». Но в 1950 году практические действия тяжелых штурмовиков с авианосцев еще оставались под вопросом. Так как «Нептуны» не могли садиться на борт корабля, их следовало заранее грузить на авианосец в каком-либо порту. Пока «Нептуны» не взлетят, чтобы вернуться на береговую базу или чтобы нанести атомный удар, палуба авианосца оставалась забитой, и корабль не мог использовать собственную авиагруппу. Учитывая способность бомбардировщиков ВВС наносить ядерные удары, перспективы флота в этом направлении выглядели довольно смутными. Созданные американским флотом новые реактивные истребители и улучшенные поршневые штурмовики накладывали ряд ограничений на корабли, с которых они могли летать. Реактивные истребители весили столько же, сколько весили самые большие авианосные бомбардировщики в годы проектирования авианосцев типа «Эссекс», а штурмовики были вдвое тяжелее авианосных бомбардировщиков эпохи Второй Мировой войны. Высокая посадочная скорость еще больше усложняла полеты реактивных самолетов. Полетные палубы авианосцев типа «Эссекс» не могли выдержать увеличенного веса самолетов. Ангары, имеющие высоту потолков 17 ½ футов, были слишком малы, а запасы топлива не соответствовали аппетитам реактивных самолетов. Далее, реактивные самолеты могли взлетать только с помощью катапульт, а гидравлические катапульты периода Второй Мировой войны не могли поднимать в воздух тяжелые реактивные самолеты. Авианосцы типа «Мидуэй» более соответствовали реактивной эпохе, но лишь потому, что были крупнее. Однако эти корабли имели те же самые ангары и катапульты, а кроме того, их было всего 3 штуки. Способность существующих авианосцев использовать реактивные самолеты становилась сомнительной.
Королевская авиационная испытательная станция в Фарнборо давно вела исследования, пытаясь найти более эффективные способы действий реактивных самолетов с авианосцев. Эти работы привели к тому, что еще во время войны начали рассматриваться реактивные самолеты, лишенные шасси. В отличие от поршневых самолетов с их большими вращающимися пропеллерами, реактивный самолет теоретически мог сесть на фюзеляж. Отсутствие шасси и связанных с ним механизмов давало выигрыш в весе, который можно было использовать для улучшения летных характеристик или усиления вооружения. Отсутствие шасси также позволяло проектировать самолет с более тонкими крыльями, что тоже позволяло улучшить характеристики.
В январе 1945 года на совещании в Фарнборо были обсуждены несколько вариантов взлета и посадки самолетов без шасси. Были рассмотрены варианты действий самолетов без шасси с мягкого грунта или песка, упругой палубы, гибкого материала, плавающего на воде, тросов, натянутых между башнями (вариант системы Броди), тележек, скользящих по направляющим. Майор Ф.М. Грин, бывший офицер Королевского Летного Корпуса, предложил сажать самолет на гибкий «ковер», наполненный поглотителем ударов. Такая посадочная полоса вместе с обычным финишером останавливала самолет при минимальном пробеге. Ковер длиной 150 футов и шириной 40 футов был предложен для посадки самолетов весом до 8000 фунтов. Износ резиновой поверхности должен был оказаться очень мал, особенно если поверхность будет увлажняться.
Работы над проектом самолета без шасси были замедлены тем, что испытательная станция в Фарнборо была перегружена работой по испытанию новых типов самолетов союзников, а потом занялась поиском и испытанием немецких самолетов. Испытания гибкой палубы, пригодной для посадки настоящих самолетов, начались только в 1947 году.
29 декабря 1947 года капитан-лейтенант Эрик М. Браун совершил заход на посадку на гибкую полетную полосу в Фарнборо, пилотируя «Си Вампир». Двухбалочный самолет при подходе к гибкому «ковру» снижался быстрее, чем ожидалось. Капитан-лейтенант Браун дал газ, чтобы компенсировать просадку самолета. Но из-за медленного возрастания тяги (характерная черта всех первых реактивных двигателей) самолет продолжал снижаться и ударился о скат в конце «ковра». Тормозной крюк выскочил самопроизвольно и за что-то зацепился. Хвостовые балки были повреждены, а плоскость руля помята. Самолет дважды подпрыгнул на ковре, а затем рухнул на землю, получив тяжелые повреждения. Капитан-лейтенант Браун был ранен.
После этой не предвещавшей ничего хорошего попытки в технике посадки были сделаны изменения. 17 марта 1948 года капитан-лейтенант Браун выполнил отличную посадку на гибкую палубу на «Си Вампире», колеса которого были убраны. Последовала еще серия испытаний в Фарнборо, а 3 декабря 1948 года Браун сел на гибкий «ковер» на борту авианосца «Уорриор».
«Уорриор», недавно возвращенный канадским флотом, был оборудован гибкой палубой из резинового материала. Этот «ковер» длиной 190 футов был уложен позади острова. От конца посадочной подушки и почти до кормового свеса полетной палубы шла металлическая наклонная плоскость длиной 150 футов. Единственный финишер был установлен около переднего края фальш-палубы. После того, как самолет зацеплял трос, его тянуло вниз, на гибкий «ковер», и он останавливался после нескольких футов пробега. Затем кран поднимал самолет на тележку, которую буксировали лебедкой вперед для спуска элеватором в ангар или для установки на катапульту.
Испытания на «Уорриоре» проходили с ноября 1948 по май 1949 года. Было совершено более 200 посадок пилотами КВВС и ВСФ и одним американским пилотом-испытателем. Серьезных аварий не было. Не было ни одного случая, чтобы самолет проскочил мимо финишера и не попал на «ковер». Отскочив от гибкой палубы, самолет буквально подпрыгивал в воздух и мог совершать второй заход.
Оценка испытаний показала, что снятие шасси экономит 4 – 5 % веса самолета. Дальнейшее изменение конструкции самолета, в том числе установка более тонких крыльев, могло привести к экономии еще 5 – 6 % веса. Переведя все это на язык чисел, можно было увидеть, что продолжительность полета авианосного самолета увеличивается на 45 минут, либо на 17 — 23 мили/час увеличивается скорость.
Но бесколесные самолеты требовали гибкой палубы всюду, где появлялись. Они не могли садиться на обычный аэродром или на борт авианосца, не оборудованного гибкой палубой. Стоимость оборудования береговых аэродромов гибкими палубами и создания нового поколения самолетов, использующего все выгоды этого проекта, оказалась неоправданно большой. Полученные преимущества не окупались. Концепция гибкой палубы умерла, однако она оказалась тесно связанной с проектом, который позднее совершит революцию в конструкции авианосцев.

В это время американский флот начал выполнение программы, нацеленной на то, чтобы ввести авианосец в реактивную эпоху. Работы шли по двум направлениям: первым было переоборудование существующих авианосцев, чтобы на них могли базироваться реактивные самолеты; вторым было создание авианосца, который сможет принимать существующие и будущие тяжелые штурмовики.
Первой программой был так называемый «Проект 27А», который предусматривал модернизацию авианосцев типа «Эссекс». Главными изменениями были: усиление полетной палубы для самолетов весом до 40000 фунтов, то есть вдвое больше, чем предусматривалось первоначальным проектом корабля; установка более мощных гидравлических катапульт; снятие башен спаренных 127-мм орудий, чтобы освободить пространство на полетной палубе; увеличение мощности элеваторов; удвоение емкости хранилищ авиационного топлива; покрытие палубы материалом, выдерживающим выхлопную струю реактивных двигателей; установка булей, увеличивающих ширину корпуса с 93 футов до 102 футов. Незаконченный авианосец «Орискани» стал первым из 9 авианосцев типа «Эссекс», переоборудованных по проекту 27А. Работы на нем возобновились 1 октября 1949 года.
Однако даже модернизированные авианосцы типа «Эссекс» не могли принимать тяжелые штурмовики, как это делали 3 авианосца типа «Мидуэй» и предложенный в «Меморандуме Гэллери» «атомный авианосец». Это был 1947 год, «Нептун» еще не взлетал с палубы авианосца, а AJ «Сэведж» только строился. Командование флота сделало несколько публичных заявлений, чтобы убедить общественность и правительство в необходимости постройки суперавианосца, способного действовать бомбардировщиками, несущими атомные бомбы. Кампания имела успех, и в 1948 году конгресс выделил средства на постройку авианосца водоизмещением 65000 тонн, впоследствии названного «Юнайтед Стейтс». Корабль имел бортовой номер CVA-58. Буква «А» обозначала «тяжелый».
«Юнайтед Стейтс» был самым крупным военным кораблем в истории. Он имел длину 1090 футов и ширину по ватерлинии 130 футов. В результате он не мог проходить Панамским каналом. Впрочем, авианосцы типа «Мидуэй» тоже были слишком широки, чтобы пройти через шлюзы канала. Турбины позволяли ему развить скорость 33 узла. Необычными чертами корабля были трубы, выступающие по обоим бортам, гладкая полетная палуба, телескопический мостик, смонтированный на элеваторе. Он мог опускаться, и тогда полетная палуба становилась совершенно гладкой. Полетная палуба корабля была спроектирована так, чтобы обеспечить одновременный взлет с катапульт 4 самолетов. 4 элеватора должны были поднимать самолеты из ангара на полетную палубу.
На авианосце должны были базироваться штурмовики AJ «Сэведж» и истребители. Флот даже начал проектировать четырехмоторный бомбардировщик, способный развивать скорость 450 — 520 миль/час. Он должен был доставить атомную бомбу на расстояние 1500 — 2000 миль от авианосца и вернуться, чтобы сесть на корабль. 24 таких самолета должны были базироваться на «Юнайтед Стейтс». Такой корабль обладал бы мощным ударным ядерным потенциалом.
Пока на верфи в Ньюпорт Ньюсе, Вирджиния, готовились к постройке «Юнайтед Стейтс», в Вашингтоне произошли события, которые оказали прямое влияние на судьбу авианосца и всего американского флота в целом. В феврале 1949 года генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр, тогда президент Колумбийского университета, был назначен «главным военным советником Главнокомандующего <президента> и министра обороны». Следующие 2 месяца он должен был в порядке очередности возглавлять Объединенный Комитет Начальников Штабов. Затем 28 марта Луис Джонсон стал министром обороны вместо заболевшего Джеймса Форрестола.
Генерал Эйзенхауэр и Джонсон немедленно включились в планирование следующего оборонного бюджета. Прошли слушания конгресса по текущему оборонному бюджету, и 8 апреля президент объявил о закупке 39 гигантских бомбардировщиков В-36 для ВВС. Строительство 95 уже заказанных бомбардировщиков В-36 обходилось более чем в 6 миллионов долларов за самолет. 15 апреля Джонсон запросил Эйзенхауэра и троих остальных членов Объединенного Комитета Начальников Штабов, что они думают о новом авианосце. 18 апреля «Ньюпорт Ньюс Шипбилдинг энд Драйдок компани» заложила киль «Юнайтед Стейтс».
Джонсон решил остановить постройку корабля, если авианосец не будет признан совершенно необходимым. Он провел встречи с каждым из членов Объединенного Комитета Начальников Штабов и с президентом Гарри С. Трумэном. 22 апреля Джонсон изложил мнение всех начальников штабов президенту.
Начальник штаба ВМФ адмирал Луис Денфелд «категорически рекомендовал его постройку, подробно описывая важность корабля для эволюции авианосной авиации и морской войны».
Начальник штаба ВВС генерал Хойт Ванденберг сказал, что, по его мнению, авианосец будет дублировать задачи стратегических бомбардировщиков ВВС и что корабль будет стоить скорее 500 миллионов долларов, а не 189 миллионов, как заявил флот.
Начальник штаба армии генерал Омар Брэдли поддержал позицию ВВС, заявив: 1). Задачи нового авианосца являются основной функцией ВВС; 2). Советский Союз не морская держава и не зависит от доставки сырья по морю; 3). Соединенные Штаты и Великобритания уже имеют подавляющее преимущество в силах на море; 4). Использование авианосной авиации против береговых целей будет ограничено 700-мильным боевым радиусом самолетов; 5). Использование авиации флота как подкреплений ВВС в будущей войне вполне оправдано, однако морская авиация не должна вести операции против вражеской территории; 6). Новый авианосец окажется слишком дорогим и потребует дорогих кораблей поддержки и прикрытия.
Генерал Эйзенхауэр, хотя и не считался членом Объединенного Комитета Начальников Штабов, тоже заявил Джонсону, что он против постройки нового авианосца.
На основании этих заявлений Джонсон решил, что «Юнайтед Стейтс» будет только дублировать действия стратегических бомбардировщиков ВВС. 23 апреля с разрешения президента Трумэна министр обороны Джонсон остановил постройку «Юнайтед Стейтс». Он предпринял этот шаг без консультаций с адмиралом Денфелдом и без обсуждения с военно-морским министром Джоном Л. Салливеном.
Флот требовал построить новый авианосец для того, чтобы использовать дальние штурмовики, способные доставлять ядерное оружие. Это было определено как «стратегическая» задача, которая связана с морскими операциями и войной на море, но по существу дублировала задачи ВВС. Способны или не способны ВВС выполнить эту задачу, пока оставалось неизвестно, но Джонсон не верил, что государство может позволить себе такое дублирование.
Отмену Джонсоном постройки «Юнайтед Стейтс» ведущие военные историки описывают как «безрассудную ликвидацию крайне деликатного предмета, создание которого принесло его предшественнику <Форрестолу> столько неприятностей. Министр Джонсон предполагал, что логика на его стороне. Однако рост и развитие вооруженных сил не всегда подчиняются законам логики».
Военно-морской министр Салливен сразу ушел в отставку, показав какое значение, он придает авианосцам. Он также хотел этим напомнить, что президент дважды утверждал постройку этого авианосца.
В отместку за потерю своего нового авианосца флот развернул кампанию против межконтинентального бомбардировщика В-36. Давление флота заставило конгресс пересмотреть всю программу В-36. ВМФ запросил образец бомбардировщика В-36 для совместных испытаний с перехватчиками F4U-5 «Корсар» и новым реактивным F2H «Бэнши». «Корсар» имел скороподъемность 4230 фт/мин и потолок 44100 футов. «Бэнши» имел скороподъемность 7380 фт/мин и потолок 48500 футов, то есть потолок истребителей был больше, чем у В-36. Просьба ВМФ была отклонена, Впрочем, подобные эксперименты все равно имели бы маленькое практическое значение.
Спор вокруг В-36 приобрел новую окраску, когда стало известно, что Советы создали новый реактивный перехватчик со скоростью 500 миль/час и потолком 50000 футов. Этот перехватчик мог сделать дневные высотные (до 40000 футов) налеты на Советский Союз слишком дорогими, а то и просто невозможными. Новый самолет красных имел обозначение МиГ-15.
Но наиболее жестокая критика обрушилась на В-36 со стороны бывшего главы Стратегического Воздушного Командования генерала Джорджа К. Кенни. Уйдя в отставку в феврале 1946 года вскоре после первого полета ХВ-36, генерал Кенни предложил прекратить производство бомбардировщиков В-36, а почти готовые самолеты использовать как воздушные танкеры и противолодочные самолеты. Он заявил, что В-36 имеет слишком маленькую скорость (346 миль/час у ХВ-36), слишком маленькую дальность (6500 миль, а не 10000 миль, как планировалось), что он слишком уязвим из-за отсутствия протектированных баков и вообще во всем уступает улучшенному В-29, который взлетел через 6 месяцев под обозначением В-50.
Против генерала Кенни выступил начальник штаба ВВС. Возражения против В-36 были отчасти сняты, когда в мае 1948 года первый серийный самолет пролетел 4000 миль, сбросил груз в 10000 фунтов и пролетел обратно 4000 миль без посадки. Но в ВВС имелся кое-кто, кто хотел, перепрыгнув через реактивно-поршневой В-36, идти прямо к реактивным бомбардировщикам. Однако В-36 все-таки был построен, и часть генералов считала, что это наилучший выход в условиях ограниченного военного бюджета конца 40-х годов.
Летом 1949 года В-36 снова попал под огонь на слушаниях конгресса. Генерал Кенни, выступая в качестве свидетеля, заявил: «В-36 ночной бомбардировщик. Я не стал бы использовать его днем». Преемник Кенни на посту главы Стратегического Воздушного Командование, генерал-лейтенант Кертис Ле Мэй, резко возразил, утверждая, что В-36 способен атаковать цели днем так же хорошо, как и ночью. Попыхивающий сигарой генерал, который в 1945 году послал В-29 на Токио на высоте всего 5000 футов в опровержение всей тактики стратегических бомбардировок, сказал: «Мы можем держать В-36 над целью, и враг не узнает об этом, пока не упадут бомбы».
Однако оба генерала согласились с решением отменить постройку суперавианосца ВМФ, который олицетворял вызов флота существующей монополии ВВС на ядерное оружие. Верховное командование ВВС требовало строить больше В-36 за счет авианосцев. Министр авиации Саймингтон заявил, что Соединенные Штаты должны продолжать «концентрировать усилия на величайших американских достижениях — качестве продукции, улучшенных системах оружия, способных развиваться, и массовом производстве в системе свободного предпринимательства такого оружия, как В-36 с его межконтинентальным бомбовым радиусом без дозаправки, и других современных самолетов, способных совершать межконтинентальные перелеты с дозаправкой».
Вслед за ним выступил начальник штаба ВВС генерал Хойт Ванденберг, который заявил, что высказывается «в пользу наибольшего возможного развития авианосной авиации в тех пределах, которые необходимы, чтобы авианосцы и их самолеты могли выполнять стратегический план борьбы против единственного вероятного противника, с которым мы можем столкнуться <Советского Союза>. Все, меньше этого, будет глупостью. Все больше этого будет неоправданным бременем для американского налогоплательщика».
Генерал Ванденберг также заявил, что он «не только желает, но и настаивает на развитии тех типов авианосцев, которые помогут нам отразить угрозу со стороны вражеского подводного флота. Их следует держать в постоянной готовности. Морские коммуникации следует держать открытыми, об этом не может быть никакого спора».
Однако он быстро добавил: «Я не верю, что оправданно содержать большое авианосное оперативное соединение в мирное время. Мое сопротивление его <«Юнайтед Стейтс»> постройке исходит из того, что я не вижу необходимости в корабле с такими характеристиками в любом мыслимом стратегическом плане войны против единственного вероятного противника».
Для ВВС «Юнайтед Стейтс» и ударные авианосные соединения вообще представлялись дублерами и возможными соперниками тяжелых бомбардировщиков Стратегического Воздушного Командования. Адмиралы встретили в штыки эти нападки на политику ВМФ. Адмирал Артур У. Рэдфорд, в то время командующий Тихоокеанским Флотом, сказал, что разногласия гораздо шире и важнее, чем просто спор о программе В-36. Отметив, что агрессор может выбирать место и время начала военных действий, адмирал высказался в пользу ударных авианосцев.

«Мы в Соединенных Штатах создали мобильные воздушные силы, которые способны действовать по всему миру, где только достаточно воды — а это большая часть земного шара — и ни одна другая страна таких сил не имеет. Как я уже говорил вам, воздушная мощь, все виды воздушной мощи – это ключ к победе в любых будущих военных операциях. Соединенные Штаты имеют уникальную способность передислоцировать воздушные силы чтобы захватить контроль в воздухе над ключевыми районами операций. Никто больше такой возможности не имеет. Сегодня следует строить флот не для того, чтобы встретить вражеский флот. Ключевой идеей должна быть доставка воздушных сил на те театры войны и в те части земного шара, куда иным образом наша авиация попасть не сможет».

Здесь были отражены ключевые характеристики авианосной авиации: гибкость и мобильность. Однако флот развивал эти характеристики не как самоцель, а чтобы сохранить и увеличить свой ядерный потенциал.
Отчет о слушаниях в конгрессе делал вывод:

«ВВС несут главную ответственность за проведение стратегических бомбардировок. Установлено, что бомбардировщик В-36 является его основным оружием для выполнения этой задачи, и что В-36 способен решить эту задачу. Комитет полагает, что государство может положиться на суждения своих профессиональных лидеров в их областях по сути обсуждаемого вопроса и что лидерами государства в области оружия ВВС является командование ВВС Соединенных Штатов.
Комитет сожалеет о способе отмены постройки авианосца «Юнайтед Стейтс», но в настоящее время требования остальных кораблестроительных программ и существование бюджетных ограничений ведут к тому, что придется воздержаться от постройки этого корабля. Однако государство и в этом вопросе должно следовать советам своих профессиональных лидеров, как раньше это было сделано в отношении бомбардировщика В-36. С точки зрения комитета, лидерами государства в области морских вооружений является командование ВМФ Соединенных Штатов».

Так В-36 пережил слушания конгресса, и программа была расширена. Деньги, выделенные на строительство «Юнайтед Стейтс», были использованы для модернизации существующих авианосцев – кораблей, которые должны были находиться в готовности сражаться в 1950 году и сражаться обычным оружием. Будь «Юнайтед Стейтс» построен, как намечалось, он все равно не успел бы принять участие в Корейской войне, а в будущем его 24 атомных бомбардировщика имели бы малое практическое значение.
В Европе и Азии коммунисты продолжали демонстрировать пренебрежение американской способностью нанести ядерный удар, когда вели «войны за национальное освобождение». Угроза ядерного удара не останавливала коммунистов, как могла бы сделать демонстрация силы или действительное применение ограниченных сил. В обоих этих случаях авианосец был крайне важен. Корейская война покажет, что авианосец возродился как опора военной мощи союзников. Заключительным, хотя и менее драматическим, эпизодом истории развития авианосцев в конце 40-х годов стало появление на их палубах вертолетов. Первым известным полетом винтокрылой машины с авианосца стало испытание автожира ХОР-1 на авианосце «Лэнгли» в 1931 году.
Автожир — это аппарат, летающий с помощью горизонтального винта или ротора, который приводит во вращение воздушный поток, а не двигатель. Хотя во время взлета или посадки двигатель нужно было подключать к ротору, в полете мотор был связан только с обычным пропеллером для движения вперед.
ХОР-1 прошел серию взлетно-посадочных испытаний на борту «Лэнгли» 21 сентября 1931 года. Больше с американских авианосцев полеты автожиров не проводились, но в июне следующего года автожир ОР-1 был отправлен в Никарагуа на помощь морской пехоте, прочесывающей кишащие партизанами горы и джунгли этой страны. Хотя автожир летал без происшествий, для эффективной работы ему не хватало дальности полета, и он мог поднимать груз только в 50 фунтов. Испытания на борту «Лэнгли» и в Никарагуа стали важным этапом в разработке методов современной десантной войны.
В 1935 году для испытаний бортового автожира был использован итальянский тяжелый крейсер «Фиуме», а вскоре автожир совершил несколько полетов с английского авианосца «Корейджес». Однако серьезных попыток использовать новую машину не предпринималось из-за хороших взлетно-посадочных характеристик авианосных самолетов и эксплуатационных ограничений автожиров. Артиллерийские корабли для наблюдения и разведки использовали гидросамолеты и летающие лодки.
В конце 30-х годов немцы создали несколько новых автожиров и начали переход к «геликоптеру», то есть машине, которую ротор двигал и в горизонтальном направлении. Испытания проводились на кораблях различных типов, включая подводные лодки. Немцы создали вертолет Флеттнер Fl-282 «Колибри» специально для действий с крупных военных кораблей. В 1942 — 43 годах «Колибри» совершил серию успешных полетов с башен легкого крейсера «Кёльн» в Балтийском море. Впоследствии он использовался для сопровождения конвоев в Эгейском и Средиземном морях. В 1944 году был выдан заказ на производство 1000 Fl-282, но, прежде чем кончилась война, были построены только 24 из 30 предсерийных машин.
Использованием вертолетов для сопровождения конвоев заинтересовались и в Соединенных Штатах. Первой этот интерес в 1942 — 43 годах проявила Береговая Охрана. Это было вспомогательное подразделение ВМФ, использовавшее сотни эскортных кораблей. В начале 1943 года командующий Береговой Охраны после впечатляющей демонстрации вертолетов Сикорский VS-300 и XR-4 убедил начальника штаба ВМФ адмирала Эрнеста Дж. Кинга заказать вертолеты для сопровождения конвоев.
VS-300 Игоря Сикорского впервые взлетел в 1939 году. Это был первый в мире практичный и полностью удачный вертолет. Преемником этой машины стал VS-316, впервые взлетевший под военным обозначением XR-4 3 января 1942 года.
После совещания с Береговой Охраной адмирал Кинг потребовал построить 23 вертолета R-4В (получивших на флоте обозначение HNS-1) для обучения пилотов, и 100 новейших R-6А (НОS-1) и 50 R-5А (HO2S-1) для практического использования. В действительности флот получил 23 HNS-1, 39 HOS-1 и 2 HO2S-1. Еще 52 вертолета R-4 были переданы Королевским ВВС и ВСФ для испытаний в Англии они получили название «Ховерфлай I». 16 вертолетов R-6, попавшие к англичанам, были названы «Ховерфлай II».
В конце 1943 года американский флот провел серию испытаний вертолетов на борту английского торгового судна «Дагестон» и американского судна береговой охраны «Кобб», которые были оснащены посадочными платформами для них. Испытания на «Дагестоне» включали полеты посреди Атлантики во время перехода конвоя в Англию, однако испытаниям сильно помешала плохая погода.
Следующей вехой в развитии вертолетов стали испытания вертолета HOS-1С с погружаемым гидролокатором с «Кобба» в апреле 1945 года. Пока вертолет висел над водой, излучатель погружался в море, чтобы попытаться обнаружить подводную лодку.
В апреле 1946 года, чтобы ускорить принятие флотом вертолета на вооружение, была создана, вероятно, первая в истории вертолетная эскадрилья. Это была 3-я экспериментальная эскадрилья. Через год она начала получать вертолеты XHRP-1, серийную модель машины XHRP-X, который был первым американским военным вертолетом, созданным по контракту с армией. XHRP-1 имел бананообразный фюзеляж длиной 48 футов и 1 мотор, который вращал пару роторов диаметром 41 фут на концах фюзеляжа. Кроме экипажа из 2 человек вертолет мог поднять 8 пассажиров, значительно превосходя HNS-HOS-HO2S, которые несли только по 2 человека. Всего флот и корпус морской пехоты получили для испытаний 20 вертолетов XHRP-1/HRP-1 и 6 улучшенных HRP-2 (10 пассажиров).
1-я экспериментальная вертолетная эскадрилья морской пехоты была сформирована в декабре 1947 года, чтобы выработать тактику и создать доктрину вертикального охвата — десанта с вертолетов. Весной 1948 года эта эскадрилья проверяла возможность переброски войск с кораблей к участкам высадки на вертолетах. Для этого 5 новых вертолетов HO3S-1 были погружены на борт эскортного авианосца «Палау». Теоретически 5 маленьких вертолетов с пилотом и 2 стрелками каждый изображали полную вертолетную группу из 184 машин типа HRP, поднимающую полковую боевую группу морской пехоты. Операция прошла успешно, хотя была просто смешной по сравнению с дальнейшими учениями по десантированию с вертолетов. Самих вертолетов было слишком мало, и они поднимало слишком мало груза.
Этой же весной американский флот сформировал 1-ю вертолетную эскадрилью общего назначения, которая должна была обеспечить использование вертолетов на кораблях. В июне 1948 года 3 вертолета HO3S-1 и 2 более маленьких вертолета HLT-2 перелетели на борт эскортного авианосца «Бейроко» для участия в операции «Сэндстоун» – новых ядерных испытаниях на Тихом океане. Летом эскадрилья начала поставлять звенья из 2 вертолетов авианосцам. Первыми их получили «Боксер» и «Принстон». Вертолеты, в основном, обеспечивали безопасность полетов. Они висели в воздухе возле авианосцев, чтобы подбирать летчиков, чьи самолеты на взлете или посадке упадут в воду. Вертолеты также выполняли множество общих задач, таких, как перевозка людей между кораблями, перевозка почты и кинофильмов.
Большинство вертолетов, выделенных авианосцам в это время, составляли четырехместные HO3S-1. Первый такой вертолет был построен в 1947 году, а всего для ВМФ и морской пехоты был построен 51 вертолет HO3S-1.
Пока еще неуклюжий вертолет вместе с реактивными истребителями и тяжелыми штурмовиками будет играть важную роль в наступающем десятилетии локальных войн.