П. Ч. Смит: Пьедестал Содержание / / На главную страницу

 

Глава 5

 

РОКОВАЯ НОЧЬ

 

I

 

Командование Оси подготовило несколько мощных оборонительных зон, чтобы преградить конвою путь через Сицилийский пролив. Южная часть этого глубоководного маршрута была узкой. Она извивалась среди песчаных отмелей банки Скерки, образуя нечто вроде трубы, сквозь которую предстояло протискиваться транспортам. Мели и береговые батареи на побережье Туниса уже сами по себе представляли серьезную опасность. Мелководье и ползущие песчаные банки создавали почти идеальные условия для легких сил, которые итальянцы намеревались развернуть, согласно заранее подготовленному плану. Малая осадка торпедных катеров позволяла им маневрировать совершенно свободно, а вот транспорты этого не могли. Использование радара затрудняла близость берега. Гидролокаторы также были не слишком полезны из-за многочисленных мелей.

Утром 12 августа 5 итальянских подводных лодок заняли позиции на северных подходах к каналу. Это были «Гранито», «Бронзо», «Дессие», «Аксум» и «Аладжи». С наступлением ночи барьер был усилен второй линией, состоящей из торпедных катеров 2-й, 15-й, 18-й и 20-й флотилий. Итальянцы задействовали 19 торпедных катеров, немцы собирались перебросить им на помощь с Крита катера своей 6-й флотилии. 6 немецких торпедных катеров полным ходом помчались к району предстоящего боя.{2 катера была задержаны в Мерса-Матрух, чтобы атаковать ложный конвой MG-3, вышедший из Александрии. Это был единственный успех MG-3. Прим. авт.}

Эти маленькие кораблики, вооруженные торпедами и автоматическими пушками, были почти незаметны на фоне берега, поэтому командование Оси ожидало от них хороших результатов. Итальянская 2-я флотилия была новым подразделением, укомплектованным крупными катерами, которые не завершили боевую подготовку, но, тем не менее, флотилия была брошена в бой.

В 19.46 корабли Соединения Х начали маневрировать, чтобы занять место в новом походном ордере конвоя для прохождения северной части Сицилийского пролива. Примерно через 10 минут первая из ожидавших в засаде подводных лодок провела атаку. Это была «Дессие» (старший лейтенант Ренато Скандола). Она вышла из Траппани 11 августа, а 12 августа в 05.22 заняла указанную ей позицию. Примерно через 14 часов Скандола в перископ заметил мачты и дымы, а через несколько минут сблизился с конвоем и стал следить, как тот, двигаясь противолодочным зигзагом, идет прямо на него.

Он определил, что соединение состоит из 24 кораблей – 14 транспортов и 10 эсминцев. Командир лодки видел, как конвой изменил курс, чтобы разомкнуть строй. 3 эсминца шли впереди транспортов, еще 2 – слева и ближе к концу строя. Еще 2 эсминца следовали самостоятельно чуть севернее. Море было тихим, и, по оценке итальянца, скорость конвоя составляла 15 узлов. Он пошел в атаку.

В 19.32 лодка с дистанции 1800 метров выпустила 4 торпеды из носовых аппаратов с интервалами 3 секунды, целясь в 2 больших судна. Скандола считал, что транспорты имеют водоизмещение 10000 тонн и 15000 тонн, они входили в группу из 8 новых судов, имевших изогнутые форштевни и крейсерскую корму. По мнению старшего лейтенанта, эти суда были оснащены турбинами.

Несмотря на идеальную позицию стрельбы, первые торпеды прошли в 40 метрах от цели, и в этом Скандола обвинял течение. Он увел лодку на глубину 40 метров, чтобы не попасть под атаку эсминцев, и через 1 минуту 40 секунд услышал 2 взрыва. Однако с помощью гидрофонов итальянцы не сумели определить, остановился хоть один транспорт или нет. Скандола решил подвсплыть и атаковать конвой из кормовых аппаратов, но эсминцы начали сбрасывать глубинные бомбы, и он отказался от своего намерения. Судя по всему, англичане не заметили торпеды, и эсминцы проводили профилактическое бомбометание, как раз чтобы помешать подобной атаке.

Эта атака, которая не причинила вреда ни конвою, ни Соединению Х, могла насторожить англичан. Однако она не отмечена ни в одном боевом донесении.

Когда корабли сопровождения перестроились, чтобы занять места в новом ордере (см. схему 4), они снова были внезапно атакованы, на этот раз подводной лодкой «Аксум» (старший лейтенант Ренато Феррини). В действительности «Аксум» заметила конвой намного раньше. Она вышла из Кальяри 11 августа и заняла свою позицию примерно в 25 милях к северо-западу от мыса Бон утром 12 августа. В 18.21 лодка заметила какой-то темный силуэт на большом расстоянии. Командир решил, что это транспорт или танкер. Когда он подошел поближе, то увидел на востоке 2 столба дыма. Он погрузился на глубину 20 метров и продолжил идти на сближение с замеченной целью.

В 19.27 лодка оказалась на расстоянии 800 метров от нее, и Феррини рискнул поднять перископ. Удовлетворенный тем, что действительно заметил конвой, он лег на параллельный курс, чтобы постараться выяснить состав конвоя. Хотя конвой дважды поворачивал, Феррини сумел удержаться рядом с ним и тщательно все рассмотрел.

В своем бортжурнале он записал, что конвой состоит из 15 транспортов, 2 крейсеров и множества эсминцев. Судя по всему, они шли 3 колоннами, или строем клина. Торговые суда шли 3 колоннами, крейсера находились во главе центральной, а эсминцы были рассыпаны вокруг. Море было тихим, а видимость хорошей. В 19.37 «Аксум» сблизилась с конвоем на расстояние 4000 метров. Феррини определил скорость транспортов в 13 узлов и повернул в атаку.

Затем Феррини выбрал мишень. На небольшом расстоянии от лодки находился крейсер во второй колонне. По носу и по корме силуэт перекрывали эсминец (в действительности крейсер ПВО «Каир») и большой пароход. 19.55! Феррини выпустил 4 торпеды, разрядив носовые аппараты в следующей последовательности: 1-й, 4-й, 3-й и 2-й. Торпеды из 1-го и 2-го аппаратов шли прямо, торпеды из 3-го и 4-го – под углом, чтобы поразить все мишени. Дистанция до первой колонны транспортов составляла 1300 метров, до крейсера – 1800 метров.

Через 63 секунды Феррини услышал первый взрыв, а через 90 секунд еще два. Позднее он решил, что потопил крейсер и еще один корабль. Через 4,5 минуты началась атака глубинными бомбами. Темное небо озарила серия вспышек, подтвердивших, что торпеды попали в цель.

Эта атака поразила Соединение Х, словно удар молнии из чистого неба.

Попадания получили флагман адмирала Барроу легкий крейсер «Нигерия», крейсер ПВО «Каир» и имевший колоссальное значение танкер «Огайо». Залп был просто блестящим! Все 3 корабля потеряли ход. Стройные колонны судов разрушились, конвой пришел в замешательство.

Крейсер «Нигерия», возглавлявший левую колонну, получил попадание первым. Он шел со скоростью 14 узлов, когда торпеда попала в левый борт напротив фок-мачты. Левый борт корабля получил тяжелые повреждения на протяжении 40 футов от киля до верхней палубы. Была искорежена бортовая броня, а все отсеки в районе попадания, в том числе носовое котельное отделение, были залиты до уровня нижней палубы. Потери экипажа оказались тяжелыми, погибли 4 офицера и 48 матросов, еще 2 человека получили тяжелые ранения. Г.Дж. Честер находился у дальномера в правом посту ПУАЗО.

 

«Конвой перестраивался, и в какой-то момент «Каир», «Нигерия» и «Огайо» оказались на одной линии. Все они одновременно получили попадания. Наше попадание пришлось в левый борт напротив первой трубы».

 

Но еще более серьезные последствия, чем потери и повреждения, имел выход из строя единственного корабля наведения истребителей. Вот что рассказал об этом автору Дж.Ф. Блисдейл:

 

«Я был офицером наведения истребителей и во время операции находился на «Нигерии». Королевские ВВС настояли, чтобы вместе со мной находился один из их офицеров – симпатичный маленький парень, которого звали Джон Кемп. Они опасались, что моряк уведет их «Спиты» и «Бо» куда-то в центр Средиземного моря, где у них кончится горючка.

Так получилось, что несколько «Бофайтеров» с Мальты как раз в это время оказались в пределах досягаемости УКВ-станций, и я пытался связаться с ними, когда торпеда попала в «Нигерию». Электричество пропало, и установить контакт с истребителями не удалось. События могли развиваться совсем иначе, если бы «Аксум» в этой атаке была не такой меткой… или не такой везучей, так как добилась фантастического успеха – 4 попадания 4 торпедами».

 

Поврежденный крейсер немедленно получил крен 15 градусов на левый борт, который быстро увеличился до 17 градусов. «Нигерия» беспомощно покатилась влево. Электроэнергия пропала на 3 минуты, и руль заклинило. Начались небольшие пожары в кубриках унтер-офицеров машинной команды, однако они были быстро потушены. Контрзатопление почти поставило корабль на ровный киль, крен уменьшился до 4 градусов, а через 14 минут было восстановлено управление.

Однако крейсер получил тяжелые повреждения. Нижний рулевой отсек, центральный артиллерийский пост, распределительные щиты, передатчики № 1 и № 2 вышли из строя. 152-мм и 102-мм орудия могли стрелять, но наводить их пришлось бы самостоятельно командирам башен. Скорость упала до 16 узлов, так как работали только внешние валы. Совершенно понятно, что «Нигерия» не могла идти на Мальту в таком состоянии, поэтому контр-адмирал Барроу неохотно принял решение покинуть крейсер.

Эсминец «Ашанти» и эскортные миноносцы «Бичестер» и «Уилтон» подошли к крейсеру, как только он получил попадание. В 20.15 адмирал Барроу перешел на «Ашанти» и отправил поврежденный флагман назад в Гибралтар в сопровождении упомянутых миноносцев типа «Хант». Барроу позднее вспоминал, что получил «неприятный опыт, покидая поврежденный флагманский корабль. Однако большая компания офицеров и матросов облегчила это, наглядно показав, что они живы, и я должен быть там, где приказывает мой долг». Командир «Ашанти» Ричард Онслоу писал:

 

«У меня было чертовски много хлопот, когда я подходил к борту «Нигерии». Его машины еще давали «малый вперед», а руль был заклинен в положении «лево на борт», поэтому крейсер ходил по кругу, а я пытался догнать его по внешнему радиусу. Наконец мы сумели забрать контр-адмирала Барроу и часть его штаба. Мы работали вместе с ним в Арктике и очень его уважали».

 

Другой жертвой стал крейсер ПВО «Каир». Он шел со скоростью 8 узлов, когда 2 торпеды «Аксума» попали ему в левый борт в самую корму. Кормовая часть, в том числе левый винт, была оторвана. Кормовая 102-мм установка взлетела в воздух, а потом воткнулась стволами в квартердек. Корабль немедленно потерял ход и начал садиться кормой. Вскоре вода дошла до верхней палубы и начала захлестывать надстройку. Была затоплена часть машинных отделений и кормовых отсеков.

Крейсер казался обреченным, правая машина вышла из строя. Не было ни одного корабля, который мог бы отбуксировать его обратно в Гибралтар, так как соединение начало терять один корабль за другим, а вскоре должны были начаться воздушные атаки. Погибли 23 человека команды, 2 были ранены. Эскортные миноносцы типа «Хант» сняли уцелевших. Затем эсминец «Патфайндер» получил приказ добить «Каир». Это оказалось гораздо труднее. Маленький крейсер, которому исполнилось уже 23 года, не хотел тонуть. Один из моряков «Патфайндера» вспоминал:

 

«Он стоял неподвижно, корма ушла глубоко в воду. Форштевень задрался вверх. Мы должны были потопить «Каир» и вернуться к конвою как можно скорее, поэтому мы выбрали тот способ, который казался нам наиболее быстрым».

 

Эсминец выпустил одну за другой 4 торпеды, но первые 3 прошли мимо цели. Это произошло из-за неисправности рулевых машин, и заставило англичан задуматься над тем, а что могло произойти, если бы эти торпеды пришлось выпустить в бою по вражескому крейсеру. Четвертая торпеда попала «Каиру» под мостик. «Но когда дым рассеялся, то мы увидели, что единственным видимым результатом стало то, что нос опустился, а корма поднялась, и корабль теперь снова стоял на ровном киле».

Не желая тратить новые торпеды, капитан 2 ранга Гиббс прошел под самым бортом крейсера и сбросил несколько глубинных бомб, надеясь разворотить подводную часть корпуса. Но маленький старый корабль отказывался тонуть. Появился эскортный миноносец «Дервент». «Патфайндер» помчался вдогонку за конвоем, а «Дервент» кое-как добил «Каир» артиллерийским огнем. После этого миноносец пошел на запад, чтобы присоединиться к эскорту, который вел поврежденную «Нигерию» в Гибралтар.

Третьей жертвой атаки Феррини стал танкер «Огайо». Торпеда попала ему в борт напротив насосного отделения. Палуба по левому борту треснула, и щель дошла до диаметральной плоскости. Столб огня взлетел выше мачт, так как загорелось содержимое танков. Насосный отсек превратился в кучу железа, и тут же заполнился водой. Кабеля, ведущие к моторам рулевой машины, были порваны, лопнули трубопроводы танков с керосином. Пожары начали быстро распространяться, и людей из машинного отделения пришлось эвакуировать.

Старший унтер-офицер Мэрфи, вестовой адмирала Барроу, в это время стоял на мостике «Нигерии». Он утверждает, что танкер превратился в настоящее пекло. Жар был настолько сильным, что ощущался даже на борту «Нигерии».

Торпеда сделала пробоину размерами 24 на 27 футов в средней части корпуса «Огайо», и через эту дыру хлынуло море. Как ни странно, оно потушило пожары гораздо быстрее и эффективнее, чем пенные огнетушители. К 20.15 огонь был взят под контроль.

Молодой артиллерист ВМФ, находившийся на борту «Огайо», позднее так описывал эти события в письме своей жене:

 

«Основная часть военных кораблей уже покинула нас, когда прогремели 3 ужасных взрыва: первый на «Нигерии», второй на «Каире», третий у нас. Нам пропороли борт позади мостика, и корабль загорелся. Люди бросились к шлюпкам, опасаясь, что он взорвется в любую секунду. Но шкипер приказал экипажу остановиться и приступить к тушению пожара. Это было исполнено. Тем временем одна из шлюпок была спущена на воду, но перевернулась, 2 артиллериста и 2 вестовых погибли. Затем, уже в сумерках, на нас обрушилась новая сильнейшая воздушная атака. Конвой развалился. Торговые суда и крейсер «Манчестер» собрались в кучу. Остальные корабли эскорта сгрудились вокруг поврежденных крейсеров. Наши машины встали. В этом бою были подорваны 3 корабля, и как уцелели остальные, я просто не могу представить. Примерно через час мы сумели запустить машины и двинулись дальше в сопровождении эсминца, который повел нас через пролив Пантеллерия со скоростью 17 узлов».

 

Положение конвоя действительно стало очень сложным из-за замешательства, вызванного атакой подводной лодки. «Брисбен Стар», шедший за кормой «Огайо», был вынужден дать задний ход, чтобы избежать столкновения. На мостике эсминца-тральщика «Интрепид» капитан 2 ранга Э.А. де В. Киткет получил радиограмму, которая приказывала ему покинуть конвой!

К счастью, капитан 2 ранга Киткет правильно истолковал ее. В ней говорилось «lead convoy», а не «leave convoy». То есть он должен был возглавить конвой, а не покидать его! Поэтому вместе с «Икаресом» и «Фьюри» – двумя другими эсминцами, оснащенными тралами, – он занял позицию впереди головных транспортов и поставил тралы на углубление 40 футов. Двухскоростной трал TSDS был настоящим проклятьем для командиров эсминцев, которые их имели. Он тралил очень узкую полосу и легко отрывался при любом неожиданном повороте корабля. Теперь «Интрепид» повел остатки конвоя к самой узкой части пролива и через щель у мыса Бон и маяка Келибия. В том, что кораблю удалось пройти этим сложным фарватером, он во многом обязан капитан-лейтенанту Дж.Т. Пауэллу, специально переведенному для этой операции на «Интрепид» из штаба командующего миноносными силами Флота Метрополии.

Старшим механиком на крейсере «Кения» служил инженер-капитан 2 ранга Ч.Г. Крилл. Он описывает сильнейшее нервное напряжение, которое испытывали люди, находящиеся в машинных отделениях во время затяжного боя.

 

«Мое место по боевому расписанию было в кормовом машинном отделении. Однако мои обязанности требовали регулярно посещать все машинные отделения. «Кения» всегда была исключительно везучим кораблем, и новый бой снова доказал это. Повсюду царила решимость.

«Огайо» получил попадание, когда главные силы сопровождения уже покинули нас. Я прекрасно помню, что примерно в 20.15 спустился в машинное отделение, чтобы проследить за сменой вахты. Большинство людей видело, как были торпедированы «Нигерия», «Каир» и «Огайо», скорее всего, одной и той же подводной лодкой, всего за несколько минут до того, как им предстояло заступить на вахту. Один из моих кочегаров буквально весь затрясся, но все-таки пошел следом за остальными.

Когда «Нигерия» была торпедирована и повернула назад в Гибралтар, контр-адмирал Барроу вместе со штабом перешел на эсминец «Ашанти». Мы на «Кении» решили, что он совершил ошибку, не перейдя к нам, так как «Ашанти» не имел надежных средств радиосвязи. Позднее ночью коммодор конвоя предложил командиру «Кении» капитану 1 ранга А.С. Расселу повернуть назад, так как многие суда были потоплены. Ответ Рассела был простым: «Конвой следует на Мальту». В это время адмирал Барроу не имел связи с нами, поэтому мы все были уверены, что именно Альф Рассел спас операцию.

Уже после полуночи я узнал, что «Манчестер» получил торпеду в кормовое машинное отделение. Если бы после попадания торпеды мы не потеряли форштевень вместе с параванами, то находились бы на его месте. И тогда эта торпеда была бы нашей».

 

К этому времени вице-адмирал Сифрет находился далеко на запад от конвоя. Однако, узнав о повреждении «Нигерии» и «Каира», он немедленно отправил «Харибдис», «Эскимо» и «Сомали» для усиления поредевшего эскорта. В 22.15 эти корабли разошлись на контркурсах с группой «Нигерии».{Операция «Гарпун» провалилась из-за того, что не удалось обеспечить аналогичное усиление эскорта. Сифрет учел этот урок. Однако «Харибдис» был крейсером ПВО, и его 114-мм орудия не могли противостоять итальянским 152-мм и тем более 203-мм орудиям. Прим. авт.}

Сразу после атаки подводной лодки конвой начал ворочать вправо, уходя от того направления, с которого были выпущены торпеды. Были потеряны головные корабли двух колонн, несколько эсминцев охранения остались позади, занимаясь спасательными работами, поэтому вполне понятно, что торговые суда начали терять строй. Офицеры связи ВМФ, находившиеся на транспортах, позднее сказали, что конвой попросту развалился. Вице-адмирал Сифрет назвал это преувеличением, но нельзя отрицать, что строй был все-таки нарушен. Именно в это время, примерно в 20.35, противник провел последнюю в этот день воздушную атаку, когда конвой находился примерно в 20 милях к западу от банки Скерки. «Ашанти» в это время едва подошел к хвосту конвоя и вместе с «Пенном» попытался укрыть своих подопечных, поставив дымовую завесу. Но это не помешало летчикам Оси нанести еще несколько удачных ударов.

Время атаки было выбрано превосходно. Длинные колонны транспортов ясно обрисовывались в последних лучах заката на западном горизонте, тогда как немецкие самолеты, которые в 20.38 появились на северо-востоке, казались просто неясными темными пятнышками. В атаке участвовали 30 бомбардировщиков Ju-88А-4 и 7 торпедоносцев Не-111Н-6, каждый из которых нес по 2 торпеды LFT5b.

Условия для атаки торпедоносцев оказались просто идеальными. Экипажи II/KG 26 использовали их превосходно, так же как и пилоты пикировщиков. На «Хейнкелях» этого подразделения торпеды сбрасывал механик по команде наблюдателя. Это являлось определенным недостатком, так как появлялась заминка. Торпеду следовало сбрасывать по крайней мере в 600 метрах от цели с высоты 40 – 50 метров, поэтому самолет не успевал отвернуть, прежде чем оказаться прямо над целью. Поэтому немцы обычно снижались к самой воде и отворачивали, только проскочив под носом или кормой атакованного корабля. Все это время самолет был исключительно уязвим, поэтому немецкие летчики пришли в восторг, увидев длинную колонну практически беззащитных транспортов. Над конвоем патрулировали 6 «Бофайтеров» 248-й эскадрильи с Мальты, однако они несколько минут назад повернули на базу, так как не смогли связать с конвоем по радио. Согласно рапортам пилотов, сначала они пробовали вызывать корабли по УКВ, но это ни к чему не привело, так как корабли наведения истребителей отсутствовали. Попытка связаться с помощью радиотелеграфа тоже ничего не дала, корабли не отвечали. Вдобавок суда конвоя обстреляли собственные истребители, поэтому пилотам просто не оставалось ничего иного, как улететь обратно. И едва они исчезли, как появились германские бомбардировщики.

Пилоты Люфтваффе использовали удачный случай наилучшим образом. На «Огайо» кое-как исправили повреждения и дали ход, но выяснилось, что танкер может ходить лишь широкими кругами. К счастью удалось наладить ручное управление, и в 20.30 корабль двинулся вперед со скоростью 7 узлов. Магнитный компас и гирокомпас вышли из строя, поэтому капитан Мэзон с огромным облегчением увидел эсминец «Ашанти» с адмиралом Барроу на борту, который догонял танкер с кормы. Капитан 2 ранга Онслоу позднее писал:

 

«После того как «Ашанти» на полном ходу увернулся от своей порции бомб и торпед, он приблизился к поврежденному «Огайо». Во время этого боя один из очень близких разрывов привел к выбросу пламени в одном из наших котлов, когда мы шли полным ходом, и в котельном отделении возник опасный пожар. В разгар боя на мостик примчался стармех К.М. Саймондс и сообщил об этом. Мой старший помощник Э.А.С. Бейли доложил мне, на что я ответил: «Спасибо, Чиф. Пожалуйста, погасите его». Через полчаса покрытый копотью и перемазанный нефтью стармех снова поднялся на мостик и доложил, что пожар погашен. На это я ответил: «Какой пожар?» Я был так занят, что совершенно забыл об этом происшествии. У нас на борту находился корреспондент ВВС Тони Кимминс, которого Бейли поставил к эрликону на нижнем мостике. Он все слышал и пришел в полный восторг».

 

Подойдя к борту танкера, адмирал Барроу запросил Мэзона, не требуется ли ему буксир. На это капитан танкера ответил отрицательно. Однако он попросил провести его корабль через узости, так как он слишком отстал от основной группы. Вскоре подошел эскортный миноносец «Ледбюри» (капитан-лейтенант Р.П. Хилл). Он зажег на корме синюю сигнальную лампу и повел танкер за собой на соединение с конвоем.

Экипаж «Огайо» продолжал отважно сражаться с пожарами, когда появились первые бомбардировщики. Несколько бомб разорвались рядом, но серьезных повреждений не было. 4 человека из экипажа танкера пропали. 2 армейских артиллериста У. Хэндз и Э. Смит побежали к своей спасательной шлюпке. К ним присоединился помощник стюарда Р.В. Мортон, который стоял у пулемета «Браунинг» на шлюпочной палубе, и молоденький юнга М. Гвидотти. Прежде чем они сообразили, что ничего слишком опасного не произошло и корабль не думает тонуть, шлюпка перевернулась и вывалила их в воду. Хэндза, который не умел плавать, спас Гвидотти, удержавший его на воде. К счастью, эскортный миноносец «Бичестер», искавший моряков «Нигерии», которых могло взрывом выбросить за борт, вскоре нашел их и подобрал. Их отсутствие на танкере заметили только на следующий день.

Бомбардировщики атаковали парами и по одиночке в течение получаса, и многие корабли спаслись просто чудом.

Когда появились немцы, был поднят сигнал перестроиться в две колонны. Капитан-лейтенант Хилл прорезал строй конвоя, чтобы выйти на атакованный борт, но все еще находился между колоннами, когда началась атака. «Ледбюри» дважды обстрелял торпедоносцы, но не смог помешать им сбросить свои торпеды. Эсминец-тральщик «Икарес» заметил торпеду, приближающуюся к нему с правого траверза. Руль был положен на борт и машинный телеграф отзвенел «полный вперед». Эсминец буквально прыгнул вперед, и торпеда прошла в считанных футах за кормой. Другим кораблям повезло меньше.

Судя по всему, немцы уделили «Эмпайр Хоупу» особое внимание, так как в последующие 30 минут не менее 18 бомб разорвались рядом с этим транспортом. Его капитан Гвайлин Уильямс, который командовал судном с момента постройки, блестяще маневрировал во время этой яростной атаки. Матросы транспорта вели огонь из всего, что только могло стрелять. И все-таки один из взрывов сделал пробоину диаметром 15 футов в борту, после чего машины встали. Неподвижный транспорт был слишком заманчивой мишенью, и одна атака сменяла другую. Многие артиллеристы были ранены осколками, кое-кого ударной волной даже выкинуло за борт. В 20.50 все было кончено, когда 2 бомбы попали в кормовую часть судна.

В трюме № 4 находилась взрывчатка, и его просто разворотило. Взрывы и пожары перекинулись на шлюпочную палубу, где хранился высокооктановый бензин. Вскоре вся кормовая часть превратилась в огненное пекло, и капитан Уильямс решил оставить судно. Многие корабельные шлюпки были уничтожены, а остальные оказались наполовину завалены углем, который разбросало взрывами бомб.

При спуске моторного катера оказалось, что пробка в днище вывернута, и он сразу стал наполняться водой. Кадет Дэвид МакКаллум без колебаний спустился по тросу в тонущий катер и ввернул пробку. За свой поступок он был награжден Медалью Британской империи.

Авиационный бензин разлился по всему судну, он начал стекать в море, окружив корабль пылающей завесой. Все пожарные помпы были уничтожены, поэтому команде не оставалось ничего иного, как покинуть судно. Пылающий «Эмпайр Хоуп» описал широкую дугу, так как руль был заклинен близким разрывом. Несмотря на это все люди благополучно покинули корабль, в том числе и капитан Уильямс. Катер уже отошел на 400 ярдов от него, когда вдруг на борту послышались крики. Вернувшись, они обнаружили второго помощника Сендалла, который искал капитана Уильямса, так как опасался, что тот мог остаться на судне.

Вскоре после 21.00 эсминец «Пенн» (капитан-лейтенант Дж.Г. Суэйн) подобрал весь экипаж, в потом торпедировал горящее судно. За отвагу и умелое управление кораблем капитан Уильямс был награжден Крестом за выдающиеся заслуги. Он стал одним из первых моряков торгового флота, награжденных военным орденом. Когда «Пенн» уходил, «Эмпайр Хоуп» все еще пылал, но уже явно тонул.

Торпедоносец Не-111 сумел поймать «Брисбен Стар» (капитан Фредерик Невилл Райли). Торпеда попала в форштевень, пробив большую дыру в носовой части и повредив носовые переборки. Судно начало принимать воду и постепенно остановилось. Его экипаж приступил к ремонту под энергичным и умелым руководством своего 46-летнего капитана. Через 20 минут течи в переборках были заделаны, был проведен кое-какой другой ремонт. Машинное отделение сообщило, что пар держится на марке и судно может дать 8 узлов.

Капитан 2 ранга Гиббс на «Патфайндере» подошел к торпедированному судну и решил, что с такой скоростью «Брисбен Стар» не сумеет догнать конвой. Поэтому было решено взять курс на юг и постараться проскользнуть мимо Келибии вплотную к берегу Туниса. Уповая на свою счастливую звезду, моряки решили попытаться проскользнуть незаметно для противника. Корабль медленно повернул на юг и пополз дальше, оставшись совершенно один.

Капитан 2 ранга Гиббс увеличил скорость и пошел на помощь другим кораблям. В 21.02 немецкие летчики добились еще одного успеха. Авиационная торпеда попала в транспорт боеприпасов «Клан Фергюсон» (капитан Артур Роберт Коссар). Корабль шел со скоростью 15 узлов примерно в 7 милях к северу от острова Зембра, когда вахтенный сигнальщик заметил торпеду, приближающуюся с правого борта. Немедленно положили руль на борт, однако судно отреагировало на это слишком медленно, и торпеда попала в цель. Взрыв был просто чудовищным. Все, кто его видел, были уверены, что не спаслось ни одного человека. В кормовой части судна поднялся огромный столб пламени, сразу начался пожар, и «Клан Фергюсон» начал погружаться кормой. Многие спасательные шлюпки вспыхнули, но большая часть экипажа сумела спастись на плотиках, используя в качестве весел стальные шлемы, чтобы побыстрее убраться из озера горящей нефти.

Вот как рассказывает об этом кадет Уэйн, находившийся на борту «Брисбен Стар»:

 

«Брисбен Стар» был торпедирован в правый борт самолетом SM-79. Я видел, как это случилось. «Клан Фергюсон» получил попадание примерно в то же время, когда мы дрейфовали, и я помню, как он горел, и как люди на его палубе гибли в пламени. «Эмпайр Хоуп» уже был обречен и превратился в пылающую руину неподалеку от нас. Мы были вынуждены дать задний ход 3 узла, чтобы обойти «Клан Фергюсон» и продолжали идти так, пока не была исправлена часть повреждений. Нам также пришлось дожидаться, пока уберут «Нигерию» и «Каир» с узкого протраленного фарватера.

Бой, происходивший в узостях примерно в 21.00, был очень хаотичным, но я четко помню события, свидетелем которых был. Я уверен, что многие другие отчеты написаны задним числом, поэтому по ним трудно восстановить истину. Так как моей обязанностью на мостике «Брисбен Стар» было наблюдать и все записывать, вероятно, я видел больше, чем остальные. Я также снял небольшой фильм для офицеров связи Королевского Флота. Я прекрасно видел развитие атаки пикировщиков, повредивших «Индомитебл», который находился в соседней колонне прямо на левом траверзе у нас. Я так и не знаю, пережила эта пленка войну или нет.

Капитан Макфарлейн был сильным человеком, настоящим джентльменом и прекрасным капитаном. Очень жаль, что он погиб в следующем походе, когда «Мельбурн Стар» был торпедирован в Вест-Индии по пути в Австралию. Я был рад найти официальный немецкий отчет об этом бое, так как бой непонятным образом выпал из британских отчетов. Я всегда сомневался, как я мог потерять целый день в своем дневнике, но выяснил, что он совпадает с немецким описанием. Я до сих пор гадаю над проблемой пропавшего дня».

 

Находившийся на борту одного из крейсеров Дэвид Ройял так описывает этот драматический момент:

 

«Транспорт «Клан Фергюсон» следовал у нас в кильватерной струе. Это был прекрасный корабль водоизмещением около 1200 тонн, который мог дать 14 узлов. Я видел 3 Ju-88, пикирующие сзади, но не мог навести свое орудия из-за ограничителя секторов обстрела. Однако наши кормовые орудия открыли огонь по немцам. Они подбили головной самолет, но тот уже успел сбросить свои бомбы, добившись прямых попаданий. Это было зрелище, которое я никогда не забуду. Еще минуту назад там был прекрасный корабль, затем последовал чудовищный взрыв и он исчез. Пропал, оставив только голубоватое кольцо огня на воде, грибообразный столб дыма и огня, поднимающийся на тысячу футов в воздух. Другие 2 Ju-88 были сметены ударной волной и пропали, но это была не слишком дорогая цена. Большие обломки взорвавшегося судна падали в море рядом со мной, я думаю, часть их попала в корму «Харибдиса». Один из наших матросов даже был ранен этим градом обломков».

 

Наблюдатели на борту соседнего транспорта «Ваймарама» сначала увидели, как авиаторпеда попала в правый борт «Эмпайр Хоупа», а затем попадание получил идущий у них на правом крамболе «Клан Фергюсон». Позднее свидетели так рассказывали об этом:

 

«После этого мы вышли из строя. Я видел ужасную вспышку пламени, которая поднялась в воздух на полмили. Я не могу представить, как часть экипажа сумела спастись, однако вскоре после взрыва мы услышали крики на воде. Мы не могли рисковать судном, подходя слишком близко к огню, и были вынуждены следовать дальше. Я не видел ни одного корабля сопровождения, который остановился, поэтому не думаю, что с этого судна уцелел хоть один человек. Мы продолжали полным ходом идти внутри территориальных вод, чтобы не напороться на мины, поставленные мористее. Еще достаточно долго мы видели, как пылает «Клан Фергюсон». Мы заметили силуэты нескольких кораблей, освещенных этим пожаром».

 

Несмотря на силу взрыва, многие моряки сумели уцелеть. Второй помощник А.Г. Блэк дает красочное описание событий:

 

«Я мог видеть языки пламени, поднимающиеся из светового люка машинного отделение и из борта судна. Крышки люка трюма № 4 были сорваны и улетели вместе с двумя десантными катерами, стоявшими на них. Из 4 спасательных шлюпок судна, шлюпка № 3 была уничтожена, и все, кроме шлюпки № 1, вспыхнули. Пропали 3 спасательных плотика. Потом произошел сильный взрыв в трюме № 5, и через 7 минут после попадания корабль начал тонуть. Разлившаяся нефть горела на воде еще двое суток. Бочки с бензином плавали в море и загорались, извергая густые клубы черного дыма. Всего сумели спастись 64 человека, которые разместились примерно поровну на 4 спасательных плотиках». {Даже в 1959 году писали, что он погиб со всем экипажем. Прим. авт.}

 

Героический подвиг совершил мидшипмен Аллисон, для которого это был первый поход. Добравшись до маленького плотика, он поплыл, толкая его перед собой, и помог забраться на плот нескольким сильно обожженным морякам. Позднее он перенес их на большой плот. Их горящий корабль медленно дрейфовал вдаль, оставив моряков спасаться самостоятельно.

«Вайранги» (капитан Ричард Гордон) оторвался от остальных во время «общего замешательства», как сказал позднее капитан, и последовал далее самостоятельно, дав полный ход. Транспорт вскоре был атакован с правого борта торпедоносцем «Хейнкель». Корабль резко повернул вправо и уклонился от 2 торпед, которые прошли за кормой. Вскоре после этого он был вынужден еще раз повернуть, чтобы обойти 2 горящих транспорта.

Строй конвоя к этому времени практически развалился. Эскортный миноносец «Ледбюри» видел 6 транспортов, следующих разными курсами в общем направлении на северо-запад. Капитан-лейтенант Хилл сразу повернул свой маленький миноносец туда и помчался за ними, чтобы вернуть заблудших овец на путь истинный. Ближайшим судном оказался «Мельбурн Стар». Миноносец догнал его и приказал лечь на курс 120°, что он и сам уже намеревался сделать. Один за другим он перехватывал отбившиеся транспорты и возвращал на этот курс. В это время адмирал шел под берегом малым ходом, чтобы дождаться возвращения беглецов.

«Дорсет» (капитан Такетт) был вынужден совершить несколько срочных поворотов, чтобы уклониться от вражеских самолетов. Обходя поврежденный транспорт, он встретился с «Порт Чалмерсом». Капитан Такетт сообщил:

 

«Зная, что на борту этого судна находится коммодор, я запросил у него курс и скорость. Он сказал мне возвращаться в Гибралтар. Я пошел было назад, но через 5 минут понял, что не желаю делать это, и повернул обратно. Мы оставили «Порт Чалмерс» идущим в Гибралтар, но, судя по всему, позднее коммодор передумал».

 

Офицер связи на борту «Мельбурн Стар» сообщил, что во время воздушного налета это судно «потеряло голову» и было вынуждено круто повернуть влево. Капитан запросил у «Порт Чалмерса» приказаний и получил ответ: «Возвращайтесь назад». Хотя в это время воцарился настоящий хаос, капитан «Мельбурн Стара» был твердо убежден, что единственное, что он обязан сделать, – это следовать на Мальту. Находившиеся на мостике офицеры с ним согласились. Корабль описал полный круг и выбрался из толчеи. В этот момент появился миноносец и просигналил: «Курс 120 градусов», что и было выполнено. Капитан транспорта «Санта-Элиза» Т. Томпсон вспоминал:

 

«Чтобы избежать мин, которые противник сбросил впереди, мы повернули вправо. Эсминец догнал нас и приказал лечь на курс 120 градусов. Мы присоединились к 2 другим оторвавшимся транспортам, но потеряли контакт с остальными».

 

Коммодор Венейблз так описывает начавшееся замешательство:

 

«Мы находились за кормой «Каира», когда он получил попадание. Мы сразу дали полный назад и после того, как обошли его, последовали за конвоем на юг. Горящие суда превратили ночь в день. Заметив слева подводную лодку, я решил попытаться спасти судно, отстав от конвоя. Корабль полным ходом пошел на запад. Еще 2 судна, которым мы сообщили о своих намерениях, повернули на 16 румбов, чтобы последовать за мной, но больше мы их не видели. Вероятно, их перехватил эсминец и приказал присоединиться к конвою. Еще один эсминец перехватил меня и приказал следовать на Мальту. Я так и намеревался сделать, как только обстоятельства сложатся более благоприятно. Поэтому мы сначала повернули к берегу, а потом на восток».

 

Вторым эсминцем был «Брамхэм», который догонял конвой с кормы. Его подопечный транспорт «Девкалион» также стал жертвой Люфтваффе, хотя находился во многих милях от конвоя. В 19.46 появились 2 Ju-88, которые летели низко над прибрежными холмами. В темноте их было трудно заметить, но миноносец открыл огонь. Немцы улетели, сбросив несколько бомб, 2 из которых взорвались в 30 футах за кормой транспорта, а еще одна упала в 20 футах слева по носу.

Отбив эту атаку, «Девкалион» двинулся дальше и оказался примерно в 5 милях от скал Кани, однако пройти дальше ему не было суждено. Примерно в 21.15 эти корабли были обнаружены парой Не-111. Они зашли со стороны берега с выключенными моторами, захватив англичан врасплох. Те открыли огонь, когда было уже слишком поздно. Первый торпедоносец промахнулся. Однако второй, который отважно планировал на высоте всего 50 футов над водой, сбросил свои торпеды с расстояния 75 ярдов, и обе попали в правую раковину транспорта. Трюм № 6, в котором находился груз авиационного бензина, сразу взорвался. Корабль был обречен, и капитан Браун отдал приказ команде покинуть его.

Одного из артиллеристов придавило сорванным с места спасательным плотиком. Он получил тяжелое ранение и не мог освободиться. Хотя корабль мог взорваться в любую секунду, мидшипмены Дж. Грегсон и П. Бресуэлл побежали ему на помощь. Отодвинув обломки, они освободили человека, спустили за борт и вместе с ним поплыли к «Брамхэму». За проявленную отвагу Грегсон был награжден Медалью Альберта и Крестом Георга, высшей гражданской наградой за храбрость.

Все уцелевшие члены экипажа были взяты на борт миноносца в тот момент, когда палуба «Девкалиона» уже уходила под воду. Не желая привлекать внимание патрульных судов Виши, лейтенант Бейнс ускорил гибель транспорта, сбросив в 21.30 под бортом у него 2 глубинные бомбы. Затем юный лейтенант повернул свой корабль прямо на восток и поспешил вдогонку за конвоем.

Когда «Брамхэм» уходил, «Девкалион» еще горел, но вскоре после этого послышался сильный взрыв, который известил о гибели этого доблестного судна.

А на востоке остатки конвоя продолжали свой нелегкий путь. Танкер «Огайо» обнаружил, что удержаться за кормой «Ледбюри» очень сложно, так как кормовой огонь миноносца не был виден с кормового рулевого поста танкера, поэтому все команды на изменение курса приходилось подавать по громкой связи с мостика в средней части судна.

Тем временем командир «Кении», ничего не зная о судьбе контр-адмирала Барроу, сообщил конвою, что принимает командование на себя. Барроу, перехватив этот сигнал, приказал командиру «Ашанти» прорезать рассыпавшийся конвой, чтобы выйти в голову строя. Там сейчас шли 3 эсминца-тральщика и 2 уцелевших крейсера – «Кения» и «Манчестер». Капитан 1 ранга Рассел поставил их во главе колонн. Эсминцы «Пенн» и «Патфайндер» подходили сзади, завершив спасательные работы. Однако вместе с этими военными кораблями остались лишь немногие транспорты.

Во время воздушной атаки «Гленорчи» вместе с «Альмерией Лайкс» держался за кормой группы военных кораблей, когда «Кения» приказала держать скорость 13,5 узлов и повернула на юг. Однако остальные корабли к этому времени потерялись. Капитан «Мельберн Стар» в своем рапорте подтвердил мнение офицера связи ВМФ, что во время воздушной атаки конвой «сбился в кучу», и когда его судно легло на правильный курс, то рядом не было ни одного эскортного корабля. Поэтому капитан Макфарлейн окликнул шкипера «Санта-Элизы» и сказал: «Я иду на Мальту, вы пойдете за мной?» С мостика американского транспорта капитан Томпсон ответил: «Да».

Коротко и ясно! Вскоре к этим двум судам присоединилось третье.

По пути в голову колонны контр-адмирал Барроу еще раз едва спасся. «Ашанти» был атакован торпедоносцем, и торпеда прошла справа по носу у эсминца буквально на расстоянии вытянутой руки. Еще одно счастливое избавление.

Многие торговые суда не без гордости считали, что отбили атаки самостоятельно. «Рочестер Касл» был накрыт 2 тяжелыми бомбами. В машинном отделении были погнуты 2 шпангоута, возникли течи. Кроме того, вентиляторы засосали в машинное отделение дым пожаров и сгоревшего пороха, поэтому находиться внизу было почти невозможно. И, несмотря на это, транспорт отбил атаку. Он находился в 400 ярдах за кормой «Клан Фергюсона», когда это судно получило попадание, но артиллеристы «Рочестер Касла» сумели удержать противника на почтительном расстоянии. Действительно, его вооружению могли позавидовать командиры многих эсминцев. Кроме обычно бесполезного 120-мм орудия с малым углом возвышения, транспорт имел 40-мм бофорс и не меньше 6 – 20-мм эрликонов, 4 легких пулемета, 4 установки для парашютных мин и 76-мм ракетную установку.

Поэтому заградительный огонь «Рочестер Касла» был довольно плотным,{Хотя часто суда конвоя называют подсадными утками, на самом деле они имели солидное вооружение.

«Огайо»: 1 – 127-мм, 1 – 76-мм, 6 – 20-мм.

«Дорсет»: 1 – 102-мм, 1 – 40-мм, 6 – 20-мм, 2 бомбомета.

«Клан Фергюсон»: 1 – 102-мм, 2 – 40-мм, 8 – 20-мм.

«Девкалион»: 1 – 120-мм, 2 – 40-мм, 6 – 20-мм, 4 бомбомета.

«Порт Чалмерс»: 1 – 102-мм, 2 – 40-мм, 6 – 20-мм.

«Вайранги»: 1 – 152-мм, 1 – 40-мм, 6 – 20-мм, 3 бомбомета.

«Эмппайр Хоуп»: 1 – 120-мм, 1 – 40-мм, 6 – 20-мм, 4 бомбомета.

«Гленорчи»: 1 – 102-мм, 2 – 40-мм, 6 – 20-мм, 3 бомбомета.

Кроме того, корабли имели многочисленные установки РАС и FAM. Поэтому любой транспорт мог постоять за себя. Прим. авт.} и судно смогло проследовать далее к мысу Бон. Один из его механиков описал пролив Скерки, когда они туда вошли: весь горизонт пылал, эсминцы стояли, подбирая спасшихся моряков.

«Санта-Элиза» тоже получила несколько близких разрывов во время воздушного налета. Транспорт был накрыт 4 бомбами, которые вынудили его снизить скорость. В его экипаж была включена военная команда американского флота под командой энсайна Герхарта Суппигера. Артиллеристы с огромным энтузиазмом обстреливали все, что попадало к ним на прицелы. Когда закончилась атака, капитан Томпсон обнаружил, что потерял контакт с конвоем.

Капитан 2 ранга Гиббс сумел собрать несколько отставших судов и построить их в кильватерную колонну, после чего повел вдогонку за военными кораблями, ушедшими вперед.

Немецкие летчики заявили, что во время этой атаки потопили 10 торговых судов и добились попадания в крейсер. В действительности они потопили только 3 транспорта и еще 1 серьезно повредили. Это был хороший результат, учитывая, что был потерял только один Ju-88. Они также сообщили о присутствии в составе конвоя маленького авианосца, который приняли за «Юникорн». Почему был сделан такой вывод – неясно, но в любом случае он вскоре был опровергнут немецкими самолетами-разведчиками.

Когда головные корабли подошли к самому узкому месту пролива, они натолкнулись еще на одну итальянскую подводную лодку. Это была «Аладжи» (старший лейтенант Серджио Пуччини). Лодка начала патрулировать в этом районе в 04.00 и примерно с 09.00 слышала грохот боя, который постепенно приближался. 2 носовых торпедных аппарата были неисправны, но ближе к вечеру их удалось исправить, и лодка пошла на перехват. В 20.00 Пуччини заметил в перископ столб дыма и пошел в том направлении. Вероятно, это был горящий «Огайо», но прежде чем Пуччини приблизился к нему, появились немецкие бомбардировщики, поэтому ему пришлось притормозить и проследить за их атакой.

Пуччини отметил, что конвой отчаянно маневрировал, после чего повернул на юг. По его утверждению, в 20.20 один эсминец получил попадание бомбы. Пуччини продолжал наблюдение, маневрируя так, чтобы «Аладжи» смогла перехватить основную часть конвоя. Он сумел различить крейсер типа «Саутгемптон» - это был «Манчестер», который возглавил перестроившееся соединение. В этот момент дистанция составляла от 8000 до 10000 метров. Затем возобновилась воздушная атака.

Пока Пуччини ждал и следил, он заметил 2 горящих транспорта и идущий к ним на помощь эсминец. Серия бомб легла рядом с этими кораблями, еще один эсминец вроде бы получил попадание в корму и отвернул прочь. Он также увидел тяжело поврежденный крейсер – либо «Нигерию», либо «Каир». Головной транспорт был вынужден снизить скорость, пока остальные перестраивались.

Теперь британское соединение приблизилось к позиции «Аладжи». Пуччини дал залп 4 торпедами с дистанции 1500 – 2000 метров по ближайшему большому кораблю. Вероятно, это была «Кения». Однако в момент залпа лодка была замечена бдительными наблюдателями «Порт Чалмерса» и «Кении». Крейсер успел положить руль на борт. Этот маневр, скорее всего, спас крейсер, так как 4 торпеды наверняка разнесли бы его на куски. Радары эскортных кораблей ничего не обнаружили. Резкий поворот «Кении» был почти удачным. 2 торпеды Пуччини прошли за кормой крейсера, еще одна прошла под мостиком, но слишком глубоко.

А вот четвертая попала в корабль, почти точно в форштевень. При этом крейсер получил некоторые повреждения между килем и нижней палубой в носовой части корпуса. Переборка № 6 была разрушена. Тяжелые повреждения от киля до верхней палубы имели место до переборки № 11. В момент взрыва «Кения» имела скорость 14 узлов, поэтому носовые отсеки были затоплены до уровня ватерлинии. От сотрясения вышла из строя гидроакустическая установка.

Это произошло в 21.12, и события продолжали развиваться с ураганной быстротой. Конвой по-прежнему находился в состоянии полного хаоса.

«Кения», несмотря на повреждения, сумела сохранить скорость и осталась с конвоем. Вскоре она присоединилась к идущему впереди «Манчестеру», потом к ним подошел «Ашанти», а немного позднее – «Патфайндер». Капитан 2 ранга Гиббс доложил контр-адмиралу Барроу, что большая группа торговых судов осталась позади без всякой защиты. Поэтому Барроу отправил «Патфайндер» к ним.

«Аладжи» без труда ускользнула от англичан, и Пуччини смог радировать о попаданиях в крейсер и транспорт, хотя ни один из транспортов поврежден не был. В 22.13 «Аладжи» всплыла и отправила по радио сообщение: «На горизонте от 180 до 240 градусов мы видим сплошной ряд горящих судов на расстоянии от 5000 до 6000 метров».

Продолжали подходить отдельные группы кораблей. «Вайранги» заметил «Альмерию Лайкс», которая пристроилась к нему сзади. Вскоре эту группу из 3 судов заметил однотипный с «Вайранги» «Ваймарама». В 20.30 этот транспорт протиснулся между ними, и колонна двинулась дальше.

«Огайо» тоже продолжал следовать к цели. На борту танкера возникла легкая паника, когда он подошел к горящему «Клан Фергюсону». Борт танкера был разворочен, а в море плавал слой горящей нефти. Однако «Ледбюри» провел танкер подальше от огненного озера. Хотя вокруг было светло, как днем, «Огайо» повезло еще раз. В 23.48, вскоре после того, как «Огайо» и «Ледбюри» ушли, подводная лодка «Бронзо» (старший лейтенант Чезаре Бульдрини) заметила «Клан Фергюсон» и отправила его на дно торпедой, которая оторвала носовую часть транспорта. Если бы она вышла в атаку немного раньше, необычайные приключения «Огайо» завершились бы уже здесь.

И вот в таком растянутом «строю», конвой в 23.54 обогнул мыс Бон, рядом с которым его ждали вражеские торпедные катера.

 

II

 

Теперь строй конвоя состоял из нескольких отдельных групп. Впереди шли эсминцы-тральщики и другие военные корабли, но рядом с ними находились лишь несколько транспортов – «Гленорчи», «Альмерия Лайкс» и «Вайранги». Большинство транспортов шло позади в охранении единственного эсминца «Патфайндер». Это были «Мельбурн Стар», «Ваймарама», «Санта-Элиза», «Дорсет» и «Рочестер Касл». За кормой у них шли «Огайо» и «Ледбюри». Еще больше отстали «Порт Чалмерс» и «Пенн». «Брисбен Стар» шел самостоятельно ближе к тунисскому берегу. Когда вражеские торпедные катера обнаружили группу военных кораблей, это дало транспортам небольшую передышку.

Через полчаса после полуночи на экранах радаров английских кораблей появились отметки, принадлежащие маленьким суденышкам. Это были торпедные катера, которые включили моторы и атаковали головную группу. Корабли эскорта поставили плотную огневую завесу по левому борту, пустив в ход все орудия, и повернули влево, чтобы уклониться от торпед. Эти атаки провела итальянская 18-я флотилия, и старший лейтенант Луиджи Сала, командир MAS-556, заявил, что добился попадания. Затем катера отвернули, поставив дымовую завесу, чтобы прикрыть свой отход.

Вскоре они снова появились, и начался затяжной бой, который завершился лишь за маяком Келибия. Хотя море все было исчерчено следами множества торпед, во время первой атаки не пострадал ни один корабль. Точно так же остались целы и все торпедные катера. Хотя «Ашанти» перехватил их переговоры по УКВ, из которых был сделан вывод, что катера понесли потери, в действительности ни один из них не был потоплен.

Противник обнаружил, что головная группа прекрасно может постоять за себя, поэтому катера отправились на поиски другой добычи. И вскоре они обнаружили разрозненные группы транспортов, идущие сзади.

Первым из немецких катеров выполнил атаку S-59 (обер-лейтенант Альберт Мюллер), который действовал самостоятельно, находясь примерно в 5 милях на NNO от мыса Бон. Он сообщил, что атаковал противника и попал 2 торпедами в танкер водоизмещением около 15000  GRT, который загорелся. Неясно, кого именно атаковал Мюллер, но что точно известно – в указанном районе ни один корабль попаданий не получил.

Через 2 минуты южнее Келибии итальянские катера MS-16 (капитан 3 ранга Джорджио Манути) и MS-22 (лейтенант Франко Меццадра) заметили конвой возле Рас Мустафы. MS-16 вышел в атаку и в 01.04 выпустил правую торпеду по крейсеру с дистанции 800 метров. Но из-за неисправности рулевой машинки торпеда прошла в стороне.

Дополнительные неприятности конвою доставили горящие маяки мыса Бон и Келибии. Тунис считался нейтральным, и эти мощные прожектора работали, как в мирное время, одинаково ярко освещая корабли союзников и Оси. Шкипер «Альмерии Лайкс» сообщил, что вращающийся прожектор мыса Бон был достаточно сильным, чтобы осветить любой корабль на расстоянии 10 миль от берега.

Рокки Ройял, находившийся на борту «Харибдиса», был одним из тысяч моряков, которые проклинали эти дьявольские лучи, помогающие катерам противника.

 

«Маяк Келибия дорого нам обошелся. Он расположен на побережье Северной Африки в узостях Сицилийского пролива. Прожектор вращался, регулярно посылая широкий луч света в море и освещая корабли нашего соединения и конвоя, к огромному удовлетворению противника. Он превратил «Манчестер» и другие корабли в легкую добычу. Когда «Харибдис» вошел в пролив, наш артиллерист Джон Рашер, который был мастером своего дела, запросил у командира разрешение обстрелять маяк. Все видели опасность, но командир был вынужден отказать, так как это было бы нарушением нейтралитета. Не сомневаюсь, что противник только радовался свету маяка. Мы должны были ждать атаки торпедных катеров, и ожидания оправдались. Мы даже могли слышать рев их моторов. Судя по всему, наша огневая завеса была действенной, так как на экране радара мы видели, как они дружно отворачивают прочь. Но одновременно это означало, что нам следует повернуть прямо на них, чтобы уклониться от торпед, которые наверняка выпущены чуть ранее. К этому мне следует добавить, что мы были рады тому, что имеем 114-мм орудия, а не 133-мм, так как они обладали более высокой скорострельностью».

 

В 01.07 катер MS-16 снова занял выгодную позицию для атаки и выпустил левую торпеду по другому крейсеру. MS-22 также выпустил свои торпеды по этой же цели. После напряженного ожидания итальянцы увидели, что на корме корабля мигнула яркая красно-оранжевая вспышка. Их жертвой стал единственный неповрежденный крейсер сил сопровождения «Манчестер» (капитан 1 ранга Г. Дрю).

2 итальянских катера оставались незамеченными, пока они не появились внезапно менее чем в 100 ярдах по правому траверзу. Они отважно подошли еще ближе, чтобы выпустить торпеды.{Объяснением этой внезапности может служить то, что конвой проходил мимо обломков эсминца «Хэйвок», который вылетел на мель несколько месяцев назад и был ясно виден. Поэтому, вполне вероятно, что 2 торпедных катера прятались за этими обломками, когда конвой подошел к ним. Прим. авт.} Английский корабль круто повернул им навстречу, ведя беглый огонь из носовых 152-мм башен, но каким-то чудом эта пара вертких катеров осталась невредима. Торпеда попала в правый борт крейсера напротив кормового машинного отделения. При взрыве погибли 1 офицер и 12 матросов. Торжествующие катера позднее сообщили, что взрывом ему оторвало корму.

До сих пор крейсер успешно отражал атаки торпедных катеров. Билл Страуд позднее рассказывал автору:

 

«Башни «А» и «В» действовали очень активно. Они вели беглый огонь, стараясь отогнать катера, пытавшиеся атаковать на снова и снова. Но затем у нас на правом траверзе буквально ниоткуда возникли еще 2 катера. Они были освещены нашими кораблями и обстреляны из всех орудий. Однако катера быстро выпустили свои торпеды в упор и полным ходом умчались обратно в темноту. До сих пор мы не получили ни царапины, так как сумели уклониться от множества бомб и торпед».

 

Г.В. Тауэлл позднее вспоминал:

 

«Я только попытался немного вздремнуть, как вдруг весь корабль задрожал. Я услышал громкий скрежет, запахло сгоревшим кордитом. Крейсер сильно накренился на правый борт, но, слава богу, остался на плаву».

 

Одним из морских пехотинцев, обслуживавших в этом бою орудия, был Эрнест Ходжсон. Он был наблюдателем на правом борту.

 

«Я действительно заметил 2 торпеды, идущие нам в правый борт, и сообщил о них на мостик, получив ответ, что там их тоже видят. Я знал, что было уже поздно пытаться уклониться, оставалось лишь беспомощно ждать. Я понимал, что ничего не смогу сделать и мне некуда бежать. Почти немедленно раздался сильный грохот, последовала яркая вспышка, взметнулся столб огня. От сотрясения я полетел кувырком. Обе торпеды попали нам в правый борт, и корабль сразу накренился».

 

Следить, как торпеды идут на тебя, уже само по себе неприятно, но на нижних палубах царил еще более жуткий бедлам. Особенно плохо стало после первого взрыва. Вспоминает старший кочегар Альберт Слейтер:

 

«Первый взрыв погрузил машинное отделение в темноту, а второй сбросил меня с платформы, на которой я стоял. Только хлынувшая вода помешала мне сломать шею, когда я полетел на палубу машинного отделения. Я простился со всякой надеждой, ожидая, что вскоре вода зальет весь отсек. Но внезапно она остановилась всего в нескольких футах от потолка. Затем повалил обжигающий пар».

 

Несмотря на это, Слейтер добрался до люка и сумел покинуть машинное отделение.

Снова рассказывает Билл Страуд:

 

«После этого корабль остановился. Машинные и котельные отделения были затоплены, там вспыхнули пожары. Вся вахта приступила к их тушению и спасала остатки машинной команды. Освещение и электроэнергия отключились, но моя башня вела спорадический огонь, пока из-за увеличившегося крена ее не заклинило».

 

Мак МакДональд красочно описал автору происходившее, подтвердив все сказанное выше.

 

«Самым первым делом погасло все освещение. К счастью, паника не началась. Были вызваны добровольцы, чтобы помочь выбраться машинной команде. Затем все мы собрались на верхней палубе. Капитан 1 ранга Дрю сказал нам, насколько я помню: «Он еще может делать до 2,5 узлов и временами слушается руля».

 

Машинное отделение, кормовое котельное отделение, топливные цистерны и погреба 102-мм орудий затопило сразу. 2 динамо-машины вышли из строя, погасло все освещение. Действовал только левый внешний вал, и поврежденный крейсер описал широкий круг, прежде чем остановиться. Он стоял неподвижно с креном 12 градусов на правый борт, но после запуска аварийных генераторов контрзатоплением крен удалось уменьшить до 5 градусов.

Снова внезапный успех противника поверг моряков торгового флота в панику. «Вайранги» и «Альмерия Лайкс» немного раньше отделились, но последний самостоятельно установил контакт с группой военных кораблей и шел за кормой «Манчестера». Несколько неожиданно американский корабль выяснил, что ведет за собой британский транспорт «Гленорчи». Один из моряков «Гленорчи» вспоминал:

 

«Когда получил попадание «Манчестер», мы оба повернули вслед за ним, думая, что он выполняет маневр уклонения. Вероятно, крейсер предупредил «Альмерию Лайкс», потому что она внезапно резко повернула влево, пересекая нам курс. Мы дали полный назад и таким образом избежали столкновения».

 

На борту американского судна капитан повернулся к британскому офицеру связи и заявил: «Давайте убираться отсюда к черту!» Капитан-лейтенант Митчелл согласился. «Альмерия Лайкс» отошла на милю мористее. Зато «Гленорчи» остался на прежнем курсе, пытаясь отыскать «Кению».

Позади остался «Ваймарама», который едва на врезался на полном ходу в «Манчестер». Лишь положив руль лево на борт, транспорт разминулся с крейсером в считанных ярдах. Прошел еще целый час, прежде чем с транспорта заметили эскортные корабли.

«Мельбурн Стар» чуть ранее увидел «Патфайндер» и запросил у капитана 2 ранга Гиббса разрешения следовать за ним. Получив согласие, капитан Макфарлейн пристроил свою маленькую группу из 3 транспортов за кормой эсминца. В 01.40, рядом с берегом Туниса, в 4 милях от Келибии перед минным полем «Патфайндер» встретил поврежденный «Манчестер». Когда эсминец повернул навстречу крейсеру, «Мельбурн Стар» последовал было за ним, но «Патфайндер» прожектором передал приказ следовать прежним курсом. В результате 3 торговых судна двинулись дальше, обходя мины с юга, без всякого прикрытия.

Командиры двух военных кораблей устроили совещание, перекрикиваясь в мегафоны. Капитан 1 ранга Дрю надеялся исправить повреждения своими силами и самостоятельно вернуться в Гибралтар. Капитан 2 ранга Гиббс понимал, что не может бросить транспорты совершенно без защиты, поэтому он должен был оставить поврежденный крейсер в одиночестве. Забрав 158 человек, которые были взяты на «Манчестер» сверх штата на время похода, Гиббс пожелал капитану 1 ранга Дрю удачи и поспешил обратно к конвою.

Вскоре после этого он снова прошел мимо «Мельбурн Стар». Капитан Макфарлейн сообщил, что не смог удержаться за эсминцем, хотя шел полным ходом, поэтому транспорт постепенно отстал. Сам «Мельбурн Стар» понемногу обогнал двух своих товарищей, поэтому опять остался в одиночестве. Капитан Макфарлейн писал:

 

«Впереди мы заметили какое-то оживление: вспышки выстрелов, разноцветные трассы – красные, золотые, бледно-зеленые. Впрочем, мой корабль тоже выбрасывал из трубы эффектный фейерверк, который никак не удавалось прекратить».

 

Груз «Мельбурн Стар» включал в себя 1350 тонн высокооктанового бензина, 700 тонн керосина, 1450 тонн фугасных снарядов, не считая нефти. Поэтому оказаться в таком бедламе не улыбалось никому. К счастью, шнырявшие повсюду торпедные катера его не заметили.

Зато «Рочестер Каслу» повезло меньше. В 01.13 он заметил торпедный катер, вероятно MS-26, который на этот раз атаковал транспорт. Прежде чем он успел повернуть, итальянский катер выпустил торпеду. Она попала в судно выше скулового киля в трюм № 3, сделав пробоину 25 на 18 футов. Трюм был немедленно затоплен, взрыв разбил 2 спасательные шлюпки. Но, несмотря на это попадание и полученные ранее повреждения, «Рочестер Касл» сохранил скорость 13 узлов, хотя сильно сел носом. Это было замечательным достижением капитана Рена и его экипажа.

Эту атаку видели с «Дорсета» (капитан Джек Колльер Такетт). Торпедный катер резал ему курс слева направо, и транспорт попытался таранить его. Но торпедный катер выскользнул из-под форштевня «Дорсета» и скрылся в темноте, не обращая внимания на корабль Такетта. Через несколько минут на «Дорсете» услышали грохот взрыва торпеды, попавшей в их менее удачливого товарища.

Избиение продолжалось. В 01.50 головная группа военных кораблей находилась чуть южнее Келибии, когда MS-31 (старший лейтенант Антонио Кальвани) обнаружил ее. «Гленорчи» находился в относительно безопасном положении, пристроившись прямо за кормой большой группы военных кораблей, после чего обнаружил, что опять следует в кильватер «Альмерии Лайкс». На мостике американского судна, после того как оно оторвалось от конвоя, состоялся жаркий спор. Капитан предлагал идти прямо на Мальту, дав полный ход, и попытаться таким образом избежать опасности. Капитан-лейтенант Митчелл резко возражал против этого. Но, к счастью, довольно быстро транспорт встретился с одним из эсминцев-тральщиков.

Чуть ранее «Гленорчи» имел короткую стычку с торпедным катером и заявил, что потопил его. Как мы теперь знаем, это было ошибкой, но несколько вражеских торпедных катеров получили повреждения, вполне возможно, что противник «Гленорчи» оказался среди них. MS-26 и MS-31 вернулись, чтобы повторить атаку. Судя по всему, именно эти 2 катера около 02.00 перехватили «Гленорчи», освещенный прожектором, и всадили ему 2 торпеды в левый борт. Гальвани выпустил 2 торпеды с дистанции менее 700 метров. Хотя один из британских эсминцев открыл по нему жаркий огонь, катер сумел ускользнуть.

Машинное отделение «Гленорчи» было затоплено, все спасательные шлюпки левого борта были уничтожены. Когда спускали 2 шлюпки правого борта, корабль почти лег на левый. Свидетели говорят, что возникла небольшая паника, несколько плотиков были сброшены за борт, и артиллеристы начали прыгать на них. Так как в состав груза входил авиабензин, то мешкать было бы неразумно. Капитан Лесли приказал команде покинуть судно, пока третий помощник мистер Р.М. Саймон выкинул за борт секретные документы и корабельные бумаги в мешке с грузом. Затем он обошел тонущий корабль, чтобы удостовериться, что все моряки и пассажиры покинули его. Все 124 человека были в наличии, после чего капитан Лесли приказал Саймону также покинуть судно.

Он попал в шлюпку, который командовал второй помощник Скеллинг, но капитан Лесли отказался последовать за ним. Несмотря на многочисленные просьбы, он остался непоколебим. Когда шлюпка отошла, ее окликнул первый помощник Ханни, находившийся на одном из плотиков, и спросил, все ли в безопасности. Узнав, что капитан Лесли остался на борту, он одолжил на шлюпке 2 весла и начал грести обратно, заявив, что не собирается оставлять капитана. По пути назад он подобрал еще 3 моряков, которые свалились за борт. После этого он снова направился к судну, но пропал в темноте.

В 02.00 голова конвоя была замечена торпедным катером MS-26 (лейтенант Бенчини) примерно в 7 милях к югу от Келибии. Катер немедленно был освещен осветительными снарядами, но их свет помог итальянцам заметить транспорт и эсминец. MS-26 немедленно попал под сильный и точный огонь с обоих кораблей и пошел зигзагами сквозь строй конвоя, чтобы избежать попаданий. Он вышел на правый борт англичан и сам обстрелял их из пулеметов. Позднее Бенчини рассказывал, что лично видел, как пулеметная очередь прошлась по корпусу транспорта. Примерно в 50 метрах от левой скулы торгового судна он увидел крейсер, который опознал, как корабль типа «Аретуза». MS-26 выпустил обе торпеды по этому кораблю в 02.20, и Бенчини утверждал, что обе попали. Ничего подобного в действительности не было.

Выпустив торпеды, итальянский катер еще раз попал под осветительные снаряды и был окружен всплесками – по нему стреляли эсминец и крейсер. Катер повернул в сторону тунисского берега, сбрасывая глубинные бомбы, чтобы обмануть эсминец, который преследовал его, пока MS-26 не укрылся на минном поле. Лишь тогда эсминец прекратил погоню.

Этим эсминцем был «Патфайндер», который, по словам адмирала Барроу, всегда оказывался в нужном месте в нужное время. Его действия заслуживают особого описания.

 

«Наш машинный телеграф звякнул, отдав приказ: «Полный вперед», руль был положен на борт, чтобы таранить врага. В тот же самый момент мы поймали торпедный катер лучом нашего большого 44-дюймового прожектора, и все орудия, которые можно было навести – 102-мм, пом-пом и эрликоны, – открыли беглый огонь. Окруженный всплесками, катер бросился вперед и резко повернул, поставив дымовую завесу.

Он исчез в дыму, и мы последовали за ним сквозь завесу, которая оказалась довольно жидкой. Снова мы поймали его прожектором и удержали, орудия опять открыли огонь. Я не знаю, попали мы в него или нет, потому что мы заметили сигналы с другого катера, стоящего на пути конвоя и повернули, чтобы устранить эту новую угрозу».

 

Примерно в это время фейерверк, устроенный Бенчини, привлек внимание MS-25 (старший лейтенант Ле Пера) и MS-23 (лейтенант Патроне), однако они нарвались на серьезный отпор. MS-23 вообще не смог атаковать, а MS-23, хотя и выпустил с большой дистанции торпеду по крейсеру, успеха не добился.

После этого на сцене опять появился MS-31 (старший лейтенант Кальвани). Он пошел вслед за конвоем на юг, посылая в эфир сообщения обо всех его маневрах. К 03.15 он уже почти израсходовал топливо и потому был вынужден повернуть на север. Вскоре после этого MS-31 встретил 2 других катера своей флотилии. После короткого совещания итальянцы решили возвращаться, но по дороге постараться добить любое отставшее судно, которое будет встречено. В 05.15  MS-31 натолкнулся на атакованный им ранее «Гленорчи» и несколько плотиков с «Клан Фергюсона».

В бою наступило недолгое затишье, и уцелевшие британские корабли двинулись дальше. В 02.20 «Кения» повернула прочь от берегов Туниса, чтобы обойти с юга Пантеллерию. Через 15 минут с крейсера по левой раковине заметили «Санта-Элизу». Далеко позади «Брамхэм» примерно в 00.45 нашел «Порт Чалмерс». Пока они переговаривались, к ним с севера подошел «Пенн», завершивший спасательные работы. Они получили по радио предупреждение об атаках торпедных катеров, и капитан-лейтенант Суэйн решил провести транспорт подальше от предполагаемого района сосредоточения катеров, пройдя прямо через минные поля. В результате «Порт Чалмерс», впереди которого шел «Пенн», а позади «Брамхэм», благополучно пересек опасную зону и наверстал часть потерянного времени.

Команда «Манчестера» предпринимала отчаянные усилия, чтобы дать ход, но к 02.45 стало ясно, что крейсер самостоятельно двигаться больше не может. Капитан 1 ранга Дрю помнил, что год назад «Манчестер» тоже получил аналогичные повреждения, но тогда он сумел привести свой корабль обратно в Гибралтар. На сей раз везение закончилось.

Несмотря на все старания, корабль не двигался. Экипаж спустил плотики и шлюпки, были активированы подрывные заряды. Однако крейсер затонул лишь несколько часов спустя, около 05.30. Он лег на дно на глубине около 20 фатомов. Спаслось 13 офицеров и около 380 матросов, включая тех, кого забрал капитан 2 ранга Гиббс, но остальная часть экипажа была интернирована французами. Командир звена гидросамолетов «Манчестера» «Чико» Робертс оказался среди них. Он вспоминал:

 

«Мы проделали долгий путь в 6 миль до берега Туниса, где были взяты в плен вишистами. Лично я и еще несколько человек провели свою первую ночь на берегу в местном морге. Все, что я могу вспомнить, – белый кафель и жуткий холод. Но мы все радовались тому, что остались в живых, и все страшно хотели спать».

 

Тем временем, примерно в 02.50, «Харибдис», «Эскимо» и «Сомали» связались с кораблями эскорта, прорезали строй конвоя и присоединились к поврежденной «Кении» и ее эсминцам. В течение ночи «Ашанти» заметил несколько плавающих мин, которые, вероятно, были подсечены эсминцами-тральщиками. «Икарес» (капитан-лейтенант Ч.Д. Мод) почти наверняка затралил несколько штук, так как с него слышали приглушенный взрыв позади правого паравана, который приписали мине. Через 4 минуты раздался более сильный взрыв.

Но, с другой стороны, командир «Фьюри» капитан-лейтенант К.Г. Кэмпбелл считал, что его корабль не подсек ни одной мины. Возмущенный вынужденным бездействием своего корабля во время нападения торпедных катеров, он позднее говорил, что участвовал в нескольких стычках с торпедными катерами у восточного побережья Англии. По мнению Кэмпбелла, 3 эсминца-тральщика принесли бы больше пользы, защищая конвой от катеров. Можно было согласиться с риском подорваться на минах, так как это было менее опасно.

Прав он или нет – остается вопросом. Но то, что эсминцы-тральщики можно было использовать более разумно, сомнению не подлежит. К рассвету «Фьюри» и «Икарес» потеряли оба трала, а на «Интрепиде» остался только правый.

 

Вскоре после 03.00 конвой был обнаружен новой группой торпедных катеров, и атаки возобновились.

На этот раз «Санта-Элиза» и «Вайранги» шли вплотную за кормой «Кении». В 03.10 итальянские торпедные катера 20-й флотилии атаковали их. Это были MAS-552 (лейтенант Перассо) и MАS-554 (лейтенант Кальканьо). «Кения» заметила MAS‑552 и обстреляла его, когда катер пытался выйти в атаку. В этот момент он или оба катера вместе выпустили торпеды, одна из которых попала в «Вайранги». Капитан Гордон рассказывает, как это произошло:

 

«В точке 36º25' N, 11º22' О мы заметили торпедный катер примерно в 500 ярдах по левому траверзу. После этого появился след торпеды, которая попала в судно между цистерной № 3 и коффердамом в носовой части. Последовал взрыв, но не очень громкий. Не было никакой вспышки. Только поднялся высокий столб воды. Корабль слегка накренился на левый борт, машинное отделение и трюм № 3 были быстро затоплены. Машины встали, пришлось включить аварийное освещение. Мы обнаружили, что шлюпка № 4 пропала».

 

Помпы не смогли справиться с поступлением воды, но артиллеристы транспорта продолжали вести огонь из всех орудий по атакующим катерам. В 03.54 MAS-554 выпустил торпеды по транспорту водоизмещением 8000 тонн и потопил его (так утверждал командир катера). Когда итальянцы через полчаса перехватили по радио SOS «Вайранги», то приняли это за подтверждение успешности атаки. Но на самом деле они пока еще не прикончили этот транспорт.

Примерно в это же время получила попадание «Альмерия Лайкс». Транспорт шел зигзагом со скоростью 13 узлов. Впереди был виден «Сомали», следующий за эсминцами-тральщиками. Согласно последующему отчету, на постах находился 21 наблюдатель. Эти люди ели и спали урывками уже 4 суток. Погода была ясной, по морю шла легкая зыбь, луны не было, и видимость была плохой.

Транспорт был атакован сразу 2 вражескими катерами – вероятно, немецкими S-30 (обер-лейтенант Вебер) и S-35 (обер-лейтенант Браунс). Они добились одного попадания в левый борт рядом с трюмом № 1. Груз «Альмерии Лайкс» состоял из боеприпасов во всех трюмах, но их окружали 9700 тонн генерального груза и военного снаряжения. В трюме № 1 находились бомбы. Несмотря на это, взорвалась только торпеда. Цепной реакции, которая разнесла на куски «Клан Фергюсон», не последовало. Немцы заявили, что во время этой атаки уничтожили 2 судна в точке 36º25' N, 11º35' О.

Взрыв надломил судно по носовой переборке, но в результате затопления уточнить размер повреждений не удалось. Одно динамо отказало немедленно, а машины встали примерно через 5 минут.

На судне возникло некоторое замешательство, и команда приготовилась драпать как можно быстрее, поэтому капитан Уильям Хендерсон приказал покинуть судно. Транспорт остался на плаву, брошенный своей командой. Во время эвакуации несколько осветительных снарядов ярко осветили его. Моряки решили, что видят за кормой 3 эсминца вишистов типа «Симун». Они не сделали попытки подобрать экипаж и ушли прочь.{Еще несколько кораблей сообщили, что видели этой ночью «трехтрубный французский эсминец». Однако французский морской историк Жан Мейра сообщил, что в то время он был командиром 7-й дивизии эсминцев, и все 3 корабля – «Трамонтань», «Торнадо» и «Тифон» – всю ночь стояли в гавани Бизерты. Однако он пишет, что в это время в районе Сфакса шел маленький французский конвой, который сопровождали миноносец и шлюп. «Весь день мы слышали грохот битвы, которую вел британский конвой, проходивший недалеко от нашего берега. Однако оба французских корабля лишь привели в состояние готовности свою зенитную артиллерию на случай, если самолеты Оси по ошибке атакую их», – пишет он. Прим. авт.} Пока капитан-лейтенант Митчелл и капитан Хендерсон обходили судно, чтобы убедиться, что все покинули его, остальной экипаж на шлюпках торопливо греб по направлению к эскортному кораблю. Там трусам объяснили, что их корабль еще держится на воде, и они должны вернуться. После этого корабль сопровождения исчез. К 04.30 все люди покинули транспорт, который все еще покачивался на волнах.

В 04.48 наступила очередь американского транспорта «Санта-Элиза». Этот корабль имел достаточное количество 20-мм эрликонов, которые обслуживали хорошие артиллеристы. Они открыли жаркий огонь, когда итальянский катер MAS-557 (гардемарин Кальфиеро Баттиста) попытался атаковать судно. Проходя мимо судна, он обстрелял его из пулеметов. Очередь прогрохотала по мостику рядом с капитаном Томпсоном, 4 артиллериста были убиты у своих орудий. Ответная очередь попала в катер, и он отвернул в сторону. Его торпеда прошла мимо, хотя итальянцы претендовали на попадание.

Катер MAS-564 (старший лейтенант Иафрате) тоже атаковал «Санта-Элизу» и выпустил торпеду практически в упор. Она попала в правый борт транспорта напротив трюма № 1. В состав груза входил авиационный бензин, который сразу вспыхнул. Взрывом несколько человек были выкинуты за борт. Вскоре судно пылало от носа до кормы, но команда успела спустить 3 шлюпки и спаслась. Все 28 человек остались живы, хотя некоторые серьезно обгорели.

Погибло еще одно судно, однако ночная битва уже почти закончилась. Восточный горизонт начал понемногу светлеть. В 05.53 вышел в атаку торпедный катер MAS-553 (старший лейтенант Паолицца). Он заявил, что попал торпедой в танкер и вероятно попал в «Санта-Элизу», но в это время ни один из кораблей не пострадал. Это была последняя атака торпедных катеров Оси. Командиры немецких катеров заявили, что торпедировали пароход водоизмещением 15000 тонн, танкеры в 10000 тонн и 12000 тонн, пароход в 8000 тонн и вероятно торпедировали еще одно судно. Заявления итальянцев были такими же преувеличенными. Однако ночной бой при безумной суматохе и путанице, неизбежными при маневрировании на больших скоростях, делает невозможным точное опознание целей. Несколько катеров вполне могут одновременно атаковать один и тот же корабль, после чего все будут претендовать на успех. Итальянский историк Брагадин пишет: «Эти исключительные результаты, достигнутые несмотря на отсутствие радара, который имели вражеские корабли, продемонстрировали отвагу и подготовку итальянских моряков».

Это совершенно справедливый отзыв, так как никогда раньше столько транспортов не было потоплено в ходе одного боя. Хотя торпедные катера и авиация Оси претендуют на львиную долю этих успехов, следует сказать, что лавры за эту ночную победу должны быть отданы подводной лодке «Аксум» старшего лейтенанта Феррини. Своими успехами и катера, и самолеты обязаны тому хаосу, который наступил после атаки этой лодки.

 

III

 

Как мы уже видели, корабли – слишком много кораблей! – получили попадания, были оставлены командой и затонули. Но часто для экипажа бегство с горящего судна было только прелюдией к настоящим испытаниям. Сейчас мы вернемся к нескольким группам спасшихся, часть которых имели серьезные ранения.

Экипаж «Клан Фергюсона» в течение ночи рассеялся в разные стороны. Каждый плот в темноте потерял остальные из виду, поэтому люди решили, что спаслись только они. Когда рассвело, началось ликование, так как выяснилось, что плотики находятся недалеко один от другого. Также стало видно, что земля совсем недалеко, но это принадлежащий противнику остров Зембра, поэтому никто не попытался к нему пристать. В шлюпках имелся достаточный запас продовольствия, и моряки были уверены, что корабли эскорта найдут их еще до вечера.

Солнце поднималось все выше, однако ни один из английских кораблей на горизонте так и не появился. Примерно в полдень морякам на плотике второго помощника Блэка показалось, что они видят на горизонте корвет. К их огромному разочарованию, это оказалась подводная лодка. Когда она остановилась в 30 ярдах от ближайшего плотика, робкая надежда, что лодка может оказаться английской, развеялась.

Это была «Бронзо» старшего лейтенанта Бульдрини. Итальянцы окликнули их и по-итальянски спросили, имеются ли раненые. В некоторых рапортах говорится, что лодка немедленно ушла, к огромному облегчению спасшихся, как только выяснила, что обнаружила англичан. На самом деле Бульдрини был более настойчивым и повторил вопрос по-английски. Не получив ответа, он передал по радио координаты группы, чтобы ее могли спасти.

Капитан Коссар вспоминает, что 2 наблюдателя на рубке лодки продолжали внимательно следить за горизонтом все это время. На рубке лодки не было тактического номера, только нарисованный Пиноккио. Передав координаты спасательной службе на Сицилии, «Бронзо» ушла, пройдя через район, где плавала масса обломков с потопленных судов.

Через 2 часа с северо-востока появилась большая летающая лодка «Дорнье». Сделав круг над англичанами, она приводнилась неподалеку; 37 человек были подобраны немцами. Среди них были несколько человек, сильно обгоревшие при взрыве. Сейчас они находились в очень тяжелом состоянии. Санитары германского Красного Креста бережно ухаживали за ними. Один из летчиков сказал, что за остальными они вернутся позднее, самолет побежал по воде, взлетел и пропал.

Прошли еще 2 часа. Плотики продолжали дрейфовать к берегу Туниса. Ветер постепенно усиливался, на гребнях волн появились барашки. Потом снова прилетел «Дорнье», но не стал садиться, а принялся кружить над спасшимися. Казалось, пилот никак не может решить, стоит ли ему рисковать садиться, так как теперь плотики находились близко от французских территориальных вод. Вдобавок все море было покрыто массой обломков, которые представляли опасность для гидросамолета.

Наконец он улетел прочь. Плотики продолжали дрейфовать, течение понесло их к берегу, и они разделились во второй раз. Примерно в 19.00 их заметил второй самолет Оси. Это был маленький итальянский гидросамолет со знаками Красного Креста на крыльях, который приводнился рядом с 2 плотиками. Он забрал 7 человек и сумел взлететь, хотя был опасно перегружен. Вскоре он пропал на севере. Остались 2 плотика, один под командованием капитана Коссара, другим командовал второй помощник А.Г. Блэк. Теперь возник вопрос: кто первым найдет их – Ось или Виши?

Капитанский плотик был значительно ближе к берегу, и людям уже казалось, что они могут видеть какую-то деревню. Они изо всех сил погнали свое неуклюжее суденышко к этому месту, но уже на полпути поняли, что это не деревня, а выбросившийся на берег эсминец, который приняли за итальянский. Впрочем, скорее всего, это был «Хэйвок». Теперь плот находился всего в миле от мыса Бон, и его уже было видно с берега. Надежды вспыхнули с новой силой. Все видели себя уже на берегу, но тут в море появился белый бурун. Это оказался итальянский торпедный катер, который подошел к одному из плотов и забрал троих офицеров.

Но тут в дело вступили власти Виши. Американский консул в Тунисе рассказывал, что вид итальянцев, забирающих британских офицеров в территориальных водах Франции вызвал серьезные трения. Французский адмирал Даррьен потребовал их освобождения. Он прислал на борт итальянского корабля жандармов, которые забрали офицеров. Это в свою очередь взбесило итальянского адмирала Сальца.

Группа с капитанского плотика вышла на берег Туниса примерно в полдень. Их нашли двое итальянцев, которые отвели англичан на ферму, где их накормили, дали вина и сигарет. В конце концов капитан Коссар и его люди были отправлены в лагерь для интернированных Бонфичиа, а позднее переведены в Ле Кеф. Там они встретились с группой Блэка. К счастью, один из офицеров Виши очень хорошо относился к англичанам. Капитан Коссар вспоминал: «Лейтенант Морель из полка спаги делал все, чтобы помочь нам. Он был настроен про-британски, а потому французские власти очень его не любили».

Находясь на борту торпедного катера, пленники узнали, что корабль был потоплен 12 августа около 21.00. На этом основании итальянское командование заявило, что «Клан Фергюсон» был потоплен подводной лодкой «Аладжи» во время ее атаки. Это не слишком похоже на правду, так как в большинстве документов говорится, что он получил попадание в 21.02 во время немецкого воздушного налета, тогда как «Аладжи» стреляла только 10 минут спустя. Если же допустить некоторую ошибку в определении времени, то получится, что оба варианта имеют право на существование. В любом случае, на победу претендовали и немцы, и итальянцы. На основании тщательного изучения имеющихся документов, официальный английский историк С.У. Роскилл склоняется в пользу Люфтваффе.

 

13 августа торпедные катера подобрали 9 человек из экипажа «Гленорчи», включая первого помощника Ханни, которого по ошибке приняли за капитана. В действительности Ханни не сумел спасти капитана именно потому, что итальянцы появились очень не вовремя. Другая шлюпка под командованием второго помощника Скеллинга ушла от них и причалила к берегу чуть южнее Келибии примерно в 08.00 на следующий день. Все 50 человек благополучно выбрались на берег. Еще одна группа под командованием Самона тоже добралась до берега примерно в это же время. Когда эти люди выбирались на сушу, то видели неподалеку корабль, который еще держался на воде.

Нашлись 8 добровольцев, которые вызвались вернуться на судно. Они уже собирались столкнуть плотик обратно в море, как вдруг корабль перевернулся и затонул.

Весь экипаж «Гленорчи» в конце концов был помещен в лагерь для интернированных возле Сфакса. Они были освобождены из этого негостеприимного места, когда союзники высадились в Северной Африке. Их история пришла к благополучному завершению 2 декабря, когда спасшиеся прибыли в Клайд, который покинули несколько месяцев назад. Обратное путешествие они проделали на лайнере «Оронтес».

 

«Вайранги» тоже потерял ход и был оставлен экипажем. Его механики отчаянно пытались снова запустить машины, но проиграли эту борьбу. Старший механик Александр Чалмерс старался вдохнуть хоть искру жизни в машины, хотя одновременно ему приходилось бороться с поступлением воды, так как помпы не справлялись. Вражеские атаки продолжались, повсюду вокруг горели и взрывались другие корабли. В конце концов капитан Гордон решил, что ситуация безнадежна, а так как на буксировку рассчитывать не приходилось, то следовало постараться хотя бы спасти людей.

Корабль пока еще держался на воде. Поэтому, опасаясь, что на следующий день он будет захвачен противником в качестве приза, капитан Гордон решил затопить «Вайранги». Были установлены подрывные заряды, а экипаж перебрался в шлюпки. Они отошли от судна и стали ждать.

Спустя некоторое время шум битвы стих, и стало ясно, что корабль тонет недостаточно быстро. Группа добровольцев во главе с Чалмерсом вернулась обратно. Они спустились в затопленное машинное отделение и, несмотря на явную опасность, перерубили магистраль охлаждения и открыли несколько водонепроницаемых дверей. За этот отважный поступок Чалмерс был награжден Крестом за выдающиеся заслуги. Затем добровольцы вернулись в шлюпку, но все держались рядом с судном до самого рассвета. Теперь появился вопрос: кто найдет их первым – противник или Королевский Флот? Несколько раз появлялись самолеты, это немцы и итальянцы проводили разведку. В 04.00 из Гросетто вылетели 6 «Хейнкелей», именно они 13 августа в 06.00 заметили «Вайранги».

Экипаж был занят тем, что люди с плотиков переходили в шлюпки, когда первый самолет начал кружить над ними. Он сбросил 2 торпеды, целясь в корабль, но промахнулся. Немного погодя появился второй «Хейнкель», который тоже атаковал покинутое судно и тоже промазал. Это было необъяснимо. Германские летчики накануне доказали свою меткость. Вероятно, 2 дня постоянных вылетов начали сказываться на экипажах, усталость брала свое. Позднее летчики доложили, что потопили транспорт, что дало основания утверждать, будто они участвовали в потоплении «Вайранги». На самом деле это не так.

 Примерно в 08.00 капитан Гордон заметил 2 эсминца, осматривающие корабль, и постарался привлечь к себе внимание с помощью сигнального прожектора. Некоторое время спустя подошел «Эскимо» (капитан 2 ранга Э.Г. Ле Гейт) и принял их на борт. Эсминец возвращался после поисков «Манчестера». Транспорт еще держался на воде, когда эсминец, забрав всех, покидал этот район. Все 79 человек спаслись.

2 американских судна были повреждены практически в одном месте, но их судьба оказалась совершенно различной. «Санта-Элиза» быстро загорелась, и экипаж спасся на шлюпках. Они были замечены «Пенном» и «Брамхэмом», которые сопровождали «Порт Чалмерс». Оба корабля остановились, чтобы подобрать людей. Подобрав людей, «Пенн» пошел вслед за судном коммодора, но «Брамхэм» начал кружить вокруг обгорелой руины, решая, топить ее или нет.

История «Альмерии Лайкс» оказалась более запутанной. Все 105 человек экипажа и артиллеристы благополучно разместились в 3 шлюпках. Однако на рассвете они увидели, что судно все еще держатся на плаву и тонуть явно не собирается. На горизонте виднелся неподвижный «Вайранги». Капитан Хендерсон решил собрать добровольцев, чтобы вернуться на корабль и продолжить переход на Мальту с ценным грузом.

Над головой появились вражеские самолеты, которые начали фотографировать корабли, поэтому большинство моряков отказалось возвращаться. Они говорили, что такой поступок только привлечет внимание самолетов, которые немедленно начнут бомбить транспорт.

За последние 2 дня эти люди перенесли более чем достаточно, но все-таки их поведение было далеко не лучшим. В начале перехода капитан Хендерсон рекомендовал англичанам есть отдельно, учитывая настроение экипажа, хотя явных стычек с американцами не было. Американцы не проявляли никакого энтузиазма, хотя по британским меркам получали неслыханно большие деньги. Во время перехода американцы не раз высказывали намерение по прибытию в порт потребовать дополнительную плату, так как их якобы кормили слишком плохо. Они возмущались тем, что на завтрак каждому не подавали по 4 яйца!

Наконец, только капитан, британский офицер связи, первый помощник механика Г. Браун, молодой кадет Генри Харрис и казначей Г. Уэбб поднялись на борт, чтобы затопить корабль, так как они не могли им управлять. Капитан Хендерсон лично заложил подрывные заряды, которые глухо грохнули, уничтожив переборки трюма № 3 и сделав несколько пробоин в машинном отделении. Но, если не считать этого, никакого толку от зарядов не было. По мнению Хендерсона, это произошло потому, что воздух не мог выходить из отсеков.

«Альмерия Лайкс» все еще держалась на воде, когда в 09.30 подошел эсминец «Сомали». Капитан Хендерсон предложил командиру эсминца капитану 2 ранга Э.Н.В. Карри довершить потопление судна, чтобы оно не попало в руки противника. Карри попробовал сделать это, но тоже не довел работу до конца. Как и «Вайранги», «Альмерия Лайкс» оставалась на плаву, когда британские эсминцы уходили, чтобы продолжить поиски поврежденного крейсера. Капитан 2 ранга Ле Гейт сообщил, что видел их на плаву, и, по его мнению, оставался шанс привести эти суда на Мальту.

В этой связи следует подчеркнуть, что поведение капитана Хендерсона и американской военной команды не заслуживает ни малейшего упрека.

Капитан Хендерсон особенно высоко отозвался о действиях военной команды, которой руководил энсайн Саймон П. Хиршбегг.

 

«Орудийные расчеты действовали хорошо. Это были молодые парни с ничтожным опытом, однако как только какая-то цель появлялась в пределах досягаемости, они сразу открывали огонь».

 

Митчелл не менее уважительно отозвался о капитане Хендерсоне, которого считал прекрасным командиром и настоящим товарищем. Уилли Хендерсон, родившийся в Галвестоне, штат Техас, ранее служил офицером в американском и британском военных флотах. Это был капитан в лучших традициях морской службы. К несчастью, его экипажу не хватало опыта, который позволил бы людям вести себя более спокойно.

 

Но не только на долю американцев и моряков торгового флота в эту ночь выпали тяжелые испытания. Далеко к западу 2 британских эсминца попали в не менее сложный переплет.

Мы уже видели, что поврежденный «Форсайт» потерял ход в разгар самой сильной из вражеских воздушных атак 12 августа. Рядом с ним остался эсминец «Тартар». К 19.55 капитан 2 ранга Тэрвитт сумел пришвартоваться к борту «Форсайта» и двинулся на запад. Сначала все шло хорошо, но потом на горизонте показались зловещие силуэты 5 торпедоносцев. Пока «Тартар» готовился отбить атаку, он намотал себе на винты буксирный трос. Спасло эсминцы настоящее чудо. Самолеты описали широкий круг, держась за пределами досягаемости зенитных орудий, повернули на север и улетели. Позднее возникло предположение, что это были «Бофайтеры» 248-й эскадрильи с Мальты, которые пытались найти конвой или Соединение Х.

Вскоре после этого появилась «Нигерия» и сопровождающие ее эскортные миноносцы. «Бичестер» подошел поближе, чтобы выяснить, что там происходит. Выяснилось, что буксир порван, но командир миноносца капитан-лейтенант С.У.Ф. Беннетс решил, что он больше нужен для защиты крейсера, и после некоторых колебаний ушел.

Попытки освободить винты завершились успехом, но в этот момент корабли были атакованы парой Ju-88, которые сбросили то, что англичане приняли за глубинные бомбы. После того как немцы улетели. «Тартар» снова завел буксир, теперь на корму «Форсайта». Тэрвитт решил, что буксировка борт о борт слишком рискованна, учитывая присутствие противника. Эсминцы снова двинулись к бесконечно далекому Гибралтару, но они ползли слишком медленно.

Наступили сумерки. Неожиданно в 20.50 на севере были замечены силуэты каких-то кораблей, идущих на восток. Насколько было известно Тэрвитту, британских кораблей поблизости не имелось, и он ничего не знал о действиях эскадры итальянских крейсеров, которая была обнаружена ранее. Без колебаний «Тартар» снова отдал буксир и встал между «Форсайтом» и предполагаемым противником, наведя орудия и торпедные аппараты на неизвестные корабли.

Прошли несколько томительных секунд, и капитан 2 ранга Тэрвитт опознал незнакомцев, как крейсер типа «Дидо» и 2 эсминца типа «Трайбл» из его собственной флотилии. С чувством глубокого облегчения он несколько раз попытался вызвать их прожектором, чтобы попросить помощи. Однако спешившая эскадра промчалась мимо, не обратив на него внимания, и скрылась в ночи.{Конечно, это были «Харибдис», «Эскимо» и Сомали», которые шли на помощь Соединению Х. Но капитан 2 ранга Тэрвитт тогда не знал об этом. Прим. авт.}

Теперь 2 эсминца снова остались одни во вражеских водах. Сначала казалось, что затопление отсеков на «Форсайте» удалось остановить. Однако буксировка была возможна только на скорости 7 узлов, при попытках ее увеличить, буксирный трос мог лопнуть. Но время шло, а ветеран многих боев на Средиземном море погружался все сильнее, несмотря на отчаянные усилия экипажа. 13 августа в 05.15 буксирный трос порвался во второй раз. Его завели еще раз, но к рассвету «Форсайт» погрузился до верхней палубы.

Начиная с 08.15, за эсминцами постоянно следили вражеские самолеты, поэтому было ясно, что прибытие бомбардировщиков – только вопрос времени. Словно этого было недостаточно, в 08.30 «Тартар» заметил перископ подводной лодки. Это была U-73. После успешной атаки «Игла» и ухода от преследования, Розенбаум шел следом за конвоем, слушая по радио сообщения самолетов. Он надеялся найти себе легкую добычу среди поврежденных и отставших кораблей.

U-73 дала залп 4 торпедами по эсминцам и сообщила об одном попадании. Уточнить результаты атаки не удалось, так как в перископ Розенбаум увидел, что «Тартар» отдал буксир и ринулся в контратаку. Эсминец засыпал лодку глубинными бомбами. Впрочем, успеха не имел ни один из противников.

Капитан 2 ранга Тэрвитт был удовлетворен тем, что сумел отогнать лодку, но в то же время он понял, что буксировать «Форсайт» в таких опасных водах значит рисковать потерять оба эсминца вместе с командами. Последовали небольшие переговоры с капитан-лейтенантом Феллом, и оба командира решили, что спасти «Форсайт» вряд ли удастся.

Однотипный «Фиэрлесс» получил аналогичные повреждения в 1941 году, и его тоже пришлось затопить после безуспешных попыток буксировки. Командиры вспомнили тот случай и решили поступить так же. «Тартар» принял на борт всех уцелевших моряков «Форсайта» а потом выпустил по нему торпеду. Приложив столько усилий для спасения эсминца, Тэрвитт все-таки был вынужден затопить его. В 09.55 «Форсайт» затонул в 13 милях от острова Галита по пеленгу 218º. В живых остались 8 офицеров и 173 матроса. Приняв их, «Тартар» дал полный ход и в одиночку помчался в Гибралтар.

Лишь один британский корабль относительно спокойно прошел через Сицилийский пролив этой ночью. Это была подводная лодка «Отус» (капитан-лейтенант Дж.У. Коллет), которая возвращалась с Мальты, доставив туда жизненно важный груз запасных частей и бензина. Если не считать некоторой нервотрепки во время форсирования минного заграждения QBB-255, других испытаний на ее долю не выпало. Противник ее не заметил, и лодка к рассвету 13 августа покинула опасный район.

 

IV

 

В то время как происходили эти захватывающие события, один из капитанов британских торговых судов использовал все свое умение, терпение и незаурядную интуицию, чтобы благополучно провести корабли среди множества опасностей, подстерегавших его.

Капитан Райли, расставшись немного ранее с «Патфайндером», повел свое судно «Брисбен Стар» вдоль берега Туниса. Оказавшись на мелководье, он повернул на юг вдоль берега, мимо Келибии. Райли заметил рыскавший в темноте корабль и опознал его как французский лидер типа «Леопард». На всякий случай он решил держаться подальше, и этот корабль его не заметил. Впрочем, может быть, незнакомец больше заботился о собственной безопасности и не обращал внимания ни на что другое. Это мог быть итальянский эсминец «Малочелло», но в его бортовом журнале нет упоминаний о каком-либо контакте ночью 12/13 августа. Если это действительно был «Малочелло», итальянцы упустили прекрасную возможность. Они могли потопить британский транспорт орудиями или торпедами, но не сделали вообще ничего. Но более вероятно, что это был один из французских патрульных кораблей, которые были замечены другими судами конвоя.

Капитан Райли не стал останавливаться, чтобы выяснить, кого он заметил. Он продолжал следовать своим курсом со скоростью 8 узлов, больше судно дать не могло. Рассвет застал его, когда он пересекал залив Хаммамет.

«Огайо» также упорно двигался к цели. Чтобы удержать поврежденный танкер на курсе, требовались поистине титанические усилия. Его палуба в районе миделя треснула почти до диаметральной плоскости. При каждом повороте руля рваный металл стонал и скрипел. Корабль вполне мог разломиться надвое. Приходилось постоянно держать руль повернутым на 5 градусов вправо, чтобы компенсировать действие большой пробоины в борту. К 03.00 танкер сумел развить скорость 13 узлов и к рассвету почти догнал остатки конвоя.

«Мельбурн Стар» ушел далеко на юг и в конце концов заметил головные эсминцы. Однако, по словам капитана Макфарлейна, он оказался в положении сироты. Каждый раз когда транспорт пытался занять место за кормой одного из эсминцев, корабль делал зигзаг и скрывался во мраке. На рассвете он получил разрешение занять место в кильватер одному из военных кораблей. Но в этот момент пришел эсминец «Ашанти», который оставил другие транспорты, оказавшиеся далеко позади. Он подошел к правому борту «Мельбурн Стар» и приказал капитану Макфарлейну поворачивать назад и присоединиться к остальным транспортам. Выяснилось, что большой сухогруз шел вслед за эсминцем-тральщиком, потерявшим свои тралы!

Капитан Макфарлейн не подозревал, что находился в большой опасности. Его транспорт сидел много глубже эсминца, поэтому он не мог рассчитывать, что головной корабль подорвет собой мины. Он нашел себе уютное местечко за кормой эскортного корабля и не собирался покидать его. Поэтому он крикнул командиру «Ашанти», что вполне доволен ситуацией. В ответ пришел раздраженный окрик: «Адмирал приказывает!»

«Мельбурн Стар» неохотно развернулся и присоединился к конвою, заняв место за кормой «Ваймарамы».

Оказалось, что ночь пережила только половина конвоя. Но все знали, что рассвет не принесет облегчения, так как обязательно прилетят бомбардировщики. Вполне вероятным было и появление итальянских крейсеров. На борту кораблей поредевшей группы эскорта измученные моряки приготовились отражать решающую атаку противника. Мало кто верил, что это удастся сделать. Начинало походить на то, что операцию «Пьедестал» постигнет та же участь, что и «Гарпун», только размеры катастрофы будут крупнее. Противник наверняка бросит против них крупные силы, и немногим уцелевшим британским кораблям не останется ничего иного, как гордо погибнуть, не спуская флага.



Дальше