ЛЮДИ

Совершенно понятно, что противостояние линейных флотов Великобритании и Германии не может рассмат­риваться иначе, как через призму противостояния их твор­цов — адмиралов Джона Арбетнота Фишера и Альфреда фон Тирпица. При этом трудно сказать, чьи заслуги ока­зались более весомыми и чья задача была сложнее. Фон Тирпицу пришлось создавать флот на пустом месте. Фи­шеру предстояло сломать сложившуюся систему, кото­рая закостенела до состояния монумента.

Личные качества Фишера лучше всего характеризует эпизод, имевший место во время бомбардировки бри­танским флотом Александрии в 1882 году. Фишер коман­довал одним из кораблей. Когда его старший помощник осторожно заметил, что батареи противника пристреля­лись по их кораблю, Фишер ответил: «Они пристреля­лись? Тогда подойдите еще ближе!»

Фишер намеревался полностью реформировать струк­туру британского флота. Прежде всего он отправил на переплавку множество устаревших кораблей и слабых «колониальных крейсеров», которые только и могли по­казывать британский флаг каким-нибудь папуасам. Для Фишера главным было то, что они не могли ни сражать­ся с противником, ни даже удрать от него. Он решил заменить их относительно небольшим числом современ­ных быстроходных крейсеров.

Фишер полностью оценил исходящую от Германии угрозу и предложил принципиально новую дислокацию кораблей Королевского Флота. Теперь его главные силы базировались в Англии. Все эти Китайские, Вест-Индские станции были фактически упразднены. Времена, когда в Вей-хай-вее базировались 6 броненосцев, ушли в прошлое. Фишер был ярым германофобом и не раз предлагал «копенгагировать» растущий германский флот. «Для Брита­нии флот — это жизненная необходимость, а для Герма­нии флот — это ненужная роскошь!» Однажды король даже был вынужден ответить на сделанное в очередной раз пред­ложение внезапным превентивным ударом уничтожить вра­га: «Боже мой, Фишер, да вы просто спятили!»

Фишер также предложил держать на кораблях, состо­ящих в резерве, не менее 40% экипажа, чтобы иметь воз­можность как можно быстрее привести их в состояние полной боевой готовности. Но самая главная заслуга Фи­шера - это создание новых классов кораблей, о чем мы уже говорили.

Имя Фишера совершенно неотъемлемо связано с име­нем другого известного британского политика — Уинстона Черчилля. Это была странная пара, так как Черчилль годился Фишеру если не во внуки, то в сыновья опреде­ленно. Однако они оба обладали вулканическим темпе­раментом и совершенно взбаламутили сонное болотце Адмиралтейства. Именно совместными усилиями эти люди построили линкоры типа «Куин Элизабет» — в то время лучшие в мире линкоры. Именно они сумели перевести флот с угля на нефть. Лично Черчиллю принадлежит за­слуга предварительной мобилизации британского фло­та, что позволило немедленно начать активные действия. Но деятельность Черчилля заслуживает отдельной кни­ги, и мы подробно останавливаться на ней не будем. Все-таки он не носил адмиральских эполет и был полити­ком, а не офицером.

Адмирал фон Тирпиц поставил своей целью вырвать у Британии «трезубец Нептуна». Из трудов адмирала Мэхена он сделал свой собственный вывод — если Герма­ния не обзаведется сильным военно-морским флотом, она никогда не обретет реальной политической мощи. Он развернул бурную деятельность по превращению сугубо сухопутной, точнее, сугубо армейской Германии в мор­скую державу. Развернулось масштабное строительство военных кораблей. Была создана Морская Лига, которая начала граничащую с истерией пропаганду в пользу со­здания ВМФ. В школах проводились конкурсы сочинений на морскую тематику. Благо, фон Тирпица поддержал им­ператор Вильгельм II, видевший здесь еще один повод явиться миру «рыцарем в сверкающей броне» из наилуч­шей крупповской стали. Но фон Тирпиц грубо ошибся, устранившись от непосредственного командования фло­том. В годы войны он не раз пытался убедить кайзера назначить его на пост командующего, однако было уже поздно.

Безусловно, эти два человека сделали немало ошибок. Но даже их ошибки несут на себе печать гения, хотя по­хвала это или новое порицание — сказать трудно. Если ошибается простой человек — это его личные проблемы.

Если ошибается гений — это становится трагедией для всех вокруг. Альфред фон Тирпиц выдвинул новый прин­цип строительства флота — теорию риска, о которой бу­дет сказано ниже. Но это означало, что германский флот создается в качестве инструмента политического устра­шения, а не орудия войны. Даже явный перекос в сторо­ну оборонительных качеств германских кораблей это под­тверждал. Британские корабли прежде всего должны были утопить противника, германские корабли должны были не утонуть сами. Ведь германский флот не мог принять размен корабля на корабль... Об ошибках Фишера мы сказали в разделе, посвященном новым кораблям.

Еще одной ошибкой, даже, скорее, навязчивой идеей Фишера стал так называемый «Балтийский проект». Он хотел послать на Балтику сильную эскадру, чтобы выса­дить в Померании русский десант и развернуть наступле­ние на Берлин. Так появились легкие линейные крейсера типа «Глориес». После того, как проект был отвергнут, Фишер подал в отставку, вынудив своего преемника ло­мать голову над проблемой: а что же делать с этими стран­ными кораблями?

Самой неординарной фигурой в руководстве британ­ского флота после Фишера был творец современных ме­тодов артиллерийской стрельбы адмирал Перси Скотт. Сэр Перси вошел в историю как автор нескольких техничес­ких новинок, которые заложили основу современных систем управления артиллерийским огнем. Он создал зна­менитый «отметчик Скотта» — прибор для тренировки наводчиков. Скотт также предложил гениальное по своей простоте новшество в области методики. Наводчик дол­жен постоянно сопровождать цель перекрестием прице­ла, а не ждать падения снаряда, чтобы потом подправить прицел. Однако Скотт был известен не только своими изобретениями, но и большим скандалом, который имел место в ноябре 1907 года. Король Эдуард VII пригласил своего племянника кайзера посетить смотр кораблей Королевского Флота в Спитхэде. По такому поводу командующий Флотом Канала адмирал лорд Бересфорд приказал привести корабли в надлежащий вид. Коман­дир 1-й эскадры крейсеров контр-адмирал Скотт в это время держал флаг на броненосном крейсере «Гуд Хоуп» (мы еще услышим это название). Его эскадра проводила ежегодные учебные стрельбы, и Скотт запросил у Бересфорда разрешение крейсеру «Роксборо» завершить учения, прежде чем заняться малярными работами. Пос­ле отказа командующего Скотт демонстративно передал по радио: «Так как медяшка нынче важнее стрельб, сво­рачивайте лавочку и поспешите навести марафет». Радио­грамму приняли все корабли, в том числе и флагман флота. Ярость Бересфорда представить нетрудно. Скандал уда­лось замять с большим трудом.

Однако таких крупных фигур среди адмиралов было совсем немного. Если техника и вооружение флотов пре­терпели радикальные изменения в начале XX века, то люди остались прежними. Довольно быстро выяснилось, что командование практически всех флотов не соответ­ствует происшедшим изменениям. Воззрения и поведе­ние адмиралов остались на вчерашнем, если не позавче­рашнем уровне. Американский историк Артур Мардер, страдающий англофилией в особо острой форме, попы­тался рассмотреть качества командного состава Королев­ского Флота. Однако его анализ привел к совершенно неутешительным выводам.

В свое время успехи Нельсона считали следствием его личных качеств, «каре тузов», обладание которым дела­ло флотоводца гением. Первый туз — лидерские качества, способность завоевать преданность людей и повести их за собой даже на смерть. Второй туз — нестандартное гибкое мышление, искра гения. Третий туз — способность и го­товность выслушать подчиненных, учесть их мнение. Чет­вертый туз — агрессивный наступательный характер. Но как-то неожиданно выяснилось, что времена Нельсона давно миновали, и британские адмиралы растеряли по­чти все эти качества. Трудно поверить, но ведь действительно после Трафальгара (1805 год) британский флот больше столетия не вел ни одной крупной войны. Никто не осмеливался бросить ему вызов. Во время англо-аме­риканского конфликта 1812 года все свелось к охоте за американскими рейдерами. Колониальные экспедиции вообще можно не принимать в расчет. Сто с лишним лет покоя не могли не сказаться. Офицеры Королевского Флота превратились в истинных джентльменов, ничуть не напоминающих отчаянных адмиралов-пиратов коро­левы Елизаветы. Адмирал флота сэр Реджинальд Йорк Тэрвитт, один из лучших британских адмиралов, про­славившийся в годы войны как командующий Гарвичскими Силами, так писал о них: «Артиллерийские уче­ния они считали неизбежным злом. Все их внимание по­глощали игра в поло и скачки».

Первый Морской Лорд принц Луи Баттенберг считал­ся одним из самых выдающихся морских офицеров, хотя не отличался крепким здоровьем. На всех маневрах он неизменно одерживал победу. Но после начала войны все вдруг вспомнили, что он сын германского принца Алек­сандра Гессенского. Военные стрессы и критика прессы сказались на нем, и после нескольких неудач (Коронель, гибель 3 броненосных крейсеров от атаки подводной лодки U-9) он ушел в отставку, освободив место Фишеру.

Вице-адмирал Доветон Стэрди в августе 1914 года стал начальником Морского Генерального Штаба. Однако он оказался упрямым самодуром с воспаленным самомне­нием. Стэрди всегда считал, что прав он и только он, подчиненным нельзя ничего доверять и поручать. Фишер его люто ненавидел и постарался избавить Адмиралтей­ство от «проклятого болвана». Но Стэрди и «на плаву» сумел проявить свои худшие качества. Такими же каче­ствами отличался его заместитель контр-адмирал Артур Левесон. Однако позднее они занимали важные посты в руководстве Гранд Флита. Эскадрами линкоров в составе Гранд Флита командовали вице-адмиралы Льюис Бейли и Джордж Уоррендер, которых Мардер деликатно характеризует как не страдающих от избытка воображения. В переводе на русский это означает, что адмиралы оказа­лись попросту дураками. Вице-адмирал Сесил Берни, командовавший Флотом Канала, а потом ставший заме­стителем командующего Гранд Флитом, оказался посред­ственностью во всех отношениях. Резкий на язык Фишер так отозвался об адмирале сэре Реджинальде Кастэнсе: «Кастэнс поминает Корнуоллиса и Кейта. Черт бы его побрал! Он бы еще вспомнил Ноя!» Но и это еще не самое худшее, что имел Королевский Флот, ведь еще имелись такие, как командующий Средиземноморским флотом адмирал Арчибальд Беркели Милн... Словом, большинство британских адмиралов знало только одно: «Следовать в кильватерной струе флагмана». Хотя адми­рал Фишер говорил, что на войне нужно уметь нарушать приказы, а повиноваться может и болван, его слова ос­тались гласом вопиющего в пустыне.

С контр-адмиралами дело обстояло лучше. Среди них мы видим человека безумной смелости Роджера Кийза, про которого говорили, что он рожден только для того, чтобы получить Крест Виктории. Командующий Гарвичскими Силами коммодор Реджинальд Тэрвитт тоже зас­луживает самых лестных оценок. Контр-адмирал Уильям Пакенхэм в годы русско-японской войны находился на кораблях японского флота, он стал одним из немногих, кто мог похвастаться боевым опытом. Бродит сплетня, будто за 2 года войны он ни разу не сошел на берег. Во всяком случае, именно его отчеты Адмиралтейству стали основой для почти всей западноевропейской историографии этой войны. Отлично показал себя и командир 1-й эскадры лег­ких крейсеров контр-адмирал Уильям Гуденаф. Но... Но никто из этих адмиралов не сумел набрать «каре тузов», за одним исключением. Однако контр-адмирал Орас Худ{4}, которому все прочили великое будущее, погиб на линей­ном крейсере «Инвинсибл» в Ютландском бою.

Зато среди капитанов 1 ранга мы встречаем много блестящих, талантливых офицеров, таких, как У. Фишер, О. де Б. Брок, Л. Хэлси, которые позднее стали хорошими адмиралами. Но даже среди них особо выделялся коман­дир линейного крейсера «Лайон» А.Э.М. Четфилд. В межвоенный период он был Первым Морским Лордом и су­мел поставить боевую подготовку британского флота на невиданную ранее высоту, превратив значительно сокра­щенный флот в грозную силу. Командир линкора «Ори­он» капитан 1 ранга Ф.К. Дрейер создал знаменитый при­бор управления огнем «столик Дрейера», который с небольшими изменениями использовался еще более 25 лет. Зато командир линкора «Колоссус» капитан 1 ранга Дадли Паунд в годы Второй Мировой войны на посту Пер­вого Морского Лорда стяжал иную славу... Сильно не повезло еще одному создателю системы управления ар­тиллерийским огнем, которую в русском флоте непочтительно называли «поленом». Шалости старых русских переводчиков, которые известного героя Вальтера Скот­та превратили в «доблестного рыцаря Ивангое», смени­ли национальность капитана 1 ранга Королевского Фло­та Артура Поллена. Из англичанина он почему-то пре­вратился в натурального француза Полэна. Впрочем, от этого известный «прибор Поллена» работать хуже не стал. Разумеется, следует сказать и о двух главных фигурах Королевского Флота в годы войны. Главнокомандующий Град Флита адмирал сэр Джон Рэшуорт Джеллико внешне был не слишком примечателен. Невысокий (всего 5 фу­тов 6 дюймов), с добрыми глазами и приветливой улыб­кой, он словно излучал доброту. Все характеризовали его как исключительно способного и умного офицера. Особо подчеркивалось его внимание к подчиненным. Джелли­ко, вне всякого сомнения, обладал первыми тремя туза­ми, хотя иногда эти положительные качества оборачива­лись своей противоположностью. Например, Джеллико не находил в себе силы расстаться с проштрафившими­ся подчиненными. Именно поэтому абсолютно бездар­ные Бейли и Уоррендер занимали важнейшие посты до конца войны. Джеллико отличался большой личной храбростью. Не следует принимать проявленную им чрезмер­ную осторожность за трусость! Он продемонстрировал это в 1882 году во время обстрела Александрии и позднее во время Боксерского восстания в Китае. Дважды Джеллико находился на волосок от смерти. В 1893 году он находился на борту броненосца «Виктория», который был протара­нен броненосцем «Кампердаун». Но Джеллико успел спрыгнуть в воду, прежде чем «Виктория» перевернулся и затонул. В Китае он получил тяжелое ранение. К сожа­лению, на Джеллико рухнула ноша, которая оказалась ему не по силам. Фишер видел в нем Нельсона, который «станет адмиралиссимусом, когда грянет Армагеддон». Но Джеллико не хватало четвертого туза, что и стало причи­ной многих бед Гранд Флита.

Флотом Линейных Крейсеров командовал вице-адми­рал сэр Дэвид Битти. Он был на 12 лет моложе Джеллико и происходил из богатой аристократической семьи. По­рывистый, волевой офицер в то же время отличался сво­енравным характером. Он мог отказаться от назначения и подать в отставку, если считал, что предложенный пост «не достоин его». Лишь искренняя дружба Черчилля спа­сала Битти от крупных неприятностей. В 29 лет он стано­вится самым молодым капитаном 1 ранга в Королевском Флота, а в 39 лет — самым молодым контр-адмиралом. Лихо заломленная фуражка и необычная форменная ту­журка с 6 пуговицами вместо положенных 8 стали пред­метами обожания и подражания молодых лейтенантов. Битти вроде бы обладал всеми 4 тузами, однако его ли­нейные крейсера в ходе нескольких операций продемон­стрировали совершенно отвратительную боевую подго­товку. А за это несет прямую ответственность именно командующий, так что из Битти тоже не получился Нельсон.

А что творилось на противоположном берегу Северного моря? Конечно, адмирал Перси Скотт хватил через край, когда написал: «Германские моряки выросли в Кильской бухте. Эта гавань извивается, как серпантин, а моряк не может учиться на серпантине, хотя именно это произошло с германским флотом». Но в любом случае морская практика британского флота неизмеримо пре­восходила немецкую. Германский флот начал войну, стра­дая от ярко выраженного комплекса неполноценности. Зато уверенность британского флота граничила с само­уверенностью. Это видно даже из его названия. Пусть кто-то там мелочно уточняет: Королевский Итальянский Флот, Российский Императорский Флот... Однако на всей Земле существует один-единственный Royal Navy - Королевский Флот!

Командующий германским Флотом Открытого Моря адмирал Фридрих фон Ингеноль полностью разделял мнение кайзера: не спешить И не рисковать. «Нашей непосредственной задачей является нанесение противнику ударов с использованием всевозможных методов своего рода «партизанской войны». Эта задача ложится, глав­ным образом, на легкие корабли. Те из нас, кто служит на крупных кораблях, должны помнить, что их первей­ший долг - беречь наше главное оружие, дабы в нужный момент вступить в решающую битву». Сменивший его адмирал Гуго фон Поль отличался только слабым здоро­вьем. За время его командования Флот Открытого Моря просто ни разу не вышел в море.

На место фон Поля пришел вице-адмирал Рейнхард Шеер. Он был сторонником активных действий, но в то же время сохранял способность трезво оценивать ситуацию. Однако великим флотоводцем он не был, действия Шеера во время Ютландского боя вызывают по меньшей мере недоумение. И уж совсем странным выглядит пред­ложенный им в 1918 году план «похода смертников», ведь тогда германский флот уже безнадежно уступал Гранд Флиту.

Линейными крейсерами германского флота командо­вал адмирал Франц Хиппер, которого многие считают лучшим из морских командиров Первой Мировой войны. Он отличался смелостью, самостоятельностью, инициативностью. Хиппер никогда не терял самообладания и прекрасно ориентировался даже в самой сложной и опасной ситуации. Но вот что интересно. После «победы при Скагерраке», как немцы называли Ютландский бой, Шеер отказался от пожалованного кайзером дворянского титула. Зато Хиппер поспешил превратиться в фон Хиппера.