ГЛАВА 8

МАЛЬТА ПОЧТИ РАЗДАВЛЕНА

Отступление Роммеля к Эль Агейле на границе Триполитании в последние дни 1941 года было преднаме­ренным. К этому времени 8-я армия израсходовала свои запасы и уже не могла продолжать наступление. В боях 28 и 30 декабря бронетанковые части потерпели сокру­шительные поражения. Роммель оторвался от противни­ка, чтобы реорганизовать свои войска и пополнить запа­сы. Вопросы снабжения, особенно топливом, считались самыми важными по обе стороны фронта. Англичане сей­час были вынуждены использовать разгромленные пор­ты Киренаики, что вызывало массу проблем. Кроме того, их коммуникации удлинились, им не хватало транспор­тов и кораблей сопровождения, что также ухудшало ситуацию. Зато армия Роммеля, хотя она и была измотана до предела, сейчас получала грузы прямо из Триполи.

15 января в Триполи прибыл большой конвой, кото­рый доставил топливо, 54 танка с экипажами и другие грузы. Его сопровождал весь итальянский флот, и кон­вой пересек Средиземное море без помех. Соединение К этому времени сократилось до 1 крейсера и 3 эсмин­цев, аэродромы Мальты были превращены в руины налетами более чем 400 самолетов, которые немцы прово­дили с 30 декабря по 5 января. Поэтому атакующие возможности острова снова были сведены к нулю. Ситуация в центральном бассейне в очередной раз полностью из­менилась после трагических для британского флота со­бытий 18 и 19 декабря и возвращения Люфтваффе на Сицилию. Роммель получил временное превосходство в танках, которое решил немедленно использовать, нане­ся упреждающий удар, чтобы помешать 8-й армии во­зобновить наступление. Атака началась 21 января, и ре­зультат превзошел все ожидания Роммеля. Измотанная британская 8-я армия обратилась в бегство. 29 января вой­ска Оси захватили Бенгази, а 6 января англичане отсту­пили на запад от Тобрука на линию Газала — Бир-Хакейм. Положение стабилизировалось до конца мая, обе стороны готовились к возобновлению наступления.

Все действия Оси зависели от того, удастся ли до­биться постоянной безопасности морских коммуникаций. Этой точки зрения придерживались абсолютно все, но продолжали кипеть споры относительно способов дости­жения данной цели. В начале 1942 года точку зрения ита­льянцев высказала глава Commando Supremo генерал Уго Кавальеро, который наконец-то признал необходимость захвата Мальты. Кессельринг согласился и отдал приказ готовить высадку морского и воздушного десантов. Одновременно адмирал Редер начал давить на Гитлера, рас­писывая ему преимущества, которые Германия получит, если сможет добиться быстрой победы на Средиземном море. Ослабление британского флота делало такую побе­ду вполне реальной. Редер тоже настаивал на захвате Мальты.

Однако Гитлер и германское Верховное Командова­ние продолжали сомневаться в необходимости данной операции. По их мнению, требуемые для нее сухопутные и воздушные силы можно было использовать с большим эффектом на Восточном фронте и в Киренаике. Хотя на­чалась разработка плана операции «Геркулес», они ре­шили пока ограничиться нейтрализацией острова сила­ми Люфтваффе. Верховное Командование приказало Люфтваффе усилить налеты. Воздушное наступление пла­нировалось начать 20 марта. Предполагалось, что в тече­ние 3 педель оборона Мальты будет подавлена, после чего можно будет ограничиться меньшими силами.

С 21 декабря самолеты II авиакорпуса уже подвергали Мальту бомбардировкам, которые были гораздо силь­нее, чем все, что ранее пережил остров. Пока в Сици­лии находился X авиакорпус, он проводил в среднем 93 налета за месяц. В декабре 1941 года эта цифра возросла до 169. В январе 1942 года немцы провели 262 налета на Мальту, из них 73 ночных. Налеты проводились ежед­невно, и лишь 8 ночей выдались для защитников Мальты спокойными. Так как в налеты участвовало относительно небольшое число самолетов, немцы называли их «слабыми». Но в феврале интенсивность налетов стала расти, хотя по-настоящему массированные атаки нача­лись только в марте. В январе и феврале многие налеты проводились с целью обеспечить поддержку итальянским конвоям, поэтому атакам подвергались аэродромы и стоящие на земле самолеты.

Небольшая горстка «Харрикейнов» ежедневно поднималась в воздух с наскоро починенных взлетных полос. Они регулярно сбивали самолеты противника, однако при этом и сами истребители неизбежно несли потери. К концу января осталось только 28 исправных самолетов. 15 фев­раля их осталось лишь 11. Теперь англичанам приходи­лось вступать в бой при соотношении сил 1 : 10. Назем­ный персонал и солдаты гарнизона предпринимали ти­танические усилия, чтобы привести в порядок изрытые воронками аэродромы, однако противник тут же сводил их работу на нет.

Поэтому, когда 22 января итальянцы отправили оче­редной конвой в сопровождении линкоров, с Мальты смогли взлететь только 4 торпедоносца «Суордфиш». Их атака успеха не имела. Но этот конвой подвергся силь­ным атакам самолетов 201-й группы взаимодействия с ВМФ с аэродромов Киренаики и Египта. Сейчас эта группа имела бомбардировщики «Летающая Крепость», «Вел­лингтон» и «Бленхейм», торпедоносцы «Бофорт» КВВС, а также торпедоносцы «Альбакор» ВСФ. К несчастью, она не имела пикирующих бомбардировщиков — у анг­личан вообще не имелось этих самолетов. Поэтому КВВС были вынуждены использовать самоубийственные атаки с бреющего полета, которые проводили «Бленхеймы» с Мальты. С появлением «Бофортов» от таких атак отказа­лись. Но Королевские ВВС продолжали упрямо цеплять­ся за бомбардировки с горизонтального полета, которые уже сотни раз доказывали свою полнейшую неэффективность. Поэтому из 53 самолетов, высланных для атаки конвоя, лишь торпедоносцы «Бофорт» и «Альбакор» до­бились успеха.

Конвой был обнаружен самолетом-разведчиком рано утром 23 января. В течение дня разведчики следили за ним, хотя конвой прикрывали с воздуха 9 Ju-88. Первая атака началась в 16.45. Бомбы легли рядом с океанским лайне­ром «Виктория» и крейсерами сопровождения. Они не причинили вреда, однако адмирал Бергамини, руково­дивший операцией, потребовал усилить воздушное при­крытие. Вскоре над конвоем кружили уже 12 Ju-88. В 17.25, когда солнце начало садиться, на горизонте появились 3 двухмоторных самолета, летящие низко над водой. Их встретил сильнейший огонь зениток, и они отвернули на расстоянии 3500 ярдов от судов конвоя. Но противник не знал, что эта атака была боевым дебютом на Среди­земном море торпедоносцев «Бофорт». Когда на «Викто­рии» заметили следы торпед, было уже слишком поздно. Лайнер получил попадание в правый борт и остановился.

Несмотря на повреждения, угрозы гибели лайнера не возникло. В сгущающихся сумерках солдаты с него пере­сели в спасательные шлюпки и были приняты на борт эсминцами сопровождения. Пока происходило все это, появились 2 «Альбакора» 826-й эскадрильи. Их вел ко­мандир эскадрильи капитан-лейтенант Дж.У.С. Корбетт. Доисторическая внешность этих бипланов была обманчивой, их атаки были смертоносными. Хотя головной самолет был сбит и его экипаж попал в плен, второй торпедоносец лейтенанта Г.М. Эллиса всадил торпеду в «Викторию». Лайнер затонул. Гибель «Виктории» — «жемчужины итальянского торгового флота», как ее назвал в своем дневнике граф Чиано — была для итальянцев бо­лезненным ударом. Однако оставшиеся 3 транспорта кон­воя прибыли благополучно, несмотря на все попытки 201-й группы остановить их. Это показывало, что поло­жение на театре улучшилось, благодаря воздушному блицу над Мальтой.

Через несколько дней аэродромы западной Киренаики снова оказались в руках Оси. С этого момента попытки англичан остановить ливийские конвои больше напоми­нали жалкое трепыхание. 201-я группа не имела подходя­щих аэродромов, а Мальта не имела самолетов. Разумеет­ся, проводились отдельные налеты, которые иногда даже приносили успех — бомбардировщики «Веллингтон» с Мальты ухитрились потопить в Палермо 3 германских транспорта. Но целом результаты были более чем скром­ными. Некоторое время 10-я флотилия подводных лодок еще продолжала действовать на вражеских коммуника­циях, но в марте слишком много лодок получили по­вреждения прямо в гавани, а ремонт и обслуживание остальных стало очень сложной задачей. Поэтому коли­чество находящихся в море лодок тоже резко сократи­лось. В результате в конце апреля флотилия была отозва­на с Мальты в Александрию, так как возникло опасе­ние, что гавань Ла-Валетты будет полностью закупорена минами.

Англичанам теперь пришлось ограничиться мерами, которые обеспечили бы выживание Мальты. После гибе­ли «Арк Ройяла» вопрос о проводке конвоя с запада даже не поднимался. В составе Соединения Н остались 1 лин­кор, 1 легкий крейсер, несколько эсминцев и древний небоеспособный авианосец «Аргус». В январе удалось про­вести конвой из Александрии под прикрытием истребителей 201-й группы. Но теперь и лот «воздушный зон­тик» исчез, поэтому конною предстоял долгий путь вок­руг «выступа» Бенгази, на котором находились вражес­кие аэродромы. Только «Харрикейны» с Мальты могли кое-как защитить конвой, когда он подойдет к острову. Каннингхэм решил попытаться использовать темные февральские ночи. Одновременно он хотел вывести с Мальты «Бреконшир» и 3 других транспорта.

Поэтому вечером 12 февраля из Александрии вышли ветераны мальтийских переходов «Клан Чаттан», «Клан Кэмпбелл» и «Роваллан Кастл». Они направились на за­пад в сопровождении «Карлайла» и 8 эсминцев. На сле­дующее утро начались воздушные атаки, которые не пре­кращались до вечера. Истребители с береговых аэродро­мов и зенитные орудия кораблей успешно отражали нале­ты, пока вечером пикирующий бомбардировщик Ju-88 не добился попадания в «Клан Кэмпбелл». Скорость судна снизилась, и оно было отправлено в Тобрук. На следую­щее утро к конвою присоединились крейсера адмирала Вайэна, чтобы усилить прикрытие. Это день должен был стать критическим — обеспечить истребительное прикры­тие на большом расстоянии от аэродромов береговая авиа­ция не могла. При этом следовало экономить боеприпасы к зенитным орудиям, так как вчера их было израсходо­вано слишком много. В второй половине дня конвой от­бивал непрерывные атаки горизонтальных и пикирую­щих бомбардировщиков. «Клан Чаттан» получил попада­ние, в трюме с боеприпасами начался пожар. Поэтому эсминцы спешно сняли с горящего транспорта людей и потопили его.

Соединение К встретило последний уцелевший транс­порт, а корабли Вайэна приняли под свое крыло вышед­шие с Мальты 4 пустых транспорта. Под градом бомб «Пенелопа» и 6 эсминцев повели «Роваллан Кастл» на Мальту, а корабли Вайэна повернули назад в Александ­рию. Но уже через 20 минут близким разрывом были вы­ведены из строя машины «Роваллан Кастл», и транспорт потерял ход. Эсминец «Зулу» взял его на буксир, но те­перь эскадра двигалась слишком медленно. Воздушные атаки продолжались беспрерывно. Все они были отраже­ны, однако стало ясно, что завтра утром «Роваллан Кастл» так и не войдет в радиус действия «Харрикейнов» с Маль­ты. Зато на транспорт обрушатся атаки десятков самоле­тов Люфтваффе из Сицилии и Северной Африки. Поэто­му по приказу Каннингхэма после наступления темноты транспорт был затоплен. Конвой перестал существовать.

Эта неудача не стала неожиданностью. Цель операции была просто недостижимой. Если даже не принимать во внимание полнейшее господство противника в воздухе, итальянский флот легко мог перехватить конвой. Утром 15 февраля эскадра из 4 крейсеров патрулировала к вос­току от Мальты, преграждая путь конвою.

Контроль над центральной частью Средиземного моря перешел от англичан к Оси. Это было ясно показано через неделю, когда итальянцы смогли провести в Африку большой конной под прикрытием линкоров и крейсеров. Все попытки самолетов с Мальты и из Египта ничего не дали. Эти провалившиеся атаки показывают британскую авиацию в крайне невыгодном свете.

Вражеский конвой состоял из 6 транспортов с обыч­ным эскортом из линкоров и крейсеров. Его обнару­жил ночью 21 февраля оснащенный радаром «Веллинг­тон». С Мальты вылетела группа торпедоносцев «Альбакор», однако они не нашли противника. Самолеты были отозваны обратно, когда выяснилось, что они прилетели в точку, находящуюся в 100 милях от указанной «Веллинг­тоном». На следующий день 201-я группа провела серию атак, использовав свои «Крепости», «Бофорты» и «Бленхеймы». Из 25 самолетов лишь одна «Крепость» случайно заметила противника, но и ее атака была неудачной. Ос­тальные самолеты повернули назад из-за различных поло­мок и неисправностей. Аналогичный конфуз приключил­ся и следующей ночью. На Мальте после дневного налета уцелел лишь 1 «Веллингтон». Он должен был навести на конвой бомбардировщики «Веллингтон» 205-й группы, однако был вынужден вернуться на базу из-за неисправ­ности в моторе. Из всех бомбардировщиков лишь 1 нашел противника и отбомбился по нему. Безрезультатно.

Все это можно считать несчастливым совпадением обстоятельств. Однако на Мальте условия обслуживания и ремонта самолетов вследствие постоянных бомбарди­ровок были настолько плохи, что содержать их в нор­мальном состоянии было просто невозможно. Хотя тех­ники выбивались из сил, чтобы помочь самолету под­няться в воздух, им не хватало самого необходимого обо­рудования и запасных частей. Слишком часто во время очередною налета только что отремонтированный само­лет получал новые повреждения. И все-таки они не отча­ивались. По способность мальтийской авиации наносить удары противнику почти пропала. Неудачи самолетов с ма­терика объяснить труднее. Совершенно ясно было одно — необходимы экипажи, специально подготовленные для действий над морем. Летчики, находящиеся на Мальте, занимались в основном атаками вражеских кораблей, им тоже требовалась такая подготовка. Они были морскими летчиками, даже если носили форму Королевских ВВС. До тех пор, пока у Мальты оставались хоть какие-то силы, они добивались серьезных успехов, и моряки Оси их бо­ялись по-настоящему. Но II авиакорпус разгромил маль­тийские аэродромы и временно вывел их из боя.

Британская авиация в этот период не могла ни защи­тить свои конвои, ни остановить вражеские. Поэтому не следует удивляться тому, что адмирал Каннингхэм усом­нился в возможности снабжать Мальту. «Кажется беспо­лезным пытаться провести конвой, пока не будет вос­становлено положение в воздухе над Мальтой и не улуч­шится общая военная обстановка в Киренаике», — пи­сал он. Ответ Лондона был весьма категоричным: «Мальта имеет такое значение как промежуточный пункт на воз­душных трасах и как преграда на вражеских коммуника­циях, что будут оправданы любые шаги с целью удержать ее... Никакой риск для кораблей не должен вас оста­навливать».

Была предпринята запоздалая попытка перебросить на Мальту новые истребители, ведь после гибели «Арк Ройяла» в ноябре прошлого года таких операций не прово­дилось. Министерство авиации наконец соизволило вы­делить «Спитфайры», так как «Харрикейны» давно усту­пали Me-109. 7 марта Соединение Н, которым теперь командовал адмирал Сифрет, вышло из Гибралтара. В него входили старые авианосцы «Аргус» и «Игл». Когда эскад­ра находилась южнее Мальорки, с «Игла» взлетели 15 «Спитфайров», которые благополучно прибыли на ост­ров. Эта была норная подобная операция. 21 и 29 марта были доставлены еще 16 «Спитфайров».

Поэтому Каннингхэм подготовил к выходу еще один конвой. В него входил, разумеется, «Бреконшир», а так­же 3 быстроходных транспорта — «Клан Кэмпбелл», «Пампас» и норвежское судно «Талабот». 20 марта они вышли в сопровождении того же «Карлайла» и 7 эсмин­цев. 15-я эскадра крейсеров адмирала Вайэна и 4 эсмин­ца прикрывали конвой. Адмирал поднял флаг на «Клео­патре», так как 11 марта «Найад» был торпедирован под­водной лодкой недалеко от Александрии. Чтобы отвлечь внимание германской и итальянской авиации, части 8-й армии совершили несколько диверсий. Были проведены рейды во вражеский тыл. Самолеты 201-й группы прове­ли несколько налетов на аэродромы противника. Эти дей­ствия, несомненно, помогли отвлечь вражескую авиа­цию от конвоя, и первые 2 дня похода были относитель­но спокойными.

Но враг, разумеется, не мог не заметить конвой. Италь­янские подводные лодки и транспортные самолеты Ju-52, летающие между Грецией и Киренаикой, сообщили о нем. В Таранто адмирал Иакино приготовил к выходу в море свой прекрасный флагман «Литторио», тяжелые крейсера «Гориция» и «Тренто», легкий крейсер «Банде Нере» и 4 эсминца.

Утром 22 марта к Вайэну присоединились вышедшие с Мальты «Пенелопа» и 4 эсминца. Соединение Вайэна прошло «Бомбовой аллеей» между Критом и Киренаикой, не подвергнувшись ни одной воздушной атаке. Но вчера над кораблями крутились британские истребители. Сегодня им приходилось полагаться только на свои зе­нитки. Как и предполагало британское командование, вскоре после полуночи итальянская эскадра была заме­чена подводной лодкой Р-36, которая сообщила о кон­такте. Вайэн высчитал, что встреча с противником про­изойдет во второй половине дня. Он решил постараться задержать противника до наступления темноты демонст­ративными атаками и использовать дымовые завесы. Из опыта предыдущих столкновений было известно, что итальянцы опасаются входить в дымзавесы.

Тем временем итальянские самолеты Sm-79 сбросили несколько торпед. Жаркий огонь британских эсминцев помешал им подлететь близко к транспортам, которые легко уклонились от торпед, сброшенных издалека. Но в 13.30 один из вражеских самолетов выпустил сигналь­ную ракету, и Вайэн понял, что начинается главное ис­пытание. В 14.27 командир «Юриалеса» капитан 1 ранга Буш передал, что видит на северо-востоке 4 вражеских корабля. Вайэн сразу начал выполнять намеченный ра­нее план. Конвой и его эскорт отвернули на юго-запад, а крейсера и эсминцы «Вайэна» прошли между ним и про­тивником, ставя дымовую завесу. Ему помогал сильный юго-восточный ветер.

Итальянские крейсера — англичане сначала приняли их за линкоры — открыли огонь по кораблям Вайэна, но вскоре отвернули на северо-запад. В этот момент Вайэн тоже повернул, чтобы сблизиться с конвоем, так как в небе над ним появились многочисленные черные клубки разрывов. Корабли эскорта отбивали сильнейшую атаку бомбардировщиков Ju-88. Вайэн радировал Каннингхэму, что отогнал противника. Он немного поспешил. В дей­ствительности итальянские крейсера отошли навстречу «Литторио» по приказу своего адмирала. В 14.40 англича­не увидели на северо-западе всю итальянскую эскадру.

Снова Вайэн пошел в отчаянную атаку. Только на сей раз 133-мм орудиям его крейсеров и 120-мм орудиям эс­минцев противостояли 381-мм, 203-мм и 152-мм орудия противника. Однако имелось несколько факторов, кото­рые помогли англичанам. Юго-восточный ветер посте­пенно превратился в шторм, который гнал крупную волну. Итальянцы не имели радара и были вынуждены пола­гаться только на оптические дальномеры, которые в та­ких условиях были не слишком эффективны из-за мно­гочисленных брызг. Дым из труб британских крейсеров образовал густую завесу между эскадрами противников. Обе стороны лишь изредка видели цели, так как британ­ские крейсера и эсминцы ненадолго выскакивали из дыма, имитируя торпедные атаки. Тем не менее, крейсер «Клеопатра» получил попадание в мостик 152-мм снаря­дом, а «Юриалес» был засыпан осколками разорвавше­гося у борта 381-мм снаряда.

Иакино очень хотел добраться до конвоя, но совсем не собирался проходить сквозь дымзавесу. Он должен был обойти ее либо с подветренной стороны, продолжая дви­гаться на юго-запад, либо с наветренной, для чего сле­довало повернуть на юго-восток и идти против ветра и волны. Сильная волна, которая снизила бы скорость его кораблей, вынудила Иакино отказаться от второго вари­анта. Ход боя показал, что это была ошибка. Дым, кото­рый ветер нес на северо-запад, протянулся такой длин­ной полосой, что итальянцы смогли повернуть на юг к конвою только около 18.00, когда уже начало смеркаться. Поэтому перед итальянцами во весь рост встала непри­ятная перспектива ночного боя, к которому они были совершенно не готовы.

Тем не менее, ситуация оставалась крайне опасной для англичан. Вайэн опасался, что часть вражеской эс­кадры может сделать то, что подсказывает инстинкт мо­ряка — обогнуть дымзавесу с наветренной стороны. Поэтому он повернул свои крейсера на восток и временно прекратил бой. Командиры флотилий эсминцев капита­ны 1 ранга Майклтвайт и Поленд смело пошли в торпед­ную атаку. Они сблизились с противником на 6000 яр­дов, и это спасло положение. Эсминцы «Хэйвок» и «Кин­гстон» получили попадания тяжелыми снарядами и были повреждены, остальные корабли остались целы, хотя им пришлось буквально продираться между всплесками от вражеских снарядов, чтобы выпустить торпеды. Угроза торпедной атаки и наступающая темнота положили ко­нец бою. Иакино повернул на север и отказался от пре­следования конвоя.

Вторая битва в заливе Сирт, как ее называют, закон­чилась тактической и моральной победой адмирала Вайэпа. Хотя в итальянские корабли попал только 1 мелкий снаряд — «Литторио» получил поверхностные поврежде­ния, отважная и умелая тактика британского адмирала не позволила бронированному гиганту атаковать транспорты. Копной, который отбил многочисленные воздуш­ные атаки и пока не имел потерь, был спасен. Теперь 4 транспорта получили приказ следовать к Мальте на пол­ной скорости самостоятельно. Каждому из них на всякий случай был придан эсминец. Зато итальянцы на обрат­ном пути в Таранто понесли потери, хотя причиной это­му стала погода. 2 эсминца не справились со штормом и затонули, «Литторио» принял несколько тысяч тонн воды, был поврежден и «Банде Нере». Это крейсер был отправ­лен в Специю на ремонт. Но по пути его торпедировала и потопила подводная лодка «Эрдж».

Тем не менее, частично Иакино своего добился. Вре­менный поворот конвоя на юг при приближении италь­янского линкора помешал транспортам прибыть на Маль­ту ночью. Немногие уцелевшие мальтийские истребите­ли взлетели с разбитых аэродромов, чтобы хоть как-то прикрыть транспорты. Командующий воздушными сила­ми острова главный маршал авиации сэр Хью Ллойд пишет:

«С того момента, как они вошли в радиус действия «Харрикейнов» и «Спитфайров», над ними почти постоянно дежурили все наличные истребители. Лишь иногда кто-то улетал на аэродром, чтобы заправиться топливом и принять боеприпасы. Последние 10 миль пути до Гранд Харбора не было ни секунды передышки. Каза­лось, над островом кружат все имеющиеся на Сицилии вражеские самолеты».

«Талабот» и «Пампас», несмотря на сильнейшие ата­ки на рассвете, прибыли в Гранд Харбор между 9.00 и 10.00. Правда, в «Пампас» попали 2 бомбы, однако они не взорвались. На набережные Ла-Валетты высыпали го­рожане, не обращающие внимание на падающие бомбы. Затаив дыхание, они следили, как корабли входят в порт под градом бомб, среди бесчисленных столбов воды. Ра­достными криками люди провожали транспорты, следу­ющие к местам разгрузки.

В этот момент отважный ветеран множества опасней­ших походок «Бреконшир» находился в 8 милях от гавани. Однако он получил попадание и потерял ход. Так как силь­ное волнение мешало буксировке, шкипер К.Э.Г. Хатчисон решил бросить якорь. Через час «Клан Кэмпбелл», находившийся в 20 милях от острова, был потоплен бом­бой. Эсминец «Лиджен» был поврежден близкими разры­вами и выбросился на берег.

Но все эти потери не считались чрезмерными. На­против, они были меньше, чем ожидалось. Однако на Мальту обрушилось воздушное наступление противни­ка, которое началось, как и было намечено, 20 марта. 3 судна снабжения были лакомой добычей для немецких пикировщиков. 326 истребителей и бомбардировщиков II авиакорпуса пытались уничтожить эти корабли. Ма­лочисленные «Спитфайры» и «Харрикейны» отчаянно пытались защитить их. В течение 3 дней истребителям это удавалось, но потом произошло неизбежное. 26 ап­реля и «Талабот», и «Пампас» получили попадания. Первое судно пришлось затопить, так как огонь начал под­бираться к боеприпасам в трюме. На «Пампасе» были затоплены все трюмы, кроме 2. На следующий день «Бре­коншир», который, несмотря на постоянные воздуш­ные атаки, удалось отбуксировать в бухточку на южном берегу острова, все-таки был потоплен. В той же бухте германские самолеты добили эсминец «Лиджен». Из 26 000 тонн грузов, отправленных из Египта, удалось выгрузить лишь 5000 тонн.

Это стало трагическим финалом героических усилий моряков и летчиков и страшным разочарованием для почти отчаявшихся защитников Мальты. Однако вскоре наступили еще более черные дни. Временное затишье в Линии позволило немцам бросить против Мальты все силы 2-го воздушного флота.

Как мы уже сказали ранее, 20 марта началось крупное воздушное наступление немцев. Вот несколько цифр, ко­торые покажут, что это означало. В феврале на аэродромы острова было совершено не меньше 222 налетов. Самоле­ты II авиакорпуса совершили 2497 вылетов. В марте эта цифра выросла до 4927. В апреле к атакам присоединился X авиакорпус, и немцы совершили 9599 вылетов. В апреле на Мальту было сброшено более 6700 тонн бомб.

Целью этого наступления, по словам фельдмаршала Кессельринга, было подавление системы ПВО острова. Батареи должны были израсходовать боезапас, а личный состав немцы собирались уничтожить. После этого пла­нировалось начать массированные атаки аэродромов и стоящих на земле самолетов. Наконец всю мощь атак сле­довало обрушить на военно-морскую базу, доки и укреп­ления острова, чтобы все это уничтожить. Первую из этих задач немцам так и не удалось выполнить. Хотя батареи были вынуждены экономить боеприпасы, они никогда не испытывали серьезной нехватки снарядов. Несмотря на то, что вторую задачу немцы почти решили, и дей­ствия мальтийской авиации почти прекратились, все-таки в апреле британские истребители совершили более 350 вылетов. На их счету числится примерно половина из 37 самолетов Оси, сбитых над Мальтой в этом месяце.

Военно-морская база с самого начала налетов стала излюбленной целью для вражеских бомбардировщиков. Хотя в феврале разрушения стали уже очень серьезны­ми, лишь немногие корабли получили прямые попада­ния в первые недели налетов II авиакорпуса. Лишь эсми­нец «Маори» был 11 февраля потоплен на стоянке у буя. Крейсер «Клеопатра», зашедший на Мальту по пути в Александрию, получил попадание 500-кг бомбой, кото­рая, к счастью, не взорвалась. В марте была потоплена подводная лодка Р-39, и еще 2 лодки были повреждены. С этого времени лодки отлеживались на дне гавани с запасными экипажами.

В конце марта на базу обрушилась вся мощь воздуш­ных атак противника. Все корабли, сохранившие способ­ность передвигаться самостоятельно, были эвакуирова­ны сразу после прибытия мартовского конвоя. На Маль­те остались легкий крейсер «Пенелопа» и эсминцы «Кин­гстон» и «Галлант», имевшие различные повреждения. История ремонта «Пенелопы» выглядит фантастическим рассказом. Экипаж проявил исключительную отвагу и выносливость, отражая постоянные воздушные атаки, в ходе которых корабль получал все новые повреждения, по мере того, как ремонтировались старые раны. За это время его орудия выпустили 6500 снарядов калибра 102 мм. Только что установленные новые стволы пришли в полную негодность. Все это закончилось ночью 8 апреля, когда крейсер выскользнул из гавани и направился в Гибралтар. Его борта щетинились сотнями деревянных пробок, которые были забиты в мелкие пробоины. Крей­сер сумел обмануть вражеские торпедоносцы и бомбар­дировщики и благополучно проскочил вдоль берега Ту­ниса. Он прибыл в Гибралтар 10 апреля.

Для базы подводных лодок 1 апреля начались тяжелые деньки. В этот день подводная лодка «Пандора», успевшая выгрузить доставленные припасы, была потоплена 2 прямыми попаданиями бомб. Р-36 получила такие тяжелые повреждения, что ее решили не ремонтировать. Хотя лод­ка «Анбитен» отлеживалась на дне, она получила такие повреждения, что ее пришлось отослать в Гибралтар для ремонта. Было предложены вывести флотилию подводных лодок с Мальты, но ее командир капитан 1 ранга Симпсон заявил, что «это означает полное прекращение насту­пательных действий на коммуникациях Роммеля. Кроме того, 10-я флотилия подводных лодок остается единствен­ным средством помешать крупным кораблям противника обстреливать Мальту. Так как это отступление подорвет дух гарнизона, следует приложить новые усилия».

4 апреля была потоплена греческая лодка «Глафкос», а польская «Сокол» была тяжело повреждена. После спеш­ного ремонта на верфи под камуфляжными сетями, 13 апреля она была отправлена в Гибралтар для капиталь­ного ремонта. В ее легком корпусе насчитывалось более 200 пробоин! Лагерь отдыха подводников подвергался ежедневным бомбардировкам и обстрелам с воздуха. Обслуживать лодки в перерывах между походами стало почти невозможно. А 14 апреля пришла печальная новость — подводная лодка «Апхолдер» Ванклина была потоплена в 25-м боевом походе.

К 25 апреля суперинтендант мальтийских доков сооб­щил, что «не действует практически ни одна мастерс­кая, кроме расположенных под землей. Все доки повреж­дены. Линии электропередачи и телефонная сеть почти полностью уничтожены». С 15 по 30 апреля противник провел не менее 115 налетов. Каждый день в среднем Мальту бомбили 170 бомбардировщиков. Англичане воз­лагали большие надежды на 46 «Спитфайров», которые должны были перелететь на Мальту 20 апреля с амери­канского авианосца «Уосп». Но II авиакорпус засек их прилет с помощью радара и немедленно атаковал аэро­дромы. В течение 3 дней почти все «Спитфайры» были либо уничтожены, либо повреждены на земле, и коли­чество исправных истребителей сократилось до 6.

В таких условиях деятельность подводных лодок почти прекратилась. Однако решающим фактором в пре­кращении базирования подводных лодок на Мальте ста­ло иное. Остров просто не мог обеспечить им истреби­тельное прикрытие во время выхода в море. Тральщики не справлялись с минными постановками противника. Плотность минных полей на выходе из Гранд Харбора ежедневно увеличивалась. Только с 23 по 27 апреля гер­манская 3-я флотилия торпедных катеров поставила не меньше 123 мин и минных защитников. Чтобы не ока­заться запертым в порту, 26 апреля Симпсон был вы­нужден согласиться с предложением адмирала Каннингхэма. К 10 мая остром покинула последняя подводная лодка. Они вернулись на Мальту только через 3 месяца. Правильность этого решения подтвердила гибель 27 ап­реля на только что поставленном заграждении подвод­ной лодки «Эрдж». Эта лодка под командованием лейте­нанта Э.П. Томпкинсона завоевала славу, уступающую только лаврам «Апхолдера».

Поэтому можно понять, почему фельдмаршал Кессельринг пришел к ошибочному заключению, что к это­му времени Мальта была полностью нейтрализована, и ливийские маршруты стали совершенно безопасными. На его мнение, несомненно, повлияло готовящееся Роммелем наступление с целью захвата Тобрука и требование поддержать это наступление с воздуха. Кроме того, от Кессельринга требовали отправить некоторые части 2-го воздушного флота на Восточный фронт в Россию. Он уже объявил, что готовится перебросить туда 2 группы бом­бардировщиков Ju-88 и 2 группы истребителей Me-109. Кессельринг полагал, что сумеет заменить их итальян­скими бомбардировщиками и истребителями и поддер­жан, такую интенсивность налетов на Мальту, которая не позволит острову оправиться.

Его итальянские соратники такой уверенности не ис­пытывали. Хотя результаты крупного воздушного наступ­ления были хорошими, они заявили, что эти результаты не оправдывают ожиданий Кессельринга. Если судить по сообщениям 2-го воздушного флота о силе зенитного огня и количестве действующих прожекторов, ПВО Мальты не была нейтрализована. Более того, хотя блокада остро­ва была довольно эффективной, она так и не стала абсо­лютной. Вдобавок выяснилось, что невозможно помешать переброске на остров новых самолетов. В заключении ита­льянцы высказали мнение, что нейтрализация Мальты была только частичной и временной, поэтому необходи­мо продолжать и усиливать блокаду, чтобы не дать ост­рову оправиться и возобновить активные операции.

Оказалось, что итальянцы видят ситуацию гораздо более верно, чем Кессельринг. 9 мая на остров прибыла большая группа истребителей — 60 «Спитфайров», кото­рые взлетели с авианосцев «Уосп» и «Игл». На этот раз наземный персонал хорошо подготовился к прибытию самолетов. Хотя они прилетели в разгар воздушного на­лета, «Спитфайры» были заправлены так быстро, что через 35 минут они уже вступили и бой. На следующий день, когда Кессельринг сообщил в Берлин, что «нейт­рализации Мальты завершена», впервые за много меся­цев противника встретили превосходящие силы британ­ских истребителей. Провалились все попытки германских летчиков потопить быстроходный минный заградитель «Уэлшмен», который прибыл с зенитками «Бофорс», запасными частями для самолетов и боеприпасами. В ходе боя немцы потеряли 12 самолетов, англичане — 3 «Спитфайра».

Трансформация положения была внезапной и драма­тической. Военный дневник Мальты отмечает, что «про­тивник понес такие потери, что дневные налеты резко прекратились». Это было некоторым преувеличением, так как касалось только налетов на верфь. Дневные налеты на другие районы острова пока еще продолжались. Тем не менее, эта запись отражает явное облегчение и креп­нущую надежду. В мае немцы и итальянцы потеряли в боях над островом 40 самолетов, тогда как англичане — лишь 25. Более важным было то, что англичане потеряли на земле всего 6 самолетов — по сравнению с 30 самоле­тами в апреле.

Мальта сумела преодолеть кризис, вызванный масси­рованными бомбардировками. Однако ее еще ждали мно­гие месяцы страданий. Если в ближайшее время на Мальту не будут доставлены различные припасы, остров падет даже без усилий со стороны противника. План провести конвой в мае пришлось отбросить. Теперь все зависело от обещанного июньского конвоя. Но до этого еще многое могло случиться.