Контрнаступление подводных лодок

Наступил новый, 1943 год. Большинству американцев казалось, что на восточном горизонте открываются блестящие перспективы. Американская армия наступала в Алжире. Американский флот действовал в Средиземном море. Африканский Корпус Роммеля был разбит. Русские стояли в Сталинграде, как скала. Ось повсюду перешла к обороне, повсюду, кроме Атлантики.
Американская общественность в большинстве своем не знала об этом исключении. Превалировало общее впечатление, что подводные лодки бегут и противолодочная война выиграна. Даже в командовании флота появились легкомысленные оптимисты, полагавшие, что подводная угроза почти ликвидирована.
Однако, отступив из Западной Атлантики, германский подводный флот просто сосредоточивал силы для нового наступления против судоходства союзников в средней части океана. Действительно, после вспышки операции «Торч» фашистские подводные лодки нанесли конвоям союзников несколько самых мощных ударов за всю войну. Причем удары были хорошо рассчитаны. Они наносились именно там и именно тогда, когда могли принести максимальный ущерб.
Подводные лодки не сумели атаковать быстроходные войсковые транспорты, идущие в Северную Африку. Однако относительно тихоходные грузовые транспорты понесли большие потери, особенно у берегов Северной Африки.
На холодных просторах океана межу Западной и Восточной операционными зонами разыгрались самые жестокие сражения Битвы за Атлантику. Флоту пришлось мобилизовать все имеющиеся противолодочные силы. В бой пошли все эсминцы до последнего, и все-таки их не хватало. Эсминцы требовались для сопровождения конвоев, идущих в Северную Африку. Эсминцы требовались в Средиземном море. Эсминцы требовались для обороны побережья. Эсминцы требовались для ведения боевой подготовки. Зимой 1942 – 43 годов волк стоял уже у самых дверей. Это стало ясно потому, что потери союзного тоннажа и нейтральных судов от атак подводных лодок стали слишком высокими. Когда все закончилось, статистический отдел военно-морского министерства подвел итоги. Они выглядели плачевно:

Месяц Количество потопленных судов GRT
Ноябрь 106 636907
Декабрь 54 287730
Январь 29 181767
Февраль 50 312004
Март 95 567301
Всего 334 1985790

За 5 месяцев были потоплены почти 2 миллиона GRT торговых судов, причем большинство пошло на дно на североатлантических конвойных маршрутах. За уничтожение 334 торговых судов немцы заплатили менее 50 подводными лодками, потопленными за этот же период. Если с «волчьими стаями» не удастся справиться в самом ближайшем времени, Гитлер выиграет Битву за Атлантику.
Но с «волчьими стаями» можно было справиться. Так считал капитан 1 ранга П.Р. Хейнеман. Бывший командир эсминца «Моффет» и опытный командир эскортных групп, капитан 1 ранга Хейнеман в деталях знал тактику борьбы с подводными лодками. В феврале 1943 года, когда был сформирован Океанский Эскортный Отряд А-3, Хейнеман был назначен его командиром. Во время четырехдневного перехода через Северную Атлантику отряд вел непрерывные бои и доказал, что слаженная работа всех кораблей должна стать эталоном для дальнейших операций. «Гончие Хейнемана» проложили дорогу, по которой пошли созданные позднее противолодочные оперативные группы. Когда для сопровождения конвоев был создан Океанский Эскортный Отряд А-3, в Северной Атлантике стояла исключительно суровая зима. Шторма бушевали почти непрерывно. Весь январь бури и метели мешали судоходству. Моряки-ветераны не могли припомнить такой ужасной погоды. Днем солнце не выглядывало, и секстант был бесполезен. Ночью все вокруг казалось сплошной массой черного льда. Постоянные вихри и гороподобные волны. И в этом безумном царстве ветров и холода позли торговые суда. Их мотало и швыряло, иногда они не успевали выпрямиться… Всего этой зимой от несчастных случаев и аварий в Северной Атлантике погибли 166 судов.
Но грузы следовало доставлять в Англию, и конвоям приходилось пересекать Атлантику. А потом транспорты возвращались в Соединенные Штаты за новым грузом, и обратный рейс был таким же опасным.
Отряд А-3 капитана 1 ранга Хейнемана должен был охранять идущий на запад конвой ON-166 (из Великобритании в Галифакс). Он встретился с конвоем в Восточной оперативной зоне в полдень 12 февраля 1943 года. Конвой состоял из 63 торговых судов. Океанская эскортная группа первоначально состояла из 8 кораблей.
Такое соотношение (8 транспортов на 1 эскортный корабль) было выше среднего в тот период, если бы все корабли находились на месте. Однако все 8 кораблей не могли постоянно находиться с конвоем. В состав группы Хейнемана входил лишь один эсминец, но и тот прибыл только 22 февраля. 2 сторожевика Береговой Охраны были единственными американскими кораблями маленького оперативного отряда А-3. Остальными были 1 британский и 4 канадских корвета.
Итак, состав «Гончих Хейнемана» был следующим:
польский эсминец «Бужа» (прибыл только 22 февраля);
американские сторожевики Береговой Охраны «Спенсер» (капитан 2 ранга Г.С. Бердайн) и «Уэмпбелл» (капитан 2 ранга Дж.Э. Хиршфельд);
британский корвет «Диантус» и канадские корветы «Ростерн», «Чиллиоук», «Триллиум», «Дофин».
Первые 3 дня конвою пришлось сражаться только с северо-западным штормом, который снизил среднюю скорость продвижения до 4 узлов. Однако эскортные корабли сумели заправиться с 3 танкеров, несмотря на 50-узловой ветер. Но 18 февраля радиопеленгатор сообщил, что к конвою приближаются подводные лодки. «Гончие Хейнемана» потуже затянули пояса, надели спасательные жилеты и приготовились к бою
К полуночи 20 февраля все поняли, что наступил решающий час. Вскоре после полуночи был установлен радиолокационный контакт с противником. «Спенсер», шедший в голове конвоя, помчался вперед для выяснения обстановки. В 00.38 наблюдатель сторожевика заметил рубку подводной лодки на расстоянии5000 ярдов. В 00.45 лодка погрузилась. Через пару секунд акустики обнаружили ее на дистанции 1500 ярдов. Однако когда дистанция сократилась до 200 ярдов, контакт был утерян. Лодка находилась всего в 600 футах от «Спенсера», и сторожевику пришлось бы атаковать вслепую. Слепец начал стрелять в темноте!
Командир «Спенсера» капитан 2 ранга Бердайн отреагировал немедленно. Через 3 секунды после потери контакта он приказал сбросить глубинные бомбы. Сторожевик сбросил 9 бомб, которые вздыбили воду в кильватерной струе.
После того как стих грохот взрывов, акустики не смогли восстановить контакт. Был прочесан весь близлежащий район, но контакт так и не появился. Бердайн приказал сбросить еще 2 бомбы, установив взрыватели на 100 футов. Взрывы подняли столбы воды, а потом бурлящие водовороты утихли. После нескольких минут прощупывания глубины сонаром «Спенсер» вернулся к конвою.
Бердайн и его сторожевик не претендовали на победу. Но позднейшее расследование установило, что они потопили U-225. Столкновение «Спенсера» и U-225 лишь подняло занавес. Пока Бердайн и его сторожевик охотились за подводным врагом, конвой столкнулся с другой невидимой опасностью. Пеленгатор сообщил о том, что рядом находятся еще несколько лодок. Сторожевик «Кэмпбелл» провел 2 или 3 атаки глубинными бомбами по данным гидролокатора.
«Кэмпбелл» не был новичком в этой смертельно опасной игре в кошки-мышки. В начале войны он совершил поход к Исландии, а в ноябре 1941 года сопровождал через океан конвой НХ-159. Его командир капитан 2 ранга Хиршфельд был опытным моряком. На «Кэмпбелле» служил расчет 20-мм автомата, составленный из негров, который заслужил репутацию снайперского.{Ну прямо совсем как люди! Приходится напомнить, что книга была написана в 1953 году, когда в США официально существовала система сегрегации. Прим. пер.} Это был стойкий кораблик, наш «Кэмпбелл».
Во второй половине дня 21 февраля «Спенсер» и «Диантус» отошли от конвоя на 10 миль, чтобы помочь «Либерейтору» КВВС, который атаковал троицу подводных лодок на правой раковине конвоя. Преследуемые самолетом и 2 эскортными кораблями, подводные лодки были вынуждены погрузиться. В это же время корвет «Ростерн» обнаружил радаром 2 подводные лодки, находившиеся на поверхности. «Ростерн» попытался загнать их под воду, но лодки просто дали полный ход и ушли от него.
Но самое худшее было еще впереди, так как конвой ON-166 покинул зону действия «Либерейторов» берегового базирования, которые обеспечивали воздушное прикрытие.
Подводные лодки только этого и ждали. Они стягивались к конвою, словно злобные и мстительные призраки, таящиеся в ночи. Первый удар был нанесен в 21.35, когда 7 фашистских лодок атаковали головные корабли конвоя. В это время вместе с транспортами находились только 4 эскортных корабля. Польский эсминец «Бужа» еще не присоединился к группе Хейнемана. «Спенсер» находился в 8 милях на правой раковине конвоя. «Диантус» оказался вообще в 10 милях позади. Поэтому бой пришлось принять оставшимся 4 корветам.
Хотя канадцы уступали противнику в численности, они сумели рассеять атакующие подводные лодки. Лишь одному из волков удалось запустить клыки в тело жертвы. Эта лодка дала залп по головному судну второй колонны конвоя, транспорту «Эмпайр Трейдер». Торпеды попали в цель, и выведенное из строя судно потеряло ход.
Рано утром последовала новая атака. Корабли эскорта собрали все силы, чтобы отбить нападение «волчьей стаи», однако был торпедирован второй транспорт. В 01.51 он получил попадание в корму торпедой с подводной лодки, которая проникла внутрь охранения. Чтобы поиски были более эффективными, эскортные корабли применили осветительные снаряды, однако лодку обнаружить не сумели. «Кэмпбелл» подошел к тонущему судну и забрал экипаж. Игра в кошки-мышки продолжалась. Примерно в 05.30 за кормой конвоя были замечены 2 лодки в надводном положении. Корвет «Диантус» устремился туда, чтобы отогнать их залпами «хеджехога».
К этому времени «Гончие Хейнемана» были издерганы до предела и валились с ног от недосыпания. Командир был вынужден послать назад корвет «Диантус», чтобы проводить поврежденный «Эмпайр Трейдер» обратно в английские воды. Но попытка спасти судно оказалась напрасной, так как «Трейдер» получил слишком тяжелые повреждения. Адмиралтейство приказало снять команду и затопить судно. Вдобавок ко всем прочим бедам, погода стала слишком плохой, чтобы корабли могли принимать топливо в море. Корвет «Диантус» сообщил, что уже испытывает нехватку нефти. И конвою еще предстоял 3-дневный переход в открытом океане без воздушного прикрытия.
Но день 22 февраля принес некоторое облегчение. На горизонте показался польский эсминец «Бужа», прибывший на соединение с эскортной группой. Ветер и волны немного стихли, и конвой уже мог идти со скоростью 9 узлов. Подводные лодки, верные своей тактике, в дневное время держались поодаль.
Но эта передышка оказалась затишьем перед штормом. «Гончие» были рады прибытию польского эсминца, однако наступление темноты предвещало новые атаки подводных лодок. Поэтому морякам сторожевиков и корветов предстояла еще одна нелегкая ночь.
Ждать долго не пришлось. Через полтора часа после заката солнца немцы пошли в атаку. Весь день U-606 следовала за конвоем. К наступлению ночи она приблизилась для нанесения удара. Это было время между закатом солнца и восходом луны, когда сумерки сгустились и на море практически ничего нельзя было увидеть. В 20.00 лодка приблизилась к конвою слева, всплыла на поверхность и бросилась в атаку.
Отчеты об этом бое расходятся между собой в деталях. U-606 дала торпедный залп по 3 судам, идущим на левом фланге конвоя. Ночная мгла озарилась вспышками взрывов. Моряки гибли в охваченных пламенем машинных отделениях, тонули в ледяной воде среди перевернутых спасательных плотиков. «Гончие Хейнемана» контратаковали немедленно. Корвет «Чиллиуок» заметил отходящую лодку и помчался за ней, сбросив несколько глубинных бомб. «Чиллиуок» потерял контакт, и, по некоторым отчетам, именно поэтому эсминец «Бужа» не стал сбрасывать глубинные бомбы. По другим отчетам, он появился на поле боя, лишь когда с лодкой уже было покончено. В любом случае, это делал сторожевик Береговой Охраны «Кэмпбелл».
Согласно военному дневнику «Кэмпбелла» и рапорту капитана 2 ранга Хиршфельда, радар сторожевика засек противника в 20.16 на расстоянии 4600 ярдов. Вскоре после появления отметки на экране радара справа по носу наблюдатели сторожевика заметили силуэт подводной лодки.
Приказав дать ход 18 узлов и положить руль право на борт, Хиршфельд пошел на таран. С расстояния 200 ярдов артиллеристы «Кэмпбелла» открыли огонь из носового 76-мм орудия.
После того как все закончилось, фашистские подводники сообщили, что остались на поверхности из-за повреждений, полученных лодкой от глубинных бомб за несколько минут до атаки «Кэмпбелла». Серьезные это были повреждения или нет, но подводную лодку прикончил удар «Кэмпбелла». Полыхая огнем из всех орудий, сторожевик бросился прямо на лодку. Фашистские артиллеристы падали на палубу, скошенные пулями. Командир лодки на мостике был убит. Рубка была пробита в нескольких местах. И все это в считанные секунды. А потом – бах! От удара лодка сильно накренилась, а потом осела в воде, получив смертельные повреждения.
Сам «Кэмпбелл» тоже был поврежден в момент столкновения. В самый последний момент лодка успела отвернуть, и горизонтальный руль пропорол обшивку корпуса, глубоко врезавшись в брюхо «Кэмпбелла». В пробоину хлынула вода, затопив машинное отделение. В 20.25 машины были остановлены, а механики выскочили наверх.
В это время артиллеристы «Кэмпбелла» продолжали вести огонь по лодке. Хиршфельд приказал сбросить со стеллажей на лодку 2 глубинные бомбы. В 20.28 он отдал приказ прекратить огонь, так как лодка уже находилась в беспомощном состоянии. Ее рубка была разбита в щепки. Но через 2 минуты на «Кэмпбелле» после короткого замыкания в затопленном машинном отделении пропало электричество.
В это же самое время экипаж лодки решил оставить ее. С «Кэмпбелла» видели россыпь огоньков на воде по правому борту, но сторожевик был слишком занят собственными проблемами, чтобы идти на помощь немцам. Лишь когда повреждения были взяты под контроль, Хиршфельд отправил абордажную партию осмотреть лодку и подобрать уцелевших моряков.
Сильное волнение не позволило снять с лодки тех, кто там находился. U-606 медленно тонула. Волны захлестывали ее, вода перехлестывала через рубку и каскадами лилась в центральный пост.
В 22.20 (согласно рапорту Хиршфельда) эсминец «Бужа» появился на сцене, чтобы прикрыть поврежденный сторожевик. В 22.55 вернулся маленький катер «Кэмпбелла», который сумел подобрать 5 подводников. Тем временем «Бужа» спустил шлюпку, которая подобрала еще полдюжины немцев. Где-то около полуночи немецкая лодка затонула, унеся с собой остатки экипажа. На следующее утро «Кэмпбелл» передал часть своего экипажа и всех пленных немцев на «Бужу». Хиршфельд и остатки экипажа все-таки заставили «Кэмпбелл» двигаться. 26 февраля на западе появился буксир «Тенасити» и потащил «Кэмпбелл» за собой. 3 марта потрепанный сторожевик прибыл в Сент-Джон, Ньюфаундленд.
Повреждения «Кэмпбелла» серьезно ослабили «Гончих Хейнемана», но эскортной группе пришлось и дальше отражать атаки немцев даже после потопления U-606. Рано утром 23 февраля «волчья стая» снова попыталась атаковать конвой. Корветы «Ростерн» и «Триллиум» отбили атаку, и подводные лодки не сумели добиться успеха.
Волнение в этот день усилилось, что снизило скорость конвоя и помешало провести дозаправку. «Диантус» сообщил, что его топливные цистерны почти пусты, и Хейнеман приказал корвету далее следовать самостоятельно, так как если у него кончится топливо, то конвой получит еще одну головную боль. Вскоре после полуночи 23 февраля британский корвет ушел. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы добраться до Сетн-Джона. В своем рапорте командир корвета позднее сообщал: «Мы вылили 120 галлонов адмиралтейской смеси в цистерну № 6. Туда же было вылито орудийное масло, олифа, две бочки специального минерального масла. Это увеличило наши запасы топливо на полтонны и позволило добраться до места».
Уход британского корвета после того, как вышел из строя «Кэмпбелл» поставил группу Хейнемана в сложное положение. А подводные лодки перед рассветом 24 февраля снова попытались атаковать. И снова американский сторожевик «Спенсер» едва не был торпедирован.
«Гончие Хейнемана» имели весьма помятый вид, когда конвой ON-166 наконец вошел в зону действия авиации. В течение 5 дней конвой преследовала «волчья стая». Железные нервы кораблей эскорта позволили им отбить 6 атак и потопить 2 подводные лодки. Лишь 7 судов из состава тихоходного конвоя были торпедированы и потоплены. Но эта битва вымотала эскортный отряд А-3 до предела.
Контр-адмирал М.Р. Брейнард, командир Оперативного Соединения 24, так прокомментировал эти события:

«Этот конвой преследовала и атаковала одна из самых крупных групп подводных лодок за всю войну. К несчастью, во время атак конвой находился вне зоны воздушного прикрытия».

Капитан 1 ранга Хейнеман, подводя итоги действий отряда А-3, сделал несколько предложений и рекомендаций:

«a) Огромное значение для определения количества подводных лодок поблизости от конвоя и их передвижений имеет высокочастотная пеленгация.
b) Эскортная группа должна иметь офицера, специалиста по радиопеленгации, который работает на британских кораблях.
c) Огромное значение авиации дальнего действия продемонстрировано воздушным прикрытием, которое обеспечили конвою четырехмоторные самолеты в 1000 миль от Британских островов. В Западной Атлантике такое прикрытие отсутствует.
d) Особенно необходимо воздушное прикрытие в первой половине дня, особенно после того, как подводные лодки ночью провели атаку и теперь всплыли, чтобы сообщить по радио о результатах. В сумерках оно может обнаружить лодки, преследующие конвой и выходящие в атаку.
e) Для надежного прикрытия большого конвоя не хватало эскортных кораблей. Это еще больше усугубилось после выхода из строя и повреждения эскортных кораблей, а также их ухода для поиска подводных лодок, охраны судов и спасательных работ.
f) Огромным недостатком оказалось отсутствие быстроходных эскортных кораблей.
g) Обычные маневры уклонения конвоя не позволили оторваться от преследователей и сорвать атаки,после того, как противник наладил слежение за конвоем. Необходимо более резкое изменение курса (до 80° от линии генерального курса), чтобы рассчитывать на отрыв от противника.
h) По крайней мере 3 эскортных корабля действовали просто выдающимся образом: «Спенсер», «Ростерн» и «Триллиум». Именно их агрессивные действия сорвали не менее 5 попыток атаковать конвой».

Капитан 1 ранга Хейнеман закончил рекомендацией, чтобы конвои сопровождали танкеры, специально оборудованные для заправки в море эскортных кораблей. В тот период войны это было редкостью.
Поэтому из боя, проведенного Океанским Эскортным Отрядом А-3, были извлечены надлежащие уроки. Но «Гончим Хейнемана» не дали почивать на лаврах. Едва отряд А-3 вошел в гавань Ардженшии, как ему приказали готовиться сопровождать идущий на восток конвой. «Гончим Хейнемана» предстояло сопровождать очередной конвой в Англию – SC-121.
Состав Океанского Эскортного Отряда А-3 подвергся сокращениям. Теперь он состоял из сторожевика «Спенсер» (капитан 2 ранга Г.С Бердайн), эсминца «Грир» (капитан-лейтенант Т.Г. Коупман) и корветов «Диантус», «Ростерн», «Триллиум», «Дофин». Ветеранам перехода ON-166 начало казаться, что они попали из огня в полымя.
Сразу после выхода из Ардженшии «Гончих» ждало тяжкое испытание. Штормовая погода превратила Атлантику в клокочущий котел. Корабли подбрасывало на высоких волнах, и с 4 по 12 марта им пришлось бороться с западными и юго-западными штормами.
В состав конвоя входили 56 судов, построенных в 14 колонн, в результате чего ширина строя по фронту составила 7 миль. Бурное море пробило бреши в строю, и несколько транспортов не сумели удержаться на своих местах. Когда подошел эскортный отряд А-3, от конвоя уже отстали 3 судна, которые остались далеко за кормой. К 12 марта от конвоя оторвались 12 судов.
Капитан 1 ранга Хейнеман убедил коммодора конвоя сократить фронт, перестроив конвой из 14 в 11 колонн. К несчастью, коммодор, хотя и согласился с этим предложением, решил дождаться улучшения погоды. Транспорты были разбросаны по всему океану, когда подводные лодки начали первую атаку. Поэтому переход превратился в затяжную хаотичную схватку.
С полуночи 6 марта до полуночи 10 марта шла непрерывная битва между «волчьей стаей» и конвоем. Опасаясь радара, подводные лодки атаковали под перископом. По крайней мере так казалось, поскольку радиолокационные контакты были крайне редки. Несколько раз эскортные корабли покидали конвой, поддавшись на ложные сообщения о запеленгованных лодках. Один раз немцы даже вмешались в переговоры на УКВ, чтобы увести эскортные корабли в сторону.
Для Океанского Эскортного Отряда А-3 переход превратился в настоящий кошмар. Отказывали поисковые устройства. На «Дофине» произошла поломка машины. 6 торговых судов были торпедированы и потоплены, еще одно получило серьезные повреждения. Штормовое море затрудняло спасательные работы, и в одном случае волны помешали эсминцу «Грир» подобрать спасшихся. Расстроенные моряки эсминца с бессильной горечью следили, как спасательные жилеты и плотики уносит прочь в облаках пены – жалкие человеческие обломки в ревущей Атлантике.
Требование Хейнемана усилить охранение было выполнено только через 5 дней после отправки радиограммы. Помощь пришла слишком поздно, чтобы спасти коммодора. Он погиб вместе со своим судном, когда оно было торпедировано. Также был потоплен танкер, снабжавший топливом корабли эскорта.
То, что измученный эскорт сумел ограничить потери конвоя всего 6 транспортами, граничит с чудом. Вероятно, лучше было бы сказать, что это был «феномен» – результат феноменальной выносливости, феноменального боевого духа, феноменальной выучки, феноменальной морской подготовки.
После того, как все закончилось, капитан 1 ранга Хейнеман написал отчет, в котором он изложил свои наблюдения и дал некоторые рекомендации.

«a) Ненадежность системы пеленгования, использовавшейся для определения направлений, с которых, скорее всего, последует атака. Данные пеленгаторов не совпадали с направлениями, откуда лодки в действительности наносили удар. Это привело к заключению, что лодки могут использовать фальшивые передачи с направлений, противоположных направлению атаки.
b) Существует вероятность, что подводные лодки проникают сквозь кольцо охранения, держась на перископной глубине. (Это относится к ночным атакам, когда лодки движутся в подводном положении, чтобы избежать обнаружения радаром.)
c) Неспособность лодок атаковать в штормовую погоду.
d) Настоятельная необходимость воздушного прикрытия в периоды летной погоды.
e) Недостаточное количество эскортных кораблей для прикрытия такого большого конвоя.
f) Невозможность тщательного гидроакустического контроля, если конвой имеет широкий фронт, а поиск ведут всего несколько кораблей. Нежелание коммодоров конвоев сокращать фронт путем сокращения количества колонн.
g) Настоятельная необходимость улучшить содержание и обслуживание приборов и техники эскортных кораблей, особенно поисковой аппаратуры. В определенные периоды не действовали 2 из 3 пеленгаторов, 4 из 8 радаров. Асдики оказались неисправными на 3 кораблях из 8». Лишь немногие американцы за пределами правительственных учреждений и штаба ВМФ знали, насколько критическое положение создалось в марте 1943 года в результате действий немецких подводных лодок. По понятным соображениям требовалось сохранять военную тайну, поэтому факты и цифры, касающиеся Битвы за Атлантику, хранились в глубоком секрете. Большинство простых американцев даже не подозревало, какую кровавую жатву сумели собрать немецкие подводные лодки в первом квартале 1943 года.
Март оказался самым тяжелым месяцем. Страдания конвоя SC-121 были совершенно типичными. Конвой SC-122 пострадал еще больше, потеряв 9 судов от атак подводных лодок. Конвой НХ-229 потерял 11 судов.
Моряки ВМФ и Береговой Охраны, моряки торгового флота сражались просто героически. И все-таки одна торпеда за другой находили цель. Они разрывали корпуса транспортов, и в кипящем море погибли десятки отличных парней. Понятно, что моральный дух пошатнулся от подобных испытаний. Экипажи в панике бросались за борт, забывая о спасательных средствах. Некоторые корабли не были надлежащим образом оснащены противопожарными и аварийно-спасательными средствами. Их экипажи бежали при первом же попадании. В конвое НХ-229 экипаж американского судна «Мэтью Люкенбах» намеренно решил отстать от конвоя, когда тот был атакован «волчьей стаей», а коммодор не дал приказа изменить курс. Пытаясь спастись таким образом, судно было торпедировано и потоплено.
Результатом подобного хаоса могли быть только тяжелые потери. Всего с 1 по 20 марта в Атлантике «волчьи стаи» потопили 85 торговых судов (более 500000 тонн). И за это же время была уничтожена всего 1 подводная лодка – «Либерейтором», вылетевшим из Исландии.
Очевидным решением было обеспечить конвоям воздушное прикрытие посреди океана. Но это было легче сказать, чем сделать. Эскортные авианосцы еще стояли на стапелях. А пока отбиваться приходилось эскортным кораблям. В апреле «Гончие Хейнемана» снова вышли в море. 12 апреля 1944 года Океанский эскортный отряд А-3 встретил возле Сент-Джона конвой, идущий в Англию. После сильных штормов в период равноденствия море несколько успокоилось. Прогнозы погоды были благоприятными, что обещало спокойный переход.
Конвой НХ-233 состоял из 57 судов, выстроенных в 11 колонн. Торговые суда четко держали строй, а небольшая ширина конвоя по фронту облегчала работу кораблей сопровождения.
Группа Хейнемана на этот раз состояла из 8 кораблей: сторожевики Береговой Охраны «Спенсер» (капитан 2 ранга Г.С. Бердайн) и «Дуан» (капитан 2 ранга Г.Б. Брэдбери), канадский эсминец «Скина», канадские корветы «Ветаскивин» и «Арвида», английские корветы «Бергамот», «Бриони», «Диантус».
Первые признаки активности «волчьих стай» появились 15 апреля, когда были перехвачены радиопередачи 4 подводных лодок. На следующий день «Спенсер» установил гидролокационный контакт с подводной лодкой и атаковал ее глубинными бомбами, но результата не добился.
17 апреля конвой находился южнее Рейкьявика. К эскорту присоединились 4 британских эсминца, так как это была зона повышенной подводной опасности. Благодаря мощному охранению, конвой мог рассчитывать на небольшую передышку.
Но передышка оказалась иллюзорной. Примерно в 05.05 транспорт «Форт Рампарт» покинул строй. С соседних кораблей в 05.30 увидели, что с него выпустили красную ракету. Шлюпбалки «Форт Рампарта» были вывалены за борт, шлюпки спущены на воду. Стало понятно, что судно было торпедировано. Эта торпедная атака была проведена совершенно бесшумно, как удар ножом в спину.
Капитан 1 ранга Хейнеман сообщал:

«Не было слышно никакого взрыва, не было сделано никакого сигнала, не была выпущена ракета. Ни коммодор, ни другие транспорты не получили никаких сообщений. Корабли сопровождения в то время считали, что судно отстает из-за поломки. В результате поиск противника не производился».

Позднее «Форт Рампарт» разломился надвое. Обломки корпуса были потоплены эсминцами сопровождения.
Как раз в то время, когда было торпедировано судно, «Спенсер», патрулирующий в голове конвоя, заметил прямо по курсу какой-то темный предмет. Он сообщил об этом «Диантусу», и оба корабля вышли из строя, чтобы проверить, что это такое. Так началось хлопотное утро отряда А-3.
«Спенсер» и его закаленный экипаж в этот день оказались особенно заняты. В 10.50 сторожевик патрулировал, как обычно, когда акустик сообщил, что установил контакт с целью на дистанции 1500 ярдов.
Команда Бердайна охотно бросилась в бой. В 10.52 «Спенсер» сбросил 11 глубинных бомб. В 10.58 была сброшена еще одна серия из 11 бомб. Через 10 минут «Спенсер», маневрируя между 6-й и 7-й колоннами, старался восстановить контакт. Чтобы добиться этого, он вызвал на помощь сторожевик «Дуан».
В 11.17 контакт был восстановлен на дистанции 1700 ярдов. Бердайн приказал дать залп из «мышеловки». Реактивные бомбы с воем взмыли вверх, а потом тихо нырнули в море.
Примерно через 15 минут подводная лодка выскочила на поверхность за кормой конвоя примерно в 2500 ярдах от «Спенсера». Это была лодка U-175 серии IXС. Тяжело поврежденная глубинными бомбами, она сначала провалилась на глубину 38 фатомов, прежде чем команда сумела восстановить контроль. Затем она всплыла, продув все балластные цистерны. Выскочив на поверхность, подводная лодка полным ходом бросилась наутек. «Спенсер» погнался за ней, ведя огонь из всех орудий.
Поврежденная лодка начала беспомощно описывать круги. «Дуан» тоже открыл огонь. Артиллеристы «Спенсера» превратили рубку лодки в обломки. Каким-то чудом немецкие артиллеристы сумели выскочить наверх и выпустили в ответ несколько снарядов. Во время этой перестрелки один снаряд попал в «Спенсер», ранив 8 человек. Радист 3 класса Дж.Т. Петрелла впоследствии скончался.
Тогда Бердайн пошел на таран. Но немецкие подводники уже получили более чем достаточно и спешно покидали лодку, когда сторожевик подошел ближе. Под прикрытием «Диантуса» «Спенсер» и «Дуан» начали подбирать уцелевших немцев. Всего был спасен 41 подводник.
Капитан 1 ранга Хейнеман отправил абордажную партию «Спенсера» выяснить, не удастся ли спасти лодку. Специально подготовленная группа под командованием капитан-лейтенанта Джона Б. Орема подошла к борту тонущей лодки. Спасение было невозможно. Рубка U-175 была изрешечена, как консервная банка, по которой мальчишки стреляли из духового ружья. Ее прочный корпус имел несколько пробоин и тек, как решето. В 12.20, через 5 минут после отправки абордажной партии, лодка начала погружаться. В 12.27 она неловко задрала нос вверх и затонула кормой вперед. Еще одна подводная лодка была уничтожена.
Конвой НХ-233 находился в 600 милях от мыса Лендз Энд, когда происходил этот бой. Вскоре к месту боя прибыли самолеты с английских аэродромов, и далее конвой следовал под авиационным прикрытием. Когда в воздухе кружили самолеты, подводные лодки предпочитали сидеть под водой тихо, как мышки в подполье.
По пути через океан эскортные корабли 17 раз заправлялись с 4 танкеров. Прием и передача топлива происходили быстро и организованно. Если не считать потопления «Форт Рампарта» и столкновения 2 американских транспортов, этот конвой потерь и повреждений не имел. Зато американский сторожевик «Спенсер» смог занести на свой счет 2 подводные лодки. Пока в первом квартале 1943 года в Северной Атлантике шла ожесточенная борьба с подводными лодками, не менее яростные сражения начались в более теплых широтах Атлантики. Погода в средних широтах относительно мягкая, но накал сражений от этого не ослабевал. Бои развернулись от Азорских островов до Марокко, от Мадейры до острова Кюрасао в Карибском море. Призом в этой борьбе стали американские линии снабжения, идущие в Северную Африку. По этой водной артерии поступало снабжение американской армии, сражающейся против Роммеля.
В действительности (как и в Северной Атлантике) здесь имелись несколько основных маршрутов. Американским войскам в Северной Африке требовалось множество грузов: сотни орудий и тысячи тонн боеприпасов, танки, автомобили, бронетранспортеры, продовольствие – все это доставлялось через Атлантику. Не дать «Факелу» угаснуть – такой была задача американского флота.
Но прежде всего «Факел» пожирал топливо. Миллионы баррелей топлива. Даже миллионы тонн. Все армейские самолеты, танки, джипы, броневики поглощали солярку и бензин в таких огромных количествах, что возникла беспрецедентная проблема доставки горючего. Эта проблема потребовала создания новых «трубопроводов». Поэтому в январе 1943 года были проведены 3 новых маршрута для доставки топлива в Северную Африку. Первый из них протянулся между Кюрасао и Великобританией. Второй – между Кюрасао и Касабланкой с ответвлением на Гибралтар. Третий – из Нью-Йорка и Норфолка в Касабланку. Корабли Королевского Флота помогали обеспечивать перевозки с Кюрасао в Англию. Однако за новые трансатлантические линии, ведущие в Касабланку, отвечал американский флот. И основная тяжесть решения проблемы опять легла на плечи эсминцев Атлантического флота.
Одно из первых сражений с подводными лодками в Центральной Атлантике провели американские эсминцы «Эрл» и «Паркер», сопровождавшие конвой GUF-3, идущий из Касабланки в Соединенные Штаты. Быстроходный конвой GUF-3 состоял из 24 судов, выстроенных в 7 колонн. Эскортная группа состояла из линкора «Нью Йорк», легкого крейсера «Филадельфия» и 7 эсминцев кроме «Эрла» и «Паркера». Эскортом командовал контр-адмирал Л.Э. Дэвидсон, командир 8-й дивизии крейсеров, находившийся на «Филадельфии». Конвой покинул Касабланку 29 декабря. 31 декабря он встретился с транспортами, вышедшими из Гибралтара и Орана, а 1 января уже находился в открытом океане.
Вечером 3 января конвой вышел за пределы радиуса действия базовой авиации. После этого обстановка внезапно накалилась, причем в считанные часы.
Битва началась, когда эсминец «Эрл» установил радиолокационный контакт с подводной лодкой. Напомним, что командир «Эрла» капитан 2 ранга Г.У. Хоу командовал эсминцем «Роуэн», когда тот открыл счет подводным лодкам, потопленным эсминцами Атлантического флота. Хоу объявил боевую тревогу. Эсминец ринулся в атаку и вскоре нащупал прожектором подводную лодку. Хоу приказал открыть огонь и был уверен, что лодка получила 2 попадания до того, как погрузилась.
«Паркер» (капитан-лейтенант Дж.У. Бейс) прибежал на помощь «Эрлу» и также начал поиск. Силуэт лодки очень напоминал итальянский. Впрочем, она сумела скрыться. Ей повезло больше, чем субмарине, которую «Эрл» атаковал следующей ночью.
На этот раз контакт был установлен на дистанции 8700 ярдов. Почуяв добычу, Хоу повел эсминец туда полным ходом. В 23.55 дистанция сократилась до 3300 ярдов. Хоу повернул эсминец вправо, чтобы использовать орудия левого борта, и приказал включить прожектор. Световое пятно поймало подводную лодку, и артиллеристы эсминца немедленно открыли огонь, засыпав лодку градом снарядов. Оператор радара FD мог видеть полет снарядов. По крайней мере дюжина 127-мм снарядов легла рядом с лодкой. Сразу после открытия артиллерийского огня Хоу приказал выпустить торпеду, однако она прошла мимо. Эсминец вел непрерывный огонь в течение 5 минут. Когда в полночь было приказано прекратить обстрел, по лодке были выпущены 34 снаряда калибра 127 мм, 3 снаряда 40 мм и 360 снарядов из 20-мм автоматов. Лодка погрузилась за несколько секунд до того, как замолчали орудия. Затем она выскочила на поверхность, словно дельфин, и снова ушла в глубину. Луч прожектора нащупал на воде лишь какие-то обломки. Однако послевоенный анализ немецких документов не подтвердил гибели лодки в это время и в этом месте. Судя по всему, она была только повреждена.
Командующий миноносными силами Атлантического флота контр-адмирал Дейо назвал атаку «Эрла» «классическим примером агрессивных действий, в ходе которых полностью были использованы преимущества радара». Разумеется, это относилось к началу 1943 года. К осени этого года доверие моряков к радару увеличилось настолько, что они начинали открывать огонь, имея только радиолокационный контакт.
Хотя «Эрл» и не сумел потопить подводную лодку ночью 4 января, противник был отогнан. И подводные лодки не смогли потопить ни одного корабля из состава конвоя GUF-3. В первом квартале 1943 года лишь один конвой на новых маршрутах понес потери от торпед подводных лодок. Этим конвоем был UC-1, следовавший из Англии на Кюрасао.
Конвой UC-1 состоял из 33 судов. Большинство из них было танкерами, которые шли в Карибское море за нефтью. Конвой прикрывали 6 британских корветов и американские эсминцы «Мэдисон», «Хилари П. Джоунс», «Чарльз Ф. Хьюз» и «Лэнсдейл». Ночью 23/24 февраля конвой в районе Азорских островов был атакован большой «волчьей стаей». Несмотря на сильное сопровождение, 5 танкеров были торпедированы, 3 из них затонули. Среди них оказался американский «Эссо Батон-Руж».
25 февраля радиограмма из Лондона сообщила, что на пути конвоя находятся еще по крайней мере 10 подводных лодок. Встревоженные корабли охранения плотнее сомкнули кольцо вокруг конвоя. Транспорты следовали 9 колоннами. В 4000 ярдов впереди конвоя шли 3 британских корвета. Эсминцы «Мэдисон» и «Хьюз» патрулировали на крамболах конвоя. Корветы патрулировали на траверзах. А эсминцы «Хилари П. Джоунс» и «Лэнсдейл» патрулировали на раковинах. Прямо за кормой конвоя шел британский корвет, который держался в кильватере центральной колонны.
Вечером подводная лодка попыталась проникнуть к конвою с левой раковины, но была отогнана эсминцем «Хилари П. Джоунс». Вскоре этот же эсминец заметил и обстрелял еще одну лодку. Потом он отогнал третью лодку, пытавшуюся прорваться к конвою. После этого немецкие подводники оставили UC-1 в покое, и он прибыл на Кюрасао без новых происшествий. Комментируя действия американских эсминцев, английский командир эскорта писал: «Ни одной эскортной группе еще не помогали так здорово».
В конце января подводные лодки сумели потопить еще 3 торговых судна из состава конвоя, следовавшего в Касабланку из Нью-Йорка. Это были суда, отставшие от конвоя UGS-4. Во второй неделе марта 1944 года конвой UGS-6 совершал трудный переход, направляясь на восток по основной линии маршрута Нью-Йорк – Касабланка. Корабли вошли в кишащие подводными лодками воды вокруг Азорских островов. Конвой состоял из 45 судов, и все они были нагружены до предела различными военными припасами. Медленно ползущий конвой казался лакомым кусочком для вражеских подводников.
Они уже ждали, подняв перископы. Однако прежде чем атаковать конвой, подводники предпочитали изучить обстановку. Конвой UGS-6 сопровождали 7 американских эсминцев. Эскортной группой командовал капитан 1 ранга Чарльз Уэлборн. Она состояла из следующих кораблей: «Уэйнрайт» (флагман, капитан 2 ранга Р.Г. Гиббс), «Трипп» (капитан-лейтенант Р.Ч. Уильямс), «Чемплин» (капитан-лейтенант Ч.Л. Мелсон) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-32 капитана 2 ранга Б.Р. Гаррисона, «Мейрант» (капитан 2 ранга Э.К. Уокер), «Роуэн» (капитан-лейтенант Р.С. Форд), «Ринд» (капитан-лейтенант О.У. Шпар), «Хобби» (капитан-лейтенант Э. Блейк).
Эти эсминцы были оснащены новейшими радарами. Каждый имел радары GS, SC и FD, а также бомбометы QC. Однако на них не было высокочастотных пеленгаторов. Впрочем, командование флота получало сведения от береговых пеленгаторных станций и могло следить за передвижениями подводных лодок, сообщая информацию командиру эскорта.
Судя по всему, немцы в это время не подозревали, что радиограммы их подводных лодок засекаются пеленгаторами. Однако «волчьи стаи» в районе Азорских островов могли подозревать, что конвой UGS-6 получает необходимые сведения, потому что он много раз менял курс, чтобы не попасть в засаду. Эсминцы постоянно отходили от конвоя, чтобы перекрыть путь, по которому лодки намеревались приблизиться к транспортам.
Но даже радар не может полностью устранить фактор везения на войне. 7 марта одиночное норвежское судно появилось на горизонте и врезалось прямо в строй конвоя. «Уэйнрайт» приложил титанические усилия, чтобы отвести его в сторону, однако норвежец или не понимал сигналы, или не желал обращать на них внимание. В результате он столкнулся с одним из транспортов. При столкновении норвежец затонул, а сухогруз получил серьезные повреждения, после чего торговое судно осталось на месте для спасательных работ.
Однако, несмотря на это печальное происшествие, конвой, потеряв 2 судна, следовал по графику, держа скорость 9 узлов. Когда он подошел к Азорским островам, то попал под наблюдение подводных лодок. Лодка-разведчик сообщила командиру группы, и лодки передвинулись дальше на восток, чтобы организовать засаду. Затем, вечером 12 марта лодки начали атаку. Когда начали сгущаться вечерние сумерки, конвой UGS-6 подошел к точке 37° N, 40° W. Эсминец «Чемплин» своим радаром SG 12 марта в 21.50 на дистанции 4020 ярдов обнаружил вражескую лодку. Капитан-лейтенант Мелсон объявил боевую тревогу и направил корабль на цель.
В 21.58 на дистанции 2000 ярдов был замечен фосфоресцирующий кильватерный след лодки. Через несколько секунд стала видна рубка. Мелсон приказал открыть огонь. Артиллеристы «Чемплина» выполнили приказ, но никак не могли попасть в цель. «Чемплин» подошел к лодке вплотную – 150 ярдов! – и нервы немецкого командира не выдержали. Лодка погрузилась, но «Чемлин» сбросил в бурлящий водоворот 2 глубинные бомбы.
В небо взлетел водяной столб, а поверхность моря покрылась пеной. Мелсон и его экипаж провели еще 4 атаки глубинными бомбами, завершив последнюю уже 13 марта в 01.58. После этого эсминец больше не сумел обнаружить лодку. Интенсивные поиски продолжались до рассвета. В 06.45 наблюдатели эсминца заметили масляное пятно. Проверка показала, что это результат гибели подводной лодки, и «Чемплин» радировал о победе.
После войны выяснилось, что жертвой «Чемплина» стала U-130. Именно эта подводная лодка 12 марта 1942 года на рейде Федалы торпедировала транспорты «Хью Л. Скотт», «Эдвард Ратледж» и «Таскер Г. Блисс». При этом погибли 108 американских моряков. «Чемплин» отомстил убийце. Пока «Чемплин» расправлялся с U-130, остальные эсминцы были заняты по горло, отгоняя подводные лодки. «Волчья стая» продолжала преследовать конвой весь день 13 марта. Примерно в 20.30 было торпедировано отставшее судно, которое затонуло в 50 милях за кормой конвоя. Эсминцы начали патрулировать на большой скорости в секторе от крамбола до раковины конвоя, такая тактика применялась до наступления ночи и могла сорвать атаку «волчьей стаи».
Аналогичные поиски проводились и 14 марта, когда конвой несколько раз менял курс, чтобы стряхнуть с хвоста преследующую его «волчью стаю». Однако ночью лодки в надводном положении рванулись вперед, чтобы атаковать хвост конвоя. Снова радар эсминцев оказался вполне эффективным, и стаю удалось отогнать. На следующий день штаб флота сообщил, что по крайней мере 4 подводные лодки преследуют UGS-6. Во второй половине дня эсминцы «Хобби» и «Мейрант» совершили рейды на 10 миль влево и вправо, чтобы отогнать подводные лодки.
15 марта в 18.30 гидрофон «Уэйнрайта» засек шуршание винтов подкрадывающейся подводной лодки. Шум был едва слышен, и после 15 минут поисков «Уэйнрайт» снова занял свое место в охранении. В 18.52 транспорт «Вайоминг» был торпедирован подводной лодкой, которая проскользнула под кораблями охранения спереди. Лодка подкралась к пароходу буквально вплотную и выпустила 2 торпеды с дистанции 650 ярдов. «Чемплин» подобрал спасшихся, а «Хобби» в это время прикрывал его, одновременно проводя поиск лодки. В 23.04 «Хобби» обнаружил радаром лодку на расстоянии 9000 ярдов, однако та скрылась, как только эсминец выпустил осветительный снаряд. Вечером на следующий день были обнаружены еще несколько подводных лодок, теперь впереди конвоя. А после заката солнца было торпедировано и потоплено еще одно судно. Еще несколько транспортов лишь с трудом уклонились от торпед. В 19.03 «Ринд» установил гидролокационный контакт. Чтобы избежать попадания торпеды, он резко повернул и сбросил несколько глубинных бомб, но уничтожить противника ему не удалось.
17 марта на закате было торпедировано и потоплено четвертое судно. Транспорт «Молли Питчер» получил попадание торпеды в левую скулу. Это была одна из 4 торпед, выпущенных лодкой с предельной дистанции по концевым судам левой колонны. Эсминец «Роуэн» занялся поиском лодки позади конвоя, но скользкий враг улизнул. На следующий день конвой сделал большой крюк в сторону, чтобы обойти противника. Патрулируя далеко впереди конвоя, один из эсминцев преградил путь подводным лодкам. С вечера 17 марта конвой UGS-6 получил постоянное воздушное прикрытие, и с этого момента путешествие проходило спокойно. Потеря 4 судов была весьма ощутима, но потери в личном составе оказались необычайно малы. Лишь 6 человек погибли на транспортах, шедших в составе конвоя. Потери экипажа отставшего судна оказались значительно больше. Капитан 1 ранга Хейнеман, начальник отдела противолодочной борьбы штаба Атлантического флота, сделал интересный обзор тактики эскортной группы и немецких подводных лодок во время перехода конвоя UGS-6.
Касаясь попыток «Уэйнрайта» с помощью ручного сигнального фонаря связаться с норвежским судном, которое врезалось в конвой, он писал:

«Лучше было использовать сигнальный прожектор, громкоговоритель, ракеты или даже выстрелить из орудия. Я полагаю, что в подобных случаях торговые суда не стремятся отвечать на запросы сигнальным фонарем».

Эсминцы сопровождения UGS-6 11 раз устанавливали гидролокационный контакт. Относительно действий эскорта Хейнеман отметил:

«В 4 случаях акустический контакт удалось восстановить после атаки, но лишь один раз контакт удалось удержать после 3 атак. Действия наших кораблей показывают, что мы должны гораздо больше усилий направить на отработку восстановления контакта. Полагаю, что удалось бы уничтожить гораздо больше лодок, если бы больше внимания уделялось поддержанию контакта».

13 марта отставшее судно, которое было позднее потоплено, упрямо следовало в кильватер конвою, нарушая правила, установленные для отставших судов. Такие действия выдали противнику генеральный курс конвоя. Касаясь этого эпизода, капитан 1 ранга Хейнеман отметил, что резкое изменение курса конвоя, вероятно, оправдало бы себя.
На средних частотах не удалось засечь ни одной радиопередачи противника, но на высоких частотах было перехвачено несколько передач. Капитан 1 ранга Хейнеман отмечал:

«UGS-6 не имел высокочастотных пеленгаторов, чтобы засекать передачи противника. Если бы были получены пеленги, резкое изменение курса могло принести большую пользу. Впрочем, менять курс следовало в любом случае, по закону вероятности в 50 процентах случаев это принесло бы успех». «После провала попыток приблизиться к конвою ночью в надводном положении лодки изменили характер атак. Теперь они сближались только в подводном положении, что стало главной проблемой. Дневные атаки из подводного положения не приносили особого успеха при эффективном использовании эсминцами охранения гидроакустической аппаратуры. Более успешными оказались попытки атак в сумерках на закате и на рассвете. Для конвоя, следующего в восточном направлении, атака на закате более опасна. Подводная лодка видит суда конвоя на фоне заката. Примерно в это же время восходит луна. Поэтому гидроакустики должны действовать более эффективно и внимательно, чем раньше, так как радар обнаруживает приближение лодки в надводном положении во всех случаях». «Отклонение конвоя во второй половине дня на 15° влево от генерального курса, похоже, привело к тому, что подводная лодка оказалась не впереди, а по правому борту конвоя. Но такое изменение курса оказалось слишком малым и не помешало лодке сблизиться и выйти на дистанцию пуска торпед, просто увеличив скорость в подводном положении. Действительное значение скоростного патрулирования нельзя определить, так как в это время не было установлено никаких контактов с лодками. Можно сказать, что лодки изменили свою тактику. Было бы логично предположить, что они повторят атаку из подводного положения на закате, так как это принесло успех. При отсутствии свежих данных радиопеленгации было нецелесообразно менять систему патрулирования, применявшуюся в последние 3 дня. Могли оказаться полезными дополнительные поисковые рейды в дневное время. В светлое время суток следовало держать по одному эскортному кораблю на пределе видимости на обоих крамболах, а все остальные корабли – впереди конвоя с включенными гидролокаторами. Прежде всего требуется улучшить гидроакустические поисковые системы. Если нет дополнительных кораблей, зону акустического поиска можно увеличить, только повысив скорость патрулирования имеющихся эскортных кораблей. Наконец, более резкое изменение курса в конце дня могло привести к срыву планируемой лодками атаки на закате».

В отношении торпедной атаки 16 марта, проведенной с большой дистанции, и маневров уклонения конвоя Хейнеман замечает:

«Конвой 8 раз менял курс в течение 3 часов 10 минут. Поэтому противник считал, что в наступающей темноте торпедная атака с большой дистанции является его единственным шансом. Радар был по-прежнему эффективен. Сонар тоже был эффективен, хотя и не помешал атаке. Судя по всему, было бы желательно держать по одному эскортному кораблю на дистанции прямой видимости на обоих крамболах. Следует отметить, что изменение тактики лодок приносило им успех 2 дня. Поэтому не было причин ждать новых изменений тактики, которая приносила успех. Лодки меняли тактику сближения, как только выяснялось, что используемая не приносит успеха.
Наличие корабля, выдвинутого далеко вперед, было более эффективным, чем патрулирование на флангах конвоя. Поисковые рейды следует производить, опираясь на данные радиопеленгации, что сделает их более эффективными». «Когда лодки преследуют конвой, изменение курса должно быть резким, даже радикальным. Время следования на новом галсе не должно быть слишком малым». Американские и союзные трансатлантические конвои зимой 1942 – 43 годов понесли тяжелые потери. Были потоплены 334 торговых судна общим тоннажем около 2 миллионов тонн.
Год спустя адмирал Джонас Г. Ингрэм достаточно мрачно описал обстановку в неофициальном рапорте военно-морскому министру Форрестолу. Он писал:

«Задача Атлантического флота заключается в том, чтобы держать морские коммуникации открытыми и в то же время организовать эффективную блокаду держав Оси в Атлантике, а также защитить судоходство союзников и нейтральных держав. Битву за Атлантику следует рассматривать как одно из решающих сражений войны, потому что если Битва за Атлантику не будет выиграна, война в Европе не закончится. В начале 1943 года немцы имели около 450 подводных лодок. И если бы они смогли в течение всего 1943 года топить столько же судов, сколько в первые месяцы, я сомневаюсь, что мы сумели бы провести десантные операции на Средиземном море и в Нормандии».

Но немцы не выдержали заданный темп. К весне 1943 года готовился контрудар по «волчьим стаям». Наладив тесное взаимодействие противолодочных кораблей и базовой авиации, удалось подготовить команды, которые буквально вымели «волчьи стаи» из прибрежных вод Америки и Англии. Если бы такие корабельно-авиационные оперативные группы смогли действовать посреди Атлантики, проблема подводной опасности была бы решена. Но решение было близко.
К апрелю 1943 года с американских верфей начало поступать большое количество эсминцев, появился воздушный зонтик над конвоями в середине океана. Влияние этих новых противолодочных команд на ход Битвы за Атлантику мы рассмотрим в следующих главах.