Полный самых радужных ожиданий, молодой Рейнхард Шеер 22 апреля 1879 года ступил на борт учебного корабля Императорского Германского Флота – парусного фрегата «Ниобе». 5 месяцев назад ему исполнилось 16 лет, и в памяти еще были живы воспоминания о родном местечке Оберкирхен возле Бюкеберге и о родительском доме в Ханау на реке Майн. Их еще не сменила романтическая привязанность в морю, которая не отпускала Шеера всю оставшуюся жизнь. Его долгая служба в кайзеровском флоте протекала в период создания Флота Открытого Моря адмиралом Альфредом фон Тирпицем и долгого ожидания схватки с британским Гранд Флитом. Но все эти события еще ждали Шеера в далеком будущем, а пока, в этот апрельский день, неопытному юноше самым важным казалось предстоящее путешествие.
Плавание продолжалось с июня по сентябрь 1879 года. За это время Шеер получил первые и самые глубокие впечатления о жизни в море. Почти полвека спустя он опишет это плавание в своей автобиографии и подчеркнет важность полученных уроков. Плавание развило глазомер и дало ему хорошие навыки морского дела. Ночная работа на мачтах со снастями и плавание по звездам помогли приобрести опыт, укрепили уверенность в себе, развили совершенно неоценимую профессиональную интуицию. Шеер особенно подчеркивал значение должности вахтенного офицера, которая развивала чувство ответственности и силу характера у каждого из кадетов. В этой роли он научился управлять кораблем, всегда сохранять внимание и бдительность, готовность найти выход из неожиданной ситуации.
Если до плавания на «Ниобе» опыт Шеера ограничивался строевой подготовкой, то теперь он познакомился со штурманской работой, обязанностями корабельного механика, участвовал в угольных авралах. После возвращения в Германию Шеер и остальные кадеты были отправлены в военно-морское училище в Киле, что было следующей ступенью 42-месячной программы обучения будущих офицеров Императорского Германского Флота. Если первичный курс обучения кадет Шеер закончил лишь удовлетворительно, то школу в Киле он покинул вторым в списке «Команды 1880».{Термин «команда» является эквивалентом термина «выпуск».}
Самые основные курсы флот приберегал для будущих офицеров напоследок. После окончания военно-морской школы Шеер в течение 6 месяцев проходит артиллерийскую и торпедную практику и снова строевую подготовку. Ну куда без нее в Германии! После этого его направляют на учебный артиллерийский корабль «Ринаун».{Не путайте с британскими кораблями, носящими это же название! Прим. пер.} Потом Шеер какое-то время служит на броненосном фрегате «Фридрих Карл». Все фенрихи проводили последний год обучения на кораблях. Шееру выпало служить на борту броненосного корвета «Гарта», который должен был совершить кругосветное плавание. Перед получением первого офицерского звания Шееру предстояло продемонстрировать свои знания и умения во время плавания с заходом в Мельбурн, Иокогаму, Шанхай, Кобе и Нагасаки.
Завершив обучение, Шеер совершил 2 похода на кораблях Восточно-Африканской эскадры, первый – с 1884 по 1886 год, второй – с мая 1888 до лета 1890 года. Помимо полученного опыта, Шеер сумел завести много полезных знакомств среди морских офицеров. Первое плавание Шеер совершил на борту «Бисмарка», флагмана командира эскадры адмирала Эдуарда фон Кнорра. Там Шеер подружился с лейтенантом Хеннингом фон Хольцендорфом. Через несколько лет молодой лейтенант Шеер совершит плавание на восток на крейсере «Принцесс Вильгельм», которым будет командовать фон Хольцендорф. Это плавание имело целью ознакомление с опытом японо-китайской войны 1895 – 96 годов. Эта дружба принесла Шееру много пользы, когда в 1909 году фон Хольцендорф стал командующим Флотом Открытого Моря и попросил Шеера стать его начальником штаба.
После первого африканского плавания Шеер был произведен в лейтенанты, и следующие 4 года совершенствовал свои знания торпедного оружия и методов его использования. С января по май 1888 года он прошел курс обучения в торпедной школе на борту учебного судна «Блюхер». Во время второго плавания в Африку он служил минным офицером на легком крейсере «Софи». После возвращения в Германию в июне 1890 года Шеер становится инструктором в Центре разработки торпедного вооружения в Киле.
С 1888 по 1897 год Шеер приобретает репутацию крупного специалиста в области торпедного вооружения. Он дважды учится в военно-морской академии – в 1894 и 1896 годах – и в 1895 – 96 годах участвует в плавании по азиатским водам. Именно как специалист по торпедам Шеер знакомится с самой крупной фигурой в истории германского флота – адмиралом Альфредом фон Тирпицем. Впервые Шеер привлек внимание Тирпица еще в Центре разработки торпедного вооружения в Киле. После того как в 1897 году Тирпиц становится статс-секретарем Имперского морского ведомства (Рейхсмаринеамта), Шеера переводят в торпедную секцию Рейхсмаринеамта.
Тирпиц строил германский флот, руководствуясь собственными идеями. При этом он пользовался полной поддержкой своего покровителя – кайзера Вильгельма II. К восхищению кайзера, адмирал сумел протащить через рейхстаг две долгосрочные кораблестроительные программы – так называемые флотские новеллы 1898 и 1900 годов. Этот удачный политический ход сделал Тирпица фактическим отцом и главным строителем германского Флота Открытого Моря. Следующие 18 лет он руководил Рейхсмаринеамтом и оставался политическим руководителем флота, а также одним из главных разработчиков стратегии.
Статс-секретарь обосновывал свои планы строительства и выбор типов кораблей для будущего флота, исходя из своей стратегической теории – так называемой «Теории риска». Предполагалось, что Германия построит флот, состоящий из современных линкоров, который сможет нанести поражение Великобритании или по крайней мере сдержит ее, представляя постоянную угрозу на Балтике и в Северном море. Великобритания не осмелится противостоять превращению Германии в великую морскую державу, так как это будет стоить ей слишком больших денег и приведет к огромным потерям, которые не оправдают результатов.{Сам Тирпиц сформулировал основной постулат «теории риска» гораздо четче. Германия должна построить такой флот, чтобы даже самый сильный флот в мире не осмелился вступить с ним в бой под угрозой потери собственного господства на море. То есть, англичане, разумеется, победят, но Британия перестанет быть владычицей морей. Прим. пер.}
Но что если невозможное случится? Может ли Германия ожидать благоприятного исхода схватки с Королевским Флотом? Германский Адмиралштаб прекрасно сознавал огромное численное превосходство англичан и тщательно готовил своих офицеров. Они учились использовать тактические преимущества, которые позволили бы Флоту Открытого Моря дать генеральное сражение численно превосходящему противнику. Тирпиц поддерживал эти усилия, а после того как в 1907 году военно-морская академия перешла в подчинение Рейхсмаринеамта, он пересмотрел программу подготовки будущих офицеров, расширив курсы технических дисциплин. Это дало бы флоту подготовленных в стратегическом плане офицеров, до тонкостей знакомых с последними технологическими новинками.
Шеер провел самые важные годы своей службы рядом с Тирпицем и учился у него. Со дня своего первого появления в Рейхсмаринеамте в 1897 году и до назначения на пост начальника центрального департамента в 1903 году Шеер впитывал доктрину Тирпица, как и многие современники. Естественно, он поддерживал действия Тирпица по усилению флота путем принятия дополнений к флотским новеллам, но сам политической активности не проявлял. Подчеркнуто профессиональное и аполитичное поведение Шеера являлось типичным для германского среднего класса, который составлял костяк офицерского корпуса Императорского Флота.
При покровительстве Тирпица Шеер быстро продвигался по служебной лестнице. В 1900 году он стал капитан-лейтенантом, в 1904 году – капитаном 2 ранга. В 1905 году Шеер получает звание капитана 1 ранга, но проводит в Рейхсмаринеамте еще 2 года, прежде чем его назначают командиром броненосца «Эльзас».
Шеер не оставил личных бумаг, поэтому мы можем полагаться лишь на докладные о служебном соответствии для оценки его способностей и личных качеств. Такие документы ежегодно составлялись начальниками Шеера в течение всей его службы. Докладная, датированная 1 декабря 1907 года (в этом году он покинул Рейхсмаринеамт), дает великолепный портрет нового командира броненосца «Эльзас». Начальники Шеера отмечают его высокое чувство долга, самоотверженность и высокий уровень технических знаний. Они верят, что Шеер станет прекрасным строевым офицером, так как его подчиненные будут уважать его и как человека, и как командира. Рейхсмаринеамт всегда не любил расставаться с квалифицированными специалистами по торпедному оружию и рекомендовал назначить Шеера начальником Инспекции торпедного вооружения.
Шеер командовал «Эльзасом» 2 года – с осени 1907 до 1909 года, когда фон Хольцендорф предложил ему занять пост начальника штаба флота. Одна из докладных, написанных во время службы Шеера на «Эльзасе», пророчески предрекала: «Правильный выбор позиции, очень большой опыт в артиллерийском деле. Отлично пригоден для высоких штабных должностей».
Адмиралштаб подтвердил эти оценки в своих документах, относящихся к периоду перехода Шеера с «Эльзаса» в штаб флота. Докладная от 1 декабря 1909 года характеризует Шеера как энергичного, уверенного, умного, надежного офицера, умеющего командовать кораблями. Она рекомендует Шеера на более ответственные посты. Хотя личная дружба с командующим Флотом Открытого Моря, безусловно, помогла Шееру, неоднократные подтверждения его высоких достоинств, несомненно, оказали влияние на Совет по производствам, и Шеер получил адмиральское звание менее чем через 6 месяцев после перевода в штаб фон Хольцендорфа
Став контр-адмиралом в возрасте 47 лет, Шеер совершил хрестоматийную карьеру германского морского офицера. С момента получения звания мичмана в 1882 году он постоянно чередовал административные должности с плаваниями на кораблях. В Императорском Германском Флоте именно это служило решающим доводом для Совета по производствам.
В море характер Шеера получил дальнейшее развитие, его товарищи и подчиненные ощутили силу его личности. Он вникал в жизнь своего корабля с огромным пылом. Там он находил лучшее в моряках и самом себе, море испытывало верность, дружбу и профессиональные умения. На борту корабля команда и штаб видели в нем бодрого и веселого командующего. Барон Эрнст фон Вейцзеккер, который был его флаг-лейтенантом во время Ютландского боя, вспоминает, что «он был приветливым и сообразительным человеком без лишних претензий». Его оптимистическая натура позволяла легко переносить неудачи. Естественный инстинкт бойца заставлял его искать новые решения проблемы, отвергая закостенелые формулы. Его энергия помогала высказывать собственные решения и всегда проявлять инициативу в важных случаях. Как писал после войны фон Вейцзеккер: «Шеер не видел смысла в жестких схемах. Он всегда был готов рассмотреть проблему под новым углом. Кое-кто из его штабных офицеров полагал, что адмирал слишком склонен действовать под влиянием первого импульса». С самых первых дней службы на флоте Шеер свободно высказывал свое мнение, когда чувствовал, что это может принести пользу; демонстративная уверенность в себе и готовность нести любую ответственность отличали его в течение всей карьеры.
Он продемонстрировал свою твердость и уверенность и заслужил доверие коллег и подчиненных как на административных должностях, так и на командных постах. Шеер покинул штаб фон Хольцендорфа осенью 1911 года и вернулся в Рейхсмаринеамт к Тирпицу в качестве начальника департамента ВМС. Там он прослужил менее года, после чего стал командующим 2-й эскадрой линкоров в составе Флота Открытого Моря. Докладная, датированная 1 декабря 1915 года, описывает Шеера как энергичного и образованного офицера с высоким чувством долга. По мнению авторов докладной, Шеер «пользуется доверием начальства и подчиненных». Подчиненные Шеера доверяли ему не меньше, чем он верил им. Шеер верил в пройденную им школу и развитый почти за 40 лет службы инстинкт. Он окончательно уверился в том, что правильное решение могут подсказать лишь богатый опыт и инстинкт, так как слишком долгие размышления – непозволительная роскошь в современном бою, и позволить такое себе могут лишь кабинетные стратеги. Шеер сделал практический вывод и всем своим опытом показал, что на теоретические размышления нельзя полагаться всецело, заметив, что «искусство командира состоит в том, чтобы составить себе максимально правильную картину с первого взгляда и действовать в соответствии с ней».
Постоянные и разнообразные флотские учения и многолетняя служба в море отточили инстинкт Шеера. Нельзя выигрывать битвы по учебнику, это могут лишь умение и опыт. Такой вывод заставил его во многом полагаться на интуицию, но при этом стремясь всеми средствами сохранить инициативу. Такие действия дали бы ему преимущества над теми, кто в бою будет совершать предписанные наставлениями маневры. Он всегда будет держать противника в положении обороняющейся стороны, даже если тот имеет численное преимущество.
В январе 1913 года Шеер
становится командиром 2-й эскадры линкоров Флота Открытого Моря, а 9 декабря он
получает звание вице-адмирала. Шеер занимает эту должность до января 1915 года,
то есть в течение 6 месяцев военных действий, которые начались после убийства
австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда. После этого Шеер становится
командиром 3-й эскадры линкоров и занимает этот пост до января 1916 года. С
самого начала войны он требует использовать флот при поддержке дирижаблей и
подводных лодок для обстрела берегов, чтобы в мелких стычках ослабить
британский флот, уничтожая отдельные соединения. Он знал, что генеральное
сражение против всего Гранд Флита может закончиться лишь катастрофой, однако верил,
что встреча Флота Открытого Моря и части сил могущественного флота адмирала
Джеллико может принести успех немцам.
Поэтому он открыто критикует адмирала Фридриха фон Ингеноля, первого командующего Флотом Открытого Моря в годы войны, за преждевременный отход с Доггер-банки 24 января 1915 года. Линейные крейсера контр-адмирала Франца Хиппера обстреляли Скарборо и Хартлпул и увлекли за собой соединение адмирала Битти, навязав ему бой. Хиппер, предоставленный собственной участи, повредил флагман Битти линейный крейсер «Лайон», но потерял броненосный крейсер «Блюхер».{Автор путает два совершенно различных события. Обстрел Скарборо и Хартлпула был проведен 15 декабря 1914 года. Туман и плохая видимость смешали карты обоим противникам. Действительно, у немцев имелась теоретическая возможность захватить врасплох и атаковать 2-ю эскадру линкоров адмирала Уоррендера (не Битти!). Вопрос о том, кто кого мог уничтожить, выглядит еще более спорно. Тот же Хиппер едва не попал в клещи между Битти и Уоррендером, что могло кончиться для него очень скверно. Разведывательная вылазка в район Доггер-банки проводилась только линейными крейсерами Хиппера без поддержки линкоров Флота Открытого Моря, и говорить об ошибках Ингеноля не приходится. Он просто не выходил в море. Прим. пер.} Шеер чувствовал, что Ингеноль «украл у нас возможность встретить разрозненные соединения врага, как это предусматривалось разработанным ранее планом. Теперь мы видим, что этот план был правильным».{Фраза из мемуаров Шеера, относящаяся именно к декабрьскому эпизоду. Вот только можно ли написанные после войны мемуары считать сиюминутной критикой? Прим. пер.}
Отход Ингеноля произвел неизгладимое впечатление на Шеера. Он сам никогда не покажет спину противнику. Подобные поступки попахивают откровенной трусостью. Командир пренебрегает своей основной обязанностью – навязать противнику бой, если это возможно, и добровольно передает ему инициативу.
К 1915 году Адмиралштаб окончательно отказался от намерения дать генеральное сражение британскому Гранд Флиту, что являлось основой довоенных стратегических планов Тирпица. Как и Шеер, руководство Адмиралштаба полагало, что единственный разумный образ действий для Императорского Флота – вынудить Град Флит разделиться и уничтожить его по частям. Добиться генерального сражения на выгодных для немцев условиях казалось нереальным.
Ингеноль был смещен со своего поста в феврале, что стало прямым результатом его поведения на Доггер-банке. Кайзер нервно отреагировал на потерю «Блюхера». Преемник Ингеноля адмирал Гуго фон Поль командовал флотом менее года, а потом ушел в отставку по болезни. Весь этот период германский флот простоял на якоре, так как кайзер не желал рисковать Флотом Открытого Моря, а германское правительство желало сохранить флот в качестве козырной карты для будущих переговоров о мире.
В июле 1915 года шеф военно-морского кабинета кайзера адмирал Георг-Александр фон Мюллер отметил в своем дневнике, что в Берлине считают разумным заменить болеющего фон Поля на посту командующего Флотом Открытого Моря темной лошадкой – Шеером. Сначала основным кандидатом считался адмирал фон Тирпиц, тем более, что его поддерживал начальник Адмиралштаба вице-адмирал Густав Бахман. Однако репутация Тирпица как умелого политика сработала против него. Многие морские офицеры были полностью удовлетворены действиями Тирпица в правительстве, так как он приносил большую пользу флоту, но не желали его появления на посту командующего. Кроме того, доверие к Тирпицу подорвала его упрямая приверженность доктрине генерального сражения.
18 января 1916 года вице-адмирал Рейнхард Шеер стал главнокомандующим Флотом Открытого Моря. Для Эриха Редера, начальника штаба Хиппера во время Ютландского боя и первого командующего гитлеровским флотом, это был наилучший выбор. Он устроил и большинство офицеров, которые получили командующего с солидным морским опытом, которого не хватало Тирпицу. Шеер «не только обладал хорошо развитым чувством здравого смысла, но и обладал редкостным даром – ответственность приносила ему удовольствие». Фон Вейцзекер вспоминал: «Мы знали, что Шеер скроен совсем по иной мерке, чем Поль. Ходило множество историй о его приключениях еще зеленым лейтенантом. Его старые знакомые дали ему прозвище «Bobschiess»{Драчливый Боб} на том основании, что он походил на своего фокстерьера, который всегда норовил разодрать брюки его друзьям».
Шеер подобрал крепкую и умную команду знакомых для совместной работы. Спокойный и рассудительный капитан 1 ранга Адольф фон Трота стал его начальником штаба. Блестящий импульсивный капитан 1 ранга Магнус фон Леветцов стал начальником оперативного отдела. И германский флот, и англичане знали, что Флот Открытого Моря больше не будет стоять без дела, пока Шеер занимает этот пост и сохраняет доверие кайзера.
Германская морская стратегия с 1890 по 1916 год претерпела кардинальные изменения. С 1900 по 1912 она имела наступательный характер, но с 1912 года и до начала войны ее сменила оборонительная стратегия. Сначала немцы ждали, что британский флот установит тесную блокаду. Поэтому руководство Адмиралштаба предложило агрессивную стратегию, направленную на то, чтобы вырвать у англичан контроль над германскими прибрежными водами и районом Скагеррака у северной оконечности Датского полуострова. Эта доктрина превалировала до 1912 года, ее поддерживали политические успехи Тирпица и пропагандистская машина Рейхсмаринеамта, которая обеспечивала общественную поддержку программам увеличения флота. Действия Рейхсмаринеамта позволяли увеличить бюджет флота. Была принята амбициозная кораблестроительная программа, на которую и опиралась агрессивная стратегия, нацеленная на уничтожение британской блокады.
Но в 1912 году политические успехи Тирпица в одночасье закончились. Рейхстаг пересмотрел свои финансовые приоритеты. В нестабильной международной обстановке было решено увеличить финансирование армии – как наилучшего средства защиты государства. После того как резко затормозилась программа строительства флота, Адмиралштаб под руководством вице-адмирала Августа фон Хееринга был вынужден пересмотреть перспективы войны с численно превосходящим британским флотом. Теперь планировалось не только вести операции у побережья Германии, но также использовать подводные лодки и мины. Предполагалось провести серию набеговых операций, чтобы уменьшить британские силы до величины, сопоставимой с Флотом Открытого Моря.
Во время войны Шеер поддерживал наиболее агрессивный вариант оборонительной стратегии. В своем оперативном приказе на 31 мая 1916 года Шеер ясно дал понять, что намерен дать бой части британского флота. Его Разведывательное Соединение под командованием вице-адмирала Хиппера должно было сыграть роль приманки.{Вообще-то данное соединение называлось «Первая Разведывательная Группа». Прим. пер.} Хиппер должен был угрожать передовым британским патрулям в районе Скагеррака и возле южных берегов Норвегии. Он также должен был угрожать британским торговым судам в этом районе. Шеер серьезно рассчитывал, что это вынудит англичан погнаться за Хиппером, который наведет противника на движущиеся навстречу главные силы Флота Открытого Моря. Для прикрытия обоих соединений Шеер приказал выслать дирижабли. Он также развернул подводные лодки на подходах к Скапа Флоу, Морей-Фёрту, Фёрт-оф-Форту, на банке Тершеллинг, возле Хамбера и у берегов Фландрии.
31 мая 1916 года в 15.58 Разведывательные Силы Хиппера открыли огонь по британскому Флоту Линейных Крейсеров вице-адмирала сэра Дэвида Битти, который шел в авангарде Гранд Флита адмирала сэра Джона Джеллико. Начался Ютландский бой. Дистанция между линейными крейсерами противников быстро сократилась до 16000 метров, и началась артиллерийская дуэль на параллельных курсах. Оба соединения шли на юго-восток со скоростью около 25 узлов. Хиппер, который уступал в силах противнику, намеревался завлечь Битти под огонь главных сил Шеера, который подходил с юга. По данным разведки, имеющимся у Битти, германские линкоры стояли на якоре в Яде. Попытки гидросамолетов провести разведывательные полеты были сорваны плохой погодой. Она же помешала и Шееру использовать свои дирижабли.
Первую фазу боя выиграл Хиппер. Британская 5-я эскадра линкоров нанесла повреждения «Мольтке», «Фон дер Танну» и «Зейдлицу». Однако после боя на Доггер-банке немцы установили в элеваторах башен своих кораблей специальные захлопки, мешающие распространению огня, и потому они пострадали относительно немного по сравнению с потерями, которые понесли англичане. Через 2 минуты после начала боя германский снаряд попал в среднюю башню линейного крейсера «Лайон». Чтобы избежать катастрофы, пришлось затопить погреб. Вскоре «Фон дер Танн» отправил на дно Северного моря «Индефетигебл» вместе с 1000 человек команды. Примерно в 16.30 «Дерфлингер» и «Зейдлиц» уничтожили «Куин Мэри», при этом погибли еще 1300 человек.
Вскоре после гибели «Куин Мэри» крейсера Битти заметили на горизонте главные силы Шеера. Если раньше перед Хиппером находились значительно превосходящие его силы англичан, то теперь ситуация изменилась на прямо противоположную. Но немцы так и не поняли, что ситуация действительно перевернулась на 180 градусов, потому что теперь уже Битти выступил в роли Хиппера. Он повернул на север, чтобы увлечь немцев за собой навстречу адмиралу Джеллико и главным силам Гранд Флита, которые находились на расстоянии всего 16 миль от него.
В 18.15, незадолго до встречи противников, Джеллико приказал Гранд Флиту развернуться из походного строя (строй фронта дивизионных колонн) в единую кильватерную колонну. Этот очень удачный маневр позволил англичанам сделать «crossing-T» подходящему с юго-запада Флоту Открытого Моря. Вдобавок немецкие корабли ясно обрисовывались на фоне освещенной заходящим солнцем западной части горизонта. Но кроме того Гранд Флит отрезал Шеера от его баз.
Несмотря на дальнейшие успехи, в частности потопление линейного крейсера «Инвинзибл», Шеер понял, что встретился со значительно превосходящими силами англичан. Поэтому над его флотом нависла вполне реальная угроза полного уничтожения. Флагман Хиппера линейный крейсер «Зейдлиц» был вынужден выйти из строя, получив множество попаданий. А вскоре и весь Флот Открытого Моря ощутил на себе мощь и численное превосходство Гранд Флита. Поэтому в 18.30 Шеер приказал совершить Gefechtskehrtwendung, или боевой разворот на правый борт. Всего за несколько минут все линкоры Шеера совершили одновременный поворот на 180º и легли на обратный курс. Они начали отходить на восток под прикрытием дымовой завесы и смелой атаки миноносцев.
В этот момент Шеер принял решение, которое по сей день ставит в тупик историков. Так как Джеллико не стал преследовать его, Шеер получил возможность оценить состояние своего флота. Повреждения кораблей оказались не слишком велики, и флот сохранил боеспособность. Поэтому Шеер в 18.55 отдал приказ совершить еще один боевой разворот на правый борт. Расположив в авангарде линейные крейсера Хиппера, Шеер пошел прямо в центр британского строя. Этот маневр был настолько безрассудным, что после боя решение адмирала стало предметом бесконечных споров и гаданий.
В 18.55 Шеер знал примерное положение британского флота из сообщения, присланного 10 минут назад линейным крейсером «Мольтке». Если верить этой радиограмме, британский флот располагался прямо на восток от Флота Открытого Моря или на пару румбов южнее. В действительности там находились лишь легкий крейсер «Кентербери», чье положение немцы установили, запеленговав его радиопередачу, и 2-я эскадра легкий крейсеров. В действительности Гранд Флит находился на северо-востоке. Плохая видимость и нежелание Джеллико пользоваться радиосвязью сбили немцев с толку, поэтому нет ничего удивительного в том, что они неправильно определили положение противника. Однако можно предположить, что Шеер до сих пор не знал, что столкнулся со всем флотом Джеллико. Автор германской официальной истории Отто Гроос и американский историк Г.Г. Фрост предполагают, что истина стала известна Шееру лишь в 19.48, когда его флагман «Фридрих дер Гроссе» принял радиограмму от командира IX флотилии эсминцев, в которой давалась примерная оценка сил англичан. Лишь теперь Шеер получил достоверное доказательство того, что перед ним находится весь Гранд Флит.
В дело вступили интуиция и практический опыт Шеера. Инстинкты подсказывали ему попытаться любой ценой захватить инициативу. Следовало заставить англичан реагировать на неожиданное изменение ситуации. Кроме того, Шеер мог попытаться оказать помощь легкому крейсеру «Висбаден», который был тяжело поврежден огнем британской 3-й эскадры линейных крейсеров и потерял ход. До наступления темноты оставалось совсем немного, и тогда Флот Открытого Моря мог получить возможность спастись.
Многие историки пытаются приписать Шееру мысли и догадки, которые были просто невозможны в сложившихся обстоятельствах. Дым, туман, быстрые перемещения кораблей и скудные разведывательные данные не позволяли оценить ситуацию точно. Для германского командующего предпринятая атака казалась наиболее естественным выбором. Он был моряком и бойцом. Шеер никогда не считал для себя возможным показать противнику спину, как сделал Ингеноль в бою на Доггер-банке. Кроме того, поврежденному «Висбадену» требовалась помощь. Шеер не мог бросить его экипаж на произвол судьбы, пока существовала иная возможность.
Он мог гордиться тем искусством, с которым его флот выполнил боевой разворот и вырвался из когтей Джеллико. Однако прекращение боя означало потерю инициативы. Впрочем, Шеер оставил Джеллико в недоумении относительно своих действий и теперь мог различными способами изменить ход боя в свою пользу, несмотря на численное превосходство англичан. Он чувствовал, что, лишь сохранив инициативу, может надеяться загнать англичан в безвыходное положение до наступления ночи.
Сокрушительный огонь, которым Гранд Флит встретил германские линейные крейсера после поворота в 18.55, не стал для Шеера неожиданностью. Поэтому в 19.18 Шеер приказал в третий и последний раз совершить боевой разворот, чтобы спасти свои корабли, хотя и не сумел помочь «Висбадену». Однако он вынудил Джеллико совершить маневр уклонения. В соответствии с британскими наставлениями это означало отворот на 2 румба от атакующих германских эсминцев, которые прикрывали отход флота. Снова Шеер сохранил инициативу, а германский флот избежал гибели.
Джеллико решил, что Шеер будет уходить на юг к Фризским островам, чтобы укрыться в устье Эмса перед уходом в Вильгельмсхафен. Гранд Флит имел превосходство в скорости над немцами в 1 узел, что позволяло англичанам надеяться на возобновление боя на рассвете. Джеллико решил действовать, исходя из этих предположений, и старался удержаться между немцами и их базами. Он намеревался на рассвете возобновить бой, диктуя свои условия. Однако Шеер выбрал восточный маршрут отхода к Хорнс-рифу. Ночью произошло несколько столкновений легких сил в тылу у Гранд Флита, однако немцы прорвались и сумели уйти. Флот Открытого Моря проследовал в Вильгельмсхафен по фарватеру Амрум.
В пылу ожесточенных споров относительно действий Шеера во время Ютландского боя историки как-то совершенно забыли об оценке, данной Отто Гроосом второму боевому развороту Шеера. Многие ученые отвергали его объяснения как слишком примитивные. Однако решение, принятое Шеером 31 мая в 18.55, вполне можно объяснить попыткой сохранить инициативу, спасти «Висбаден», разрушить планы врага на оставшееся светлое время.
Многие, кто исследовал последний крупный бой линейных флотов, пытались вынести вердикт и определить победителя. Однако это требовало детального разбора событий и лишь больше запутывало дело. Именно это объясняет жаркие и ядовитые споры, долгое время бушевавшие в Англии, где историки пытались предложить приемлемое объяснение упущенной Королевским Флотом редкой возможности. Полвека спустя несравненный Артур Мардер предложил свою собственную интерпретацию событий, высмеяв Отто Грооса и других германских историков за попытки сравнить действия Шеера со стилем Нельсона. Подобно капитану 2 ранга Фросту, Гроос правильно предостерегал, что «с английской стороны мы будем наблюдать тенденцию принизить фундаментальные причины решений германского командующего». Шеер выполнил свою частную задачу, навязав бой и нанеся значительные потери части Гранд Флита. Однако англичане полагали, что у них из рук ускользнул второй Трафальгар. Явно случайные и простые основания, вызвавшие решение Шеера в 18.55, только усиливали их разочарование.
В своем труде, написанном в 1936 году, один из исследователей Ютландского боя капитан 2 ранга Фрост достаточно близко подошел к разгадке действий Шеера, написав, что «мотивы были настолько простыми, что большинство критиков просто не смогли их разглядеть». Шеер верил своим впечатлениям и суждениям, но Фрост отмечает: «В отличие от Джеллико, он хотел кое-что оставить на волю случая». Шеер твердо верил, что, захватив инициативу, действуя смело и используя преимущество внезапности, он получит преимущество. Именно так он и действовал. Недаром Черчилль позднее сказал Джеллико, что тот во второй половине дня мог проиграть войну. Действия германского адмирала в критические часы битвы определялись не жестким, заранее разработанным планом, а сиюминутными импульсами, которые опирались на десятилетия тренировок и отточенную интуицию. В своих мемуарах фон Вейцзеккер приводит разговор, в котором Шеер обсуждал второй боевой разворот со своим старым другом адмиралом фон Хольцендорфом:
«Шеер, который уже был слегка навеселе, сказал: «Моя идея? Не было у меня никакой идеи. Я хотел помочь несчастному «Висбадену». И потом, я думал, что лучше будет бросить крейсера в решительную атаку. Вот так все и получилось, как сказала девица, родив ребенка». На это фон Хольцендорф ответил: «Но вы должны понимать, Шеер, что существует тот, кого девица должна благодарить за случившееся».
После окончания Ютландского боя Шеера встретили как героя. 5 июня он был произведен в полные адмиралы и в тот же день награжден орденом Pour le Merite – высшей военной наградой Пруссии. Шеер командовал Флотом Открытого Моря до августа 1918 года, когда был назначен руководителем только что созданного объединенного морского штаба – Seekriegsleitung. После окончания войны он ушел в отставку и прожил еще 10 лет. За это время он написал воспоминания о войне (1919 год) и автобиографию (1925 год). В 1928 году, в возрасте 65 лет, адмирал Рейнхард Шеер скончался в Марктредвице (Бавария).