Глава 7. Пирл-Харбор

Атака Пирл-Харбора была столь отважной и успешной военной операцией, что навсегда заняла особое место в военной истории. Одним мастерским ударом Япония не только открыла начальную фазу войны на Тихом океане, но и нанесла чудовищные потери мощному американскому флоту, который был застигнут врасплох.

Успех этой атаки следует полностью приписать блестящему планированию и решительным мерам, принятым адмиралом Ямамото Исороку, главнокомандующим Объединенным Флотом. Еще 18 лет назад он с почти религиозным пылом посвятил все свои усилия созданию мощной морской авиации.

Когда наша разведка подвела итоги Гавайской операции (таково было ее официальное название), мы обнаружили, что внезапная атака нанесла американским кораблям на Гавайях гораздо более тяжелые потери, чем предсказывали самые оптимистические прогнозы. Выход из строя самой большой и самой сильной части американского флота позволил японскому флоту без опасений промчаться по Тихому и Индийскому океанам. [73]

Большая часть наших бывших врагов с немалым удивлением должна узнать, что атака Пирл-Харбора не предполагалась как предательский удар, хотя дела обернулись так, что общественность его иначе и не воспринимает. Атака по времени была согласована с дипломатическими действиями нашего посольства в Вашингтоне. Однако несчастное стечение обстоятельств привело к тому, что | наш флот невольно нанес удар чуть раньше формального объявления войны.

Эта неудача произошла, несмотря на то, что японское правительство передало американскому ультиматум через свое посольство в Вашингтоне. Хотя ультиматум был направлен в посольство заблаговременно, чтобы успеть перевести его и передать в Государственный Департамент США, японское посольство совершенно неоправданно затянуло с переводом. В результате нота была передана после того, как наши самолеты начали свою атаку.

Это заявление не является каким-то сенсационным откровением. Вся правда была вскрыта на заседаниях международного трибунала в Токио. Писатель просто хочет окончательно расставить точки над «i».

Гавайская операция проводилась под непосредственным командованием вице-адмирала Нагумо Тюити, который командовал специальным авианосным ударным соединением, созданным для этой цели. Оно состояло из 26 кораблей, в том числе 6 авианосцев. Это были: «Акаги» и «Кага» из 1-й дивизии, «Сорю» и «Хирю» из 2-й дивизии, «Дзуйкаку» и «Сёкаку» из 5-й дивизии. Прикрывали авианосцы линкоры «Хиэй» и «Кирисима», тяжелые крейсера «Тонэ» и «Тикума», 1 легкий крейсер, 9 эсминцев и другие корабли.

22 ноября 1941 года, когда еще шли японо-американские переговоры, соединение Нагумо собралось в бухте Хитокаппу на острове Эторофу, в южной части Курильского архипелага. Все командиры были собраны на специальное совещание у адмирала Нагумо. На этом совещании [74] Нагумо изложил план атаки, которую предстояло провести, если переговоры завершатся неудачей.

Пока еще не была установлена определенная дата. Результаты переговоров в американской столице должны были определить окончательное решение, после чего следовало отдать приказ об операции.

26 ноября, согласно плану, военные корабли и соединение обеспечения подняли якоря и покинули бухту Хитокаппу. В условиях строжайшей секретности авианосцы пошли к намеченной точке севернее Гавайских островов. Если это окажется необходимым, оттуда они нанесут удар по Пирл-Харбору. Адмирал Ямамото лично отдал адмиралу Нагумо приказ на выход в море.

Пока флот пересекал Тихий океан, дипломатические переговоры в Вашингтоне закончились крахом. Японское правительство почувствовало, что международное положение стремительно ухудшается.

2 декабря адмирал Ямамото передал новый приказ адмиралу Нагумо: «Дата начала войны назначена на 8 декабря».

Получив этот боевой приказ, адмирал Нагумо приказал авианосному соединению увеличить скорость и приготовиться к бою. Рано утром 8 декабря ударное соединение достигло намеченной точки примерно в 200 милях севернее острова Оаху.

В 1.30 по Токийскому времени первые бомбардировщики покинули полетные палубы и направились к Пирл-Харбору.

Ровно в 3.23 по Токийскому времени 8 декабря капитан 2 ранга Футида Мицуо, командир авиагруппы «Акаги» и командир ударной группы, отдал приказ своим пилотам: «Всем самолетам немедленно атаковать противника». Затем Футида отправил сообщение адмиралу Нагумо: «Мы достигли внезапности атаки».

Эти 2 радиограммы подняли занавес войны на Тихом и Индийском океанах. Немедленно после этого японские воздушные армады атаковали противника на [75] всем колоссальном фронте протяженностью много тысяч миль.

Основным правилом воздушных боев был немедленный захват локального превосходства в воздухе путем уничтожения вражеских истребителей. Это требование было строго соблюдено при атаке Пирл-Харбора.

Из состава первой волны капитана 2 ранга Футиды 25 пикировщиков лейтенанта Сакамото Акира атаковали авиабазу Уилер. Перед атакой японская разведка сообщила, что Уилер является основным истребительным аэродромом на Гавайях. Задачей лейтенанта Сакамото было уничтожение американских истребителей до того, как они успеют подняться в воздух.

Сразу за группой Сакамото летели 25 пикировщиков капитан-лейтенанта Такахаси Сакуити. Самолеты Такахаси атаковали авиабазу Хикэм, которая считалась главной базой тяжелых бомбардировщиков. Одновременно часть сил была направлена для атаки аэродрома на острове Форд. Последний считался базой истребителей ВМФ. Когда прибыла вторая волна японских самолетов, вражеские истребители были почти полностью уничтожены.

Хотя несколько вражеских самолетов сумели взлететь, наши самолеты практически не встретили противодействия американских истребителей, а наш флот мог считать себя в безопасности от контратаки.

Пока пикирующие бомбардировщики занимались аэродромами, горизонтальные бомбардировщики и торпедоносцы Футиды атаковали стоящие на якоре линкоры. Капитан 2 ранга Футида командовал 49 бомбардировщиками «Кейт». Их атака должна была координироваться с действиями 40 торпедоносцев «Кейт» капитан-лейтенанта Мурата Сигехару.

Пока пикировщики, горизонтальные бомбардировщики и торпедоносцы выполняли атаку, 43 истребителя «Зеро» капитан-лейтенанта Итая Сигэру обстреливали на бреющем полете зенитные орудия, аэродромные сооружения, [76] самолеты, корабли в гавани. «Зеро» перехватили и уничтожили 4 вражеских истребителя, которые сумели подняться в воздух и попытались сорвать атаку бомбардировщиков.

Через 1 час 15 минут после того, как первая волна разгромила американскую военно-морскую крепость, к острову Оаху прибыла вторая волна из 170 самолетов командира авиагруппы «Дзуйкаку» капитан-лейтенанта Симадзаки Сигекадзу. 54 горизонтальных бомбардировщика Симадзаки нанесли удар по вражеским авиабазам. Немедленно после этого 80 пикировщиков капитан-лейтенанта Эгуса Такасигэ отбомбились по кораблям в гавани. 36 «Зеро» лейтенанта Синдо Сабуро обстреляли вражеские авиабазы при полном отсутствии сопротивления противника в воздухе.

Примерно к 8.30 все наши самолеты завершили атаки и вернулись на свои авианосцы.

Унтер-офицер Мори Юдзо с «Сорю» пилотировал торпедоносец второй волны. Этой группой самолетов командовал лейтенант Нагаи Цуёси. Вот что рассказывает Мори:

«В качестве целей для торпедоносцев «Сорю» были намечены американские линкоры. Мы ожидали найти их вдоль стенки морского арсенала Оаху. Мы вышли в атаку на бреющем на большой скорости. Когда я уже находился в подходящей для сброса торпеды позиции, то понял, что корабль, на который я нацелился, не линкор, а крейсер. Я летел сразу за лейтенантом Нагаи, и перед выходом в атаку мы пересекли остров Оаху.

Лейтенант Нагаи атаковал крейсер, несмотря на первоначальный приказ атаковать линкоры. Я не ожидал, что выйду из атаки живым. Как и остальные пилоты, я предполагал встретить сильное сопротивление врага. Я подумал, что если мне предстоит погибнуть, то я хотел бы знать, что торпедировал американский линкор. [77]

Атаку самолетов «Сорю» встретил плотный зенитный огонь вражеских кораблей, так как бомбардировщики с «Акаги» и «Кага» уже завершили атаку. Мой самолет трясся и вздрагивал от попаданий вражеских пуль и шрапнели. Несмотря на мое намерение отвернуть прочь от крейсера, который теперь находился прямо перед моим самолетом, и атаковать линкоры, стоящие возле острова Форд, я был вынужден лететь прямо в смертоносный дождь огня зениток.

Из-за рельефа местности я был вынужден пролететь прямо над вражескими линкорами вдоль берега острова Форд и потом заложить широкий левый вираж. Зенитный огонь, похоже, не повлиял на летные характеристики самолета, и в качестве новой цели я выбрал линкор на некотором расстоянии от основной группы кораблей, которая сейчас подверглась атаке самолетов «Сорю». Этот отдельно стоящий линкор казался единственным неповрежденным вражеским кораблем.

Я спустился к воде и вывел самолет в подходящую для сброса торпеды позицию. Я был совершенно уверен, что выполнил заход абсолютно правильно. Я знал заранее, что глубина воды в гавани не превышает 34 футов. Самое малое отклонение высоты или скорости полета пошлет сброшенную торпеду прямо в дно гавани или заставит ее прыгать по воде. В этом случае все наши усилия будут напрасны.

В этот момент я плохо соображал, что делаю. За меня действовали привычки, выработанные долгими тренировками, и я двигался как автомат.

3000 футов! 2500 футов! 2000 футов!

Внезапно линкор словно прыгнул навстречу моему самолету. Он возвышался надо мной, как огромный горный пик.

Подготовиться к сбросу... Внимание!

СБРОСИТЬ ТОРПЕДУ!

Все это время я не слышал грохота вражеских зениток и шума собственного мотора. Я полностью сосредоточился [78] на заходе на цель и сбросе торпеды. В нужный момент я изо всей силы надавил на кнопку сброса. Самолет вздрогнул и затрясся, когда вражеская зенитка попала в нас. Моя голова дернулась назад. Я чувствовал себя так, словно меня треснули по лбу тяжелой дубиной.

Но... Мы сделали! Отличная атака!

И мой самолет все еще летит! Торпеда наверняка поразила цель, атака была выполнена образцово. В этот момент я снова начал воспринимать окружающее и понял, что нахожусь среди пылающих трасс и разрывов снарядов вражеских зениток.

После сброса торпеды я пролетел прямо над вражеским линкором и снова заложил широкий вираж, описав полный круг. Я пролетел над южной оконечностью острова Форд.

Чтобы скрыть позицию наших авианосцев, мы получили приказ после атаки лететь на юг, что я и сделал. Этот курс вел прямо от «Сорю». Я дал полный газ.

Теперь, когда атака закончилась, я осознал, что вражеский зенитный огонь окружает меня и терзает мой самолет. Казалось, снаряды сыплются со всех сторон. Поэтому я испугался, что прежде, чем мы покинем район цели, моя одежда промокнет от пота.

Еще через несколько мгновений небо очистилось. Вражеские снаряды пропали. Решив, что я благополучно выскочил и могу возвращаться на авианосец, я начал поворачивать к «Сорю». Внезапно прямо передо мной возник вражеский самолет!

Мой торпедоносец, старая модель «Кейта», был вооружен только одним стреляющим назад пулеметом 7,7 мм и потому был почти беспомощен в воздушном бою. Я подумал, что на этот раз мой конец определенно настал.

Но, если я должен умереть, почему бы не захватить с собой врага. Я круто развернул бомбардировщик и пошел прямо на противника. Его пилота испугал мой маневр, и он удрал! Я спрашивал себя, что же тогда называется войной?» [79]

Во время атаки Пирл-Харбора японская морская авиация, судя по всему, достигла самой высокой в мире меткости горизонтальных бомбардировщиков, включая использование обычных бомб и авиаторпед. Заслуга в этом полностью принадлежит адмиралу Ямамото.

В период 1939 — 40 годов японские горизонтальные бомбардировщики действовали невероятно плохо. 3 или 4 группы по 9 самолетов, сбрасывая бомбы с высоты 10000 футов в открытом море по маневрирующей цели размеров линкора, часто не добивались ни единого попадания.

С другой стороны, атака 3 пикировщиков по этой же цели приносила как минимум 1 попадание. В результате высшие круги пришли к мнению, что для атаки кораблей пикировщики и торпедоносцы предпочтительней других самолетов. В командовании японского флота возникла мысль, что следует вообще отказаться от горизонтальных бомбардировщиков.

В это время адмирал Ямамото принимал активное участие в создании методов бомбометания. Только что назначенный главнокомандующим Объединенным Флотом Ямамото (тогда еще вице-адмирал) твердо заявил:

«Пока я являюсь главнокомандующим Объединенным Флотом, я не откажусь от горизонтальных бомбардировщиков. Действительно, меткость горизонтальных бомбардировщиков в море плоха, но причина малого процента попаданий заключается в свободном маневрировании корабля-мишени. Нет никаких причин, вынуждающих нас выбирать только такие трудные цели. В любом случае, я надеюсь, что в будущем будут проведены исследования и опыты...»

Адмирал Ямамото отдал приказ одновременно с проведением Гавайской операции найти и уничтожить британский флот либо в Сингапурской военно-морской базе, либо б открытом море. Как будет описано позднее, наша [80] авиация в районе Малайи действовала в гораздо более сложной обстановке, чем в Пирл-Харборе. Она встретила гораздо больше опасностей, но выполнила задачу, не менее важную, чем на Гавайях.

Истребители и бомбардировщики адмирала Нагумо, которые атаковали Пирл-Харбор, сражались блестяще и героически. За очень короткое время они уничтожили основные силы Тихоокеанского флота США. В этой операции наши потери составили 9 «Зеро», 15 пикировщиков «Вэл», 5 торпедоносцев «Кейт». Погибли 55 офицеров и рядовых. Среди погибших оказались лейтенант Макино Сабуро, командир пикировщиков авианосца «Кага», лейтенант Иида Фусата, командир эскадрильи истребителей «Сорю».

Лейтенант Иида участвовал в атаке Пирл-Харбора в качестве командира 3-й истребительной эскадрильи прикрытия. Она состояла из 9 истребителей «Зеро» и входила в состав второй волны. Возле аэродрома Канэохе его эскадрилья с помощью других истребителей перехватила 5 или 6 вражеских самолетов и быстро уничтожила все. Потом летчики начали обстреливать аэродром, уничтожая замеченные на земле самолеты. Суб-лейтенант Фудзита Юдзо, который командовал вторым звеном в эскадрилье Ииды, видел, что произошло с самолетом командира.

«Когда наши самолеты обстреливали из пушек аэродром Канэохе, я внимательно искал зенитки, но не увидел там ни одной. Немного позднее, когда истребители начали строиться над аэродромом, я заметил белую струю топлива, тянущуюся от самолета лейтенанта Ииды. Других видимых повреждений истребитель не имел, и я решил, что он сможет вернуться на авианосец.

Однако этого не произошло. Лейтенант Иида кружил над аэродромом Канэохе, пока не убедился, что все наши истребители собрались вместе. Тогда и только тогда он закрыл фонарь кабины и начал снижаться к [82] аэродрому. Внезапно «Зеро» перевернулся брюхом вверх и в таком положении вертикально спикировал на позиции врага.

Думая, что он намерен совершить еще один заход для обстрела, я немедленно начал переворот через крыло следом за ним. Однако я внезапно понял, что лейтенант Иида летит совершенно необычным образом, совсем не так, как он обычно делал. Я увидел, что его самолет вертикально спикировал и взорвался на земле между ангарами».

Так в первый же день войны погиб один из ведущих японских летчиков-истребителей. Лейтенант Иида летал на «Зеро» с сентября 1939 года. Он успешно сражался с китайскими истребителями в Азии. Ему было 27 лет, когда он погиб. Иида был самым старшим по званию из летчиков Нагумо, погибших в этот день.

После финального удара по вражеским сооружениям на Гавайях капитан 2 ранга Футида, который командовал операцией, благополучно вернулся на авианосец с самолетами второй волны. Лейтенант Сугинами Масахару, командир истребителей «Сорю», покинул авианосец в 1.30, когда японский флот находился в-200 милях севернее Гавайев. Проводив бомбардировщики первой волны и обстреляв вражеский аэродром, он один оставался над Оаху и присоединился ко второй волне. Сугинами вернулся на свой авианосец примерно в 8.30.

По таким примерам мы можем судить о высокой квалификации и боевых качествах летчиков соединения Нагумо. Это был первый крупный бой, в котором они участвовали. Люди и самолеты зарекомендовали себя просто отлично.

Так закончилась самая крупная и самая успешная воздушная операция в истории. Одним сокрушительным ударом 353 самолета с 6 авианосцев полностью разгромили мощный линейный флот Соединенных Штатов. Такое достижение удивило весь мир. [83]

Разве до этого дня кто-то посмел бы сказать, что японский флот, не сделав ни единого выстрела из своих орудий, за столь короткое время почти полностью уничтожит Тихоокеанский флот США? Линкор считался королем моря. Со дня зарождения современного флота линкор считался главой американского флота. Именно этот флот, насчитывавший 8 линкоров, сдерживал японский флот, находясь на расстоянии 3000 миль от него. И вот они сокрушены одним мощным ударом авиации!

Самым удивительным в Гавайской операции является то, что из 353 самолетов, поднятых соединением Нагумо для атаки Пирл-Харбора, только 154 были выделены для удара по кораблям. Остальные 199 самолетов должны были бомбить и обстреливать вражеские аэродромы, уничтожать американские самолеты в воздухе и на земле. В конце операции японское соединение имело неоспоримое локальное господство в воздухе.

Если бы американская авиация обнаружила приближение японских истребителей и бомбардировщиков и подняла в воздух свои истребители, наша задача стала бы много труднее, а потери увеличились бы. Можно смело сказать, что, если бы система ПВО Пирл-Харбора была приведена в состояние готовности, воздушный удар по Гавайям потерял бы свою эффективность. В этом случае мог измениться весь ход Тихоокеанской войны. [84]