Глава 25. Воздушные налеты и землетрясения

В сентябре 1939 года «Зеро» отлично показал себя в боях. Наши пилоты быстро продемонстрировали его превосходство над лучшими истребителями противника в Китае. Бои приняли совершенно односторонний характер. В том же месяце флот начал готовить массовое производство этого самолета. Были проведены переговоры с правлением компании Накадзима, чтобы она взяла на себя производство созданного фирмой Мицубиси истребителя. В конце сентября представители флота и двух фирм выработали окончательное соглашение, и компания Накадзима получила все необходимые чертежи. На совещании было достигнуто соглашение, что Накадзима возьмет на себя основное производство, а Мицубиси будет проводить усовершенствование модели, также не прекращая производства. Одновременно фирма Накадзима должна была получать всю информацию о вносимых в конструкцию самолета изменениях. В конечном итоге компания Накадзима построила более половины «Зеро» — 650 самолетов из общего количества 10400. Сюда входят и гидросамолеты «Руфь», созданные на базе этого истребителя. В июне 1944 года флот приказал корпорации Хитачи [365] подготовиться к производству этого самолета. Однако заводы Хитачи не построили ни одного истребителя из-за нехватки материалов и воздушных налетов.

Несмотря на колоссальные усилия, производство «Зеро» не успевало за требованиями флота. Флоту требовалось гораздо больше, чем эти 10000 истребителей, и нехватка усиливалась по мере численного роста американской авиации. Причинами этого были: нехватка инженеров, нехватка высоко квалифицированных рабочих, материалов и вообще всего на свете. Однако, кроме этого, производству истребителей мешали и другие факторы.

Дзиро Хорикоши так описывает происходящее:

«Вскоре после первых боев мы были вынуждены прекратить производство перехватчика «Джек», хотя планировали заменить им самолеты «Зеро». Он страдал от плохой видимости, и ему не хватало дальности полета, чтобы действовать на Тихоокеанском театре. Самые большие надежды мы возлагали на авианосный истребитель «Сэм». .Его характеристики могли вернуть Японии утраченное господство в воздухе в дуэлях авианосцев. Однако «Сэм», в полном соответствии с моими предсказаниями, полностью разочаровал флот своими летными характеристиками. Кроме того, его мотору не хватало мощности. Провалились и отчаянные попытки наладить массовое производство перехватчиков «Джордж». Многочисленные изменения, вносимые в проект гидросамолета-истребителя «Рекс», дали в итоге совершенно безумную химеру. И вот, когда растерянность и путаница достигли максимума, союзники начали стремительно наращивать свою воздушную мощь. У флота просто не осталось иного выбора, как вернуть «Зеро» роль основного фронтового истребителя. Таким он и остался до самого конца войны.

В течение всей войны фирма Мицубиси отвечала за улучшение и модернизацию «Зеро». Большая часть изменений [366] вносилась по указаниям фронтовых пилотов. Флот так часто предъявлял эти «неотложные» требования, что поддерживать устойчивый уровень производства стало просто невозможно. Особенно сильно ударила по фирме неспособность флота принять четкое решение относительно судьбы истребителей «Зеро» и «Джек». Мы получили приказы увеличить производство «Зеро» и отодвинуть на второй план «Джек». Через месяц флот принимал прямо противоположное решение, и инженерам приходилось судорожно перестраивать конвейер. Через 3 месяца происходило очередное изменение политики флота... и два истребителя словно качались на качелях.

Фирма Накадзима от подобных изменений страдала меньше, и ее освободили от необходимости так часто перестраивать сборочный конвейер. И с осени 1943 до весны 1945 года ей удалось удерживать месячное производство на уровне 200 самолетов. Среднее месячное производство Мицубиси в этот период едва достигало 100 самолетов, максимальное количество — 155 — было выпущено в октябре 1944 года. Однако фирма Мицубиси страдала не только от непоследовательной политики флота. Сильнейшее землетрясение в префектуре Токио разрушило город Нагою и его юго-восточные пригороды.

Это землетрясение стало началом несчастий, обрушившихся на нашу авиационную промышленность. Авиационный завод в Нагое, гигантский центр самолетостроения, расположенный восточнее гавани, сам оказался построенным на слабом грунте. Землетрясение избороздило территорию завода глубокими трещинами, от которых пострадали даже бетонные плиты. Все тележки сборочного конвейера слетели с рельсов, а несколько важнейших цехов просто рухнули. Так одним ударом были остановлены заводы Мицубиси и Аичи, где производились бомбардировщики «Лиз» и «Рита». Обе фирмы предпринимали отчаянные усилия, чтобы снова запустить конвейеры. Работы шли днем и ночью. [367]

Уже когда заводы понемногу возвращались к нормальной работе, 13 декабря 1944 года «Сверхкрепости» с Марианских островов разгромили моторостроительный завод Мицубиси в Нагое (Дайко-Тё). Через 5 дней они обрушили град зажигательных и фугасных бомб на авиастроительный завод в Оэ-мати (Нагоя).

До этих мощных воздушных налетов военные власти не решились принять решение о рассредоточении производства. Разрываясь между необходимостью производить как можно больше самолетов и совершенно очевидной перспективой усиления американских бомбардировок, они никак не могли принять решение. После налетов на заводы Мицубиси правительство отдало приказание рассредоточить производство. Фирма Мицубиси начала выполнять давно подготовленный план. Первым пунктом плана стал перевод большей части конструкторского бюро в школьные здания в Нагое. Компания разделила цех по производству фюзеляжей на 3 подразделения: 1 флотское и 2 армейских. Они были рассредоточены на большой площади. Флотские заводы возникли в Судзуке, Оми, Нагое, Нанкае, Хокурику, Гакунане. Армия оставила свое производство в Нагое и ее пригородах — Офу, Нагано, Уэда, Гифу, Даймоне, Тояме, Канадзаве. Но все эти рассредоточенные заводики остались в центральной части острова Хонсю. Компания арендовала цеха у текстильных и прядильных фабрик, чтобы разместить свое производство. Наконец конструкторское бюро отделилось от производства и перебралось на шелкоткацкую фабрику и в школы в Мацумото, префектура Нагано. Основное производство «Зеро» теперь располагалось в районах Судзуке и Оми. После этих первых мер рассредоточение производства повлекло за собой массовое переселение городских жителей в сельские районы. Но это принесло людям мало пользы. Они увидели, что «Сверхкрепости» следуют за ними, атакуя даже самые отдаленные районы страны. [368]

Уже когда фирма Мицубиси начала рассредоточивав свои заводы, вернулись «Сверхкрепости». Снова и снова они бомбили Нагою, в результате чего все коммуникации были безнадежно выведены из строя. Бушующие пожары, груды обломков и уничтоженные телефонные линии наглядно это доказали. В результате тщательно продуманный план рассредоточения разлетелся в дым. Мы обнаружили, что невозможно наладить взаимосвязь рассеянных заводов и мастерских. Все планы фирмы и отдельных заводов превратились в кучи бесполезных бумажек. С марта 1945 года на Нагою обрушилось просто немыслимое количество взрывчатки и зажигательных бомб. Действия «Сверхкрепостей» оказались настолько эффективными, что за июль фирма Мицубиси произвела смехотворное число истребителей — всего 15.

Нагоя и Токио стали излюбленными мишенями американцев, эти города они бомбили чаще остальных. Американцы очень умно выбрали свои цели. Эти 2 города были важнейшими нервными узлами страны. Нагоя была центром японской самолетостроительной промышленности. Один большой завод в Дайко-тё производил 40% всех авиационных моторов, а завод в Оэмати собирал 25% самолетов. Токио, разумеется, был важнейшим военным и политическим центром. Непрерывные налеты полностью дезорганизовали жизнь в этих городах. Деятельность правительства почти полностью остановилась.

Фирма Накадзима разбросала заводы по производству самолетов по всей северной части провинции Канто. К счастью, они избегли первых воздушных атак. Несмотря на рассредоточение, которое сорвало планы выпуска самолетов, фирма Накадзима произвела в июне 138 «Зеро». Однако и у этой крупной фирмы не все шло благополучно. Фирма рассредоточила завод по производству моторов «Сакаэ 31» по пригородам Токио. Однако эта мера не смогла укрыть мастерские от «Сверхкрепостей». В результате шквал бомб полностью уничтожил станки [370] и сборочные линии, и производство моторов сильно отстало от производства планеров.

В сентябре завод по производству самолетов Мидзусима в префектуре Окаяма, западный Хонсю, был отделен от завода в Нагое. Потом этот завод был в свою очередь разделен на 2 предприятия. В январе 1944 года фирма Мицубиси разделила большой авиационный завод — на сей раз в городе Кумамото (префектура Кумамото). Одна фабрика занималась постройкой «Бетти» для флота, а вторая строила бомбардировщики «Пегги» для армии. Фирма Мицубиси не загружала их своей основной продукцией — истребителями «Зеро». В феврале — марте 1945 года заводы были рассредоточены по пригородам. Однако это не спасло их от «Сверхкрепостей», и к июлю сборочные линии почти встали.

Судьба этих важнейших авиационных заводов не слишком отличается от судьбы остальных предприятий, хотя именно они стояли на первом месте в списке целей противника. К маю 1945 года заводы по производству боеприпасов и большая часть гражданской промышленности превратились в жалкие обломки.

Многие фабрики, которые потратили значительное время на рассредоточение станочного парка и сборочных линий, теперь обнаружили, что работают ничуть не лучше, чем ранее. «Сверхкрепости» следили буквально за каждым шевелением. Как только цеха обосновывались на новом месте, на них тут же летели бомбы. Руководство заводов отчаянно искало новые города. Они ставили заводские цеха в узких горных долинах или размещали станки в пещерах. В конечном итоге план рассредоточения промышленности полностью провалился. Когда нам отчаянно требовалось как можно больше продукции, наши рабочие долбили в скалах укрытия. Разруха в Японии возрастала с каждым днем. К «Сверхкрепостям» присоединились дальние базовые истребители и целые орды авианосных самолетов. [371]

Снижение производства истребителей прямо ослабило ПВО. Это особенно заметно на примере борьбы с воздушным флотом «Сверхкрепостей». Во время первых налетов истребители наносили врагу тяжелые потери. К маю количество наших истребителей сократилось настолько, что «Сверхкрепости» летали, где хотели, как хотели, когда хотели. В результате вражеских атак и нашего собственного хаотичного рассредоточения производство самолетов катастрофически упало, как показывает следующая таблица:

ЕЖЕМЕСЯЧНОЕ ПРОИЗВОДСТВО САМОЛЕТОВ

(цифры в скобках указывают количество построенных «Зеро») [372]

ЕЖЕМЕСЯЧНОЕ ПРОИЗВОДСТВО АВИАМОТОРОВ НА ФИРМЕ МИЦУБИСИ

Максимум производства самолетов для армии был достигнут в июле 1944 года, когда был построен 1331 самолет, максимум флота пришелся на ноябрь 1944 года и равнялся 1260 самолетам. Фирма Мицубиси сдала армии максимальное количество моторов — 980 — в сентябре 1944 года. В августе максимум — 961 мотор — получил флот. В эти цифры не входит количество самолетов, произведенных компанией Хитачи. Эта фирма строила небольшое число самолетов для флота, но ее манчжурский филиал давал 10 — 15% армейских самолетов.

Тяжелые потери промышленности в конце 1944 и начале 1945 года сильно ослабили нашу оборону перед лицом наступающего врага. Мы уже не могли перехватывать американские истребители и бомбардировщики, которые носились над Японией. Самой главной причиной краха промышленности были, конечно, разрешения, вызванные бомбардировками «Сверхкрепостей», и последствия землетрясения. Разумеется, кроме этих 2 причин, [373] еще множество факторов прямо и косвенно снижали производство самолетов еще до начала налетов «Сверхкрепостей». Возможно, следующей по значимости причиной была трудность получения некоторых важнейших материалов, особенно высокооктанового бензина. Когда вражеские подводные лодки, мины, патрульные бомбардировщики, авианосцы и корабли полностью перекрыли пути сообщения с районами добычи сырья на юге, сразу стал виден неизбежный конец. Япония слишком сильно зависела от этих поставок. «Сырьевая изоляция» прямо и косвенно привела к потере Японией господства в воздухе над этими коммуникациями. В конечном итоге вражеское давление полностью истощило силы нашей авиации. Теперь она была просто не в состоянии помешать действиям американских подводных лодок, авианосцев и «Сверхкрепостей».

Паралич морских коммуникаций, от которых зависело само существование Японии, привел к полной изоляции страны. Разрушения от воздушных налетов и лихорадочное перетасовывание оставшихся запасов привели системы транспорта Японии в состояние хаоса. Сбои в работе транспорта и потеря сырья вынудили сборочные конвейеры авиационных заводов ползти со скоростью улитки. Далее, даже те самолеты, которые мы строили в этих труднейших условиях, были менее надежны, чем обычно. Плохие материалы снижали их характеристики, машины требовали больше времени на обслуживание и ремонт. Слишком часто отказывали важнейшие узлы, и наши пилоты проклинали ломающиеся самолеты, которые подводили их в решительные моменты боя.

Прежде чем мы сумели осознать тот хаос, в который погрузилась наша авиационная промышленность, она полностью развалилась, и восстановить ее было невозможно. Сырье не поступало на заводы, цеха были разрушены землетрясениями и бомбардировками, рассредоточение заводов разрушило их внутреннюю структуру, у станков стояли неучи, набранные с улицы, [374] чтобы заменять призванных в армию мастеров. Даже когда промышленность сгинула в море хаоса, военные продолжали упрямо требовать новых модернизаций самолетов. А мы с трудом могли производить базовые модели, говорить о каких-то модернизациях просто не приходилось.

Но на этом цепь несчастий не заканчивается. Хотя со сборочных конвейеров сходило ограниченное число самолетов, многие из них оставались на земле, тогда как другие совершали только короткие бессмысленные полеты. Это было вызвано общей нехваткой топлива, которая приковала эти машины к земле. Однако даже самолеты, совершавшие испытательные полеты, могли нарваться в воздухе на вражеские истребители. Наша система ПВО значительно ослабла, и американские самолеты летали повсюду. После захвата противником Марианских островов вся наша авиационная промышленность работала под дамокловым мечом неминуемого поражения. К маю 1945 года, за несколько месяцев до капитуляции Японии, мы полностью отчаялись увеличить наше производство. Усилия людей не имели значения, так как заводы находились на грани краха из-за нехватки деталей и сырья. Атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки ничего не добавили к разгрому промышленности. Он закончился задолго до 6 августа 1945 года.

К своей чести, офицеры флота не прекращали попыток добиться качественных улучшений, чтобы решать те задачи, которые казались невыполнимыми из-за колоссального численного неравенства. В последние месяцы войны наши конструкторы лихорадочно пытались создать реактивные двигатели, управляемые ракеты и другие типы нового оружия. Япония слишком поздно приступила к работам, и американцы называли наши достижения просто удивительными, учитывая опоздание. Неизбежная спешка породила ряд дефектов нового оружия. Если бы мы располагали достаточным временем, дефекты удалось бы устранить, и новые реактивные самолеты и ракетные [375] снаряды работали бы нормально. Однако этого времени мы не имели.

Когда вражеские оккупационные войска ступили на землю Японии, офицеры технической разведки вскоре посетили наши исследовательские и конструкторские центры. Особое внимание они уделили Исследовательскому и конструкторскому центру авиации ВМФ в Йокосуке. Тем, что увидели американцы, мы не могли гордиться. Наши исследовательские лаборатории были кучей дощатых бараков. Ремонт не проводился, и потому зеленая и коричневая маскировка пятнами облезла со стен ангаров. Те самолеты, которые стояли на летном поле, были в ужасном состоянии, им требовался обязательный ремонт. Многие самолеты были изрешечены пулями и осколками после налетов американских истребителей. Оборудование беспорядочно валялось на земле, там, где его бросили удравшие инженеры и техники.

Эта поверхностная картина не может быть полной, так как большая часть наших исследований велась в строжайшей тайне в пещерах вблизи Йокосуки. Эти подземные камеры мы превратили в самолетные ангары, механические мастерские, сборочные цеха, склады и жилые помещения. Подземные комплексы превратились в настоящие экспериментальные авиационные заводы.

Однако и здесь тоже сказалась безнадежность битвы, в результате чего четкая система производства пошла наперекосяк. Наша работа была дезорганизована, а когда поражение стало близким, превратилась в форменный кошмар. Потеря сырья, станков, комплектующих привела к тому, что главными инструментами стали молоток и зубило. Наши рабочие просто заколачивали на место сотни мелких деталей в остов самолета.

Таким был инженерный и технический статус нашей авиации, которая всего 4 года назад господствовала на протяжении 7000 миль Тихого и Индийского океанов. [376]

Технические и административные факторы, которые мешали производству

1. Острейшие нужды фронтовых авиакорпусов вынудили армию и флот запустить в производство несколько новых типов самолетов, которые еще не прошли летных испытаний. Самолеты прямо из ангаров КБ отправлялись на сборочные конвейеры. В результате они попадали на фронт, хотя мы толком так и не знали, на что способны эти машины. Наши инженеры не успевали подготовить нормальные инструкции по обслуживанию. Поэтому механики в частях, которым приходилось работать в самых примитивных условиях, были вынуждены обслуживать самолеты, которых почти не знали. Такая некомпетентность наземного персонала приводила к частым отказам и поломкам. Типичным примером таких самолетов были «Джек», «Джордж», «Рекс», «Френсис», «Тодзио», «Фрэнк».

2. Нехватка сырья и авиационного топлива внесла основной вклад в окончательный крах авиационной промышленности. Самым необходимым сырьем были алюминий и стальные сплавы. Количество алюминия, выделенного авиационной промышленности на один самолет, сократилось с 6,5 тонн в 1942 году до 5,3 тонн в 1943 году и даже до 3,8 тонн в 1944 году. К концу 1944 года промышленность начала испытывать трудности из-за нехватки стальных сплавов. Использование заменителей в важнейших деталях моторов тоже замедляло производство. Рабочие были вынуждены больше времени уделять закалке, ковке и финальной сборке. Мы страдали от внезапных поломок валов, поршней и других важнейших частей моторов. Правительственный план мобилизации ресурсов оказался фикцией и положения не исправил.

Наши запасы сырой нефти по сравнению с потребностями страны даже не заслуживают упоминания. К концу войны наши морские коммуникации оказались перерезаны. В результате в конце 1944 года началась острейшая [377] нехватка топлива. К июлю 1944 года мы обнаружили, что нам не хватает авиабензина. Обучение пилотов было резко сокращено. Командиры на фронте поднимали самолеты в воздух только для решения совершенно неотложных задач. Конструкторы были вынуждены сократить стендовые испытания новых моторов, и в результате моторы шли в производство с неустраненными «детскими болезнями». Самым лучшим примером является мотор «Хомарэ» (На-45), который использовался на нескольких армейских и флотских истребителях. Несмотря на совершенные аэродинамические формы и высокую мощность мотора, его частые отказы создавали много трудностей и требовали долгих часов ремонта на земле.

3. В течение всей войны наша авиационная промышленность работала, пытаясь выполнить совершенно нереальные требования в отношении количества ТИПОВ самолетов. Это замедляло производство, пока строились и испытывались многочисленные прототипы, а в серийные самолеты вносилось слишком много модификаций. Эти требования возложили слишком тяжелую нагрузку на маленькую группу ведущих инженеров, которых имела наша промышленность. Бесконечная нехватка инженерных кадров приводила к большой путанице между конструкторскими бюро и сборочными конвейерами. Основным источником неразберихи были сами армия и флот. Эти две структуры вообще не понимали самой природы конструкторской работы и часто выдвигали невыполнимые требования. Работу инженеров еще больше осложняло то, что у них не хватало воли и решимости отвергать эти требования военных. Если бы они на такое решились, многие проблемы отпали бы немедленно.

4. Общий низкий уровень промышленности Японии пустил прахом наши попытки наладить массовое производство точных приборов и механизмов. Например, производство моторов никогда не соответствовало производству планеров. Пустых фюзеляжей всегда было больше. Вообще Япония не отвечала европейским стандартам [378] в таких основных отраслях промышленности, как переработка сырья и производство станков для авиастроительных заводов. Еще одним серьезным недостатком была некомпетентность руководства, которое не смогло удержать от развала авиапромышленность. Естественно, такая некомпетентность стоила нам многих тысяч самолетов.

Недостатки системы управления стали особенно видны, когда началась война и правительство потребовало резко увеличить производство. Мало того, что основные заводы страдали от собственных недостатков, они были вынуждены использовать комплектующие мелких поставщиков, которые были очень низкого качества. Этими поставщиками были мелкие мастерские, разбросанные по всем городам. В результате большие заводы были вынуждены пускать под пресс значительную часть получаемых материалов.

5. Большая часть наших конструкторов в самого начала была поставлена в тяжелые условия. Военные желали получить лучшие в мире истребители и бомбардировщики, и потому предлагали спецификации, которые не могла выполнить наша промышленность. Пытаясь выполнить эти нереалистические требования, наши конструкторы просто надрывались и выдавали проекты, которые внешне выглядели неплохо, но на самом деле лежали за гранью разумного. Под впечатлением испытания прототипа правительство приказывало запустить в массовое производство новые самолеты, моторы, оборудование. Мы дорого заплатили за это, так как серийные самолеты приходилось отправлять обратно на заводы для доводки и переделки.

6. Наша промышленность всегда страдала от острейшей нехватки высококвалифицированных техников и рабочих. Такая ситуация сложилась в результате общей технической отсталости страны. Авиационная промышленность могла привлечь из других отраслей лишь небольшое количество людей. Но при этом военные совершенно [379] не желали видеть нужд промышленности и категорически отказывались давать освобождение от призыва даже самым ценным специалистам. Нам оставалось лишь смотреть, как чернорабочие заменяют опытнейших мастеров.

7. Япония дорого заплатила за неграмотное размещение авиационных заводов. В 1942 году производство корпусов, моторов, приборов и оборудования сосредоточилось в крупных городах и вокруг них. Мы не смогли рассредоточить заводы, а в результате «Сверхкрепости», уничтожавшие нашу промышленность, находили цели без малейшего труда. Крупные заводы просто притягивали к себе град бомб. Нам пришлось очень тяжело, когда правительство приказало рассредоточить промышленность. Мы так и не смогли вернуть заводы к нормальной работе после начала воздушных налетов. Добавочный удар нанесло землетрясение в области Токай в декабре 1944 года. По крайней мере на месяц были парализованы крупные заводы Мицубиси и Аичи, да и после возобновления работы они так и не вышли на прежний уровень. [380]