ЗАБЫТЫЙ АДМИРАЛ

Навстречу эскадре фон Шпее двигался другой адмирал, которому тоже пришлось обойти без малого полмира. Но только корабли у него были немного другими, другой оказалась и судьба контр-адмирала сэра Кристофера Джорджа Фрэнсиса Мориса Крэдока.

Почему «Дрезден» перешел из Карибского моря вокруг мыса Горн в Тихий океан? И какие меры предосторожности приняло Адмиралтейство, узнав, что эскадра фон Шпее может направляться в сторону Южной Америки? Британские военные планы признавали особую важность атлантических торговых маршрутов. Предполагалось, что Гранд Флит из своей базы в Скапа Флоу помешает любым германским кораблям вырваться из Северного моря. Поэтому 4 августа 1914 года торговым судам союзников, рассеянным по всему огромному океану, угрожали только «Дрезден», находившийся в мексиканских водах, и прибывший сменить его «Карлсруэ». Против этих 2 легких крейсеров и нескольких пассажирских лайнеров, которые могли быть тайно переоборудованы во вспомогательные крейсера, англичане имели всего 2 легких крейсера. «Глазго» находился у берегов Южной Америки, однотипный с ним «Бристоль» являлся «главными силами» Североамериканской и Вест-Индской станции контр-адмирала Крэдока. Но гражданская война в Мексике, где у Англии имелись значительные интересы, привела к тому, что в распоряжение Крэдока была передана 4-я эскадра крейсеров: броненосные крейсера «Саффолк», «Бервик», «Эссекс», «Ланкастер». Французы отправили в Вест-Индию крейсера «Декарт» и «Конде».

Однако этих кораблей было все-таки слишком мало, поэтому Адмиралтейство решило ввести в строй крейсера из состава 2-го и 3-го флотов (резерв), укомплектовать их резервистами и немедленно направить патрулировать важнейшие районы. Но это означало, что такие корабли ни в коей мере не могут считаться нормальными боеспособными единицами. Поэтому 31 июля из Англии в район островов Зеленого Мыса вышел флагман 5-й эскадры крейсеров броненосный крейсер «Карнавон» под флагом контр-адмирала А.П. Стоддарта. Вскоре к нему присоединились «Кумберленд», «Корнуолл» и «Монмут». Еще до 4 августа в море отправились почти все устаревшие крейсера, находившиеся в распоряжении Адмиралтейства. 9-я эскадра крейсеров находилась на Азорских островах, 11-я эскадра крейсеров — на западном побережье Ирландии, 12-я эскадра крейсеров с приданными французскими кораблями прикрывала Юго-Западные Подходы. 6-я эскадра крейсеров, в состав которой входил и «Гуд Хоуп», должна была присоединиться к Гранд Флиту.

Одна серьезная угроза британскому судоходству была устранена еще до начала войны. Берлин успел отозвать «Страссбург» с Азорских островов, и он встретился с «Карнавоном» во время перехода в Германию. Но «Дрезден» и «Карлсруэ» все еще находились в Атлантике, причем последний представлял для англичан особенную угрозу, так как являлся новейшим турбинным крейсером и мог развить скорость 27 узлов, на что не был способен ни один из британских крейсеров, выделенных для погони за ним.

52-летний Крэдок доказал свою храбрость во время подавления Боксерского восстания. Между прочим, за свои действия он был награжден германским Королевским Орденом Короны 2-го класса с мечами. Он был умелым моряком, что засвидетельствовало спасение герцога Файфского и принцессы после катастрофы лайнера Р & О «Дели» на побережье Марокко. Он был одаренным человеком и написал книгу «Флотские байки». Фишер считал его «одним из наших лучших офицеров». По словам Арчибальда Хэрда, «флот для него был не собранием кораблей, а человеческим сообществом, объединенным высокими целями».

Реакция Крэдока на первое предупреждение Адмиралтейства об угрозе войны от 17 июля была быстрой и четкой. Так как он не знал, куда отправятся «Карлсруэ» из Гаваны и «Дрезден» из Порт-о-Пренса — на север или на юг, Крэдок прикрыл оба маршрута. Сам он находился на «Саффолке» в Вера-Крусе. Поэтому «Эссекс» и «Ланкастер» были направлены в Галифакс, «Бервик» — на Ямайку, а «Бристоль» — на соединение с «Глазго» в Пернамбуко. Но, как и Джеррама, его не оставило своим вниманием Адмиралтейство. Совершенно безосновательно полагая, что германские лайнеры, стоящие в Нью-Йорке, 4 августа немедленно превратятся во вспомогательные крейсера и остановят судоходство союзников возле этого порта, оно отправило броненосный крейсер «Гуд Хоуп» из состава Гранд Флита в Галифакс. Стоддарту было приказано отправить «Монмут» в Пернамбуко, поэтому «Бристоль» мог идти на север, чтобы соединиться с «Эссексом» и «Ланкастером» возле Санди-Хука. Крэдок решил перевести и «Саффолк» в этот угрожаемый район. Все эти перемещения едва не принесли ему успех.

Как только капитан 1 ранга Эрих Кёлер узнал, что 4 августа началась война, он немедленно повел «Карлсруэ» на изолированную якорную стоянку на Багамах — на остров Уайтлинг. Там он 6 августа встретился с лайнером «Кронпринц Вильгельм» и передал ему несколько орудий, превратив лайнер (25000 тонн!) во вспомогательный крейсер. Немцы были так заняты этой процедурой, что не сразу заметили, как в 11.00 на юге появился Крэдок на «Саффолке». Он решил, что германские корабли принимают уголь. В действительности на лайнер передали 2 орудия калибра 88 мм и часть боезапаса для них. Однако прежде, чем британский корабль подошел на дистанцию выстрела, «Карлсруэ» пошел на север, а «Кронпринц Вильгельм» — на NNO. Крэдок погнался за крейсером. Но, имея скорость 27 узлов против 23 у противника, «Карлсруэ» легко ушел от преследователя еще до наступления темноты. Однако Крэдок по радио предупредил «Бристоль», и тот изменил курс. Капитан 1 ранга Б.Г. Фэншо, подойдя с юга, заметил противника. Он использовал полную луну и в 20.15 открыл огонь с расстояния 6 миль. Захваченный врасплох Кёлер, тем не менее, успел отвернуть на восток, не получив повреждений. Видимость была плохой, и обе стороны не добились ни одного попадания. Германский крейсер опять использовал свою большую скорость, однако он не выскочил из ловушки, подготовленной Крэдоком. «Саффолк» снова чуть не перехватил его. Вскоре после 8.00 он прошел за кормой «Карлсруэ», как раз на таком расстоянии, что противники разминулись буквально на 1 — 2 мили. «Бервик», которому тоже было приказано идти на перехват, также разошелся с немцами впритык. 9 августа Кёлер добрался до Пуэрто-Рико, имея в бункерах всего 12 тонн угля.

Так как в Карибское море прибыли французские корабли, то Крэдок решил вернуться к первоначальному плану и направился на север. Прибыв к Санди-Хук, он узнал, что ни один германский лайнер не собирается покидать Нью-Йорка, вопреки убеждению Адмиралтейства. 13 августа ему сообщили, что «Карлсруэ» прибыл на Кюрасао, а «Дрезден» находится возле устья Амазонки. Это изменило картину. Серьезной угрозы коммуникациям союзников в северо-западной Атлантике не было, разве что «Кронпринц Вильгельм». Оставив северные районы на попечение «Саффолка», Крэдок перенес флаг на «Гуд Хоуп» — после неудачной погони за «Карлсруэ» он предпочитал корабли с возможно большей скоростью — и отправился 23 августа на соединение с «Бервиком», «Бристолем», «Конде» и «Декартом» на Сент-Люсию, куда и прибыл в тот же день.

А что в это время делали его противники? Людеке вел «Дрезден» и угольщик «Баден» вдоль побережья Южной Америки, чтобы атаковать британское судоходство в районе Пернамбуко, прежде чем перейти к Ла-Плате. Кёлер, оставив попытки прорваться на север, также направил «Карлсруэ» к Пернамбуко. Когда Адмиралтейство узнало о пребывании обоих крейсеров у берегов Бразилии, оно поняло угрозу району, который контролировали только «Глазго» и «Монмут». Поэтому им на помощь были отправлены «Корнуолл» и вспомогательные крейсера «Отранто» и «Македония». Но движение «Карлсруэ» и «Дрездена» на юг было не единственной причиной, по которой Крэдок расширил район своих операций в пределы зоны ответственности Стоддарта. 3 сентября он передал в Уайтхолл:

«Гуд Хоуп» прибыл к Фернандо Норонья, посетив рифы Сент-Поль, и прибудет в Пернамбуко 5 сентября для дальнейших распоряжений. «Корнуолл» идет на юг, поддерживая радиосвязь. «Глазго» следует вместе с «Монмутом» и «Отранто» к Магклланову проливу, где, как сообщают, находятся германские угольщики, и где возможно сосредоточение германских крейсеров из Китая, Атлантики и с Тихого океана». (№ 1)

Адмиралтейство, которое еще в середине августа отвергло предложение помощника начальника Оперативного отдела капитана 1 ранга Ричмонда отправить к берегам Южной Америки 3 или еще лучше 4 броненосных крейсера на случай появления там эскадры фон Шпее, ответило Крэдоку:

«Вы должны принять ответственность за юго-восточные берега Америки. В вашем распоряжении будут находиться «Гуд Хоуп», «Бервик», «Бристоль», «Глазго», «Монмут» и вспомогательные крейсера «Кармания», «Отранто», «Викториэн». (№ 2)

Крэдок, которого волновала перспектива встречи с «Карлсруэ» и «Дрезденом», 5 сентября ответил:

«Сообщают, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» находились на Каролинских островах 8 августа. Имеется ли более свежая информация?» (№ 3)

На это Адмиралтейство смогло передать лишь:

«Ничего с 8 августа. Вполне возможно, в Магеллановом проливе. Можете использовать Фолклендские острова». (№ 4)

Крэдок приказал «Гуд Хоупу», «Корнуоллу», «Бристолю», вспомогательным крейсерам «Кармания» и «Македония» действовать между рифами Аброльос и Ла-Платой. «Глазго», «Монмут» и вспомогательный крейсер «Отранто» адмирал послал прикрывать Магелланов пролив. Четыре дня спустя эта диспозиция принесла успех. 14 сентября «Кармания» обнаружил германский вспомогательный крейсер «Кап Трафальгар», принимающий уголь у бразильского острова Тринидад, и потопил его после ожесточенного боя, длившегося полтора часа. Однако британский вспомогательный крейсер получил такие повреждения, что его пришлось отправить в Гибралтар на ремонт в сопровождении «Македонии».

Ни Кёлер, ни Людеке не имели и тени талантов фон Мюллера. Кёлер, действуя возле Пернамбуко, очень боялся обнаружения британскими крейсерами и не мог похвастать никакими достижениями, разве что несколько месяцев оставался неопределенной угрозой судоходству, о которой никто ничего не слышал. Людеке, потопив пару грузовых судов у Ла-Платы в конце августа, перешел на юг в бухту Каэтано на Патагонском побережье. Потом, 4 сентября, он перебрался в бухту Оранж в Магеллановом проливе. Там от судна снабжения «Сайта Исабель» он получил ложное известие, что британские крейсера караулят восточный выход из пролива. Учитывая инструкцию Берлина «действовать вместе с «Лейпцигом», который, как знал Людеке, находится на тихоокеанском побережье, он 18 сентября решил тоже перейти туда.

Крэдок, получив сообщение о действиях «Дрездена» на юге, сделал первый шаг к пропасти. Он сам отправился на встречу с «Глазго» и «Гуд Хоупом». Адмиралтейство, серьезно обеспокоенное отсутствием известий об эскадре фон Шпее, 14 сентября передало Крэдоку:

«Имеется серьезная вероятность того, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибудут к Магелланову проливу или на западное побережье Южной Америки. Немцы должны восстановить там торговлю. Оставьте достаточные силы для действий против «Дрездена» и «Лейпцига». Сосредоточьте эскадру, достаточно сильную, чтобы встретить «Шарнхорст» и «Гнейзенау», сделав Фолкленды своей угольной станцией. «Канопус» идет к Аброльосу. «Дифенс» направлен к вам из Средиземного моря. Пока не прибудет «Дифенс», держите «Канопус» и один крейсер типа «Каунти» с собой. Как только у вас будут превосходящие силы, обыщите Магелланов пролив, находясь в готовности вернуться и прикрыть Ла-Плату или обыскать побережье на север до Вальпараисо. Нарушайте германскую торговлю и уничтожайте германские крейсера». (№ 5)

Из этой инструкции можно было извлечь немного. Первое — путаные формулировки. Мог ли Крэдок быть уверен, что понимает намерения Адмиралтейства? Второе: ему сказали, что старые броненосные крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут», укомплектованные резервистами, плюс устарелый броненосец «Канопус», достаточно сильны, чтобы иметь дело с 2 современными броненосными крейсерами фон Шпее. Он не мог знать меморандума Адмиралтейства от 7 сентября, где рекомендовалось усилить его эскадру 3 броненосными и 1 легким крейсерами из Средиземного моря. Действия «Эмдена» и «Кенигсберга», угрожавших войсковым конвоям в Индийском океане, помешали Баттенбергу и вице-адмиралу Стэрди, начальнику Морского Генерального Штаба, послать их. Они предложили послать линейные крейсера из состава Гранд Флита, но Черчилль не сумел преодолеть сопротивление Джеллико, не желавшего уменьшать свои силы. Поэтому было решено послать только броненосный крейсер «Дифенс». Имея 4 — 234-мм и 10 — 190-мм орудий, он был сильнее «Канопуса» и любого другого корабля Крэдока.

Всякие сомнения Крэдока относительно полученных инструкций развеял ложный отход фон Шпее от Апиа 2 дня спустя. Это пункт находился ближе к берегам Южной Америки, чем Понапе. Но на основании сообщения, что фон Шпее отошел от Апиа в северо-западном направлении, 16 сентября Адмиралтейство передало:

«Шарнхорст» и «Гнейзенау» появились у Самоа 14 сентября и отошли на NW. Следует немедленно атаковать германскую торговлю у западного побережья Америки. Крейсера не следует концентрировать. 2 крейсеров и вооруженного лайнера достаточно для действий в Магеллановом проливе и у западного побережья. Сообщите ваши предложения относительно «Канопуса». (№ 6)

Крэдок имел все основания полагать, что Адмиралтейство располагает большим объемом информации, и 18 сентября ответил:

«Я следую с «Гуд Хоупом», «Глазго», «Монмутом» и «Отранто» для поиска на юг и далее в Магелланов пролив. «Глазго» и «Монмут» пойдут дальше на запад для уничтожения вражеской торговли. «Канопусу» будет приказано находиться в Ла-Плате и охранять нашу торговлю и угольщики». (№ 7)

Инструкция № 5 не имела большого влияния на будущее Крэдока, но одновременное решение Адмиралтейства оставить «Дифенс» на Мальте оказалось роковым, особенно еще потому, что Крэдоку о этом не сообщили. Кабинетные адмиралы сделали второй шаг к пропасти.

Хотя все говорило за то, что фон Шпее движется на восток, Адмиралтейство упрямо продолжало принимать меры против его появления в австралийских водах. Пати получил следующую телеграмму:

«Очень вероятно, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» могут повторить атаку вроде той, что была произведена в Папаэте. Поэтому можно ожидать, что они будут возвращаться через Самоа, Фиджи или даже Новую Зеландию. Используйте Сува в качестве базы при поисках этих крейсеров в данных водах». (№ 8)

Но Крэдоку были переданы только факты:

«Губернатор Папаэте сообщает, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибыли к Папаэте 22 сентября вместе с 2 угольщиками. Они потопили канонерку «Зелэ» и уничтожили половину города артиллерийским огнем. В то же утро они ушли в направлении на северо-восток». (№ 9)

Мы не знаем, как отреагировал бы Крэдок на эти сообщения, так как они не попали на «Гуд Хоуп». Он покинул район Ла-Платы 22 сентября вместе с «Монмутом», «Глазго» и «Отранто». Адмирал полагал, что его главная задача определена депешей № 6, и он должен атаковать германские торговые суда на Тихом океане, а также найти «Дрезден».

25 сентября Крэдоку посчастливилось встретить идущий домой лайнер «Ортега». Тот сообщил, что, проходя Магелланов пролив неделю назад, встретил германский крейсер, который погнался за ним, но лайнер укрылся в нейтральных водах. Крэдок сразу пошел в Пунта Аренас, где 28 сентября британский консул сообщил ему, что «Дрезден» использует для бункеровки бухту Оранж. Надеясь, что немец все еще находится там, адмирал повел эскадру вокруг мыса Горн. Однако «битва в бухте Оранж обернулась фарсом, так как врага там не оказалось», — написал один из офицеров «Глазго». Поскольку кораблям требовался уголь, Крэдок отправил «Отранто» назад в Пунта Аренас, а крейсера повел на Фолкленды. «Монмут» и «Глазго» вышли в море 3 октября, чтобы вместе с «Отранто» действовать против германской торговли на западном побережье Южной Америки. «Гуд Хоуп» остался на Фолклендах на случай, если «Дрезден» вернется на восточное побережье.

Через 2 дня «Отранто» в Пунта Аренас перехватил германскую радиопередачу. Это заставило Крэдока 5 октября покинуть Фолкленды и полным ходом ринуться туда, приказав «Монмуту» и «Глазго» идти на соединение для нового похода в бухту Оранж. Но «вторая битва в бухте Оранж разыгралась с морозом. Погода была отвратительной, и использовать наши орудия было просто невозможно». Тем не менее, десантная партия с «Гуд Хоупа» нашла доказательства того, что «Дрезден» находился здесь с 9 по 11 сентября. Поэтому «Монмут» и «Глазго» снова пошли на запад, а «Гуд Хоуп» вернулся на Фолкленды, где 7 октября Крэдок получил свежие новости из Адмиралтейства. Радиостанция в Сува перехватила передачу «Шарнхорста» 4 октября, когда он шел от Маркизовых островов к острову Пасхи. Из нее

«стало ясно, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» идут к Южной Америке. Вы должны быть готовы встретить их обоих, возможно, вместе с «Дрезденом», который их разыскивает. «Канопус» должен сопровождать «Глазго», «Монмут» и «Отранто» для совместного поиска и защиты торговли. Если вы пойдете туда на «Гуд Хоупе», оставьте «Монмут» на восточном побережье». (№ 10)

Крэдок ответил:

«Есть указания на то, что «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрнберг» могут присоединиться к «Шарнхорсту» и «Гнейзенау». Я приказал «Канопусу» идти на Фолкленды, где намереваюсь сосредоточить все силы и избегать их разделения. Приказал «Глазго», «Монмуту» и «Отранто» производить поиск на север до Вальпараисо, пока не обнаружат германские крейсера. «Карлсруэ», очевидно, действует в южноамериканских водах. Поэтому предлагаю отправить «Эссекс» на замену «Корнуоллу». Затем «Корнуолл» пойдет на юг. В отношении вашей [№ 6]: когда «Дифенс» присоединится ко мне? Разрешают ли правила использования Панамского канала проход судов воюющих держав?» (№ 11)

Адмиралтейство получило это сообщение только 12 октября вместе с еще одной телеграммой Крэдока.

«Без уведомления. Почтительно полагаю, что в случае сосредоточения вражеских тяжелых крейсеров и других кораблей на западном побережье, необходимо иметь британские эскадры, достаточно сильные, чтобы принять бой, на каждом берегу. В противном случае единая британская эскадра, посланная с юго-восточного побережья, может быть обойдена на Тихом океане и, оставшись позади врага, позволит последнему уничтожить угольные станции на Фолклендах, Английской банке и Аброльосе. Поскольку из-за недостатка угля британские корабли не смогут преследовать неприятеля, он сможет достичь Вест-Индии». (№ 12)

Несомненно, обоим сообщениям Крэдока не хватало ясности. Первое могло означать, что Крэдок намерен сосредоточить все свои силы на Фолклендах, но в такой же степени — что он отправляет «Монмут», «Глазго» и «Отранто» действовать у западного побережья, тогда как «Гуд Хоуп», «Канопус», «Корнуолл» и, возможно, «Дифенс» образуют второе соединение у восточного. В таком случае выделенные 3 корабля никак не могли принимать бой. Вторая радиограмма (№ 12) утверждала, что концентрации сил на Тихом океане не будет. Черчилль пометил на своей копии:

«Для британских кораблей лучше всего держаться на небольшом расстоянии друг от друга, как в проливах, так и возле Фолклендов, и отложить плавание вдоль западного побережья, пока не рассеется неопределенность позиции германской эскадры. Она, а не торговля в данный момент источник беспокойства».

Баттенберг был удовлетворен такими намерениями Крэдока. Он сопроводил пометку Первого Лорда Адмиралтейства только одним словом: «Принято». Однако через 2 дня, когда они же обсуждали ситуацию, Черчилль заметил:

«Я понимаю, что вы предлагаете такую диспозицию для южной части Тихого океана и Южной Атлантики: 1) Крэдок сосредотачивает на Фолклендах «Канопус», «Монмут», «Гуд Хоуп» и «Отранто»; 2) посылает «Глазго» на поиски «Лейпцига», для атаки и защиты торговых путей на западном побережье Южной Америки до Вальпараисо на севере; 3) «Дифенс» соединяется с «Карнавоном» и образует новую эскадру на торговых путях из Рио. Это расположение я полностью одобряю. Я полагаю, что Крэдок знает о присутствии «Шарнхорста» и «Гнейзенау» недалеко от него после 17 октября. Будучи недостаточно сильным, чтобы атаковать, он сделает все, чтобы следить за ними, дожидаясь прибытия подкреплений».

Крэдоку послали в ответ на обе его телеграммы достаточно неопределенное распоряжение:

«Ваше сосредоточение «Гуд Хоупа», «Канопуса», «Монмута», «Глазго» и «Отранто» для совместных операций совпадает с нашим мнением. Стоддарту на «Карнавоне» приказано идти в Монтевидео. «Дифенсу» приказано присоединиться к «Карнавону». Он также будет иметь в своем распоряжении «Корнуолл», «Бристоль», «Македонию» и «Ораму». «Эссекс» останется в Вест-Индии». (№ 13)

Стоддарту Адмиралтейство передало:

«Следуйте из Сиерра-Леоне по торговому маршруту до Монтевидео, вызывая Пернамбуко. «Дифенс» последует за вами из Гибралтара. Вам будут подчинены «Корнуолл», «Бристоль», «Македония» и «Орама». Держите достаточные силы в готовности на случай, если германская эскадра ускользнет от Крэдока, который находится вблизи Фолклендских островов». (№ 14)

В № 13 Адмиралтейство упоминало «совместные операции», но не приказало Крэдоку сосредоточить свои силы на Фолклендах. В отличие от Черчилля, Морской Генеральный Штаб полагал, что это подразумевается сообщением № 11 Крэдока. А тот послал «Монмут», «Глазго» и «Отранто» к западному побережью, оставшись на «Гуд Хоупе» в Порт Стэнли, столице Фолклендов, дожидаться «Канопуса». Адъютант губернатора Т.Н. Годдард вспоминал:

«Гуд Хоуп» стоял здесь несколько дней, прежде чем отправился на поиски этих свиней. Адмирал — это очень смелый старик. Он знал, что идет почти на верную смерть, и намеревался спасти нашу честь, так как будет сражаться с новыми мощными кораблями. Оказалось, что он был совершенно прав. Я обедал с ним в его каюте и увидел старую фарфоровую вазу с отбитым краешком. Я спросил его, как это случилось. «Я достал ее в Китае, когда был еще лейтенантом. Я всюду возил ее с собой, и она всегда приносила мне удачу. Но в прошлом месяце, когда мне пришлось спешно перебираться на этот корабль с «Саффолка», я успел только схватить в одну руку свою собаку, а в другую — эту вазу. Переправляться на шлюпке с одного корабля на другой посреди океана с фарфоровой вазой под мышкой — вещь занятная. Когда я поднимался на «Гуд Хоуп», я уронил ее и отбил верхушку. Я очень опасаюсь, что это значит, что мне не суждено увидеть этих немцев».

Тот же Годдарт вспоминает, что видел на груди адмирала орденскую ленточку, старательно перемазанную чернилами. Крэдок не отказался от германского ордена до самого конца, хотя выразил свое отношение к противнику.

Однако, когда 18 октября «Канопус» прибыл, Крэдок с досадой услышал от капитана 1 ранга Г.С. Гранта, что ему требуется 5 дней на устранение неполадок в машинах и очистки котлов, после чего, впрочем, его скорость все равно не превысит 12 узлов. Он сообщил в Адмиралтейство:

«О «Карлсруэ» нет сведений с 12 сентября. Считаю возможным, что он ушел к западу от мыса Горн и присоединился к эскадре фон Шпее. Я боюсь, что скорость моего соединения не превысит 12 узлов из-за «Канопуса». Но прочие обстоятельства позволяют мне навязать бой противнику». (№ 15)

«Карлсруэ» пока еще действовал возле Пернамбуко, хотя безрезультатно. Однако Адмиралтейство не сняло с Крэдока эту задачу. Так же повис в воздухе вопрос о Панамском канале, хотя в этом случае были некоторые причины. Форин Оффис не сумел добиться от Вашингтона ясного ответа. Вроде бы американцы не возражали против прохода через канал 3 кораблей одновременно, чего было как раз достаточно, чтобы «Шарнхорст» и «Гнейзенау» нагрянули в Вест-Индию.

Для Черчилля телеграмма Крэдока была подтверждением, что тот понимает необходимость сосредоточения своих сил на Фолклендах. Если только при этом поверить, что добавление полуразвалившегося «Канопуса» доведет силу «Гуд Хоупа» и «Монмута», укомплектованных резервистами, забывшими, с какой стороны подходят к орудию, до величины, сравнимой с силой двух кораблей фон Шпее, выигрывавших призовые стрельбы. Но в письме губернатору Фолклендов сэру Уильяму Аллардайсу Крэдок писал:

«Я обязательно расскажу дома всем, что я видел и что думаю о ваших отважных приготовлениях, чтобы поддержать нашу честь. Я дам любое возможное предупреждение, если германская эскадра уйдет от меня. И только в случае моего «исчезновения» пошлите письмо Мьё (Meux). Я хочу сказать, если исчезнет моя эскадра — и я тоже. Проведя 40 лет в море, я не собираюсь стать безвестной жертвой».

Письмо адмиралу сэру Хэдуорту Мьё пропало, но можно догадаться о его содержании. Трубридж поплатился за свое решение не вступать в бой с мощным «Гебеном». Крэдок не собирался рисковать своей репутацией, оказавшись в суде с обвинением в трусости. Адъютант губернатора писал:

«Он знал, с чем ему предстоит встретиться, и просил прислать быстроходный крейсер с тяжелой артиллерией на помощь его эскадре, так у него не было ни мощных кораблей, ни быстроходных. Но Адмиралтейство ответило, что он должен обходиться тем, чем располагает. Поэтому старый Крэдок сказал: «Хорошо, обойдемся».

И однажды рано утром он вышел в море, оставив «Канопус» караулить транспорты и угольщики. Захватив «Глазго» и «Монмут», он отправился на поиски этих проклятых немцев».

24 октября Крэдок передал:

«Гуд Хоуп» выходит из Порта Стэнли вокруг мыса Горн. «Канопус» с 3 угольщиками 23 октября пойдет через Магелланов пролив с к западному побережью Южной Америки». (№ 16)

Так Адмиралтейство узнало, что он забирает всю эскадру на Тихий океан. Однако в Лондоне считали, что «Гуд Хоуп» и «Канопус» будут действовать вместе с соединением «Глазго». А раз эскадра Стоддарта сосредоточивалась к северу от Монтевидео, откуда ее можно было использовать в случае прорыва фон Шпее в Атлантику, то Их Лордства решили не вмешиваться.

«Гуд Хоуп» прибыл к Валленар Роудз 27 октября, когда «Канопус» дополз только до Пунта Аренас. Принимая уголь, Крэдок передал:

«Учитывая приказы найти неприятеля и наше огромное желание ранних побед, считаю непрактичным связывать себя «Канопусом» с его малой скоростью при поисках и уничтожении врага. Поэтому приказал «Дифенсу» присоединиться ко мне, запросив Монтевидео о приказах. «Канопус» будет использован для конвоирования угольщиков. Из опыта 6 августа почтительно предлагаю не противодействовать набегам «Карлсруэ». Они будут продолжаться, пока он не встретит корабль с превосходящей скоростью». (№ 17)

Хотя Черчилль пометил: «Телеграмма очень смутная, и я не могу понять, чего хочет Крэдок и что он намерен делать», — для Морского Генерального Штаба стало абсолютно ясно, что адмирал не считает возможным обнаружить и уничтожить эскадру фон Шпее, если будет связан «Канопусом». Он приказывает «Дифенсу» присоединиться к нему. Крэдок резонно предполагал, что этот мощный броненосный крейсер сейчас находится у восточного побережья Южной Америки, так как не имел о нем никаких других известий, кроме приказа следовать туда. Два последних предложения Крэдока, впрочем, остаются непонятными. Вспомнив досадное бегство «Карлсруэ» от него в первые дни войны, он, похоже, намекал, что бессмысленно привлекать более тихоходный «Дифенс» к охоте за ним. Но Морской Генеральный Штаб был слишком занят, чтобы разбираться в прозрачных намеках. Решили, что это ошибка шифровальщика. Следствия этого были отражены в пометках Первого Морского Лорда от 29 октября:

«Ситуация на западном побережье выглядит безопасной. Если «Гнейзенау» и «Шарнхорст» двинутся на север, они встретят «Идзумо», «Ньюкасл» и «Хидзен» [японский броненосец, который шел к западному побережью Северной Америки]. Если их отгонят на юг, «Глазго» и «Монмут», имеющие высокую скорость, завлекут их на «Гуд Хоуп» и «Канопус», которые будут находиться поблизости».

Крэдоку передали:

«Дифенс» останется на восточном побережье под командой Стоддарта. Это оставит достаточные силы на обеих сторонах. Японский броненосец «Хидзен» вскоре ожидается у берегов Северной Америки, чтобы соединиться с «Идзумо» и «Ньюкаслом» и идти на юг к Галапагосским островам». (№ 18)

Но это сообщение, особенно самая важная первая его часть, было получено на «Гуд Хоупе» только во второй половине дня 1 ноября, когда было поздно что-либо менять. К этому времени Крэдок уже гонялся за «Лейпцигом» и не мог что-то изменить в своих планах. Опоздал и другой приказ, переданный после сообщения британского консула из Вальпараисо, что фон Шпее утром появился у чилийского побережья. Но следует отметить, что он был отправлен 3 ноября, до того, как известие о катастрофе пришло в Лондон.

«Дифенсу» приказано идти к вам со всей поспешностью. «Глазго» должен поддерживать контакт с неприятелем. Вы должны держать связь с «Глазго», сосредотачивая всю вашу эскадру, включая «Канопус». Очень важно, чтобы вы соединились с «Дифенсом» как можно раньше, поддерживая контакт с неприятелем». (№ 19)

Однако было уже поздно, так как, по словам Черчилля, «мы уже разговаривали с пустотой».

«Волнующееся неспокойное море, и палящее желтое солнце, опускающееся в непроницаемую завесу растрепанных ветром туч на западном горизонте, и огромный одинокий крейсер с флагом на мачте, который то и дело разворачивается во всю длину под порывами свежего бриза. Со всех сторон к нему мчались быстроходные корабли крейсерской эскадры, словно дикие утки, вечером торопящиеся в свое гнездо, они спешили выполнить приказ флагмана собраться вокруг него на ночь». Цитата взята из книги Крэдока «Флотские байки», но он вполне мог бы включить ее в донесение, описывающее события 1 ноября 1914 года, если бы пережил бой, разыгравшийся этим воскресным вечером возле мыса Коронель.

«Огромным одиноким крейсером» был «Гуд Хоуп». Достроенный в 1902 году, он имел скорость 23 узла и был вооружен 2 — 234-мм и 16 — 152-мм орудиями, хотя половина из них была установлена так низко на батарейной палубе, что вряд ли они могли стрелять при малейшем волнении. Капитан 1 ранга П. Франклин ввел его в строй после мобилизации, и экипаж крейсера на 90 процентов состоял из резервистов. 2 августа корабль вышел из Портсмута в Галифакс, где Крэдок перенес флаг на него. Прошло еще 3 месяца, но наспех сколоченный экипаж провел только одну практическую стрельбу. «Кораблей... мчавшихся на соединение с флагманом», насчитывалось 4. «Монмут» страдал всеми теми же болезнями, что и «Гуд Хоуп». Его бортовой залп в свежую погоду составлял только 7 — 152-мм орудий, и его уже готовились списывать как негодный к дальнейшей службе, когда капитану 1 ранга Фрэнку Брандту пришлось спешно приводить его в состояние боеготовности и отправляться патрулировать на торговых путях, так и не получив возможности потренировать команду. Единственным «быстрым» кораблем был «Глазго», имевший скорость 25 узлов. Этот крейсер, которым командовал капитан 1 ранга Джон Люс, вошел в строй в 1911 году и был действительно эффективной боевой единицей, но всего лишь легким крейсером, не имеющим брони и вооруженным только 2 — 152-мм и 10 — 102-мм орудиями. «Отранто» капитана 1 ранга Эдвардса был 12000-тонным лайнером, вооруженным 4 — 120-мм орудиями, и не предназначался для боя с военными кораблями. Последним по счету, но не по важности, был «Канопус». Его преклонный возраст имел мало значения в тех водах, где не было других кораблей с 305-мм орудиями. А он располагал целыми четырьмя в бронированных башнях. Но, как и «Гуд Хоуп», и «Монмут», он был укомплектован спешно мобилизованными резервистами и не успел провести практические стрельбы. Тем не менее, это был корабль, с которым фон Шпее вряд ли рискнул бы сражаться, и Крэдок получал определенное преимущество над своим противником, имевшим 2 броненосных и 3 легких крейсера. В их число входили однотипные «Гнейзенау» (капитан 1 ранга Меркер) и «Шарнхорст» (капитан 1 ранга Шульц), построенные на 5 лет позже «Гуд Хоупа» и вооруженные 8 — 210-мм и 6 — 150-мм орудиями. Все пушки могли стрелять в любую погоду, а их расчеты выиграли приз кайзера за меткую стрельбу. Если не учитывать того, что сейчас их скорость была менее 22 узлов, оба этих крейсера, безусловно, превосходили «Гуд Хоуп» и «Монмут». «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрнберг», которым командовал капитан 1 ранга фон Шёнберг, также имели хорошо обученные экипажи. Но в дуэли с «Глазго» они, конечно, проигрывали, так как были вооружены 10 — 105-мм орудиями, снаряды которых весили значительно меньше, чем британские 152-мм снаряды.

Однако «Канопуса» не было вместе с британскими крейсерами 1 ноября, потому что Грант 22 октября на Фолклендах сообщил Крэдоку, что неисправные конденсаторы уменьшили скорость корабля до 12 узлов с проектных 17 узлов. Более того, Крэдок не имел подтверждений того, что эскадра фон Шпее сосредоточилась. Он мог столкнуться с одним-двумя вражескими кораблями, а с такими силами его 3 крейсера вполне могли справиться. И еще. Ему следовало обнаружить врага на столь обширной акватории, со множеством необитаемых бухточек и островков, что требовались и скорость, и лишние корабли. А потому в данный момент, «Отранто» с его 18 узлами был более полезен, чем 4 — 305-мм орудия «Канопуса» и его 12 узлов. Однако адмирал не сообщил об этом в своем донесении Адмиралтейству от 27 октября (№ 14). К 29 октября Крэдок со своей эскадрой дошел до Валленар Роудз, не имея в своем распоряжении никакой информации о «Шарнхорсте» и «Гнейзенау», кроме сообщения Адмиралтейства, что они находятся на пути от Маркизовых островов к острову Вознесения. Из того, что он знал, можно было предположить, что фон Шпее с этими кораблями собирается пройти Панамским каналом, а не обходить мыс Горн. В этом случае Крэдок мог встретить только легкие крейсера, поэтому он отправил «Глазго» в Коронель принять и отправить депеши, и Л юс сообщил ему, что перехватил шифрованное сообщение германского передатчика, находящегося не далее 150 миль. Крэдок, не колеблясь, 30 октября двинулся на север с «Гуд Хоупом» и «Монмутом», оставив «Канопус» позади.

Броненосец пришел в Валленар Роудз через час после ухода Крэдока, чтобы пополнить запасы угля и отремонтировать машины. Но капитан 1 ранга Грант обнаружил, что его механик болен и вряд ли в состоянии содержать дряхлеющие машины и прогорающие котлы в должном порядке, особенно с «сырой» машинной командой. Но броненосец, несмотря на все, мог развить 16,5 узлов! Однако Грант не решился нарушить радиомолчание, чтобы сообщить об этом Крэдоку, так как не верил, что адмирал станет задерживаться, чтобы броненосец смог догнать его. Хотя, о намерениях Крэдока сейчас можно лишь гадать.

31 октября к «Гуд Хоупу» и «Монмуту» присоединился «Отранто», который ходил в Пуэрто Монтт на разведку. «Глазго» сообщил о перехваченной радиограмме «Лейпцига» судну снабжения. Крэдок приказал Люсу немедленно покинуть Коронель и соединиться с адмиралом на следующий день. Этот день выдался ясным и безоблачным, хотя юго-восточный ветер постоянно усиливался. Люс, когда они встретились в полдень, не принес адмиралу новых сведений, не считая депеши Адмиралтейства № 15. Но в 15.30 новая радиограмма «Лейпцига» укрепила веру Крэдока в то, что здесь находится только один германский корабль. Приказав своей эскадре развернуться широким фронтом на северо-восток с промежутками в 15 миль, Крэдок пошел на северо-запад со скоростью 15 узлов. Ближайшим к берегу был «Глазго», за ним находились «Отранто», «Монмут» и «Гуд Хоуп». Однако не успела эскадра полностью развернуться, как в 16.20 Люс заметил дым на правом крамболе и пошел на него.

Заметки по организации радиосвязи в 1914 году

В 1914 году дальность радиосвязи была ограничена несколькими сотнями миль, а не тысячами, как сегодня. Поэтому Адмиралтейство и Адмиралштаб не могли поддерживать прямую связь с кораблями, ушедшими из отечественных вод. Сообщения кораблям и от них «в далекие моря» обычно шли на одну из радиостанций, которые оба флота строили в своих колониях, по кабелю из Европы. «Обычно» — потому что некоторые районы Атлантики, Тихого и Индийского океанов оставались вне пределов досягаемости даже этих радиостанций. Поэтому сообщения Адмиралтейства британским кораблям у юго-восточного побережья Южной Америки посылались по кабелю в Монтевидео, где по разрешению уругвайского правительства передавались радиостанцией Церрито на Фолклендские острова, откуда ретранслировались кораблям в море. Их собственные донесения шли обратным маршрутом. В лучшем случае сигналы задерживались на 2 — 3 дня, если атмосферные условия были плохими, но, как правило, задержка составляла около недели.

Британские корабли у юго-западного побережья Южной Америки редко имели возможность связаться по радио с Фолклендами из-за барьера высоких гор. Кроме того, не удалось использовать чилийские радиостанции, так как правительство Чили, в отличие от уругвайского, запретило прием и передачу шифрованных сообщений. Поэтому сообщения Адмиралтейства посылались по кабелю британскому консулу, который собирал их для дальнейшей передачи. Именно из-за этого Крэдок 1 ноября послал «Глазго» в Коронель. При этих обстоятельствах передача сигналов задерживалась иногда и больше недели.

Связь между Берлином и кораблями в Тихом океане страдала от таких же помех, особенно учитывая, что у немцев не осталось береговых радиостанций после разгрома Джеррамом базы на Япе 12 августа, где была уничтожена мощная радиостанция. Поэтому в конце месяца — «Нюрнбергу» и пришлось заходить в Гонолулу. С другой стороны, когда эскадра фон Шпее пришла в южноамериканские воды, Адмиралштаб и немецкие агенты, которые снабжали его припасами и развединформацией, передавали свои сообщения по кабелю консулам. Потом они ретранслировались стоящими в портах германскими торговыми судами, укрывшимися от британской блокады, хотя это было вопиющим нарушением запрета судам воюющим держав пользоваться радиосвязью в нейтральных портах. Фон Шпее использовал тот же механизм для передачи своих донесений в Берлин и германским агентам в Южной Америке.

Появление радиосвязи в начале XX века значительно упростило управление морскими операциями. Но оружие оказалось обоюдоострым. В предыдущей главе показаны последствия вмешательства Адмиралтейства в действия командиров на местах. Кроме того, следует помнить: дуговые и искровые передатчики, использовавшиеся кораблями в 1914 году, грохотали по всему диапазону средних волн, и перехватить передачу мог любой корабль, находящийся поблизости. Корабль в море, использовав передатчик, чтобы послать сообщение или ответить на вызов, тем самым немедленно сообщал о своем присутствии любому вражескому кораблю в этом районе. Хотя в те времена корабли не располагали возможностями пеленгования, они могли оценить расстояние до передатчика, определить его принадлежность (английский или немецкий), иногда установить позывные. Командующий Китайской эскадрой Джеррам, зона ответственности которого была очень велика, в сентябре 1914 года решил, что его флагманский корабль должен хранить радиомолчание. Неудобства оказались так велики, что Джеррам предпочел остаться в береговом штабе. Но в дни, непосредственно предшествующие Коронелю, Крэдок должен был рисковать. «Гуд Хоуп», «Канопус» и «Глазго» были разбросаны по морю, и их передатчики выдавали их место. А фон Шпее, корабли которого были сведены в одну эскадру, для всех своих сообщений использовал передатчик одного из легких крейсеров, посеяв у противника роковое заблуждение, будто у Коронеля нет никого страшнее «Лейпцига». Немцы очень осторожно использовали радиопередатчики, обходя мыс Горн, чтобы не выдать своего приближения к Фолклендам. Однако точно так же и фон Шпее остался в неведении относительно прибытия мощных британских сил. Линейные крейсера пересекали Атлантику при строжайшем радиомолчании. Соединившись с эскадрой Стоддарта у рифов Аброльос, Стэрди приказал, чтобы любые радиопередачи велись только через «Глазго» и «Бристоль», чье присутствие у восточного побережья Южной Америки не было секретом для противника.