ГЛАВА 1

СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ 1939-1940 ГОДА

В сентябре 1939 года вторжение Гитлера в Польшу, независимость которой гарантировали Британия и Фран­ция, сделало войну с Германией неизбежной. Однако Муссолини, несмотря на всю свою браваду и воинствен­ные заявления, выбрал нейтралитет. Это родило надеж­ду у некоторых дипломатов, что он предпочтет трезвое поведение погоне за славой. В начале войны британский Средиземноморский флот состоял из 3 линкоров, 1 авиа­носца, 3 тяжелых и 3 легких крейсеров, 1 крейсера ПВО, 26 эсминцев, 4 эскортных кораблей, 10 подводных ло­док и 4 тральщиков. Но нейтралитет Италии привел к тому, что его начали растаскивать по кусочкам на дру­гие театры.

Успешное наступление Гитлера во Франции привело к тому, что позиция Италии начала становиться все бо­лее угрожающей. Стало необходимым снова усилить флот, чтобы нейтрализовать итальянский флот и обеспечить контроль над Восточным Средиземноморьем. Ситуация резко ухудшилась, когда 10 июня Муссолини объявил пойму. Через 11 дней Франция подписала перемирие с державами Оси. Французский флот перестал обеспечи­вать безопасность западной части Средиземного моря.

Поэтому англичанам пришлось спешно создавать в Гиб­ралтаре новую эскадру — Соединение Н, чтобы выпол­нять эту задачу. Более того, в первые месяцы войны Бри­тания потеряла 2 из 6 авианосцев, а из уцелевших 4 толь­ко 1 — «Арк Ройял» — был современным. Тяжесть ситуа­ции слабо облегчало то, что новые авианосцы должны были вскоре вступить в строй.

После вступления в войну Италии Адмиралтейству пришлось изменить дислокацию флота. Авианосец «Игл» был передан Средиземноморскому флоту, которым с мая 1940 года командовал грозный скотт и великолепный командир адмирал сэр Эндрю Каннингхэм. Хотя италь­янский флот не имел авианосцев, положение страны в центре Средиземного моря позволяло ему действовать под прикрытием базовой авиации. А у адмирала Каннингхэма против воздушных армад противника имелись всего 18 «Суордфишей» «Игла». К ним позднее присоедини­лись 3 истребителя «Гладиатор», хотя не нашлось пило­тов, чтобы летать на них. За штурвал одного из них сел командир боевой летной части «Игла» капитан 2 ранга К.Л. Кейли-Пич, он же обучил 2 пилотов торпедоносцев летать на истребителях. Эти 3 добровольца и противосто­яли всей Реджиа Аэронаутика до прибытия «Илластриеса». В это время нельзя было рассчитывать на серьезную помощь авиации с Мальты. Ведь до войны все стратеги дружно списали остров, как незащитимый. Политика из­менилась буквально без пяти двенадцать, но это было уже поздно для Средиземноморского флота.

9 апреля 1940 года дуче известил начальников штабов итальянских вооруженных сил, что собирается вступить в войну на стороне Германии, когда сочтет момент бла­гоприятным. Начальником Морского Генерального Штаба был адмирал Доменико Каваньяри, который также за­нимал пост государственного секретаря по делам флота. Он не был слишком способным и усердным работником и оказался не в состоянии усидеть сразу на двух стульях. К несчастью для него, политику определяло Верховное

Командование, в котором тон задавали Муссолини и армейские офицеры, ничего не понимавшие в морской войне. Каваньяри послал Муссолини длинный меморан­дум. Ом отмечал трудности, которые возникнут из-за не­удачного географического положения страны, и невоз­можность предпринять хоть какие-то внезапные действия, так как война уже идет. Каваньяри предсказал, что Анг­лия и Франция укрепятся на противоположных концах Средиземного моря и будут ждать, пока Италия истощит спои силы. Они могут, впрочем, принять и более агрес­сивную стратегию, которая приведет к столкновению флотов, в котором обе стороны понесут большие потери. Если противник выберет первый вариант поведения, итальянские корабли вряд ли смогут предпринять какие-либо агрессивные действия. Что касается подводных сил, то не следует ждать от них больших успехов, так как лю­бое судоходство по Средиземному морю практически прекратится. Вторая альтернатива приведет к тому, что союзники cмогут восполнить свои потери в кораблях даже с избытком, тогда как Италия не сможет. Ее флот поэто­му будет вынужден занять оборонительную позицию, что не позволит решить ни одну из стратегических задач, которые могли бы привести к поражению морских сил противника. Это привело Каваньяри к заключению, что вступление в войну вообще нежелательно. Но если это случится, флот будет придерживаться оборонительной стратегии.

Он указал причины, которые помешают итальянско­му флоту действовать иначе: а) нехватка самолетов-раз­ведчиков и трудность налаживания сотрудничества с ВВС; б) плохое состояние ПВО военно-морских баз. Каванья­ри завершил свой меморандум такими мрачными слова­ми: «Какой бы характер ни приняла морская война, по­тери нашего флота будут значительными. Последующие мирные переговоры Италия завершит не только без вся­ких территориальных приобретений, но потеряв флот и, возможно, авиацию». Как и британское Адмиралтейство

в Лондоне, итальянское Верховное Морское Командо­вание имело хорошо оборудованный Оперативный Центр в здании министерства ВМФ, известный как Супермарина. Вход туда был разрешен только по специальным пропускам. Он был связан со всеми штабами флота в Италии и на Сицилии специальной сетью связи, кото­рая работала круглые сутки и была способна пропускать большое количество входящих и исходящих депеш. На больших картах были показаны места всех итальянских кораблей и торговых судов, обнаруженные корабли про­тивника и предполагаемые точки их нахождения, опре­деленные поданным радиоперехвата и пеленгования. Как и германский флот, Королевский Итальянский Флот начал войну, имея большое преимущество. Он мог де­шифровать британские радиограммы. Учитывая слабую ра­боту авиаразведки, часто о действиях британских судов приходилось судить только на основании этих данных.

В июне 1940 года итальянский флот состоял из 2 мо­дернизированных линкоров «Джулио Чезаре» и «Конте ди Кавур» (10 — 12.6" орудий), 7 тяжелых и 12 легких крейсеров, 61 эсминца и миноносца, 105 подводных ло­док, а также минных заградителей, патрульных судов, торпедных катеров и всего прочего. Еще 2 старых линко­ра — «Кайо Дуилио» и «Андреа Дориа» — проходили мо­дернизацию, и достраивались 2 новых. Италия имела со­глашение со своим партнером по Оси — Германией, что флот каждой страны имеет полную свободу действий на своем театре. Муссолини после своего объявления войны отдал директиву о «наступательных действиях на всем Средиземноморском театре и за его пределами». Однако адмирал Каваньяри придерживался своей оборонитель­ной стратегии. Он решил запереть Ионическое и Тиррен­ское моря для вражеских сил и обеспечить важнейшие линии снабжения между Италией, Ливией и Додеканезскими островами в Эгейском море. В то же время он пре­дусмотрел набеги быстроходных кораблей на француз­ские линии снабжения, ведущие в Северную Африку, и минирование вражеских портов. Пока Франция не пре­кратила сопротивление 22 июня, объединенный анг­ло-французский флот на Средиземном море превосхо­дил итальянский во всех классах кораблей, кроме эс­минцев и подводных лодок. Но после капитуляции Франции некоторые задачи, поставленные Каваньяри, отпали. Тем не менее, общая политика не изменилась, хотя активность итальянского флота значительно уси­лилась, особенно увеличилось количество конвоев, идущих в Ливию.

Хотя армия сначала заявила, что имеет в Ливии все необходимое на 6 месяцев войны, как только начались бои, хлынули требования самых разных припасов и тех­ники. Эти конвои обычно имели сильный эскорт из эс­минцев и соединение прикрытия из линкоров и крейсе­ров. В июле, во время одной из таких операций, про­изошло столкновение с британским Средиземноморским флотом под командованием адмирала Каннингхэма. В ходе боя 15" снаряд с «Уорспайта» попал в линкор «Джулио Чезаре», на котором держал флаг адмирал Иниго Кампиони, главнокомандующий итальянским флотом, и причинил ему серьезные повреждения. После этого Кампиони прекратил бой и вернулся в порт, пользуясь пре­восходством в скорости. Он утверждал, что не получил никакой помощи от Реджиа Аэронаутика. Разведка ока­залась неэффективной, результаты налета бомбардиров­щиков на британский флот были нулевыми. Это оказа­лось страшным разочарованием, так как англичане не имели истребительного прикрытия. А вдобавок ко всему собственные самолеты атаковали итальянский флот, не­смотря на отчаянные попытки кораблей показать свою принадлежность. Эти операции отражены в официальной итальянской истории войны. Особенно угнетало Супермарину наличие у англичан авианосца, который «не только позволял им отбивать налеты наших самолетов, но позволял противнику проводить атаки самолетов-торпе­доносцев. Они были сорваны маневрированием кораблей, однако полностью разрушили строй и задержали восстановление управления командующим».

Новый удар моральный дух итальянцев получил через 10 дней. 19 июля легкий крейсер «Сидней» и дивизион эсминцев встретили 2 легких крейсера — «Джиованни делле Банде Нере» под флагом вице-адмирала Ф. Касарди и «Бартоломее Коллеони». Последний был потоплен после жаркого боя, в котором англичане получили толь­ко 1 попадание — в трубу «Сиднея». Адмирал Касарди был захвачен врасплох, так как ожидал, что его предуп­редят самолеты-разведчики с Додеканезских островов. Сам он не собирался катапультировать корабельные гидроса­молеты для осмотра района впереди по курсу крейсеров. Но базовые самолеты так и не появились. Капитан 1 ран­га Новаро, командир «Коллеони», был спасен, но умер в госпитале Александрии от серьезных ранений. Там он и был похоронен с воинскими почестями.

2 августа итальянский флот усилился, получив 2 но­вых линкора — «Витторио Венето» и «Литторио» (9 — 15" орудий), которые имели большую дальность стрельбы, чем любой британский линкор, кроме модернизирован­ных «Уорспайта» и «Вэлианта». Итальянские линкоры также были значительно быстроходнее. В конце августа завершилась модернизация «Кайо Дуилио», поэтому 31 августа адмирал Кампиони вывел свой флот в море. Он состоял из 2 новых и 3 модернизированных линкоров, 10 крейсеров и 34 эсминцев. Его целью был перехват бри­танского соединения, состоящего из 2 линкоров, авиа­носца «Игл», 5 легких крейсеров и 9 эсминцев. Британ­ская эскадра прикрывала конвой, идущий из Александрии на Мальту. Одновременно она должна была встре­тить долгожданное подкрепление из Англии — авиано­сец «Илластриес» и линкор «Вэлиант». Оба флота сбли­жались, пока в сумерках 31 августа не оказались на расстоянии 90 миль друг от друга. Адмирал Каннингхэм ре­шил отложить бой до наступления следующего дня. Од­нако, к его изумлению, ночью Кампиони повернул назад и вернулся в Таранто. Капитан 2 ранга Брагадин объясняет это сильным штормом, который разразился ночью. Он помешал самолетам-разведчикам получить хоть какую-то информацию о положении британских сил. Кроме того, шторм затруднил действия эсминцев, на которых кончалось топливо. В результате в полночь 1 сен­тября Супермарина приказала всем кораблям возвра­щаться в базы.

Только что введенный в строй авианосец «Илластриес» был ценным усилением флота адмирала Каннингхэма. Им командовал капитан 1 ранга Деннис Бойд, очень опытный офицер, получивший Крест за выдающиеся заслуги после Ютландского боя, когда он служил в чине лейтенанта на легком крейсере «Фиэрлесс». Хотя он был специалистом по торпедам, Бойд все время интересо­вался авиацией. Еще зеленым офицером он частным об­разом научился летать. Человек среднего роста, Бойд об­ладал большим физическим и духовным мужеством и быстро завоевал полную преданность команды корабля. «Илластриес» был новейшим авианосцем с бронирован­ной полетной палубой. В состав его авиагруппы входили 12 истребителей, из которых 4 были новейшими «Фулмарами», вооруженными 8 пулеметами. Ударную мощь авианосца составляли 2 эскадрильи «Суордфишей» по 12 самолетов каждая. Однако, несмотря на усиление авиа­носного флота, адмирал Каннингхэм продолжал считать положение с авиацией неудовлетворительным. Он писал: «Летающие лодки, действующие с Мальты и из Алек­сандрии, слишком тихоходны и уязвимы. Зато итальян­цы знают все о наших передвижениях». «Илластриес» при­был в Гибралтар 29 августа и на следующий день вы­шел в море, чтобы встретиться с флотом Каннингхэма южнее Мальты. На нем был поднят флаг контр-адми­рала А. Сент-Дж. Листера, бывшего командира «Глориеса», который теперь был назначен командующим авиа­носными силами Средиземноморского флота. Ничего неожиданного в том, что, получив этот пост, Листер сразу приказал своему штабу заново изучить план атаки италь­янского флота в Таранто, который он составил 2 года назад. Когда корабль прибыл в Александрию, Листер ос­вежил в памяти некоторые детали и был готов обсудить эту операцию с главнокомандующим.

13 сентября маршал Грациани, главнокомандующий итальянскими войсками в Северной Африке, начал на­ступление с целью захвата Египта. Поэтому британский флот оказался занят поддержкой армии. Однако, ко все­общему изумлению, достигнув Сиди Баррани, маршал приказал остановиться и начать окапываться. Королев­ский Флот, освободившись от тяжелой обузы, смог уде­лить внимание прочим насущным нуждам, в том числе — атаке главной итальянской базы. Для проведения этой атаки было совершенно необходимо провести детальную разведку базы и выяснить, какими оборонительными сооружениями она располагает. Через неделю после при­хода «Илластриеса» на Мальту прилетели 3 американ­ских самолета «Мэриленд». Теперь они начали выполнять разведывательные полеты вместо летающих лодок «Сан­дерленд». Эти самолеты были в свое время заказаны Фран­цией в США как дальние бомбардировщики-разведчики. Они уже были упакованы, когда Франция пала. К счас­тью, их переадресовали в Англию. Там они были переда­ны КВВС, которые пришли в восторг, так как не имели ничего подобного. Но Военный кабинет решил, что нуж­ды адмирала Каннингхэма имеют более высокий при­оритет, и первые 3 собранных самолета полетели на Маль­ту. Это было 431-е звено стратегической разведки. Испы­тательные полеты проводились в ночное время из-за уг­розы вражеской авиации. Командиром звена был майор авиации Э.А. Уители, опытный и способный пилот. Он обладал изобретательностью и отвагой, которые требо­вались для выполнения его задачи. Прибыв в Луку, на один из мальтийских аэродромов, он немедленно начал фотографирование итальянских и сицилийских порты от Неаполя на севере до Бриндизи на востоке. Кроме того, он держал под наблюдением итальянские судоходные маршруты между Италией и портами Северной Африки, а также Ионическое море. А вдобавок Уители приказал ежедневно досматривать военно-морские базы, в том числе Таранто.

Искусство чтения фотографий развилось только к кон­цу Второй Мировой войны, но перед тем, как «Илластриес» прибыл на Средиземное море, Ближневосточное Командование КВВС создало в Каире такое подразделе­ние. Поэтому фотографии, сделанные «Мэрилендами», приходилось для изучения перебрасывать по воздуху туда. Помощник начальника авиационного отдела штаба ад­мирала Листера лейтенант Дэвид Поллок получил разре­шение пройти 5-дневный курс обучения в этом подразделении, когда корабль в первый раз пришел в Алексан­дрию. В мирное время он был адвокатом, а его любимым хобби был яхтенный спорт. Эта комбинация великолеп­но подходила для занятия, к которому его сейчас при­ставили. Он обзавелся стереоскопом, с помощью кото­рого из 2 снимков района создавал трехмерное изобра­жение. Учитывая расположение теней, это позволяло на­блюдателю замечать то, что на обычных фотографиях оставалось скрытым. Знания, приобретенные им за ко­роткое время, оказались поистине бесценными.

В конце сентября адмирал Кампиони получил еще одну благоприятную возможность навязать бой британскому флоту. Соединение из 2 модернизированных линкоров «Уорспайт» и «Вэлиант» вместе с авианосцем «Илластриес» снова пошло в центральное Средиземноморье, что­бы провести войсковой конвой на Мальту. Соединение было замечено возле Сиди Баррани, и адмирал Кампио­ни вышел на перехват, имея с собой 4 линкора, в том числе «Витторио Венето» и «Литторио». Однако авиараз­ведка не смогла обнаружить британскую эскадру до по­лудня 1 октября, когда она уже возвращалась в Алексан­дрию. Самолеты с авианосца заметили итальянские ко­рабли в 120 милях на севере, но главной задачей британского соединения на этот раз было обеспечение проводки конвоя. Поэтому оно не стало искать встречи с италь­янцами, а повернуло в базу. Вскоре англичане повторили эту операцию, но на сей раз итальянцы выслали в море только небольшую группу эсминцев, чтобы ночью ата­ковать англичан торпедами. Они налетели на легкий крейсер «Аякс», который потопил 3 эсминца и повредил четвертый, получив 7 попаданий мелкими снарядами, ни одно из которых не причинило серьезного вреда.

Хотя за первые 5 месяцев войны с Италией британский Средиземноморский флот или его отдельные эскадры 16 раз выходили в центральную часть Средиземного моря, произошло только 1 столкновение с итальянским флотом. Однако оборонительная стратегия, при­нятая итальянцами, позволила им установить свое господство в водах вокруг Мальты. Это не только затруднило доставку снабжения на осажденный остров, но и помешало британским силам воспрепятствовать движению ита­льянских конвоев в Северную Африку. Итальянская ар­мия получала все, что она требовала, но... Логичным след­ствием этой политики было укрепление духа британско­го флота. Вскоре англичане уже просто рвались в бой и желали разрешить все свои нелегкие проблемы одним мощным ударом по итальянскому флоту, стоящему в сильно укрепленной базе Таранто.