Бой за Атту

Самые жестокие бои на Алеутах происходили на Атту. Объединенный комитет начальников штабов решил выкинуть японцев с Алеутских островов в тот же день, когда они там высадились. В январе 1943 года адмирал Нимиц передал на рассмотрение контр-адмиралу Томасу К. Кинкейду и контр-адмиралу Фрэнсису У. Рокуэллу общий план наступления на остров Кыска. Для разработки деталей был создан объединенный штаб из армейских и флотских офицеров. В Калифорнии немедленно начались учения по отработке десантных операций. В них участвовали эсминцы «Эбнер Рид», «Макдоно» и «Фелпс», а также линкоры «Айдахо», «Невада» и «Пенсильвания». Учения были максимально реалистичными, с использованием боевых снарядов.
Но в это время войсковые транспорты и грузовые суда требовались буквально повсюду. Нехватка тоннажа заставила адмирала Кинкейда порекомендовать отложить захват острова Кыска и вместо этого весной нанести удар по острову Атту. Японский гарнизон Атту (около 2200 человек) был вдвое меньше, чем на Кыске. Предполагалось, что оборонительные сооружения на Атту слабее, чем на Кыске. Кроме того, захват Атту, лежащего в самом конце цепочки Алеутских островов, давал американцам базу, с которой они могли перехватывать любой конвой, идущий на Кыску. Это остров оказался бы изолированным. Погодные факторы тоже были более благоприятными на Атту.
В результате был выбран этот остров.
Общее руководство операцией возложили на адмирала Кинкейда. Контр-адмирал Рокуэлл, сражавшийся на Коррехидоре, а теперь командовавший десантными силами Тихоокеанского флота, был назначен командующим ударным соединением. Армейскими частями командовал генерал-майор Браун, командир 7-й пехотной дивизии. Высадка была назначена на 7 мая.
Март сменился апрелем, и соединение адмирала Рокуэлла собралось в водах Колд-Бей. Оно состояло из линкоров «Пенсильвания», «Невада» и «Айдахо», эскортного авианосца «Нассау», 12 эсминцев под командованием капитана 1 ранга Р.Э. Либби, 4 транспортов, 2 баз гидросамолетов, 5 тральщиков. Начать операцию предстояло подводным лодкам «Нарвал» и «Наутилус», на борту которых находились армейские разведчики.
В состав соединения были включены эсминцы «Фелпс» (капитан-лейтенант Дж.Э. Эдвардс) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-1 капитана 1 ранга Р.Э. Либби, «Эбнер Рид» (капитан-лейтенант Т. Барроуз), «Эммен» (капитан-лейтенант Г. Уильямс), «Эйлуин» (капитан-лейтенант Р.Э. Малпасс), «Дейл» (капитан-лейтенант Ч.У. Олдрич), «Дьюи» (капитан-лейтенант Дж.П. Кенти) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-1 капитана 2 ранга Г.Р. Купера, «Эдвардс» (капитан-лейтенант Р.Г. Ослер), «Фаррагат» (капитан 2 ранга Г.Д. Розендаль), «Халл» (капитан-лейтенант Э.Л. Янг), «Макдоно» (капитан-лейтенант Э.В.С. Деннет), «Мид» (капитан 2 ранга Р.С. Мид), «Монагхэн» (капитан-лейтенант П.Г. Хорн).
Ударное соединение прикрывали 2 крейсерско-миноносные группы под командованием контр-адмиралов Ч.Г. МакМорриса и Р.К. Гиффена.
Южная группа прикрытия (контр-адмирал МакМоррис) состояла из легких крейсеров «Детройт», «Ричмонд», «Рейли» и «Санта Фе», а также эсминцев «Гэнсвоорт» (капитан 2 ранга Э.А. МакФолл) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-14 капитана 1 ранга Р.С. Риггза, «Бэнкрофт» (капитан 2 ранга Дж.Л. Мелгард), «Колдуэлл» (капитан-лейтенант Г.Э. Линкольн), «Коглан» (капитан 2 ранга Б.Ф. Томпкинс), «Фрезьер» (капитан-лейтенант Ф. Вирден) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-27 капитана 2 ранга Г.Ф. Пуллена.
Северная группа прикрытия (контр-адмирал Гиффен) состояла из тяжелых крейсеров «Луисвилл», «Сан Франциско» и «Уичита» и эсминцев «Моррис» (капитан-лейтенант Э.С. Барнс) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-2 капитана 2 ранга Г.Р. Холлкомба, «Бэлч» (капитан 2 ранга Г.Г. Тимрот), «Хьюз» (капитан-лейтенант Г.Г. Марабл), «Мастин» (капитан-лейтенант Э.Т. Шрайбер).
Высадку пришлось отложить. Причина совершенно банальная – плохая погода. Сначала поднялся туман, потом разыгрался прибой. Наконец вечером 10 мая десантные силы подошли к Атту, хотя туман все еще был плотным, как вата.
Основные силы десанта предстояло высадить в двух местах: на северном побережье в бухте Гольцовой и на южном в бухте Убиенной. Начало высадки было назначено на следующее утро.
Северная и южная десантные группы заняли исходные позиции. Туман еще больше сгустился, поэтому корабли были вынуждены фактически играть в жмурки. Это была опасная игра. Пробираясь сквозь туман, эсминец-минный заградитель «Сикард» (капитан-лейтенант У.Дж. Рихтер) сослепу протаранил эсминец «Макдоно». Скрежет и громкие крики раздались, когда форштевень «Сикарда» ударил в борт эсминца, своротив торпедный аппарат № 1. Море хлынуло в пробоину, машинное отделение и кормовое котельное отделение были быстро затоплены. Эсминец начал оседать, когда «Сикард» отошел. Экипаж эсминца сумел удержать свой корабль на плаву, а с минного заградителя передали буксирный трос. «Сикард» получил приказ увести «Макдоно» на Адак. Это стало серьезной неприятностью для обоих кораблей, и один из них уже не смог принять участия в оккупации Атту.
Одним из первых эсминцев, добравшихся до Атту, был «Фелпс». Он же стал и одним из самых занятых. Медленно двигаясь в густом тумане, он провел 8 десантных барж с авангардом десанта к участку «Красный» в бухте Гольцовой.
После этого на участке «Красный» началась высадка 17-й полковой боевой группы с транспорта «Белл». Эсимнцу пришлось изрядно потрудиться, проводя баржи сквозь клубящийся туман.
Капитан-лейтенант Джонни Эдвардс и его экипаж совершили 3 путешествия к берегу и обратно. После этого их отправили на поиски 28 разгруженных барж, которые затерялись где-то во мгле. Одну за другой «Фелпс» отыскивал баржи и отводил к «Беллу».
На южном берегу острова в бухте Убиенной кораблям также помешал туман. Десантные баржи к участкам «Синий» и «Желтый» сопровождал эсминец-минный заградитель «Пруитт» (капитан-лейтенант Р.К. Уильямс). Он исполнял роль маяка, включив прожектор. На «Пруитте» не было «всевидящего ока» радара SG, и ему пришлось работать вслепую. При подходе к берегу корабль ориентировался по данным, переданным эсминцем «Дьюи», имевшим новый радар.
К счастью, японцы не пытались помешать этим высадкам в тумане. Американские штурмовые подразделения прочно обосновались на берегу, прежде чем на них обрушились пули снайперов и минометный огонь. Японцы цеплялись за каждую сопку, за каждый овраг, сражаясь до последнего.
Шаг за шагом американские войска с боем пробивались вдоль узких ущелий и по склонам окутанных туманом сопок. Это была совершенно не подходящая для наступления местность. Японские орудия вели огонь из замаскированных дотов. Призраки швыряли гранаты в американцев, привидения вели снайперский огонь. Откуда-то с вершин доносились визгливые крики: «Янки, мы убьем тебя!» На Атту воплотились в действительность кошмарные видения – борьба с демонами во мраке.
Около 1000 человек высадились в бухте Гольцовой и 2000 – в бухте Убиенной. Но этого было мало. Туман никак не расходился и мешал использовать авиацию для уничтожения вражеских орудийных позиций. Окопавшиеся японцы отбивали одну атаку за другой. После недели ожесточенных боев наступление заглохло, и потребовались подкрепления. В конце концов на Атту пришлось высадить около 12000 человек.
Корабли адмирала Рокуэлла прикрывали первую и все последующие высадки. Они обстреливали побережье, вели разведку, траление мин, поиск подводных лодок. Артиллеристы эсминцев засыпали дьявольский остров тоннами снарядов. К 15 мая эсминец «Фелпс», действовавший в составе группы артиллерийской поддержки в бухте Гольцовой, практически полностью израсходовал боезапас. На следующий день десант поддерживал эсминец «Эбнер Рид». 19 мая огонь «Фелпса» помог очистить от противника восточный берег бухты. После завершения высадки эсминцы «Фелпс», «Мид» и «Эйлуин» переключились на огневую поддержку наступления.
Спустя 3 дня «Фелпс» шел вокруг мыса Чирикова, чтобы прикрыть транспорты, выходящие из бухты Убиенной. Патрулируя у входа в бухту Гольцовая, он был атакован японскими торпедоносцами, которые примчались, как только небо над Атту немного расчистилось. «Фелпс» и шедшая вместе с ним канонерка «Чарлстон» обрушили на торпедоносцы шквал огня. По крайней мере один самолет вспыхнул и упал в море.
Рассеявшийся туман дал наконец армейским «Лайтнингам» и флотским PBY возможность начать бомбить и обстреливать японские позиции на Атту. К вечеру 28 мая остатки войск полковника Ясуо Ямадзаки были окружены.
Американское кольцо постепенно стягивалось, но японцы предприняли отчаянную попытку вырваться из ловушки. Бросившись вниз с вершин сопок, они чуть было не прорвались к плацдарму в бухте Убиенная.
На расстоянии около мили от бухты, имеющей очень подходящее название, их безумный порыв выдохся. Японцы бросались прямо на дула американских пулеметов. Другие, не желая попасть в плен, закалывали сами себя штыками. Десятки японцев подорвались на собственных гранатах. За исключением 28 человек, попавших в плен, весь гарнизон из 2200 человек был уничтожен.
Американцы потеряли 552 человека, около 1140 человек были ранены.
Потери флота ограничились несколькими ранеными, ни один корабль не погиб, хотя в районе Атту действовали как минимум 3 японские подводные лодки. Учитывая трудности при высадке десанта, сложность задач по тралению, обстрелу берега и прикрытия транспортов, флот полностью справился со своими задачами. Одним из эсминцев, блокировавших в июне 1943 года остров Кыска, был «Фрезьер» (капитан-лейтенант Э.М. Браун). Имелись данные, что в этом районе действуют японские подводные лодки, поэтому эсминцы постоянно держались настороже, чтобы обнаружить подводный блокадопрорыватель.
В то время командование в Датч-Харборе полагало, что японцы могут сделать попытку усилить оборону Кыски. Все говорило за то, что гарнизон Кыски будет сражаться до последнего человека, как это произошло на Атту. Американская разведка не подозревала, что японское Верховное Командование уже решило эвакуировать Кыску и положить конец Алеутской кампании.
Хоть один раз, но японцы трезво рассудили, что их солдаты могут лучше послужить императору, оставаясь в мире живых, чем отправившись в потусторонний мир, населенный душами предков. Усиление обороны Кыски должно было послужить маскировкой готовящейся скрытной эвакуации. Для этого были выделены 15 больших подводных лодок.
13 июня «Фрезьер» патрулировал возле мыса Сириус на Кыске. В 17.58 его радар обнаружил небольшую цель на расстоянии 7000 ярдов. «Фрезьер» направился туда, держа скорость 20 узлов. Отметка исчезла с экрана радара, а потом снова появилась на дистанции 3000 ярдов. Капитан-лейтенант Браун объявил боевую тревогу и снизил скорость до 15 узлов. В 18.09 акустик сообщил, что установил контакт и дистанция до цели составляет 1500 ярдов. Эсминец удерживал радиолокационный контакт, пока дистанция не сократилась до 600 ярдов. В 18.15 наблюдатели эсминца увидели сдвоенный перископ всего в 100 ярдах от корабля.
Цель осветили 2 прожекторами правого борта, а потом открыли огонь из орудий главного калибра и пулеметов. Взрывы вздыбили гладкую поверхность моря, и когда 127-мм снаряды попали в перископ, лодка погрузилась. После этого были сброшены глубинные бомбы. В 18.25 эсминец повторил атаку глубинными бомбами, после чего раздались подводные взрывы, на поверхности появились масляные пятна и большие пузыри воздуха.
Спустя 5 минут капитан-лейтенант Браун провел последнюю атаку. Под водой опять прогремело несколько взрывов, на поверхность поднялось большое количество солярки. Осмотрев район атаки, «Фрезьер» также нашел множество обломков – расщепленные доски, куски пробки, обрывки бумаги и прочее.
После этого акустик доложил, что цель больше не прослушивается. Эсминец потопил подводную лодку I-31. За 3 дня до потопления I-31 американский сторожевик РС-487 потопил недалеко от Кыски I-9. Через 9 дней после победы «Фрезьера» эстафету принял эсминец «Монагхэн», уничтоживший еще одну подводную лодку, которая участвовала в эвакуации Кыски.
Рано утром 22 июня «Монагхэн» (капитан-лейтенант П.Г. Хорн) патрулировал у побережья Кыски. В 01.35 с помощью радара SG он обнаружил цель на расстоянии 14000 ярдов. Хорн повел эсминец, чтобы проверить, что это такое.
Примерно через час «Монагхэн» сократил расстояние до 2300 ярдов. Была ли обнаруженная цель подводной лодкой? Ночь была чернее туши, и потому увидеть цель было невозможно. В 02.30 Хорн приказал открыть огонь. Орудия «Монагхэна» рявкнули и выплюнули столбы пламени. Невидимый противник ответил очередью из пулемета. Пули застучали по надстройкам «Монагхэна». Залпы эсминца эхом отдавались над морем. Дуэль вслепую продолжалась около 10 минут, потом стрельба прекратилась.
Снова началась игра в жмурки. Когда в 03.10 дистанция сократилась до 2030 ярдов, Хорн приказал возобновить огонь. Противник ответил беспорядочными очередями. Такая дуэль была особенно опасна для подводной лодки, ведь любая пробоина для нее может стать роковой. После 8 минут перестрелки люди на мостике «Монагхэна» увидели во мраке багровый сполох в том месте, где находилась цель. Горячее зарево пульсировало и дрожало, словно мифический кочегар открывал и закрывал дверцу топки в небе.
Один из моряков сказал: «Подводная лодка взорвалась».
Но цель все еще виднелась на экране радара, и обстрел продолжался, пока командир «Монагхэна» не приказал прекратить его. В этот момент эсминец находился всего в миле от берега, и капитан-лейтенант Хорн приказал круто повернуть, чтобы не испытывать судьбу возле незнакомого и опасного побережья. Поврежденная подводная лодка направлялась прямо к обозначенной на карте «Двойной скале». Хорн не собирался искать в темноте, где эта скала находится.
Зато подводная лодка, судя по всему, ее нашла. Во всяком случае, на снимках, которые доставили позднее самолеты-разведчики, была видна субмарина, надевшаяся на гранитный столб, подобно мертвому киту. Ее оконечности скрывались под водой, и можно было различить только рубку и часть палубы. Перед тем, как покинуть лодку, японцы взорвали ее.
Меткая стрельба «Монагхэна» заслуживает похвалы особенно потому, что дуэль происходила в полной темноте, когда видимость не превышала 300 ярдов. Орудия наводились исключительно по данным радара. Исключая зарево взрыва, артиллеристы эсминца цели не видели.
Так японцы потеряли еще одну транспортную подводную лодку на Алеутских островах. Гибель I-7 сразу вслед за уничтожением I-31 заставила японское военное командование пересмотреть план эвакуации Кыски.
Подводные блокадопрорыватели сумели вывезти около 700 человек в период с середины мая до 10 июня. Но слишком большие потери лишь усугубили тяжесть положения. Как грустно признался один из офицеров штаба 5-го Флота на допросе после войны: «Операции оказались слишком дорогостоящими. Поэтому план был изменен в пользу эвакуации стремительным рейдом надводных кораблей».
Уничтожив I-31 и I-7, эсминцы «Фрезьер» и «Монагхэн» вынудили противника искать другой способ таскать каштаны из огня. Высадка американского десанта на остров Кыска была намечена на 15 августа 1943 года. Вице-адмирал Т.К. Кинкейд, контр-адмирал Ф.У. Рокуэлл и генерал-майор Ч.Г. Корлетт разработали план в мельчайших деталях.
Было известно, что японцы возвели на Кыске сильные укрепления. Остров окружали предательские мели, окаймленные рифами, не нанесенные на карту подводные камни и скалы делали подходы к нему крайне опасными. Удобные для высадки участки были очень узкими, и противник мог без труда защитить их. Районы в центре острова представляли собой настоящий лабиринт вулканических пустошей и скал, и местность была еще хуже, чем на Атту.
Остров окутывало облако тайны. Воздушная разведка не могла сообщить ничего внятного и не выявила никаких признаков вражеской активности.
Корабли адмирала Кинкейда не раз нарушали тишину огнем своих орудий, обстреливая побережье, чтобы ослабить оборону противника. Тонны стали были обрушены на окутанный туманом остров. Взрывы снарядов гулким эхом отдавались среди скал. Но американские корабли казались не более чем маленькими мальчишками, которые из рогаток обстреливают каменного великана.
28 июля японская радиостанция на Кыске прекратила работу. После этого остров был тих и безмолвен. Но американцы были убеждены, что противник укрылся в глубоких бункерах, откуда их придется долго выковыривать. Словом, они готовились к повторению боев за Атту, но в более крупном масштабе.
Для высадки на остров были собраны крупные силы – примерно 35000 солдат, в том числе 5000 канадцев. Для операции была сформирована настоящая армада, ее ударным соединением командовал контр-адмирал Рокуэлл. Армада состояла почти из 100 кораблей, в том числе 3 линкоров, тяжелого крейсера, легкого крейсера, 19 эсминцев, 5 войсковых транспортов, 1 грузового транспорта, грузовых судов, тральщиков, минных заградителей, буксиров и многочисленных десантных барж.
Точный состав соединений не представляет интереса для данной книги, но эсминцы мы все-таки перечислим. Это были «Хатчинс» (капитан-лейтенант У.Э. Херрон) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-24 капитана 2 ранга К.М. МакМанеса, «Фелпс» (капитан-лейтенант Дж.Э. Эдвардс) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-1 капитана 1 ранга Р.Э. Либби, «Эммен» (капитан-лейтенант Г. Уильямс), «Эбнер Рид» (капитан 2 ранга Т. Барроуз), «Бейч» (капитан 2 ранга Ф.М. Адамсон), «Бил» (капитан 2 ранга Дж.Б. Кохрейн), «Браунсон» (капитан 2 ранга Дж.Б. Майер), «Фаррагат» (капитан-лейтенант Э.Ф. Фергюсон) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-2 капитана 2 ранга Г.Р. Купера, «Эйлуин» (капитан-лейтенант Р.Э. Малпасс), «Монагхэн» (капитан-лейтенант П.Г. Хорн), «Дьюи» (капитан-лейтенант Дж.П. Кенти), «Халл» (капитан-лейтенант Э.Л. Янг), «Дейл» (капитан-лейтенант Ч.У. Олдрич), «Буш» (капитан-лейтенант Т.Э. Смит) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-48 капитана 2 ранга У.Ф. Петерсена, «Дэйли» (капитан 2 ранга Р.Г. Виссер), «Маллэни» (капитан 2 ранга Б.Дж. Маллэни), «Бэнкрофт» (капитан-лейтенант Р.М. Питтс) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-28 капитана 2 ранга Г.Ф. Пуллена, «Коглан» (капитан-лейтенант Б.Б. Читэм), «Колдуэлл» (капитан-лейтенант Г.А. Линкольн). В состав 2 групп прикрытия, которые действовали вместе с силами вторжения, вошли эсминцы «Гэнсвоорт» (капитан-лейтенант М.Л. МакКулох) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-14 капитана 1 ранга У. Крэйга, «Моррис» (капитан-лейтенант Э.С. Барнс) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-2 капитана 1 ранга Г.Р. Холлкомба, «Эдвардс» (капитан-лейтенант П.Г. Ослер), «Фрезьер» (капитан-лейтенант Э.М. Брайн), «Мид» (капитан-лейтенант Дж. Малхолланд), «Мастин» (капитан 2 ранга Э.Т. Шрайбер), «Хьюз» (капитан-лейтенант Г.Г. Морабл), «Рассел» (капитан-лейтенант У.Г. МакКлейн), «Андерсон» (капитан-лейтенант Дж.Г. Теннент).
На рассвете 15 августа армада подошла к Кыске, и десантные баржи двинулись к намеченным участкам высадки. Линкоры, крейсера и эсминцы принялись обстреливать зловещие берега. Но японские береговые батареи молчали.
Осторожно продвигаясь вглубь острова, настороженные разведчики ожидали засады. В любой момент мог прогреметь орудийный залп, а из-за окутанных туманом скал с воплями выскочить японцы. Но все закончилось нервной перестрелкой между своими же разведывательными группами. На Кыске не было ни одного японца. За 19 дней до высадки американцев японцы собрали свои шмотки и покинули остров!
Японская эвакуация Кыски, которую в июне начали подводные лодки и завершили надводные корабли в июле, является одной из самых выдающихся операций Второй Мировой войны. Когда эвакуация с помощью подводных лодок стала слишком дорогой, японские корабли под прикрытием ночной темноты и тумана сумели проскользнуть сквозь кольцо блокады. И это несмотря на бдительность американских патрулей и всевидящий радар!
Однако адмирал Кинкейд не выказал никакого смущения, когда заявил, что считает оккупацию Кыски очень удачной операцией.

«Мы получили то, что нам требовалось. Благодаря эвакуации противника, мы избежали потерь, что делает операцию еще более успешной».

Можно добавить, что подобная скрытная эвакуация возможна только при отвратительной погоде Алеутских островов. Даже простая оккупация острова была сопряжена со значительными трудностями, что следует помнить критикам, которые, сидя в креслах, не рискуют вообще ничем. Чего могла стоить американцам борьба за остров, показывает трагический инцидент с эсминцем «Эбнер Рид». Японцы одержали эту «победу» 18 августа, не шевельнув пальцем, много дней спустя после эвакуации острова.
Рано утром 18 августа «Эбнер Рид» патрулировал у побережья Кыски. В 01.50, когда эсминец выполнял поворот, корабль потряс сильный взрыв. С оглушительным грохотом взлетел столб огня и воды. Корму эсминца подбросило вверх, а потом корабль рухнул обратно со страшным плеском. Корабль наскочил на плавающую мину, которая разворотила ему корму.
Находившийся на мостике командир эсминца капитан 2 ранга Томас Барроуз приказал отправить сигнал бедствия. Поврежденный эсминец потерял ход и сильно накренился. Его подхватило течение и понесло прямо на скалы у берега Кыски.
Листы обшивки, палуба, шпангоуты трещали по мере того, как погружалась корма. Моряки в кормовой части вскоре обнаружили, что палуба накалилась так, что на ней было больно стоять. Но хуже всего была черная пелена, окутавшая корму. Кашляющие офицеры сообщили на мостик, что из-за дыма находиться на корме просто невозможно. Люди слепли от ядовитых испарений и задыхались.
Ветераны объяснили новичкам, что этот туман не какой-то газ, примененный противником, он свой, родной. При взрыве были повреждены дымогенераторы на корме, и вспыхнули баллоны с химической смесью. При нагревании эта смесь разлагалась, выделяя ядовитые газы. Эти газы, вытекая из раскаленных баллонов, окутали эсминец пеленой, которая была почти такой же страшной, как фосген. Капитан 2 ранга Барроуз пишет в своем рапорте:

«Самым ужасным из последствий взрыва, с которыми нам пришлось иметь дело, оказались газы. Они ослепляли людей и, что гораздо хуже, буквально душили их. Газы вызывали паралич дыхательных мышц, и человек не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Если кто-то несколько раз вдыхал ядовитую смесь, он полностью терял сознание. Такой человек просто падал на палубу и ждал, пока корабль утонет. Четыре человека взобрались на орудие № 5, где можно было хоть как-то дышать, пока корма не ушла под воду. Погружение кормы принесло всем облегчение, так как они получили возможность спастись от пелены газа. Вода была холодной, и ее покрывала нефть, но это было просто ничто по сравнению с ужасным воздействием газов».

К счастью, корма эсминца не затонула немедленно. Она отламывалась и погружалась постепенно, поэтому моряки получили возможность ухватиться за спасательную сеть, которая плавала рядом с обломками. Вода была покрыта толстым слоем нефти, но это было все-таки лучше ядовитого дыма.
Корма «Эбнера Рида» погрузилась в воду, и сам он дрейфовал в сторону подводных скал. Положение корабля стало очень опасным, когда на помощь пришел эсминец «Бэнкрофт» (капитан-лейтенант Р.М. Питтс). Примерно в 03.00 «Бэнкрофт» взял на буксир потерявшего ход «Эбнера Рида» и потащил прочь от рифов Кыски.
Через час «Бэнкрофта» сменил спасательный буксир «Уте». К рассвету изуродованный эсминец уже двигался вслед за ним к Адаку. Все моряки «Эбнера Рида» дружно отмечали действия «Бэнкрофта» и «Уте». Капитан 2 ранга Барроуз признал: «Они не позволили нам вылететь на берег».
С Адака «Эбнер Рид» был отправлен в Соединенные Штаты на капитальный ремонт. 71 человек погиб при взрыве мины, еще 34 были ранены. «Эбнер Рид» стал единственным кораблем, пострадавшим при оккупации Кыски. Алеутское фиаско стоило японской армии не только нескольких полков, погибших на Атту, и техники, брошенной на Кыске. Японский флот потерял здесь 20 надводных кораблей, 5 подводных лодок и лицо.
Эти операции не отвлекли силы американского флота от более важных районов, на что надеялись японцы. Наоброт, основные силы флота США, находившиеся на севере Тихого океана, были незаметно переданы в подчинение командования Центральной части Тихого океана. Адмирал Нимиц готовил наступление в тропических водах на острова Гилберта. Он намеревался атаковать Таравы и Макин, потом Маршалловы острова и Трук.
Между тем обманутые японцы принялись лихорадочно укреплять оборону Курильских островов, уверенные, что за высадками американцев на Атту и Кыске последует крупное наступление на севере через Алеутские острова.
Американцы постарались укрепить их в этом заблуждении. Дальние бомбардировщики начали действовать с баз на Алеутских островах, подводные лодки из Датч-Харбора начали охоту за японскими судами в районе Курильских островов. Эти рейды воспринимались как начало большого наступления. Однако на самом деле американцы оставили на Алеутах лишь совсем незначительные силы.
Зимой 1943 – 44 годов японцы на Курилах пребывали в состоянии нервного напряжения. Их разведывательные самолеты не могли долететь до Алеутских островов. Корабли также ничего не смогли увидеть сквозь густой туман, окутывающий архипелаг. Чтобы получить хоть какую-то информацию, командующий японским 5-м Флотом отправил на разведку к Алеутским островам пару подводных лодок. Поэтому в конце апреля I-180 появилась в районе к востоку от Датч-Харбора.
Эта лодка оказалась очень отважной, чтобы не сказать больше. 25 апреля 1944 года она подошла к южному берегу полуострова Аляска примерно в 120 милях от острова Кадьяк. Вечером этого дня она всплыла и спокойно приступила к зарядке аккумуляторов. Можно сказать, что лодка прямо-таки нарывалась. Но все японские лодки в это время старались заряжать аккумуляторы при первом же удобном случае. В данном случае было выбрано совершенно неподходящее место. Лодка всплыла в пределах радиуса действия радара эскортного миноносца «Гилмор».
Этот корабль был назван в честь капитана 2 ранга У.У. Гилмора, который погиб, когда в Коралловом море был потоплен авианосец «Лексингтон».
Служба на Алеутских островах не предвещала участия в боевых действиях. Зимой 1943 – 44 годов единственным противником на этих унылых островах были жестокие шторма. Вечер 25 апреля выдался самым обычным. «Гилмор» вместе с эскортным миноносцем «Эдвард К. Дейли» сопровождал грузовое судно, идущее из Датч-Харбора на остров Кадьяк. Путешествие проходило удручающе монотонно. Стоящий на мостике «Гилмора» командир миноносца лейтенант У.Д. Дженкс зевал от скуки. В нижних помещениях матросы играли в карты, писали письма или просто валялись на койках. Когда в 22.30 радар обнаружил какую-то цель на расстоянии 4 мили, подвахтенные успели спокойно кончить все дела. Но на мостике началась лихорадка. Дженкс по УКВ предупредил командира ДЭМЭ-14 капитана 2 ранга Ф.Л. Сагнета, находившегося на «Дейле», и повернул в сторону цели.
Это могло быть все что угодно – рыбацкая лодка алеутов или что-нибудь в этом роде. «Гилмор» запросил неизвестный корабль прожектором. Ответа не было. Боевая тревога погнала моряков на свои посты. Карты, пивные банки, письма полетели прочь, когда матросы ринулись к трапам.
В 22.35 дистанция сократилась до 2 миль, но цель исчезла с экрана радара.
«Вау! Это похоже на погрузившуюся лодку!»
«Лодка? Боже! Нащупаем ее?»
В 22.38 на мостике получили ответ. Акустики обнаружили лодку на дистанции 2600 ярдов!
Лейтенант Дженкс погнал свой корабль за противником, приказав дать залп из реактивного бомбомета. Когда дистанция сократилась, лодка начала маневрировать, чтобы уклониться. Дженкс увеличил расстояние, чтобы занять более удобную позицию для атаки.
В 22.52 «Гилмор» дал первый залп из «хеджехога». В 23.07 был дан второй залп. Третий залп последовал в 23.36.
До полуночи попаданий не было отмечено, и тогда Дженкс решил атаковать лодку глубинными бомбами. В 00.27 миноносец сбросил серию из 13 бомб, но подводные взрывы не дали никаких видимых свидетельств попадания.
Около 01.00 «Гилмор» выполнил еще один заход на цель. Эхолот показал глубину 47 фатомов. В 01.07 Дженкс приказал сбросить еще одну серию из 13 бомб. Спустя 6 минут началось извержение подводного вулкана, по крайней мере так это выглядело. Миноносец сильно встряхнуло.
Сила взрыва позволила предположить, что «Гилмор» уничтожил лодку. Ни сонар, ни радар ничего не видели, поэтому моряки «Гилмора» были уверены в своем успехе. Их уверенность получила новое подтверждение, когда гидросамолет «Кингфишер» с Кадьяка заметил большое пятно соляра, растекающееся по морю в том месте, где произошло столкновение. Вице-адмирал Ф.Дж. Флетчер, командующий силами Северной части Тихого океана, позднее сообщил, что это пятно было видно до 16 мая 1944 года.
После войны капитан 2 ранга Хасимото, служивший в штабе 5-го Флота, с грустью сообщил, что в районе Алеутских островов были потеряны 5 подводных лодок. Он считал, что действия японских лодок были неудачными потому, что сами лодки были неуклюжими, командиры не обладали необходимой агрессивностью, а тактика уклонения была примитивной. Но память подвела Хасимото. Он забыл упомянуть о гибели еще одной лодки – I-180. То есть, японские потери составили 6 подводных лодок. И он вообще не упомянул о причинах гибели субмарин, а ведь именно миноносные силы Тихоокеанского флота потопили по крайней мере 4 из 6 этих лодок.
Если японские подводные лодки не сумели раздобыть никакой разведывательной информации, если японский 5-й Флот мучился неизвестностью, то причину этого следует искать в настойчивости и упорстве американских моряков, таких, какими был укомплектован экипаж эскортного миноносца «Гилмор».