«Кинг-2» против «СЁ-ГО»

В сентябре 1944 года летчики 3-го Флота адмирала Хэлси бомбили японские позиции на Филиппинах по всему архипелагу – от залива Давао до Манильской бухты. При этом они уничтожили около 900 японских самолетов и более 70 кораблей. Адмирал Хэлси был убежден, что система обороны архипелага значительно ослаблена, поэтому он рекомендовал возвратиться на Филиппины немедленно, а не в декабре, как ранее планировалось. Нимиц с ним согласился. Хэлси даже предложил, чтобы десантные силы пропустили Минданао (на этот остров хотел высаживаться МакАртур) и сразу высадились на Лейте в центре Филиппин. На совещании Объединенного комитета начальников штабов в Квебеке, на котором присутствовали Рузвельт и Черчилль, адмирал Кинг доложил об этом предложении, и оно было принято. Поэтому операция «Кинг-2» началась раньше, чем планировали союзники.
Для этой операции союзники собрали самую крупную десантную армаду, какую когда-либо видел Тихий океан. Планом предусматривалось наступление МакАртура с юга при поддержке 7-го Флота адмирала Кинкейда. Одновременно 3-й Флот адмирала Хэлси должен был нанести удар по северным островам архипелага и поддержать высадку на Лейте. Предполагалось задействовать огромную огневую и воздушную мощь, для чего лучшие корабли Атлантического флота были переведены на Тихий океан. Союзники собрали все, что имели. Под командованием Хэлси находились 9 тяжелых и 8 легких авианосцев, 5 линкоров, 14 крейсеров и 58 эсминцев. 6-я Армия генерала Крюгера была усилена 24-м корпусом, прибывшим с Гавайев. На берег Лейте ее должно было доставить 3-е Десантное Соединение. 7-й Флот адмирала Кинкейда состоял из 6 старых линкоров, 18 эскортных авианосцев, 11 крейсеров, 86 эсминцев, 25 эскортных миноносцев и множества мелких кораблей. После возвращения на Филиппины союзники намеревались остаться там навсегда.
Чтобы отразить угрозу вторжения, японский главнокомандующий адмирал Соэму Тоёда смог собрать 9 линкоров, 23 крейсера, 63 эсминца и 4 авианосца. Их авиагруппы были укомплектованы зелеными пилотами, только что закончившими летные школы, которые не имели опыта ночных посадок на корабли. Впрочем, опыт дневных полетов с авианосцев у них тоже был весьма скудным.
Японский план обороны Филиппин – план «СЁ-ГО» – выглядел более чем сомнительно. Он был составлен в обстановке истерической спешки. Слово «СЁ» по-японски означает «победа». В приложении к поспешно составленному плану оно звучало совершенно неуместно.
План «СЁ-ГО» требовал от измученного и уставшего 2-го Флота адмирала Куриты победить или умереть. Потрепанные авианосные силы Одзавы вообще должны были погибнуть. Этот же план требовал от японских летчиков форменного самоубийства. И, как это ни удивительно, план едва не привел к срыву высадки на Лейте.
В октябре 1944 года остатки японского флота оказались разбросаны по всем концам тающей империи. Авианосцы Одзавы находились в Японии. 2-й Флот адмирала Куриты стоял в Лингга Роудз возле Сингапура. Крейсерская эскадра адмирала Симы оказалась на Пескадорских островах возле Формозы. По плану «СЁ-ГО» Одзава должен был двигаться к Филиппинам с севера, а Курита – с юга. Что должен был делать Сима оставалось неизвестным. Уточнить детали плана предстояло позднее, но все было подчинено одной идее – защитить Лейте.
Пока Тоёда ломал голову над тонкостями плана «победы», авианосцы Хэлси приступили к реализации плана «Кинг-2», начав наносить удары, которые должны были спутать карты японцам. Один из таких ударов обрушился на остров Маркус. «Обстрелять остров Маркус, чтобы отвлечь внимание противника и уничтожить вражеские сооружения. Целью являются радио- и метеостанция, склады и постройки».

Этот приказ получила Оперативная Группа 30.2 контр-адмирала Э.Э. Смита. Обстрел Маркуса был намечен на ночь 9/10 октября. Главной задачей операции было отвлечь внимание японцев от крупных сил, двигающихся к Окинаве.
Оперативная Группа 30.2 состояла из 3 крейсеров и 6 эсминцев. В нее вошли «Данлоп» (капитан-лейтенант Ч.Р. Уэлти) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-4 капитана 1 ранга Г.П. Смита, «Фаннинг» (капитан 2 ранга Дж.К. Бентли), «Кейс» (капитан-лейтенант Р.С. Уайли), «Каммингс» (капитан 2 ранга П.Д. Уильямс), «Кэссин» (капитан 2 ранга В. Дж. Меола), «Даунс» (капитан 2 ранга Р.С. Фале).
Адмирал Смит должен был обстрелять остров, но при этом использовать все мыслимые и немыслимые уловки, чтобы создать впечатление, будто готовится высадка десанта. На рассвете 9 октября «Каммингс» расположился в 15 милях к востоку от Маркуса и начал ставить дымовые завесы, чтобы изобразить дымы многочисленного конвоя. Он также выпустил несколько аэростатов с дипольными отражателями, чтобы привлечь внимание радаров. Моряки изо всех сил старались убедить японцев, что за горизонтом скрывается целый флот.
Ночью 9/10 октября адмирал Смит разделил свое соединение на 3 группы. Они обстреляли 3 различных пункта на побережье Маркуса. Корабли использовали фугасные, зажигательные и осветительные снаряды. Завершив 45-минутный обстрел, корабли запустили еще несколько аэростатов-приманок и оставили после себя плавучие пиропатроны. Эти патроны, раскачиваясь на волнах, мигали, изображая корабельные огни.
Адмирал Смит очень сомневался, что все эти трюки имели какое-то значение. Пока корабли обстреливали назначенные цели, береговые батареи Маркуса отвечали энергичным огнем. Хотя японцы были захвачены врасплох, этот набег их, похоже, не смутил.
Как отмечал адмирал Смит, было сложно симулировать высадку десанта, не имея авианосцев и ложных транспортов. Однако адмирал Хэлси выразил полное удовлетворение итогами операции. «Она была выполнена блестяще и достигла желаемого результата, так как отвлекла внимание противника. Кроме того, был причинен ущерб его береговым сооружениям». Пока войска генерала Крюгера и флот вторжения адмирала Кинкейда сосредотачивались в различных пунктах Новой Гвинеи, 3-й Флот адмирала Хэлси начал серию подготовительных атак Окинавы и Формозы. Ранее ни один из этих островов, принадлежащих Японии, не подвергался бомбардировкам. Воздушные налеты середины октября вызвали шок в императорской ставке в Токио. На Формозе, которая стала главной мишенью налетов, были уничтожены более 300 самолетов, разгромлены гавани и аэродромы.
В ходе ответных ударов японские самолеты с Формозы сумели торпедировать новые американские крейсера «Канберра» и «Хьюстон». Оба корабля пришлось отбуксировать на Улити. Поврежденный торпедоносец врезался в крейсер «Рено», а эсминец «Причетт» пострадал от американского зенитного огня. Этим и ограничились потери 3-го Флота.
Зато японские летчики сообщили о потрясающей победе. «Токийская Роза» кричала на весь мир: «Все авианосцы адмирала Митчера сегодня были потоплены!» Эти радиопередачи стали причиной торжеств в Токио. Что самое смешное, им поверили даже некоторые японские высшие офицеры, в том числе адмирал Сима. Жаль, что он не читал иронической радиограммы адмирала Хэлси, адресованной адмиралу Нимицу:

«Все корабли 3-го Флота, потопленные токийским радио, спасены и отступают в направлении на противника».

Эта ирония вполне в стиле Хэлси и полностью соответствует действительному положению дел.
Если 17 октября в императорской ставке был устроен праздник, все поводы для радости быстро улетучились. В этот день корабли адмирала Кинкейда высадили авангарды рейнджеров на нескольких участках побережья острова Лейте. Прежде чем защитники острова опомнились от внезапности, появились тральщики, подрывные команды боевых пловцов и соединение прикрытия адмирала Дж.Б. Олдендорфа, состоящее из линкоров и крейсеров. В течение 3 дней шел обстрел побережья. Утром 20 октября десантные суда высадили на берег армейские части. Японская артиллерия пыталась что-то сделать, крейсер «Гонолулу» был поврежден авиаторпедой, подбитый японский самолет врезался в крейсер «Аустралия». Но еще до наступления вечера генерал МакАртур смог торжественно заявить в микрофон: «Я вернулся!» Вторжение на Лейте началось.
С некоторым опознанием адмирал Тоёда начал выполнение плана «СЁ-ГО». 2-й Флот адмирала Куриты вышел в Южно-Китайское море, авианосцы Одзавы покинули японские порты. Одзава имел приказ сыграть роль приманки, чтобы отвлечь на север силы американцев. В это время Курита должен был пересечь Филиппины и атаковать флот вторжения у Лейте.
Взяв курс на север, Курита зашел в Бруней на Борнео, чтобы принять топливо. 22 октября он вышел из Брунея и направился на северо-восток мимо острова Палаван, чтобы потом повернуть на восток к центральной части Филиппин и выйти к проливу Сан-Бернардино. Японцы всегда питали склонность к дроблению своих сил, поэтому, выйдя из Брунея, Курита разделил свой флот. Эскадру под командованием адмирала Сёдзи Нисимуры он отправил в море Сулу, чтобы она вышла к заливу Лейте через пролив Суригао. Таким образом, американские силы вторжения в заливе Лейте оказались бы в клещах между Южным соединением Нисимуры и Главными силами Куриты, пока флот Хэлси будет гоняться за Одзавой где-то далеко на севере. Этот удар с трех сторон должен был запутать американское командование, и на какое-то время японцам это действительно удалось. Однако при этом запутались и сами японцы.
Пока японские силы, задействованные в операции «СЁ-ГО», выходили на исходные позиции, американские силы вторжения и соединения прикрытия уже находились у берегов Филиппин. 7-й Флот перекрывал вход в залив Лейте, расположившись между островами Самар и Минданао, 3-й Флот находился севернее напротив Лусона. Авианосные группы обоих флотов, поддерживая высадку, наносили удары по Лейте. 23 октября авианосные группы адмиралов Дэвисона, Богана и Шермана из состава 3-го Флота были обнаружены японцами. К этому времени Одзава уже вошел в Филиппинское море, а Главные силы Куриты находились у острова Палаван.
В этот момент начались боевые столкновения. Рано утром 23 октября 2 американские подводные лодки атаковали соединение Куриты, и он потерял 3 тяжелых крейсера. Операция «СЁ» начиналась для японцев плохо. Американские подводные лодки, дежурившие у берегов Японии, заметили авианосцы Одзавы и сообщили о них. Флот Хэлси приготовился к генеральному сражению в Филиппинском море.
Японцы стянули все имеющиеся подводные лодки к заливу Лейте. Однако в данном случае «все имеющиеся» означало всего 10 единиц. При этом I-364 и I-362 были уничтожены американскими эскортными миноносцами. Благодаря их усилиям, а также действиям других противолодочных сил союзников, Императорский Флот потерял 5 из 10 подводных лодок, направленных к заливу Лейте. Оперативная Группа 38.3 контр-адмирала Фредерика К. Шермана была замечена японским самолетом-разведчиком сразу после рассвета 24 октября. Привычно преувеличивая, японский пилот сообщил, что видит весь американский флот. В результате в воздух были подняты самолеты почти со всех аэродромов Лусона. Авианосцы Одзавы также подняли свои бомбардировщики. Оперативная Группа 38.3 оказалась в опасности.
К счастью, первая волна японских самолетов прибыла уже после того, как авианосцы Шермана получили приказ поднять собственные самолеты. Поэтому американские истребители бросились на перехват обнаруженных радаром японцев. «Хеллкэты» уступали противнику в численности, однако они смело атаковали «морских орлов» и очистили небо от них.
Но один пикировщик «Джуди» все-таки прорвался сквозь все заслоны и выскочил из туч прямо на авианосец «Принстон». Самолет сбросил бомбу, которая попала в центр полетной палубы и взорвалась в ангаре. Само попадание вызвало относительно небольшие повреждения, но бомба разорвалась среди подготовленных к взлету самолетов. Пламя и взрывы превратили авианосец в руину. Через пару часов окутанный дымом «Принстон» потерял ход и остановился, содрогаясь от новых взрывов.
Вместе с «Принстоном» находились легкие крейсера «Бирмингем» и «Рено», а также эсминцы «Моррисон» (капитан 2 ранга У.Г. Прайс), «Гатлинг» (капитан 2 ранга Э.Ф. Ричардсон), «Ирвин» (капитан 2 ранга Д.Б. Миллер), «Кэссин Янг» (капитан 2 ранга Э.Т. Шрайбер). Они сразу бросились на помощь авианосцу. При некотором везении его можно было спасти.
Однако в 10.02 ужасный взрыв вскрыл палубу авианосца и превратил его в пылающую топку. «Кэссин Янг» подошел с кормы, чтобы подобрать людей, которые были сброшены в воду. «Рено», «Ирвин» и «Гатлинг» медленно кружили вокруг авианосца, охраняя его от новых нападений с воздуха. Через 3 минуты еще один сильнейший взрыв разворотил нос авианосца. Подойдя к левому борту «Принстона», «Ирвин» снял часть команды и приготовился тушить пожары. Волной его било о борт авианосца, поэтому «Ирвин» помял себе надстройки и был вынужден отойти. Сильный жар и заметная волна помешали даже крейсерам подойти к борту авианосца. В 12.45 эсминец «Моррисон» сделал это, однако оказался зажат между дымовыми трубами авианосца. Эсминец сумел вырваться только через 2 часа, но при этом сильно обгорел. Он убрался очень вовремя.
Над этой группой кораблей появились несколько вражеских самолетов, и в 13.30 один истребитель «Зеро» был отогнан зенитчиками. Примерно через час пожары на авианосце вроде бы начали ослабевать, и командир «Принстона» капитан 1 ранга У.Г. Бьюракер снова решил, что корабль еще можно спасти. Крейсер «Бирмингем» получил приказ подойти и взять авианосец на буксир.
Но усилившийся ветер снова раздул пламя. Пока экипаж «Принстона» пытался завести буксирные концы на «Бирмингем», ужасный взрыв подбросил корму авианосца. По «Бирмингему» ударил огненный смерч, крейсер засыпало раскаленными стальными осколками. Когда он отошел, его палуба была залита кровью, а надстройки с правого борта превратились в решето. Этим взрывом на крейсере были убиты 233 человека, 211 получили серьезные ранения, 215 были ранены легко. Потери «Бирмингема» оказались значительно выше, чем потери «Принстона».
Опасаясь новых взрывов, которые могли уничтожить соседние корабли, капитан 1 ранга Бьюракер наконец приказал оставить авианосец. По приказу адмирала Шермана эсминец «Ирвин» выпустил торпеды в обугленный корабль. После того как «Принстон» затонул, поврежденный «Бирмингем» отправился на Улити в сопровождении эсминцев «Моррисон», «Гатлинг» и «Ирвин». Эсминец «Ирвин» был немного помят, «Моррисон» получил серьезные повреждения, «Гатлинг» помял винт и потерял скорость, а «Бирмингем» превратился в плавучий катафалк.
Все корабли ОГ 38.3 приложили максимум усилий, чтобы спасти «Принстон». Описывая действия эсминцев, старпом «Бирмингема» заметил: «Действия всех 3 эсминцев не оставляли желать лучшего. Они работали быстро и умело».
Гибель «Принстона» и страшные потери экипажа «Бирмингема» стали серьезным ударом для 3-го Флота. Однако он даже отдаленно не напоминал удары, обрушившиеся на японский флот. Пока корабли Шермана боролись с огнем у берегов Лусона, самолеты 3-го Флота атаковали соединение Куриты в море Сибуян. Японцев ждала настоящая катастрофа. Когда линкоры адмирала Куриты втянулись в пролив Сан-Бернардино, колесики машины «СЁ-ГО» крутились на максимальных оборотах. Однако японский тигр уже лишился нескольких клыков. В результате атаки подводных лодок «Дейс» и «Дартер» Курита потерял у острова Палаван 3 тяжелых крейсера. Но его потери этим не ограничились. Оказалась нарушенной вся система связи флота. Перенося флаг с тонущего «Атаго» на суперлинкор «Ямато», Курита не сумел забрать с собой всех связистов. Часть этих офицеров отправилась назад в Бруней на эсминце, сопровождающем поврежденный крейсер «Такао». Поэтому японский эквивалент Боевого Информационного Центра на новом флагмане оказался недоукомплектованным. Вдобавок были потеряны несколько шифровальных книг, что создало дополнительные проблемы. В результате в критический момент Курита лишился связи со своим Южным соединением и авианосцами Одзавы и временно потерял связь со штабом Тоёды в Токио.
Однако запущенная один раз колоссальная японская машина продолжала работать. Курита двигался через проливы в центре Филиппин. На юг от Формозы шел так называемый 5-й Флот адмирала Симы – 3 крейсера и 4 эсминца. Соединение Нисимуры огибало северную оконечность Борнео. Эта эскадра состояла из линкоров «Ямасиро» (флагман) и «Фусо», тяжелого крейсера «Могами», эсминцев «Митисио», «Асагумо», «Ямагумо», «Сигурэ». Перед Южным соединением была поставлена задача пройти через пролив Суригао и атаковать американские транспорты в заливе Лейте. Предполагалось, что «флот» Симы поддержит Нисимуру. Однако адмирал Сима получил путаные и неясные приказы, во всяком случае, адмирал их толком не понял. Следуя на юг, он был убежден, что будет добивать остатки флота Хэлси, разгромленного доблестными летчиками.
Первым сюрпризом для Симы стала радиограмма Нисимуры, который сообщал, что уже находится в проливе Суригао и ведет бой с сильной американской эскадрой. В этот момент корабли Симы находились в 30 милях от места событий. Это был еще один неприятный сюрприз, так как предполагалось, что Нисимура дождется его.
Интересны взаимоотношения этих адмиралов. Вице-адмирал Сима имел перед вице-адмиралом Нисимурой преимущество в выслуге, однако по возрасту он был моложе Нисимуры. Очевидно, Нисимура не пожелал подчиняться более молодому адмиралу. Не желая сдавать тактическое командование, он намеренно вошел в пролив Суригао раньше Симы. Наверное, Нисимура жаждал добыть славу в бою. Но в сложившихся обстоятельствах глупая забота о престиже накликала беду. Более того, она оказалась роковой для самого адмирала.
Нисимура вошел в пролив Суригао 25 октября в 02.45 и сразу попал в ловушку. Этот капкан поставил контр-адмирал Джесси Б. Олдендорф. Ему не мешали переусложненные оперативные планы и сложные взаимоотношения с другими адмиралами. Поэтому Олдендорф сумел в полном блеске проявить свой талант командира. Подводные лодки и самолеты-разведчики сообщали о продвижении японцев на восток, поэтому 7-й Флот адмирала Кинкейда прекрасно представлял, с кем ему придется иметь дело. Олдендорф, действовавший в заливе Лейте был предупрежден заранее. 24 октября он отправил флотилию из 30 торпедных катеров к южному входу в пролив Суригао для организации торжественного приема гостей. Поперек выхода из пролива он развернул свои линкоры.
На правом фланге линкоров (у берега Лейте) находились эсминцы «Хатчинс» (флагман командира ЭЭМ-24 капитана 1 ранга К.М. МакМанеса), «Бейч», «Дейли», «Бил», «Киллен» и австралийский «Арунта». Там же, но чуть севернее держались крейсера «Бойз», «Феникс» и австралийский «Шропшир». Также у берега Лейте стоял тыловой дивизион эсминцев: «Клейтон», «Торн» и «Уэллес».
Прямо в центре находились эсминцы «Ньюкомб» (флагман командира ЭЭМ-56 капитана 1 ранга Р.Н. Смута), «Ричард П. Лири» и «Альберт У. Грант». Эсминцы «Робинсон» (флагман командира ДЭМ-112 капитана 2 ранга Т.Ф. Конли), «Халфорд» и «Брайан» стояли чуть севернее, а эсминцы «Хейвуд Л. Эдвардс», «Лейтце» и «Беннион» – чуть южнее. Еще дальше на юг вдоль пролива были поставлены эсминцы «Реми» (флагман командира ЭЭМ-54 Дж.Г. Кауарда), «Мелвин», «МакГован», «МакДермот» (флагман командира ДЭМ-108 капитана 2 ранга Р.Г. Филлипса) и «Монссен».
Прямо на север от острова Хибусон располагались крейсера «Луисвилл» (флагман адмирала Олдендорфа), «Портленд», «Миннеаполис», «Денвер» и «Коламбиа». К северу от них находился тыловой дивизион эсминцев: «Олик», «Кони» и «Сигурни».
Поперек пролива были развернуты 6 линкоров контр-адмирала Г.Л. Уайлера: «Пенсильвания», «Калифорния», «Теннеси», «Миссисипи», «Мэриленд», «Вест Вирджиния».
Двигаясь на север по проливу, ничего не подозревающий Нисимура попал прямо в челюсти этого ужасного капкана. Даже при поддержке 3 крейсеров и 4 эсминцев Симы его соединение в несколько раз уступало американцам. А так он бросил 2 старых линкора, перестроенный крейсер и 4 эсминца на 6 линкоров, 8 крейсеров и 26 эсминцев.
Поздно вечером 24 октября японцы были атакованы торпедными катерами. Они отбили эту атаку. На следующие сутки в 03.00 головные эсминцы Нисимуры натолкнулись на восточную ударную группу капитана 1 ранга Кауарда, и сражение началось. В 03.01 американские эсминцы ДЭМ-54 выпустили в общей сложности 27 торпед и отошли зигзагом, поставив дымовую завесу. Японцы включили прожектора и открыли огонь. Близкие берега мешали использовать радар, и они не сумели пристреляться, хотя несколько снарядов разорвалось рядом с эсминцами Кауарда.
В 03.09 эсминцы «Монссен» и «МакДермотт» из западной ударной группы выпустили 20 торпед по приближающемуся противнику. Снова японские залпы только взбили воду недалеко от удирающих американских эсминцев.
Тем временем сказали свое слово американские торпеды. Старый линкор «Фусо» получил 2 попадания, которые стали для него роковыми. Также в самом начале боя получил смертельные повреждения эсминец «Митисио». 2 корабля на счету ДЭМ-54!
Нисимура упрямо шел вперед – прямо под торпедные аппараты 24-й эскадры, развернутой вдоль берега Лейте. Японцы ответили частым, но совершенно неточным огнем. Зато американцы всадили 4 торпеды и множество 127-мм снарядов в линкор «Ямасиро».
Судя по всему, торпеды, которые попали в линкор, были выпущены эсминцем «Киллен». Его командир капитан 2 ранга Г.Г. Гори опознал цель и быстро приказал установить глубину хода торпед 22 фута. После войны командир эсминца «Сигурэ» рассказал, что «Ямасиро» получил попадания торпед, шедших на большой глубине. Они перебили линкору киль и оторвали корму. Это могло быть следствием перестановки глубины хода, которую приказал сделать Гори. «Ямасиро» был подорван в 04.00 и затонул уже через 15 минут. Однако раньше него на дно отправился эсминец «Ямагумо», торпедированный в 03.30. Незадолго до гибели «Ямасиро» адмирал Нисимура отдал последний приказ: «Следовать вперед и атаковать противника».
Но после того как линкоры «Фусо» и «Ямасиро» и 2 эсминца были выведены из строя и тонули, Южное соединение перестало существовать. Поэтому «следовать вперед и атаковать» было уже просто некому.
Тем не менее, крейсер «Могами» и эсминцы «Асагумо» и «Сигурэ» двинулись дальше. Но в результате они попали под огонь 56-й эскадры эсминцев капитана 1 ранга Смута. Эти эсминцы, находящиеся в центре пролива, были разделены на 3 группы. Группа 2 («Робинсон», «Халфорд», «Брайан») и Группа 3 («Х.Л. Эдвардс», «Лейтце», «Беннион») выпустили торпеды в 03.55 и 03.58 соответственно. Кораблям пришлось пройти сквозь град японских снарядов, но ни один не получил попаданий. Поставив дымовую завесу, эти эсминцы покинули пролив.
Теперь в торпедную атаку пошли эсминцы «Ньюкомб», «Р.П. Лири» и «А.У. Грант» под командованием самого Смута, находившегося на «Ньюкомбе». Выскочив вперед, они оказались в адском котле. Дым затянул проход между островами Динагат и Лейте, повсюду мелькали силуэты кораблей и отличить своих от японцев было почти невозможно. Радио трещит – снаряды грохочут – на экране радара отметки по всему горизонту. В таком бедламе пытаться найти противника – все равно что искать трутней среди роя пчел. Однако, когда вспышки выстрелов указали место японцев, поворачивающих с северного курса на западный, Смут тоже повернул свои эсминцы на запад на параллельный курс. В 04.05 он приказал выпустить торпеды по цели с левого борта на расстоянии 6500 ярдов. Похоже, этот залп был нацелен достаточно точно, потому что вскоре после него взорвался и затонул эсминец «Асагумо».
Капитан 1 ранга Смут намеревался пересечь пролив и отойти вдоль берега Лейте. Но сложилась крайне запутанная и опасная ситуация. Попав под сильный огонь японцев, эсминцы Смута оказались перед сложным выбором. Они могли отвернуть от противника и идти на север по центру пролива. В этом случае перед японцами предстала бы минимальная цель, дистанция увеличивалась бы гораздо быстрее, а дымовые завесы принесли бы максимальную пользу. Но тогда эсминцы пошли бы прямо на американские корабли, которые маневрировали севернее, и наверняка вызвали бы на себя огонь собственных линкоров. Эсминцы могли направиться на запад к берегу Лейте, чтобы быстрее уйти с линии огня своих линкоров, но при этом они остались бы под японскими снарядами.
Командир «Ньюкомба» капитан 2 ранга Л.Б. Кук решил повернуть на север, прочь от японцев. С разрешения капитана 1 ранга Смута он выполнил этот маневр. За ним последовал эсминец «Лири». Уходящие корабли провожал град японских и американских снарядов, и замыкающий колонну «Альберт У. Грант» получил попадание, прежде чем успел повернуть.
В 04.03, за 3 минуты до поворота «Ньюкомба», «Грант» выпустил половину торпед по противнику. В 04.07 в него попал снаряд, а еще несколько попаданий он получил в момент поворота на новый курс. Командир «Гранта» капитан 2 ранга Т.Э. Низевонер понял, что его будут расстреливать и дальше, пойдет ли он на север или на запад. Опасаясь, что «Грант» будет потоплен, он приказал выпустить остальные торпеды. К этому времени эсминец получил серьезные повреждения. Процитируем боевой дневник корабля:

«04.08. Новые снаряды накрыли корабль. Попадание в носовую часть по ватерлинии затопило носовые кладовые и кубрик. Попадание в 40-мм автомат № 1 взорвало боеприпасы и вызвало пожар. Попадание в кран-балку правого борта, взрывом убит корабельный врач лейтенант Ч.Э. Метью, 5 радистов и почти вся аварийная партия. Попадания в переднюю трубу, попадание в моторный вельбот правого борта, попадание и слабый взрыв в камбузе. Попадание в буфетную, попадание в кормовой кубрик, попадание в носовое машинное отделение. Освещение погасло, отказала телефонная связь, вышли из строя радар и радиостанция. Рулевое управление перенесено на кормовой пост».

Получив не менее 7 японских 120-мм снарядов и 11 американских бронебойных, «Грант» превратился в катафалк. Капитан 2 ранга Низевонер отчаянно пытался позвать на помощь, передавая прожектором: «Мы потеряли ход. Требуется буксир».
Пожираемый огнем, раздираемый взрывами, эсминец беспомощно дрейфовал через пролив. Повсюду на верхних и нижних палубах валялись трупы. Крики раненых сливались с шумом боя, грохотом разрывов, скрежетом поврежденных машин.
В рапорте командира «Гранта» отмечено героическое поведение практически всего экипажа. Механик 1 класса Р.Г. Паркер прибежал с кормы, чтобы перекрыть разорванный паропровод, из которого в носовое машинное отделение бил перегретый пар. Этим он спас находящихся там механиков. Энсайн Ф.Д. Кейс, несмотря на серьезное ранение, продолжал переносить раненых. Старший механик лейтенант Б.Б. Лайон спустился вниз, чтобы проверить работу котлов, и остался в темном отсеке, заполненном паром, чтобы руководить работой ремонтников. Сам капитан 2 ранга Низевонер пробился в носовое машинное отделение сквозь струи пара, чтобы помочь вынести раненых. Ни один человек на «Гранте» не забудет радиста 1 класса У.М. Селлека. О его подвиге рассказывает старший помощник:

«Ему оторвало обе ноги, но полумертвый от потери крови Селлек держался, как герой. Когда его положили на операционный стол в кают-компании, его последними словами были: «Мне уже ничем не помочь, парни. Идите и займитесь теми, кого еще можно спасти».

«Альберт У. Грант» удержался на плаву исключительно благодаря отваге своего экипажа. Когда в 04.10 о его положении узнал командующий, он немедленно приказал тяжелым кораблям прекратить огонь. В 05.15 «Ньюкомб» и «Лири» пошли на юг по проливу, чтобы помочь гибнущему кораблю. На борт «Гранта» перешли медик «Ньюкомба» и 2 фельдшера, и в 06.30 поврежденный эсминец уже шел к выходу из пролива Суригао на буксире у «Ньюкомба».
Смерть попыталась все-таки нанести последний укол «Гранту», но промахнулась. Когда на эсминце заводили буксирный конец, в воде были замечены следы нескольких торпед. Они были выпущены кораблями адмирала Симы, когда японский 5-й Флот все-таки прибыл к месту боя.
Колонна адмирала Симы, войдя с юга в пролив Суригао, сразу была атакована торпедными катерами. Маленькие верткие катера добились попадания в легкий крейсер «Абукума», который сразу вышел из боя. Однако Сима двинулся дальше, имея крейсера «Нати» и «Асигара» и эсминцы «Сирануи», «Касуми», «Усио», «Акэбоно». Внезапно из темноты, словно призрак, возник несущийся на юг эсминец. Флагманский крейсер «Нати» запросил опознавательные. Эсминец сообщил, что он «Сигурэ». А кто вы? «Нати» передал прожектором свое название, и корабли разошлись на контркурсах. Судя по всему, Сима не задал командиру «Сигурэ» ни одного вопроса. Если бы он сделал это, то узнал бы, что это последний корабль, оставшийся от соединения Нисимуры, который еще может передвигаться.
Через несколько минут показался тяжелый крейсер «Могами». За кораблем волочился хвост дыма, тут и там мелькали языки пламени. Больше не было видно ни одного корабля, и теперь Сима понял, что отряд Нисимуры уничтожен. Надеясь избежать этой печальной участи, Сима приказал 4 эсминцам, идущим в авангарде, выполнить торпедную атаку. Одновременно он повернул свои крейсера, чтобы также выпустить торпеды по кораблям, не очень четко видным на экране радара где-то на северо-востоке. Вероятно, именно «рыбки», выпущенные японскими эсминцами, заметили с «Гранта». Однако все они прошли мимо. Единственным кораблем, пострадавшим в этой короткой стычке, оказался «Могами». Его совершенно неожиданно протаранил «Нати», идущий на большой скорости. В результате «Нати» получил серьезные повреждения, а «Могами» едва не затонул.
Этих приключений оказалось более чем достаточно для адмирала Симы. Отозвав свои 4 эсминца, он повернул на юг и на максимальной скорости пошел к выходу из пролива Суригао. Но эта максимальная скорость оказалась недостаточно велика. «Абукама» и «Могами» в море Минданао были перехвачены и потоплены американскими самолетами. 5 ноября «Нати» был обнаружен и потоплен авианосными самолетами. До Японии сумели добраться только «Асигара» и 2 эсминца Симы. Вместе с эсминцем «Сигурэ», пережившим уничтожение эскадры Нисимуры, они оказались единственными японскими кораблями, уцелевшими в бойне в проливе Суригао.
Последние выстрелы в проливе прогремели уже после рассвета 25 октября. В 06.40 контр-адмирал Р.У. Хэйлер приказал 2 крейсерам в сопровождении эсминцев «Робинсон», «Брайан» и «Халфорд» спуститься по проливу и добить поврежденные японские корабли. Один из них был действительно уничтожен. В 07.30 бой закончился, и пролив Суригао вошел в историю как место сокрушительной победы американского флота.
Когда Тоёда узнал об этом, он должен был испытать сильнейшее потрясение. Плохо организованные силы адмиралов Нисимуры и Симы потеряли 10 кораблей и в ответ не сумели потопить ни одного американского. Вообще они добились всего 7 снарядных попаданий, которыми был поврежден эсминец «Альберт У. Грант». Но даже он оказался непотопляемым. «Грант» был единственным американским кораблем, пострадавшим в этом 5-часовом бою.
Разгром японцев в проливе Суригао стал результатом серии грубых ошибок, которые они допустили. Единственной ошибкой американцев (если это еще можно назвать ошибкой) стал обстрел «Гранта». Но в дыму и суматохе, при крайне запутанной картине на экране радара такие инциденты почти неизбежны. Несчастья «Гранта» стали единственным пятнышком на блестящих действиях американских эсминцев. Проведя, вероятно, самую крупную торпедную атаку за всю войну, эсминцы принесли своему флоту победу в сражении. Они потопили 2 линкора и несколько эсминцев, повредили крейсер, причем сами не потеряли ни одного корабля. Это достижение останется непревзойденным рекордом в истории войны на море.
Но драма в проливе Суригао завершилась тревожной радиограммой. В 07.27 было получено сообщение, что группа эскортных авианосцев у острова Самар атакована соединением японских линкоров. Олдендорф повернул свои корабли к заливу Лейте, чтобы встретить эту грозную опасность.